Бывший защитник ХК «Сочи» Райан Уитни рассказал о том, как он жил в России и что его удивило больше всего, сравнивая Сочи с городом, пережившим зомби-апокалипсис. «БИЗНЕС Online» представляет перевод скандальной статьи хоккеиста.
«ВОКРУГ ВСЁ ПОХОЖЕ НА ЗОМБИ-АПОКАЛИПСИС»
 | Райан Уитни (в центре, в бейсболке) |
Я носил афро. Полный, самый настоящий афро, как в 1977-м.
Кудрявый. Огромный. Без контроля. Я провел шесть месяцев без стрижки. Я выглядел как седой ветеран войны.
Так что, сидя в кресле парикмахера и смотря на свое отражение в зеркале, я улыбался широченной и глупейшей улыбкой.
Как сказал мой парикмахер, «Братан, что за хрень с тобой случилась?»
Все, что я могу сказать, «…Россия».
В 2013-м я знал, что мои лодыжки убиты. Моя карьера в НХЛ завершена. Мне повезло заработать достаточно денег в лиге и я мог уйти. Но мне было только 30. Даже если я не мог больше кататься так, чтобы играть в НХЛ, я все еще любил игру и знал, что мог бы играть в Европе. Представьте себе работу бухгалтера, или компьютерщика, или чего-то подобного. Большинство моих нехоккейных друзей к 30-ти только начинают подниматься.
Для парней в моей ситуации – а таковых тысячи – есть два варианта:
- Вернуться в учебное заведение и найти настоящую работу. Можешь играть в гольф очень сколько угодно.
- Паковать чемодан и ехать играть за границу в течение нескольких лет.
Если у тебя нет детей, второй вариант звучит лучше. Так я попал на Google и начал мечтать о тех сладких местах, куда бы мог поехать.
Швеция. Чехия. Швейцария.
Альпы, чувак. Это было бы чудесно. Мне нужно, чтобы это произошло.
В один день мне позвонил агент.
«У нас отличное предложение из Сочи.»
«Сочи… Это там, где Олимпиада?»
«Да. Россия. КХЛ».
(длинная пауза)
«Россия».
«Россия».
«Они хороши?»
«Нет, они недостаточно хороши. У них 3 победы и 13 поражений»
(длинная пауза)
«Россия???».
«Россия».
Итак, позвольте мне предварить остальную часть этого рассказа, говоря, что я парень из Бостона, который сел на самолет и получил очень странный опыт на другом конце света. Вы можете открыть для себя некоторые сильные выражения.
Самолет приземлился в 4 часа утра. Я должен был лететь из Бостона в Сочи через Турцию. Моя голова кружится. Глаза красные. Я в бреду. Этот парень ждет меня в багажном отделении с большой табличкой, как и в кино. Он едва говорит по-английски.
Слушай, я не наивный. Я путешествовал за границей прежде. Но моей первой мыслью в аэропорту было «Полное дерьмо! Почему буква Н с ног на голову? Всё на русском языке. Абсолютно всё.»
Парень доставил меня к моей квартире. Нет ничего более интересного и нервирующего, чем посадка в новом городе и поездка к новому дому. Так через некоторое время, я начинаю видеть олимпийские кольца везде. Мы едем в этот большой комплекс, где есть сотни новеньких квартир. Прекрасно мощеные улицы. Ряды фонарей.
И ни одной живой души вокруг. Ни автомобилей. Ничего.
Я говорю: «Секундочку, это же олимпийская деревня?»
Парень остановил машину у одного из зданий.
Я выхожу из машины и осматриваюсь, и все вокруг было похоже на зомби-апокалипсис, который ударил по городу.
Мой водитель поворачивается, чтобы уйти, и говорит: «10 утра. Больница. Тест на наркотики. Я вернусь. 10 утра».
Я просто лег на кровать, уставившись в потолок, повторяя: «Что, черт возьми, ты сделал? Что, черт возьми, ты сделал?»
«И ТУТ МЕДСЕСТРА ЗАКУРИЛА…»
Конечно, в 10 часов утра на следующее утро, мой водитель приезжает и везет меня 45 минут в ближайшую больницу. Дорога помогла успокоить нервы. Я говорю себе: «Ты в порядке. Это будет весело. Это новый опыт. Просто следуй за ним. Ты найдешь несколько друзей в команде.»
Я зашел в больницу и звук, который я услышал первым, был:
«ААААААААААААААААА!!!!»
Там чувак находился в зале ожидания в агонии. Там нет отдельной комнаты экстренной помощи. Это всё одна комната. Я имею в виду, что у парня было кровотечение. Просто, он сидел в кресле, а кровь текла из его руки. Ему дали полотенце, которое выглядело как полотенце, которое еще Слава Фетисов, возможно, использовал, чтобы вытереть лицо на Олимпиаде-80 в Лейк-Плэсиде.
Я иду к медсестре, и говорю: «Что это? Я в правильном месте?»
Ничего. Пустой взгляд. Никакой реакции на английский. Я сажусь. Что я могу поделать? Я жду.
Теперь я в панике.
Через час медсестра зовет меня: «Уит-ни.»
Имейте в виду, что парень с кровотечением еще сидел там, так что, наверное, это не очень хорошо, но что мне делать? Я захожу.
Несмотря на языковой барьер, мы поняли друг друга. Я делал стандартные процедуры. Мочился в стакан. Глубоко дышал. Кашлял. Что угодно.
