Леониду Вайсфельду за месяц работы с «Салаватом Юлаевым» удалось превратить одну из самых закрытых команд в открытую. Причём он сам подаёт пример своим подопечным, никогда не отказывая в интервью. О том, как ему удалось разговорить игроков, с кем из новичков были самые сложные переговоры, в каких он отношениях с Гроссом и многом другом — в интервью спортивной редакции «БИЗНЕС Online».
Леонид Вайсфельд. Фото: hcsalavat.ru
«С ПРИХОДОМ ЗАХАРКИНА НИКАКИХ ИЗМЕНЕНИЙ В СУБОРДИНАЦИИ НЕ БУДЕТ»
— Леонид Владленович, вы много говорили о работе Игоря Захаркина в «Салавате Юлаеве», но всё равно непонятно, чем конкретно он будет заниматься.
— Я говорил, и с тех пор ничего не поменялось. Как и планировали, у него будет должность тренера-координатора. Во-первых, мы хотим с его помощью повысить общую грамотность тренеров, потому что у нас много команд в системе клуба. Ну, и тренерам первой команды он в работе тоже поможет.
— Всё равно непонятно. Он будет, например, отбирать игроков из «Толпара» в «Торос», из «Тороса» в «Салават»?
— Нет, этим я занимаюсь. Он будет заниматься непосредственно тренировочным процессом. Оказывать методическую помощь тренерам.
— В том числе и женской команды?
— Если будет такая необходимость.
— Что вы вообще ждёте от «Агидели»?
— Я?
— Клуб.
— Если честно, я не очень вовлечён в процесс. Но, как говорят, судя по составу, они будут бороться за медали. Причем, наверное, даже за первое место.
— Какой статус у Захаркина будет в команде? Он выше Аркадия Андреева по субординации?
— Емелин — главный тренер, он всё определяет. У всех остальных своя работа. Как определит Емелин, так и будет. Андреев — старший тренер, эта должность не подвергается никакой ревизии. Захаркин — тренер-координатор, он будет координировать усилия всех тренеров системы клуба.
— Значит, в первую очередь он работает не с игроками, а с тренерами?
— Естественно, он работает с тренерами. Для наглядности приведу пример. Захаркин приходит к Емелину и говорит: «Я рекомендую сделать так-то и так-то». Емелин может просто выслушать и сделать всё наоборот, а может сказать: «Игорь Владимирович, проведи тренировку сегодня». Или они вместе эту тренировку проведут. В любом случае, общее руководство первой командой как было за Емелиным, так и осталось, и никаких изменений в субординации у нас нет. Просто мы ввели ещё одну должность.
— Если у вас появится вариант с обменом какого-то игрока, вы с Захаркиным советоваться не будете?
— В таком случае я всегда буду советоваться с тренерами, но решение принимаю сам. Со всеми тренерами советуюсь. Мы собираемся и обсуждаем.
— Может произойти так, что Захаркина не одобрит правление?
— Теоретически, да. 12 августа правление рассмотрит этот вопрос.
— Ещё какие-то изменения в тренерском штабе возможны?
— Я буду говорить на правлении об этом. Мы хотим ввести должность тренера-селекционера по школе. У нас есть тренер-селекционер, который занимается с первой командой, но он просто физически всё не успевает. Нам нужен такой персонаж в школе. В ведущих клубах: в СКА, в Ярославле, таких по три человека работает, у нас ни одного. А учитывая, какие у нас сумасшедшие условия, хотелось бы, чтобы и контингент был соотвествующий.
— Считаете, условия хорошие?
— Думаю, что условия для школы, какие есть в Уфе, одни из лучших в стране. А может, и самые лучшие.
«ЧТО ЕМЕЛИН МОГ СДЕЛАТЬ С НОВОКУЗНЕЦКОМ?»
— Как вообще случился ваш союз с Анатолием Емелиным?
— Мы еще в начале 2000-х работали вместе в Тольятти. Он был ассистентом Петра Воробьёва, я был генеральным менеджером. Естественно, мы и до этого были знакомы, пересекались, я — как судья, он — как игрок. Потом случилось так, что некоторое время я работал в «Атланте», он — в Хабаровске, ещё где-то. Потом меня пригласили в Новокузнецк и нужно было подобрать кандидатуру главного тренера. Я остановился на кандидатуре Анатолия Емелина, о чём в последствии не пожалел.
