«Раньше приезжали игроки «Ак Барса» на первенство города, шапками всех закидывали и уезжали. Сейчас, извините, так уже не получается», – рассказывает директор спорткомплекса «Ватан» Алексей Чупин. В интервью «БИЗНЕС Online» легенда казанского хоккея рассказал о работе хозяйственника, детском хоккее и отношениях с клубом, которому отдал больше десяти лет. 
«ПОСЛЕ
ХОККЕЙНОЙ КАРЬЕРЫ ДЕНЬГИ НАЧИНАЮТ
БЫСТРО ТАЯТЬ»
– Алексей Геннадьевич, вы уже десятый год работаете директором спорткомплекса «Ватан». Насколько был большой диссонанс после хоккейной карьеры, где множество организационных и даже бытовых решений принимают за тебя?
– Первое время было очень сложно. Все нюансы работы директора понять сходу не получалось, потом уже появился опыт и умения. Четыре года был просто директором объекта, то есть, к хоккею никакого отношения не имел.
– Неужели не было предложений из «Ак Барса»?
– Вы, наверное, не от меня первого это услышите: те ребята, которые играли долгое время за «Ак Барс» и закончили карьеру, почему-то оказались не нужны руководству клуба. Никаких предложений, даже разговоров не было, наши фамилии просто не рассматривались в Казани. Кто-то уехал в Нижнекамск и там себя реализовал, кто-то нашёл работу в Москве, а я уезжать никуда не хотел. Если бы озадачился этой темой, то можно было бы что-то найти в столице, но я для себя решил, что уже наигрался, наездился, хотелось чего-то спокойного. Чтобы и семья была рядом, и никуда уже ездить не надо было. У меня четверо детей: срываться всем вместе, куда-то ехать – это снова бытовые сложности. После Москвы и Новокузнецка у меня уже не было никакого желания никуда ехать.
– Вы понимаете почему вы попали в стоп-лист?
– Я понимаю. Давайте пока не будем говорить.
– На самом деле, несложно понять почему, даже глядя со стороны. Если бы Чупин - звезда и любимец нескольких поколений болельщико -, получил работу в клубе, то появился бы независимый центр силы и мнений, с которым пришлось бы считаться.
– Ну вот вы и сами всё понимаете. Если бы мы говорили, то это шло бы вразрез с тем, что происходило на самом деле.
– А почему тогда вы все эти годы молчали, почти десять лет от вас не было какой-либо публичной активности?
– Видимо, время ещё не то было. Да и никто слушать бы не стал. Я следил и за вашими публикациями, и за газетами: в них проскакивали какие-то статьи, но ничего не менялось. Смысла говорить в пустоту я не видел.
– А сейчас смысл появился?
– Я вижу, что начались перемены, их заметить несложно.
– В «Ак Барсе» работали и работают многие люди, с которыми вы играли вместе. Почему после игровой карьеры не удалось построить с ними нормальные рабочие отношения?
– Наши пути разошлись.
– Устали друг от друга?
– Просто разошлись пути.
– А с другими игроками по команде?
– Отличные отношения с Алекснадром Завьяловым, Рафиком Якубовым, Дмитрием Балминым и Ильнуром Гизатуллиным. Созваниваемся, общаемся. С Алмазом Гарифуллиным тоже часто разговариваем.
– Насколько хоккеист, закончивший карьеру в 2009 году, может себе сказать: всё, я могу расслабиться и до конца жизни не работать?
– Понимаете, когда заканчиваешь, деньги есть, но жизнь-то продолжается, и деньги почему-то после хоккейной карьеры начинают быстро таять. И не всё ведь деньгами нужно мерить. Надо всё равно где-то себя искать, где-то применить себя, быть полезным для общества.
– Плюс ваше поколение не успело захватить супердиких зарплат?
– Для этого надо было быть звездой.
– Вы же и были звездой...
– Тогда всё только начиналось. Возрастной ценз игрока в расцвете от 25 до 30 лет, у них одна заработная плата. А когда в 2009 году тебе 35 - 36 лет – уже совсем другое. Огромных зарплат у нас не было никогда. Да, деньги были хорошие по тем временам, но не космические.
