Роман Скворцов: «Слово «мастерюга» превратилось в «гимаевский» знак качества»

Комментатор «Матч ТВ» Роман Скворцов в интервью «БИЗНЕС Online» рассказал о том, как сдружился с Сергеем Гимаевым и насколько тяжело бывшим хоккеистам работать на телевидении.

«КАЗАНЬ – НЕ ЧУЖОЙ ДЛЯ МЕНЯ ГОРОД»

– Роман, Казань можно назвать для вас близким городом?

– Конечно, Казань – не чужой для меня город. Здесь я встретился со своей будущей женой, здесь живут мои родные. У меня нет ощущения, что я приезжаю в Казань в гости, я – дома.

– Насколько тяжело было переломить себя после трагедии ноябре 2013 года (при заходе на посадку в аэропорту Казани рухнул самолёт Boeing 737, в котором находились жена и дочь Романа Скворцова, – ред.)?

– Помогло осознание того, что есть ещё дела в этом мире, что есть люди, которые за меня переживают. С уходом девчонок в этом мире стало меньше добра, которое они дарили людям, так что я стараюсь их немного подменить. Пока жив я, живы родные, память о них тоже живёт.

– Тяжело было возвращаться в работу?

– Лучше заняться работой, чем прокручивать опять всё через себя.

– Спустя несколько лет ещё одна потеря близкого человека - Сергея Гимаева...

– Сергей Наильич – не только для меня близкий человек, он близок для всех, кто любит хоккей. В первую очередь, нужно соболезновать его жене, сыну, дочери. Семья потеряла отца, супруга, деда, а мы – замечательного человека, который делал хоккей интереснее.

– Именно вы были с ним особенно близки. Сдружились, когда он только пришёл комментировать на телевидение?

– Получается, что мы вместе начинали, поскольку, когда нас поставили работать вместе, для меня это была вторая хоккейная трансляция в жизни. У Сергея Наильевича тоже был небольшой опыт комментирования. Вместе искали общий язык, начинали работать. Телевизионные моменты Гимаев схватывал на лету, просто удивительно, как легко он вписался. Для него всё было в новинку, но он сам говорил, что работа на телевидении доставляет ему кайф.

– Вас с Гимаевым поставили вместе случайно или это было запланировано?

– У нас тогда работало три комментатора и два эксперта, поэтому рано или поздно мы всё равно пересеклись бы просто по теории вероятности. Никаких специальных шагов не было, просто со временем сработались, чувствовали себя комфортно, и не было смысла менять что-то.

– Есть истории, которые особенно его характеризуют?

– В Квебеке-2008 минут через пять после эфира Сергей Наильевич говорил о том, что надо отдавать себе отчёт, что эта победа достигнута не столько благодаря, сколько вопреки – нужно развивать детский хоккей, строить больше арен. Он всегда смотрел шире, не упираясь в сиюминутные задачи.

– Финал Квебека – ваш любимый эфир?

– Один из. За год до этого была победа сборной России на Евробаскете, тоже совершенно невероятное событие, которого никто не ждал.

– Сергей Наильевич признавался, что очень корит себя за ошибки в эфире.

– Ошибки зачастую происходят с теми, кто не знает. Он же знал подавляющее большинство хоккеистов, выступающих в КХЛ, при этом не сидел в справочниках, а знал, потому что сам работал тренером, и многие игроки росли у него на глазах. Довольно яркая история получилась с Антоном Шенфельдом, которого Гимаев назвал канадцем, но это единичный случай.

– Несмотря на критику с его стороны, никто из хоккеистов на него не обижался?

– Он критиковал не для того, чтобы свести личные счёты или уничтожить кого-то. У него болела душа, чтобы всё получилось.

– Помните, в отношении какого игрока Сергей Наильевич сказал своё знаменитое «мастерюга»?

– Честно говоря, не припоминаю. Но это словечко частенько фигурировало в его лексиконе, равно как и «подходящий». Потом это уже стало его фирменным словом и трансформировалось из описательного в настоящий, «гимаевский» знак качества.

– Вы начали его первым называть «дружище»?

– Нет, Сергей Наильич сам всех называл дружищами, поэтому такое обращение к нему и приклеилось.

«ЕДИНСТВЕННАЯ КОМАНДА, ЗА КОТОРУЮ Я БОЛЕЮ – ЭТО СБОРНАЯ»

	Роман Скворцов и Софья Тартакова
	Фото: пресс-служба «Матч ТВ»

– Сейчас многих комментаторов критикуют за недостаток эмоций. Как найти нужную грань?