— Видите себя в паре с каким-то другим главным тренером?
— Конечно. Я вообще не понимаю, почему этому придают такое большое значение. Тут ничего личного, только бизнес. Я Емелина считаю очень серьезным профессионалом, работа с ним меня устраивает. Но в этой жизни всё, что угодно может быть. Все говорили, что Быков с Захаркиным будут всегда работать вместе.
— Когда появилась информация о переходе Емелина в «Салават Юлаев» пошли разговоры, что раньше он не решал чемпионских задач и с такими амбициями может не справиться.
— Совершенно верно, не решал. Но и материала у него такого не было, это первое. Второе — человек становился лучшим бомбардиром чемпионата России, был элитным игроком.
— Это ни о чём не говорит.
— Вот сейчас у него есть серьёзные игроки. И, как я вижу, если он сейчас проведёт неудачный сезон здесь, тогда можно говорить о том, что он не может решать высоких задач. Чего, конечно, не хотелось бы. А что Емелин мог сделать с Новокузнецком? В Екатеринбурге мы вышли два раза подряд в плей-офф с командой, которая была на последнем месте. Мы взяли команду, когда она набрала 35 очков. Мы набрали 86 и 83, это же о чём-то говорит?
— Говорит, если бюджет не изменился.
— Бюджет не изменился. То, что делает Емелин, мне понятно. Некоторые вещи, которые не очень понятны, он мне объясняет. Иногда принимает мою точку зрения, иногда я с ним соглашаюсь, но алгоритм взаимодействия с Емелиным мне понятен. Его квалификация сомнению не подлежит.
— По Кубку губернатора Нижегородской области показалось, что «Салават» играет в хоккей, отличный от того, что показывал «Автомобилист». Более открытый, изобретательный.
— Он отличный от «Автомобилиста» в контексте материала, который у нас есть. Но я бы всё-таки так не сказал. У нас была очень игровая команда в Екатеринбурге. Там мы как раз в хоккей играли, у нас не было закрытой, оборонительной команды.
— Что вы оставили после себя в Екатеринбурге?
— Думаю, что при нас значительно улучшилась инфраструктура. Мы убедили руководство клуба, что это нужно делать. Мы серьёзно подняли статус молодёжной команды, сейчас там ребята 97-го года рождения серьёзно претендуют на место в первой команде. Мы честно и профессионально делали свою работу. Не думаю, что кто-то в Екатеринбурге сейчас может нас упрекнуть в том, что мы что-то делали не так. Когда уходили, собрали всех работников клуба, руководство. Говорили тёплые слова. Я сейчас могу в любой момент позвонить президенту клуба или губернатору. Мы не сжигали мостов. У нас был контракт, мы его отработали.
— С Гроссом вы в каких отношениях?
— В рабочих, как и со всеми генеральными менеджерами. У нас в лиге принято, что генменеджеры общаются друг с другом, видеооператоры, врачи — тоже. Это важно с профессиональной точки зрения. У генеральных менеджеров пересечения по работе, наверное, чаще всего, нежели у тренеров или врачей, хотя и у них такое есть.
— Были же истории. Свежая, с Коваржем, например, когда Екатеринбург стал заламывать цену на вратаря.
— Это работа. Если так рассуждать, я уже должен половину агентов перестрелять.
— Отношения не портятся после таких переговоров?
— Это конфликт интересов. Конечно, мы хотели Коваржа за меньшие деньги, они его хотели сохранить, или отдать за большие. Нормальный ход событий. Каждый сезон таких случаев — десятки. Главное, не воспринимать это на эмоциональном уровне. Гросс не отдал мне Коваржа, и что мне на него обижаться теперь? Завтра у меня возникнет вопрос по какому-нибудь Пупкину, как мне решать этот вопрос?
«В УФЕ ШИКАРНЫЕ УСЛОВИЯ ДЛЯ ШКОЛЫ»
— В Уфе от вас ждут развития хоккейной инфраструктуры, как в Екатеринбурге, или главное для вас — это команда мастеров?
— Тут нет главного и второстепенного. Этот процесс взаимосвязанный. Вопрос такой — мы вдолгую играем, или пришли, а через сезон разбежались? Если мы хотим сделать что-то серьёзное, то это долгосрочный процесс и инфраструктура очень важна.
— Играете вдолгую?
