О том, почему серебряный призёр Олимпиады-2018 Евгения Тарасова перешла в парное катание, как создала дуэт с Владимиром Морозовым и пережила серьёзное падение в интервью «БИЗНЕС Online» рассказал бывший директор казанской школы фигурного катания Евгений Безменов.
«МАМА ЖЕНИ РАССКАЗАЛА, ЧТО ДОЧЬ ХОЧЕТ ПЕРЕЙТИ В ПАРНОЕ КАТАНИЕ»
– Евгений Андреевич, что вы помните о первых шагах Евгении Тарасовой в фигурном катании?
– Евгения прошла через большую тренерскую школу, когда с ней проработали многие наставники. И Вячеслав Головлёв, и Геннадий Тарасов, и Татьяна Александрова, и хореограф Аделя Рыбакова (Канафеева). Еще будучи в нашей школе, она занимала достаточно приличные места в российских соревнованиях одиночниц, входила в состав юниорской сборной страны, выигрывала спартакиаду школьников России. Поэтому она переходила в Москву с большим техническим багажом.
– Это всё из области спорта. А какая она была в быту?
– Женя очень воспитанная, скромная, способная спортсменка. В неё чисто по-человечески влюблены все. Когда на соревнованиях бываю, ко мне подходят высказать своё мнение: «Ой, какая у вас девочка хорошая!». С ней легко работать, Женя не капризная, не привыкла жаловаться, даже если что-то заболит. Мне кажется, что спортсмены именно с таким характером способны достигать успехов.
– А кто был инициатором переезда в Москву?
– В 2010 году ко мне подошла мама Жени – Татьяна Александровна и рассказала о том, что дочь хочет заниматься парным катанием, которое ей очень нравится. На тот момент уже начался бум наших одиночниц, и через парное катание можно было лучше себя реализовать. Я пошел навстречу желанию Жени, и начал раздумывать – кто поможет его реализовать? И наилучшим вариантом оказалась группа Нины Михайловны Мозер. Мы с ней переговорили, сама Женя туда съездила и ударили по рукам. Первые четыре года Женя выступала в параллельном зачете за Москву и Татарстан, здесь её тренером числился Головлёв. После Олимпиады в Сочи контракт завершился, а когда я предложил его продлить – мне сказали, что в этом нет необходимости. Затем, ближе к нынешней Олимпиаде, руководство нашего минспорта снова заинтересовалось этим вопросом, и добилось того, чтобы Тарасова вернулась в состав сборной Татарстана. И эта её серебряная медаль в командном зачете – наша, без всяких параллельных зачетов, поскольку она выступает за нас, а её партнёр Володя Морозов – за Москву.
«ХОТЕЛОСЬ ПЕРЕДАТЬ ЖЕНЮ В ХОРОШИЕ РУКИ»
– Чем объясняется выбор группы Мозер, которая на тот момент еще не была столь знаменитой, как сейчас?
– Мне хотелось передать нашу воспитанницу в хорошие руки. Помимо этого, обеспечить ее жильём, учебой, возможностью тренироваться. Помимо этого, я искал вариант, который позволил бы бесплатно обеспечить всё мной перечисленное. На тот момент ко мне неоднократно подходил Артур Дмитриев, были другие варианты, но все они предполагали финансовые затраты, которые мы не способны были оплатить.
– Первым партнёром Евгении в группе Мозер стал Егор Чудин...
– Я объясню вам это стратегически верное решение Нины Михайловны. Когда она поставила Женю в пару с Чудиным, я сам был в шоке, он гораздо старше Тарасовой, я не видел перспектив у дуэта. Мозер мне пояснила, что, если сразу поставит в дуэт двух малоопытных тогда фигуристов, то сразу запорет дуэт. А работа с Чудиным помогла Тарасовой освоиться в парном катании, почувствовать нюансы парного катания, и буквально через год нашла Жене другого партнёра – Володю Морозова. Нина Михайловна – прирождённый менеджер, стратег, человек, способный видеть сквозь время.
– А тренировать пару начал Андрей Хекало?
– Да, поначалу за группу взялся Хекало, а потом возник вариант с Робертом Шолковы. Но они работают в тесном трио, не разделяя обязанности. Это такой же вариант, как в группе Этери Тутберидзе, где есть незаметное глазу разделение труда между ней, Сергеем Дудаковым, Данилом Глейхенгаузом. Тем не менее, они вместе, они – команда. Дудаков учит прыгать, Глейхенгауз ставит программы и присматривает за молодой порослью, а всеми процессами рулит Тутберидзе, причем, делает это мастерски, обеспечивая нам медали в женской одиночке. Такая же система работы у Мозер, которая работает в парном разряде.