– В первое время вы, по сути, были завхозом. Не было ли это ударом по вашему самолюбию?
– Нет, почему это? Интересно было работать директором, потому что это новая для меня тема. Хотелось чего-то достичь на этом месте, мотивация была запредельная. Вся эта бухгалтерия и бумаги были поначалу тёмным лесом, но сейчас уже прошло 10 лет, ситуация совсем другая, многое удалось понять и вникнуть. Если есть желание, цель, надо просто работать и всё придёт. Ведь и в спорте всё достигается только через труд.
«КОНКУРЕНЦИЯ В ДЕТСКОМ ХОККЕЕ В КАЗАНИ СТАЛА ПОЯВЛЯТЬСЯ ТОЛЬКО СЕЙЧАС»
– Когда речь шла о работе в комплексе «Ватан», у вас, наверное, уже был прицел, что здесь появится хоккейная школа и получится себя реализовать в деле всей жизни?
– На первом этапе сама структура была неясна, я не понимал, что будет дальше. Мне было важно просто работать. Что-то там планировали, но очень отдалённо и неясно.
– В комплекс «Ватан» входит ледовый дворец и бассейн. Сколько они зарабатывают?
– В год в районе 11 - 12 миллиона рублей. Из этих денег мы доплачиваем заработные платы, проценты за коммунальные платежи и содержание спортивного комплекса.
– Четыре года работы завхозом прошли и вы стали заниматься делами школы, появились амбиции?
– Всё намного проще было. Когда строился этот комплекс и было понимание, что здесь будет хоккейная школа, тогда спорткомитет возглавлял Ильгиз Фахриев. Я его просил, чтобы мне дали возможность курировать хоккейную школу. На что был ответ, что я не справлюсь из-за бумажной работы. Ну, хорошо – вот четыре года я сидел с бумагами. Потом уже смотрел, чем школа занимается и мне это не нравилось. Подошёл к Рустаму Нургалиевичу Минниханову, сказал, что готов заниматься детьми. Вопрос сразу решился, меня тут же назначили.
– Как построена работа школы, куда вы её ведёте?
– Цель школы – растить здоровых людей. Это первоочередное. Второе – если это школа по хоккею, то по окончанию школы должны выходить конкурентоспособные игроки уровня МХЛ. Мы к этому идём, ещё работы много. В Казани в детских муниципальных школах, которым построили дворцы («Ак Буре», «Стрела», «Форвард», «Зилант» и «Авиатор») никто не делал наборы детей. Ждали, когда начнётся отсев из школы «Ак Барса» после двух лет начальной подготовки. Вот этих детей подбирали и только после этого работали. Фактически там надо было командой заниматься заново – два года потеряно и уже тяжело догонять. Сейчас наборами стали заниматься «Волна», и вошедшая в систему «Академии хоккея «Ак Барса» школа «Динамо».
– А какая была логика?
– «Зачем конкуренцию устраивать?», – так говорили чаще всего. Если бы они сразу озадачились темой набора детей, а клуб помогал бы школам с соревнованиями, тренировочными лагерями и формой, сделав все хоккейные ДЮСШ своими фарм-школами, то сейчас результат детского уровня хоккея был совсем другой. Появилась бы здоровая конкуренция, только в ней рождаются сильные спортсмены.
Было так: «Ак Барс» набирал порядка 200 - 250 человек, с ними работали один-два тренера. Как им тренировать этих детей? Их разбивают по частям, и тренер уже понимает, с кем он пойдёт дальше. Масса просто ходит год-два, какое-то там минимальное внимание им уделяется и всё. Потом идёт отсев, и все расходятся по ДЮСШ, у кого ещё желание есть, но два года упущено.