— Я не думаю о том, что у меня контракт через два года закончится. Просто знаю, как выстроить клуб. Если в Уфу пригласили меня, значит хотят видеть мою работу. Считаю, что здесь очень сильная организация, но есть очень много вещей, которые можно улучшить.
— Например.
— Это наши внутренние дела, про которые не уверен, что стоить говорить в прессе.
— Льда-то в Уфе хватает?
— Вот чего-чего, а льда хватает. В этом смысле условия шикарные. У школы практически свой Дворец спорта, где есть два льда. Плюс на «Уфа-Арене» два льда. Для школы хватает. Может быть, для массового хоккея недостаточно, тут не владею всей информацией.
— Рамиль Юлдашев, который вернулся в школу «Салавата», говорил о том, что было бы неплохо открыть бросковый центр.
— С тренажёрами что ли?
— В том числе.
— Это экзотика. Понятно, что это было бы хорошо, никто не спорит. Просто я знаю сотни школ в стране, которым не до броскового центра. Им до Уфы, как до луны.
«ОБЪЯСНИЛИ ИГРОКАМ, ЧТО ОНИ ОБЯЗАНЫ ДАВАТЬ ИНТЕРВЬЮ»
— Как вам удалось за месяц сделать из одной из самых закрытых команд, одну из самых открытых?
— Это самое лёгкое. Я некоторое время выступал в качестве эксперта на телевидении и понимаю журналистов, которые работают с клубами. Кому-то надо сделать интервью, кому-то снять сюжет, он приходит в команду, и вдруг ему говорят: «Иди отсюда, мы тебе ничего не расскажем». Это же в принципе неправильно. Журналисты делают большое дело. Процесс ведь один, а чем более популярен будет вид спорта, тем больше в него будет вкладываться денег.
— Вы общались на эту тему с игроками или достаточно было высказываний в прессе?
— Сказали ребятам, что у них это в контрактах написано. Они обязаны давать интервью.
— А как же то, что это будет мешать тренировочному процессу?
— Интервью не должно мешать тренировочному или соревновательному процессу. Просто надо правильное время выбирать.
— Некоторые игроки считают, что если будут давать интервью, то будут плохо играть.
— Я таких не знаю. Игроков, которые не дают интервью, нет. Просто иногда бывает, что команда проиграла, парень гол не забил в пустые ворота, он злой как собака, а ему микрофон под нос суют. Конечно, в такой момент он может всех послать.
— Когда-нибудь тренеры в КХЛ будут давать комментарии по ходу матчей, как за океаном?
— Мне кажется, что это не сложно сделать. Если внести в регламент, что тренеры обязаны, они будут.
— Будут жалобы, что это мешает игре.
— Конечно мешает, отвлекает, но это же часть работы. Если в НХЛ это делают, значит считают, что эти включения способствуют популяризации.
— Что-то нравится вам в НХЛ, чего не хватает нашей лиге?
— Я там 13 лет проработал, мне много что нравится. Это вообще тема отдельного разговора.
«СКАЗАЛ ПРОХОРКИНУ: «КОЛЯ, ЛУЧШЕ БЫ ТЫ ЕХАЛ В НХЛ»
— Вы на днях сказали, что были планы по приглашению кого-то из белорусских хоккеистов. Рассекретите имя?
— Список, который составляется в конце сезона на новый сезон, очень широкий. Там есть приоритетные люди, а есть не приоритетные. У нас не было приоритетных игроков из Белоруссии. Вопрос же касается не только белорусов. В Ярославле первый вратарь — Виталий Колесник.
— У него российский паспорт.
— Да, но у него и казахский есть. И он сыграл два года назад за Казахстан. Всё, он иностранец! Все почему-то говорят про белорусов, а дело не только в них. И в казахах, и в украинцах.
— Самые сложные переговоры были с Прохоркиным?
— Нееет. Самые тяжёлые были по Лазареву. Хотя Лазарев хотел к нам, мы хотели Лазарева, но вопрос был в условиях. Причем его агент — мой друг, Сергей Паремузов.
— Президент ассоциации хоккейных агентов.
— Это просто война была. Мы чуть не разругались с ним. Ситуация достаточно странная, конечно.
— Не боитесь, что Прохоркин сбежит по ходу сезона?
— По ходу сезона он никуда не уйдёт, у него контракт. Он сможет уйти на следующий год. Я вообще не сторонник насильно кого-то заставлять.
— Выходит, что Слепышева не уговаривали остаться?