Тогда медсестра начал затягивать мне ремень на руке, чтобы измерить давление, начал качать насос, и я смотрю…
Она курит сигарету.
Нет слов. Спокойное лицо. Качает насос. Смотрит прямо мне в глаза. И курит.
Это был мой первый опыт встречи с очень высокой курящей культурой. Когда молодой парень приходит в НХЛ, то всегда слышит рассказы о ребятах из 70-х и 80-х, бегающих на перекуры и кушающих чизбургеры между периодами. В России эпоха курения еще в расцвете. В командном самолете каждый из наших тренеров курил на протяжении всего полета.
Вы, возможно, подумали, что я нечуток к чужой культуре или мне не понравилась Россия? Просто оставайтесь со мной дальше.
Я вышел на свою первую тренировку, и началось сраное шоу. Хочу сказать для парней из НХЛ, которые сейчас читают это: вы даже не знаете, как у вас все классно! Обычная тренировка в «Сочи» была тяжелее, чем любой день в тренинг-кемпе НХЛ за мою карьеру!
В России ставят на катание. Они катаются и катаются. Ты уже умираешь. Падаешь без сил. Твой тренер орет. Ты спрашиваешь у русского одноклубника: «Что сказал тренер?»
И он отвечает: «Это разминка».
А еще у нас был помощник тренера, как будто срисованный из кино 80-х. Сумасшедший, упрямый мужик из эпохи красноармейского спорта. Его фамилия была Кравиц (на самом деле – Михаил Кравец, – ред.). Я не мог выговорить его фамилию, поэтому звал его просто «Ленни».
«Что случилось, Ленни?»
Думаю, он не понимал, о чем речь.
И тут я однажды пришел на тренировку, и он начал называть меня Обамой.
- Катайся! Катайся, Обама! Катайся!
Я быстро понял, что нет смысла иностранцу спрашивать у местных ребят, говорящих на английском: «Зачем мы это делаем?»
Ответ был всегда одинаков. Они пожимали плечами: «Это Россия…»
«В РОССИЮ СТОИТ ЕХАТЬ, ЧТОБЫ ПОНЯТЬ, КАК ЖЕ ХОРОШО ДОМА»
Языковой барьер делал все вокруг веселым. В нормальной раздевалке все кричат, подбадривают друг друга. В России языковой барьер делает это трудным, и все, что ты можешь крикнуть: «Да-вай! Да-вай!». Let’s go boys на русском.
Кравиц был переводчиком, когда главный тренер (Вячеслав Буцаев) выступал перед командой и орал на русском минут 10 подряд.
Это был для меня непередаваемый опыт. Ты даже не осознаешь, в какой изоляции в НХЛ ты находишься, пока не познакомишься с совершенно другой культурой. Это клише, но по-другому сказать невозможно: «О МОЙ БОГ!». Это заставляет совсем по-иному взглянуть на твою карьеру, на твою жизнь.
Интересный круговорот вещей в природе. Ты попадаешь в высшую лигу, получаешь все эти привилегии и частные самолеты, но это не настоящая жизнь. А затем, в конце карьеры, ты практически возвращаешься туда, откуда начинал. К тому, как было в колледже или АХЛ, с длинными переездами на автобусах и вонючими номерами в гостиницах.
Другие иностранные хоккеисты «Сочи» и даже несколько российских парней стали моими «братьями по оружию». Мы все оказались в одном окопе и были вынуждены стать друзьями. Мой партнер Кори Эммертон и его жена оказали мне неоценимую поддержку. Они сводили меня в продуктовый магазин и пробежались по списку: это неплохо; не ешь это; это нечто странное; это тоже нечто странное, но на это можно подсесть.
Будто я вернулся в студенческое общежитие. В НХЛ парни любят зависать друг с другом на выездах, особенно молодежь, но это всё равно не то. У парней есть подруги. Семьи. Есть дела.
В России мы могли сидеть у кого-то, есть жевательные конфеты и смотреть Netflix, обсуждая, насколько дерьмовая тренировка ждет нас на следующий день.
Это может прозвучать безумно, но это напомнило, почему ты влюбился в хоккей.
Так что позвольте сказать всем, кто рассматривает вариант выступлений в другой стране: в конце концов, стоит сделать это ради того, чтобы испытать истинное счастье, когда ты вернешься домой.
Сезон в КХЛ закончился в начале марта. Я приземлился в Бостоне, когда в городе бушевала настоящая снежная буря. Все эти парни из колледжей ходили вокруг меня и что-то ворчали. Я же носился, будто под кайфом.
Я выглядел… знаете этот счастливый, улыбающийся смайлик с красными щечками?
Таким было мое лицо 10 дней подряд. Улыбка не сходила с моих уст. Я хотел заговорить с каждым, кто встречался мне на улице, словно маньяк: «Здравствуйте! Привет! Какой прекрасный день, а? Какой день!».
Люди смотрели на меня: «Какого черта происходит с этим мужиком?».
Удивительно, сколько вещей вы принимаете за данность. Курица, пармезан. О, мой Бог. Куриные палочки. Молоко. Теплые, вкуснейшие сэндвичи на завтрак.
Но первым делом мне нужно было постричься.
Я уселся в кресле. Хихикая, словно лунатик.
Мой парикмахер посмотрел на меня.
«Что за дерьмо с тобой случилось, мужик?» – «Россия». – «Россия?» – «Россия». – «Как все прошло?» – «Это был ад. Мне очень понравилось».
Перевод подготовил Артур Хайруллин