– В любом случае лучшие идут в «Ак Барс». «Волна» будет стоять на втором месте
– Ничего подобного. Шесть лет тому назад я начал делать наборы. Первый набор был детей 2007 года, мы отлично конкурировали на первенстве города и республики. В этом году они играли на чемпионате России, также как «Ак Барс», Альметьевск и Нижнекамск. Что произошло? У нас дети сходу зашли в группу А, где играют «Ак Барс», «Нефтехимик» и другие сильные школы. То есть у нас 20 - 25 детей, которых мы вывели в сильнейшую группу чемпионата Поволжья. И мы играем на равных и с «Ак Барсом», и с Пензой, и с Тольятти – со всей группой. Сейчас будет третий этап, где будет восьмёрка сильнейших команд. Посмотрим, как мы там будем играть.
Раньше этого не было. У «Ак Барса» 20 - 25 детей и у нас 20 - 25 детей – это уже 50 человек мы имеем. И ещё плюс к тому «Динамо» вышли. 75 детей одного возраста и схожего уровня на Казани, то есть здоровая конкуренция начинает появляться. А как раньше происходило: приезжали игроки «Ак Барса» на первенство города, шапками всех закидали, под десяток шайб забили и уехали, смеясь над всеми. Сейчас, извините, так уже не получается. Мы на равных играем в 2008 и 2009 годах рождения. Надеюсь, что и дальше будет так.
– Может просто уровень «Ак Барса» сейчас такой, что не могут уже даже вас шапками закидать?
– Так и другие не могут. Наш уровень подрос, а не их упал, если вы про это.
– У вас в школе есть ещё и девочки.
– Мы девочек специально не набираем, у нас в малышах катается одна девочка и одна девочка – вратарь 2004 года рождения. Как-то так получилось, что были проблемы с вратарём, мы её посмотрели и позвали. Так сложилось, что она стала первым номером, то есть она играет хорошо. Надеюсь, что-нибудь из неё получится.
– А у этой девочки какое будущее? Она может играть в чемпионате?
– Она может. Много где девушки-хоккеисты играют в командах с мальчиками.
– Если на ваших воспитанников будет спрос, готовы продавать их в другие клубы?
– Ну а как? Конечно! За переход в другой клуб мы имеем право попросить какую-то сумму, согласно регламенту. Почему отказываться от этого? Наша школа должна быть самоокупаемой.
– Агенты уже навещают вас?
– Агенты – нет. Но есть команда в ЮХЛ, в которой играют хорошие ребята – я рекомендую некоторых их взять хотя бы на просмотр. Буду рекомендовать шесть-семь человек 2000 года рождения
– В «Ак Барс» или другие команды?
– В нашей системе есть еще Альметьевск. Я с удовольствием отдал бы их в «Ак Барс» или «Нефтяник», если возьмут. Мы готовы работать – ради Бога. Но если перед нами будет стоять стена, то я не вижу в этом смысла. Вы же понимаете, что колесо должно вращаться: мы вам готовим игроков, а вы нам хотя бы платите за них – мы на эти средства сами будем развиваться. У нас в таком случае будет еще больше мотивации готовить ребят. А если, как и раньше, будет «мы здесь главные и мы всё решаем», это неправильно.
«ПОКА «ВОЛНЕ» РАНО В АКАДЕМИЮ»
– Сейчас «Ак Барс» не начнёт перетягивать ваших воспитанников?
– У нас летом были такие истории. Когда появилась академия и у «Ак Барса» перехватили инициативу, получилось договориться. Пока таких прецедентов нет. Ушли этим летом несколько человек в «Ак Барс», говорят, кто-то в составе, кто-то сидит.
– Но талантливому ребёнку, наверное, наоборот лучше оставаться в школе, где им занимаются?
– Понимаете, тренд меняется. Раньше шли в «Ак Барс», а сейчас идут к тренеру. Вот и всё. У кого лучше тренер, кто больше даёт, кто больше вкладывает в детей, туда родитель и идёт.
– А вам удаётся конкурировать с «Ак Барсом» именно по тренерам в плане зарплат?
– Нет, конечно.
– То есть, «Ак Барс» сейчас может тренеров начать перехватывать?