— Мы очень хотели видеть Антона в своей команде, но человек очень хочет в НХЛ. Мы только пожелали ему удачи. Если, не дай Бог там что-нибудь не срастётся, мы будем ждать его. Но надеюсь, что у Слепышева в НХЛ всё будет хорошо. Мы очень рады и за Василевского, у которого так удачно всё складывается, пусть и дальше всё у него будет благополучно.
— Значит, Прохоркина держать не будете?
— Я ему вообще сказал: «Коль, лучше бы ты в НХЛ ехал. Езжай». Он говорит: «Нет, хочу к вам».
— Провокация?
— Нет. Скажу парадоксальную вещь. Иметь Прохоркина здесь сложнее, чем не иметь вообще. Его же надо интегрировать в команду. У нас пять центральных нападающих высокого уровня, не будем же мы его держать в пятом звене.
— Какую-то линию хотели бы усилить? Проблемные позиции в «Салавате» есть?
— Проблемных позиций нет, но усилить хотел бы.
«ЛЮБОЙ КОМАНДЕ НУЖЕН GAMBLER»
— Вы говорили, что «Салавату» нужен игрок, в смысле — gambler (англ., — азартный игрок, — ред.). Нашли такого?
— Такой в принципе любой команде нужен.
— В нынешнем «Салавате» такой есть?
— Наверное, есть. Это есть в каждом игроке. Другое дело, насколько много. Все мы gambler. Вы же играете в хоккей? Вот насколько важно для вас выиграть? Я могу привести пример для наглядности.
— Было бы здорово.
— Я однажды судил экзотический турнир в Израиле — Маккабиаду. Там уровень команд был совершенно разный. Кстати, Рамиль Юлдашев играл тогда за Украину. В той команде половина игроков былы ветеранами, а другая половина — вообще пацаны сопливые. А у Канады только подготовка сборной стоила 300 тысяч долларов.
— Солидно.
— Жак Демер только выиграл Кубок Стэнли и привёз на турнир сборную Канады. Они вышли, и как начали украинцев бить. Украинцы мне говорят: «Лень, ты скажи им, если они так будут играть, мы вообще форму снимем и пойдём домой. Мы приехали отдохнуть, а не убиваться». Я Демеру передал.
— Он удивился?
— Говорит: «А что делать-то, Леонид?». «Играйте в хоккей, — отвечаю. — Что вы их бьёте-то?» Когда стали играть в хоккей, стало сложнее, потому что Юлдашев и компания — ребята мастеровитые. Матч закончился со счётом 19:6. Так вот, оставалось секунд 50 играть, меня окрикивают с канадской лавки: «Эй реф, а что мы здесь делаем?»
— Резонно.
— Суть в чём? Вот мы бы сейчас вышли играть против слабой команды и играли бы в свое удовольствие, между ног вратарю забили бы, ещё какие-то фокусы бы показывали. И там нет соревновательного эффекта. 19:6! Это какое-то бесполезное действие.
«НАДЕЕМСЯ, ЧТО ВРАТАРИ — ОДНО ИЗ НАШИХ СИЛЬНЫХ МЕСТ»
— Сохатский с Хакимовым вас удивили на этом кубке?
— Да. Это такая головная боль теперь… Правда со знаком плюс. Посмотрим ещё в Тольятти, конечно.
— Мысль не проскочила, что зря выдёргивали Сведберга?
— Нет, с этим персонажем как раз всё понятно. А Сохатский с Хакимовым приятно удивили.
— А что понятно со Сведбергом?
— Это очень сильный вратарь.
— Кто ещё из игроков удивляет в предсезонке?
— Если честно, никто не удивляет, все играют на своём уровне. Я почему говорю про вратарей? Я, например, не очень представлял уровень Хакимова.
— Мало кто представлял.
— Я понимаю, что он играл в Новокузнецке, что хорошо играл, что многие матчи «на ноль». Но играть в Новокузнецке и, условно, в СКА, особенно для вратарей, — большая разница. Но опять же, они сыграли две игры на ноль, но они же не 22 игры провели. Хотя мы надеемся, что у нас хорошие вратари, что это одно из наших сильных мест.
— Что в итоге будет с третьим голкипером?
— В принципе, и у Хакимова, и у Сохатского двусторонние контракты.
— Пойдёт ли им на пользу ссылка в «Торос»?