Я хочу оговориться, что мне нравится подобный стиль работы. У нас сейчас много ледовых дворцов спорта по стране, а беда в том, что подобного единства, как в названных мною бригадах, нет. Каждый стремится не выйти на верх, на самый высокий уровень, а стремится переиграть своего ближнего.
«Я СРАЗУ ЗАМЕТИЛ, ЧТО ЖЕНЯ И ВОЛОДЯ СТАЛИ ПАРОЙ»
– Первым успехом пары Тарасова – Морозов было третье место по итогам короткой программы предолимпийского чемпионата страны. Не было ощущения, что при благоприятном стечении обстоятельств, они могут поехать в Сочи третьим дуэтом?
– Это было бы очень рано. Тогда же первой парой были Волосожар – Траньков, была надежда на Кавагути и Смирнова, но Смирнов травмировался. Потом уже подоспели Столбова – Климов, и третьей парой на Олимпиаду поехали Базарова – Ларионов. Тогда я не видел Женю и Володю рядом с такой компанией, хотя то, что у них сложилась настоящая пара, разглядел сразу же. У Жени есть все достоинства, которые необходимы для становления спортсмена высокого класса. В одиночке у неё уже практически не было шансов, поскольку появилось молодое и суперталантливое поколение, куда входили Аделина Сотникова, Елизавета Туктамышева, Юлия Липницкая, там дальше проглядывался еще более мощный резерв, а ковыряться на чемпионатах, борясь за место в десятку, было тратой времени. В итоге был сделан правильный выбор в пользу парного катания.
– Тут еще очевидна гармония между двумя членами коллектива. Хотя часто парень фактурнее, а девочка лет на пять моложе, и в два раза меньше...
– Ну, такого же стиля создания пар придерживался знаменитый Станислав Жук, помните его дуэты Черкасова – Шахрай, Пестова – Леонович. Правда, он их сразу вытаскивал на взрослый уровень, минуя юниорский. Сейчас же у нас проблемой создания пар является вечная нехватка чего-то. То девочка есть, для неё не могут найти партнёра, то юноша присутствует, а девочку подобрать не могут.
– Мозер вспоминает, что взяла Владимира Морозова практически случайно. А какое первое впечатление он произвёл на вас?
– Честно? Думал, откуда такое чудо взялось. Он очень скромный, как и Женя. В этом отношении они стоят друг друга, поэтому, видимо, они и подошли друг другу. Поначалу они были, как двое немых. Только сейчас начинают разговаривать с той же прессой, и это важно, поскольку, если ты сам не будешь говорить про себя, то за тебя это могут сделать другие, и тогда не обижайся, если будет сказано что-то нелестное.
«ТАРАСОВА НИКОГДА НЕ ЖАЛУЕТСЯ»
– Когда на пару Тарасова - Морозов начали делать ставку, как на возможных кандидатов в сборную?
– Сразу же в послеолимпийский период. Они стали вторыми на юниорском чемпионате мира, их заметили, потом они поехали на контрольные прокаты в Сочи, и произошло несчастье. В поддержке Морозов держал Женю на одной руке, когда его конёк наехал на лунку во льду, где крепились хоккейные ворота. Он упал, и Женя вниз головой полетела на лёд с высоты более двух метров.
– Да вы что?!
– Именно так. Женю погрузили на носилки, и увезли на скорой помощи. Восстанавливалась она в течение месяца. Так у них сезон пошел насмарку, в то время, когда об этой паре уже заговорили, как о перспективной. С ними начинала работу хореограф Алла Капранова, с которой я ранее работал в балете на льду, и она делилась своим мнением о Жене, расхваливая её. Как и врачи, которые работают в группе, говоря, что она никогда ни на что не жалуется. Такая терпеливая.
– Потом ребятам еще долго не везло. То отмененная произвольная программа из-за теракта в Париже, то порез ноги на прошлогоднем чемпионате мира…
– Да, было, было. Зато сейчас им воздаётся сторицей. Но главное, что магистральное направление для развития было выбрано верно. Еще я хочу сказать, что столичные тренеры отмечают, как им приходится переучивать технику прыжков у перспективных фигуристов с периферии. Что касается Жени, таких претензий не было. Она приехала в Москву с необходимым набором прыжков, которые делала так, как надо. Она была технически обучена грамотно, благодаря работе с ней и Головлёва, и Геннадия Сергеевича Тарасова, и Татьяны Александровой. Единственной проблемой было поначалу делать параллельный прыжок, поймать синхрон с партнёром. И на первых порах они срывали эти прыжки, что давало возможность называть их нестабильными. А в этом сезоне стабильность пришла – помимо финала Гран-при, все остальные соревнования они прошли ровно.