– Пока такого нет. Не в «Ак Барс» сейчас будем говорить, а академия.
– Но у академии есть амбиции, которые наверняка распространяются не только на три школы. Не было разговоров, чтобы «Волна» влилась?
– Официального разговора нет, но разговоры кулуарные идут.
– Сами вы внутренне готовы?
– Возможно, в будущем это пошло бы на пользу. Но опять, какое управление будет? Пока нам туда рано, я так считаю.
– Глядя на то, как академия развивается, что с ней происходит, что вы можете сказать? Насколько это правильно?
– Я пока ничего говорить не буду, время покажет.
– Методологию, о которой они так много говорят, вы можете использовать?
– Я вообще ни одной их методички ещё пока в руках не держал, не знаю, что там даётся и кто их писал. Но по тому, что говорят, с чем-то согласен, по некоторым моментам – вообще не в ту сторону едут.
– Что именно не туда?
– С точки зрения дальнейшего развития, перспективы развития детского хоккея, скажем так. Я вижу смысл просматривать по 300 - 500 человек. Да, тренеры смотрят на этих отборах тесты на мышление, реакцию, быстроту – это всё хорошо. Но нет смысла потом держать 80 человек в «Ак Барсе», 80 человек в «Динамо» – 160 детей. Зачем? В итоге они придут к 20 - 25, плюс ещё к тому, что из других регионов приедут. И как два тренера должны тренировать 80 детей? В идеале сделать отбор до 50 человек, а остальные дети пусть по школам в городе расходятся, где должны заниматься ими, а школа должна продолжать следить за ними.
– Почему так происходит?
– Это у них такая политика.
– На начальном этапе тренер сам работает или всё равно есть какие-то методички?
– Где-то и на личном опыте. У меня вариантов изначально не было, это муниципальная школа: ни зарплат, ни денег на соревнования, лагеря, форму – ничего нет. За шесть лет, которые я школой занимаюсь, 140 тысяч рублей выделено на соревновательную деятельность и на форму. Я искал тренеров, общался с молодыми ребятами, убеждал-уговаривал. Вот они и пришли – кто-то закончил с хоккеем, кто-то школу «Ак Барса» прошёл.
– А как находить деньги? Всё равно надо ездить на соревнования, всё на родителей ложится?
– Нет, не на родителей. Большое спасибо Рустаму Нургалиевичу за поддержку детского хоккея в Татарстане. Ни от федерации, ни от спорткомитета, ниоткуда денег других нет. Есть деньги только из городского бюджета на коммунальные платежи и зарплаты.
«ЛИПАЧИ – ОГРОМНАЯ ПРОБЛЕМА НАШЕГО ХОККЕЯ»
– У вас родители в школе что-нибудь платят?
– Участие в первенствах России и Татарстана, спортивные лагеря - бесплатно и даже форму выдаем – трусы, перчатки, шлем, клюшку – «ЗаряД», кстати.
– Клюшки по республиканской программе?
– Нет, все программы проходят мимо нас.
– Есть ли у вас блатные дети в школе?
– Нет таких. Я пока еще здесь не видел, чтобы наши тренеры позволяли себе работать с блатными.
– Необязательно платить тренеру. Допустим, богатый папа повезёт всю команду в Европу – взамен его ребенок должен быть в составе.
– На все соревнования мы ездим за счет школы. Куда папа повезет?
– В Канаду, например...
– Нет, при таких условиях никто не поедет. Например, сейчас команда 2004 года поедет на турнир в Стокгольм – это им награда за выполнение задачи на первенстве в группе А - они вошли в шестёрку сильнейших.
– Для вас принципиально, чтобы дети хорошо учились в школе?
– А как без образования? Это важный момент, не должно быть стереотипа, что хоккеисты – тупые.
– А вы сами как в школе учились?
– У нас был спецкласс. Не могу сказать, что хорошо учился, но учебе внимание уделял.
– В «Волне» есть спецклассы?
