Большое интервью с Сергеем Макаровым.
Сергей Макаров возглавляет российский офис крупного агентства SB-Community, с которым сотрудничают Наталия Гончарова, Татьяна Кошелева, Бранкица Михайлович, Бояна Живкович, Ирина Королёва, Фолуке Акинрадео и другие звёзды мирового женского волейбола.
Когда-то Сергей работал спортивным журналистом в хабаровских газетах, затем стал пресс-атташе женского клуба «Самородок», где обучился профессии статистика, а позднее попал в тренерский штаб Джованни Капрары. Макаров был в женской сборной России на победном чемпионате мира-2006, а также на Олимпиаде-2008, после чего ушел в агентскую деятельность.
В интервью «БИЗНЕС Online» он рассказал:
● пробиться в КХЛ не получилось, потому что в хоккее нет лояльности со стороны игроков;
● бизнес во время карьеры – с вероятностью 99% потеря денег;
● недвижимость не самый лучший финансовый инструмент;
● крупные бренды не заинтересованы в рекламе через волейболистов;
● к завершению карьеры у игроков в лучшем случае есть квартира, люксовый автомобиль, брендовые вещи и фотографии с Сейшельских и Мальдивских островов.
– Сергей, многие волейбольные статистики и аналитики со временем становятся старшими и даже главными тренерами. Почему вы не пошли по этому пути?
– Работа статистика была интересной, но мне показалось, что я достиг в ней потолка, а тренером себя никогда не видел. По большому счету, в Россию волейбольная статистика пришла только в 2004 году. Как надо с ней работать, я увидел в штабе Капрары. Он и его помощники Марко Бревилиери, Ирина Кириллова и Кармело Борутто часами сидели возле мониторов, разбирая соперников. Для меня это было откровением.
У статистиков тяжелый труд – с утра до ночи пишешь игры, анализируешь, даёшь рекомендации. Когда итальянцы ушли, я просто не нашел тренера, кому у нас статистика и аналитика в таком объеме могли быть интересны. А тут как раз в 2009 году поступило предложение от агента Бояна Симурины работать вместе с ним. Я сразу согласился, потому что всегда об этом мечтал.
– Как вы стали пресс-атташе «Самородка»?
– Я с детства интересовался спортом. Интернета в конце 90-х еще не было, но я покупал «Спорт-экспресс» и «Советский спорт», которые писали про НХЛ и НБА. Собирал вырезки статей, которые затрагивали какие-то контрактные вопросы. Собственно, из-за интереса к агентской работе пошел на юридический факультет Хабаровской государственной академии экономики и права.
Не хотелось сидеть на шее у родителей, поэтому сразу начал искать какую-то работу в сфере спорта. Писал в местных газетах, поработал на хабаровском ТВ, потом занял вакантный пост пресс-атташе «Самородка». В 2004 году клуб отправил меня в Москву на первые курсы статистиков. Сначала я совмещал две должности, а затем уже сосредоточился на статистике – захотел развиваться и более профессионально погрузиться в мир волейбола. Разумеется, потом эти знания пригодилось в работе агента.
– Как набирали клиентов?
– Десять лет назад с этим было проще – у многих игроков просто не было агентов, это было еще в новинку. Мой приход совпал с ростом агентской деятельности в нашем волейболе. Сейчас всё сложнее – без опыта и имени зайти на рынок очень сложно.
– Ваша супруга – бывшая волейболистка сборной России Анна Макарова – помогала расширять базу?
– Безусловно, по некоторым игрокам я с ней консультировался, уточнял сильные и слабые стороны, потенциал. Кроме того, ей было проще найти контакты украинских волейболисток – она родом из Запорожья, а в 2009 году сменила спортивное гражданство на российское. Когда я стал агентом, многие игроки меня уже знали как статистика. А с руководителями клубов на начальном этапе знакомил сам президент агентства Боян.
– Какой у вас сейчас процент игроков в женской суперлиге?
– Затрудняюсь назвать процент. Около 35 - 40 волейболисток.
– Кто главные конкуренты?
– В женском волейболе, наверное, Владимир Касторнов. В мужском волейболе агентств больше. Это и «Волей Сервис», и Антон Бобров, и Виктор Иванов, и тот же Касторнов.
– Почему у вашего агентства так мало клиентов-мужчин? Не ваш профиль?
– Мужским волейболом мы начали заниматься практически сразу. Девушки просили помочь своим парням, мужьям, друзьям. Сейчас их действительно не так много – порядка 15-ти игроков. Но мы и не гонимся за количеством. Важно качество. Пусть это будут 10 парней, но с перспективой вырасти в серьёзных мастеров.
– Тем не менее, подбор волейболисток у вас куда более звёздный.