– Думаю, что нужно выбрать свой путь и ждать, куда он приведёт.

– Болельщики любят упрекать комментаторов в предвзятости, вас обвиняли в симпатии к «Металлургу». Как вы относитесь к такой критике?

– Я отношусь к этому достаточно спокойно, как и к тому, что столицей Парагвая является Асунсьон. Как правило, для болельщиков одной команды «свои» хоккеисты всё делают правильно, только судьи с комментаторами мешают. Объясните, какими критериями оперируют болельщики?

– Интонация, радость особенная.

– Одна из самых распространённых претензий – вы громче кричите, когда забивает одна команда, а не другая. Смотрите: забивают хозяева, трибуны ревут, и чтобы перекрыть этот шум, я громче кричу в микрофон. Когда забивают гости, тишина в зале и нет такого фактора, который бы заставлял перекрикивать взлетающий самолёт.

– Симпатичны ли вам в КХЛ какие-то клубы ?

– Единственная команда, за которую я болею во всех видах спорта, – это сборная России. Хоккей, баскетбол – моя работа, я не могу себе позволить болеть за кого-то. Даже ставки не делаю, чтобы болеть за нужный результат.

– Как готовитесь к матчам?

– Смотрю статистику, профайлы, записываю моменты, которые могут стать ключами. Читаю сайты клубов, КХЛ, форумы, самое интересное записываю, остальное откладывается в голове.

– Вас радует, что на телевидении появляется больше экспертов?

– Это здорово, зрителю открывается хоккей с разных сторон, потому что среди экспертов есть и нападающие, и защитники, и вратари. Чем качественнее будут болельщикам рассказывать о хоккее, тем лучше они будут в нём разбираться. Рано или поздно мы придём к тому, что в хоккее, как в футболе, будут разбираться все, и тогда эти виды спорта будут на пике популярности в нашей стране.

– Тяжело бывшему хоккеисту при переходе на телевидение?

– Нет, потому что до них этот путь уже прошли первопроходцы, в частности, Гимаев. Они понимают, что комментировать практически так же интересно, как и играть в хоккей, что это возможность продлить свою жизнь в хоккее, оставаться в центре событий. Трудности, конечно, есть, потому что хоккеисты не привыкли облекать речь в стройные предложения, но они чувствуют свою ответственность перед зрителями и очень профессионально относятся к своей работе. Наши эксперты – золотые люди и при общении с ними нет проблем. Главное, что никто из них не лезет за словом в карман.

– Почему идёт тенденция с привлечением экспертов?

– Хоккей, если не сложнее для понимания, чем футбол, то менее раскручен, а потенциал совершенно невероятный с учётом истории и красоты самой игры. Чтобы делать качественный телевизионный продукт, нужны в том числе и профессиональные эксперты, которые будут рассказывать о тонкостях игры.

– Как относитесь к критике в свой адрес?

– Комментатор – не миллион долларов, он не может всем нравиться. К критике отношусь нормально, особенно когда рядом большое количество профессиональных хоккеистов. Если мы несём глупости и это бросается в глаза, нас поправляют. Я и сам себе суровый критик, всегда есть к самому себе вопросы.

– Вам ближе баскетбол или хоккей?

– С точки зрения самому поиграть, то баскетбол. А с точки зрения работы: всё равно что спрашивать у родителей, кого они больше любят – сына или дочь?

– Что должен сделать комментатор, чтобы матч «Югра» – «Северсталь» стал зрелищным?

– Это не работа одного комментатора: если там мутная картинка, плохо выставлена камера, то ничего не получается. Если изначально подходить снисходительно, то и результат будет соответствующий. Мне нравится хоккей, пропускаю всё через себя, но я не волшебник и не смогу сделать так, что «Югру» сразу все будут смотреть. Очень многое зависит и от организаторов матча, и от самих клубов, и от игроков.

– Вас не удивляет качество картинки в некоторых городах?

– Ничего удивительного нет: чисто технические моменты. Люди же не сидят и специально не портят эту картинку, дают максимум.

– Видите, что интерес к хоккею за последние годы вырос?

– Хоккей в нашей стране всегда был популярен. С болельщиками нужно работать: в Казани три года назад даже на финале были свободные места, сейчас аншлаги.