«ЭТОТ СЕЗОН ЕДВА ЛИ НЕ ПЕРВЫЙ, КОГДА О ТАРАСОВОЙ И МОРОЗОВЕ ЗАГОВОРИЛИ В ПОЛНЫЙ ГОЛОС»
– А как же короткие программы на чемпионатах России и Европы?
– Короткая она и есть короткая (смеётся). С годами опыт приходит, а с ним и стабильность.
– Судя по возрастам наших главных соперников на Олимпиаде, парное катание стремительно взрослеет. Видите у Тарасовой и Морозова перспективы соревноваться и в Пекине-2022, и на следующей Олимпиаде-2026?
– Что вы забегаете вперёд? Дай Бог им отдохнуть и начать подготовку к следующим Играм. Если будут живы-здоровы, то можно и пять Олимпиад пройти, как это показывает и Савченко, и китайский парник. Вон Ксения Столбова всего на два года старше, чем Женя, а уже приняла решение завершать спортивную карьеру. И, как я слышал, Татьяна Тарасова уговаривает её не делать этого. Пара-то у Ксении с Фёдором просто шикарно смотрится, такие фактурные, красивые линии. Только бы не падали. Пусть Женя наша воспитанница, но при сравнении их с Володей и пары Ксении с Фёдором, я считаю, никому из них нельзя отдать предпочтение. Правда, болельщиков, в целом, было больше у Столбовой с Климовым, но тут я нахожу объяснение в том, что к ним уже привыкли, видя в них лидеров российского парного катания еще с прошлого олимпийского цикла. Узнаваемость у них была больше, чем у Тарасовой с Морозовым, для которых нынешний сезон едва ли не первый, когда о них заговорили в полный голос.
– Можно надеяться на то, что успехи Тарасовой будут не единичным результатом, а за ним последует продолжение?
– Сейчас мы пошли таким же путём перевода нашего воспитанника в парное катание, я имею в виду Илью Спиридонова, который перешел в УОР-4, где поначалу катался с Аминой Атахановой, а сейчас встал в пару с Линой Кудрявцевой. Там в тренерскую команду вошел знаменитый Александр Зайцев, который восхищался перспективами пары Атаханова – Спиридонов, поначалу приходил помогать местным тренерам, а потом начал там работу с дуэтом.
«РАНЬШЕ НЕ БЫЛО ЛЬДА, СЕЙЧАС НЕ ХВАТАЕТ ТРЕНЕРОВ»
– Но ведь у вас есть не только подобные, запланированные потери. Случаются те, про которых говорят, как снег на голову.
– Вот именно. К примеру, совсем недавно от нас ушел Максимилиан Ермолин. Его тренер Ксения Иванова была на выездных соревнованиях, а тут мама Ермолина огорошила тем, что сын переходит в группу к Тутберидзе. Но так же не делается. Каждый подобный переход должен быть обдуман, согласован, тогда можно ожидать, что он принесёт совместную пользу. А иначе… Сколько прошло спортсменов с периферии по группам сильнейших тренеров, и кануло в безвестность. А ведь подобные переходы ничего не дают ни школе, которая воспитала перспективного фигуриста, ни его тренеру. Шасть, и нет человека, в которого вложили средства, силы, душу. От нас года три, как уехала Ангелина Лазарева, которая выступает в танцах за Тольятти, начала занимать приличные места на соревнованиях уровня Кубка России. Одиночник Глеб Лутфуллин сейчас тренируется в группе Алексея Мишина. Это всё люди, из которых можно было бы что-то слепить в будущем.
– Получается массовый исход представителей фигурного катания, хотя в Татарстане сейчас созданы практически все условия для развития этого вида спорта.
– Не совсем. Вы говорите про инфраструктуру, когда количество ледовых дворцов спорта по республике у нас перевалило за сорок. А тренеров, которые готовы были бы в них работать, и не на подкатах, которыми зарабатывают, получая деньги с родителей, а на спортивные результаты, – таких тренеров почти нет. Обратная ситуация той, которая была раньше. Тогда льда не было совсем, зато энтузиастов в тренерском цехе было множество. И Тарасов с Головлёвым, и Диляра Гурикова, и супруги Павловы, которые и сами тренировали, и потом своих учеников вовлекали в тренерское ремесло. Им бы лёд тогда, условия, которые есть сейчас, когда у нас есть по 18 часов в сутки для ледовой подготовки. Не было же льда. Помню, мы с местным спортивным руководством ругались, чтобы нам заливали лёд на Центральном стадионе, потом, чтобы был лёд на прилегающей территории к дворцу спорта. А вот в Перми никаких условий нет, а учеников готовят. Потому, что там есть супруги Тюковы. Та же Валентина Тюкова даже фигурным катанием профессионально не занималась, в отличие от её супруга-тренера. Но вот есть у неё глаз, который позволяет находить учеников едва ли не на катках для массового катания.