– Да, начиная с четвертого класса, у нас все ребята в спецклассах. Приходилось ходить по школам, оббивать пороги и разговаривать с директорами. Мы тренируемся по два раза в день – по-другому никак.
– В каких вы отношениях со школой «Ак Барса»?
– С недавнего времени мы достаточно неплохо контактируем – академия пригласила нас на турнир перед Новым годом, большое спасибо им за это.
– Пять ключевых проблем детского хоккея?
– Финансирование детского спорта, инфраструктура – больше тренажерных залов нужно, бросковых зон, ведь хоккей развивается, он не стоит на одном месте. Научная база должна быть: теория и практика не должны быть порознь, нам нужны методички, разработанные федерацией хоккея России и министерством спорта РФ.
– Что еще?
– Кадры – куда мы без тренеров? Их надо растить: в идеале они сами должны заканчивать ДЮСШ, потом они должны поиграть хотя бы на уровне ВХЛ несколько сезонов, потом закончить университет и Высшую школу тренеров. Еще один важный фактор – человек должен любить свою работу, иметь желание работать детским тренером.
– Липачи – проблема нашего хоккея?
– Да, огромная проблема.
– Как с ними бороться?
– Я не знаю, правда это или нет, но говорят, что можно взять кровь у ребенка и вычислить дату рождения. Врачи говорят, что это полная чушь. Не знаю как, но надо с этим что-то делать. Представляете, бывает так, что мальчик на два года старше своих сверстников! Он выходит на лед – в одиночку всю команду обыгрывает, у него другое понимание игры. А другие дети не понимают, это как такое возможно?
– Не факт, что в 16 или 17 лет у него будет преимущество.
– Всё равно два года – это существенное преимущество. Он уже в сборные начнёт ездить, а его сверстники – нет.
– А в ваше время это было?
– Не думаю, это всё пошло после 90-х, когда мы развалили всё. Из детей начали звёзд растить намеренно.
– Есть мнение, что все достижения школы «Ак Барса» последних лет – фикция, реально собственных воспитанников в составе единицы, в основном результат достигнут за счёт селекции. Как вы считаете, с какого возраста должны появляться приезжие игроки?
– Вообще, нужны ли приезжие? Селекция нужна, но вопрос цены и задач. Мы же хотим, чтобы было как можно больше именно своих местных ребят. Почему не проводить селекцию внутри региона, давая возможность местным школам получить деньги за воспитанников и мотивировать их на работу. Я уже говорил, что есть четкая система переходов в детском хоккее: за каждого игрока определенного возраста полагается премия школе, его воспитавшей. Чем старше хоккеист, тем выше премия. За игрока 12-ти лет школа получает 150 тысяч рублей, а за 15-летнего уже 400 тысяч. Если использовать такую селекцию, то когда вы будете выпускать ребят, у вас своих игроков будет 70 - 80 процентов, приезжих – 20 процентов, которые ещё и приезжими будут лишь условно. Вместе с этим будет проходить развитие всех школ в республике.
– Куда в целом движется российский хоккей?
– Пока непонятно куда. Очень много советчиков: давайте за основу финский хоккей возьмем, давайте шведский или канадский. В итоге мы идём зигзагами, а не по прямой – нас шатает из стороны в сторону, а нужно взять свою дорогу и по ней упрямо идти.
ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Алексей ЧУПИН
Дата рождения: 11 ноября 1972 года
Место рождения: Глазов
Карьера игрока: «Ижсталь» (Ижевск) – 1988 - 1992; «Прогресс» (Глазов) – 1990/91; «Олимпия» (Кирово-Чепецк) – 1992/93; «Ак Барс» (Казань) – 1993 - 2003; «Динамо» (Москва) – 2003 - 2005; «Ак Барса» (Казань) – 2005/06; ХК МВД (Подольск) – 2006/07; «Динамо» (Москва) – 2007/08; «Металлург» (Новокузнецк) – 2008/09.
Достижения в клубах: чемпион России (1998, 2005, 2006), серебряный призёр (2000, 2002).
Достижения в сборной: участник чемпионатов мира (1997, 1998).