— Я не думаю, что у нас кто-то прямо пойдёт в «Торос». Скорее всего отправим на одну-две игры, вернём. Потом поменяем. Пока в голове такие мысли. Но кто знает, может мне завтра предложат что-то сумасшедшее за них.
— С легионерами стало сложнее договариваться, учитывая нестабильность рубля?
— Сложнее не стало. Всё зависит от того, какими деньгами ты располагаешь.
— Если рубль упал, то бюджет клуба в валюте стал меньше.
— Соответственно, ты располагаешь другими легионерами.
— В «Салавате» контракты иностранцев в долларах?
— В рублях. Вся лига в рублях. Это только футболисты подписывают сумасшедшие контракты в евро, а потом не знают, что им делать
«ВСЕ ЗНАЮТ, ЧТО ДАЖЕ ЕСЛИ КАЗАНЬ ПЛОХО НАЧНЁТ, ТО В ИТОГЕ БУДЕТ БОРОТЬСЯ ЗА КУБОК»
— Чья идея была выставлять разных капитанов на предсезонные матчи?
— Это тренеры решили. Нам же надо познакомиться с ребятами. Одно дело, что мы видели их со стороны и другое — вместе работаем. Если новая команда, то это частое явление. Мы так уже делали. В НХЛ бывает в течение сезона нет одного капитана у команды. На людей же по-разному это влияет. Одного ответственность так придавит, что он сам играть перестаёт. Другого, наоборот, это воодушевляет, он начинает сильнее играть.
— Какие-то выводы уже сделали?
— Пока предварительные, ещё будем смотреть.
— В итоге капитана назначит тренерский штаб?
— Еще не ясно. Наверное, будет голосование. Этот вопрос как раз пока заботит меньше.
— Что заботит больше?
— Есть пара вопросов, которые нужно решить. Но глобальных проблем по составу нет. Меня больше заботит, в каком состоянии команда подойдёт к началу сезона. Для нас начало важнее, чем, например, для Казани.
— Почему?
— Казани неважно. Билялетдинов давно работает, у них сложившийся коллектив. Все знают, что даже если «Ак Барс» плохо начнёт, то всё равно будет бороться за кубок. В Уфе Емелин находится под микроскопом. Если, не дай Бог, начнём с двух-трёх поражений, начнутся разговоры, что он не работал с топ-клубами. Чтобы хорошо начать, нужно хорошо подготовиться.
«МЫ ВЕДЬ НЕ ОРУЖИЕМ ТОРГУЕМ»
— Много кого оштрафовали по тому списку дисциплинарных санкций, который попал в прессу?
— Во-первых, это во всех командах есть. Во-вторых, мне не очень приятно, что это появилось. Это всё равно, что за вами подглядывают в замочную скважину. Мы и так достаточно открыты. Сам факт, что эта бумажка стала достоянием общественности, в этом ничего плохого нет. Мы же не оружием торгуем, не наркотиками. Другой вопрос, что мне вообще неприятно, что люди занимаются такими вещами. Я считаю, что это неэтично.
— Это, как минимум, интересно.
— Я пример приведу. Мы когда работали в Екатеринбурге, мы договорились с аэропортом, чтобы автобус приезжал к трапу. В маленьких аэропортах, как в Череповце или Ярославле это не проблема, но в огромном аэропорте Кольцово это было проблемой. Как-то Сами Лепистё, любитель инстаграма, выложил фото, где они сами грузили в самолёт баулы. Пришёл начальник службы безопасности: «Ребят, мы вас очень любим, за вас болеем, но автобуса к трапу больше не будет. Нам запретили». Я в команде тоже сказал, что ребята не имеют права этого делать. Я это не осуждаю, но и не приветствую.
СПРАВКА «БИЗНЕС Оnline»
ВАЙСФЕЛЬД Леонид Владленович
Родился 16 апреля 1960 года в Москве.
Кандидат педагогических наук.
С сезона-2015/16 — генеральный менеджер ХК «Салават Юлаев».
Обладатель приза «Золотой свисток» (1997/98, 1998/99, 2000/01). 11 раз входил в списки лучших арбитров страны.
Занимал должности генерального директора «Атланта», генерального менеджера «Лады», «Металлурга» Нк, «Автомобилиста».
Читайте также:
Леонид Вайсфельд: «Салавату» нужен gambler"
Пять капитанов «Салавата», результативность Хлыстова и ещё пять итогов турнира для Уфы