– Да, у нас действительно много игроков сборной России. Мы благодарны девушкам за доверие. Репутация – самое важное в нашей работе. Если где-то допустил ошибку, об этом быстро все узнают. Поэтому всеми силами стараемся защищать интересы наших клиентов.
«ХОККЕИСТЫ ОКАЗАЛИСЬ РАНИМЫМИ И ОБИДЧИВЫМИ РЕБЯТАМИ»
– Вам легче работать с мужчинами или с женщинами?
– Сложно сказать, но я точно знаю, что с волейболистами и с волейболистками проще, чем с хоккеистами.
– У вас был такой опыт?
– Да, с 2015-го по 2018-й годы я был аккредитованным агентом КХЛ. Всегда знал, что хоккей – суровый и брутальный вид спорта, в который играют настоящие мужики, ради победы готовые выходить на лёд даже с переломами. Но на деле многие хоккеисты оказались достаточно ранимыми и обидчивыми ребятами. Любой перевод из первого звена в третье-четвёртое воспринимался очень болезненно. Сразу начинались разговоры, что нужно просить обмен и уходить. Это было сплошь и рядом. В этом плане те же волейболистки более стойко переносят всякие тяготы с непопаданием в состав или непониманием тренера. Честно говоря, я был очень удивлен.
– Вы работали с ребятами из ВХЛ?
– МХЛ и ВХЛ. Некоторых поднимали в КХЛ, они были на двусторонних контрактах. Заполучить готового игрока КХЛ, естественно, невозможно – там среди агентов бешеная конкуренция. Моим партнёром был Вадим Кормилицын – селебрети-агент, который работает со многими состоявшимися спортсменами по коммерческим вопросам. В частности, он эксклюзивный агент Павла Буре по рекламе.
– Почему вы вышли из хоккейного бизнеса?
– Было несколько игроков с хорошими перспективами, но в какой-то момент я понял, что в хоккее нет лояльности со стороны игроков. Вроде вкладываешь силу, время, при необходимости покупаешь экипировку, кому-то снимаешь квартиру. При этом никакой благодарности – другой агент пообещал зарплату на три копейки больше и все добрые дела забыты.
– При этом денег в хоккее наверняка больше?
– Игроки КХЛ точно не жалуются. На легионеров есть лимит, а рынок российских игроков довольно узкий, поэтому им хорошо платят. В ВХЛ зарплата, как правило, около 50 тысяч в месяц. Плюс у всех бонусы, за счет которых можно заработать в разы больше.
– Какие сейчас зарплаты в российском женском волейболе? Сколько получают игроки уровня сборной России?
– К сожалению, не могу озвучить эту информацию. Одни могут прочитать и удивиться, почему так много, а другие – почему так мало. Всё дело в том, что игроки примерно одного уровня могут иметь совершенно разные контракты. Стоимость игрока определяет рынок и множество дополнительных факторов. Например, клубу понадобился сильный доигровщик, а легионеров уже взяли. В таком случае явно придётся переплатить. Игрок оказавшийся в нужное время в нужном месте может получить очень выгодный контракт. Или, напротив, игрок выбирал из разных клубов, ждал улучшения предложений, а клубы взяли других. В таком случае придётся пойти на понижение – лишь бы остаться в обойме.
– Уровень зарплат в нашем женском волейболе сильно отличается от мужского?
– Очень сильно. Во время кризиса 2014 года просадка по контрактам была очень серьёзной, но у мужчин ситуация почти сразу выровнялась. У женщин только последние два года всё более-менее стабилизировалось. В этом плане в том числе помогло появление еще одного серьёзного клуба – «Локомотива». В Калининграде создаются хорошие условия для игроков.
«КОШЕЛЕВОЙ НРАВИТСЯ ЗА ГРАНИЦЕЙ, ЕЁ ТАМ ЦЕНЯТ»
– Различается ли агентский процент при первичном подписании контракта и при его продлении?
– Процент одинаковый, поэтому разговоры о том, что агентам выгодно, чтобы их игроки каждый год бегали по клубам не имеют под собой никакого основания. Главное – чтобы игрок чувствовал себя комфортно в команде. Если всё получается, игрок развивается, то нет никакого смысла куда-то переходить.
– Какой процент от контракта составляют агентские выплаты?
– Есть коллеги, которые берут 5% с игрока и 10% – с клуба. Мы с игроков ничего не берём, только 10% от размера контракта с клуба.
– Почему исчезли долгосрочные контракты? Игроки подписываются максимум на два года...
– Конечно, все хотят иметь стабильность – и клубы, и игроки. Однако два года это тот горизонт планирования, который можно более-менее спрогнозировать обеим сторонам. При этом только у нескольких клубов есть понятный бюджет на несколько лет вперёд. Остальные по разным причинам живут от сезона к сезону.
– Часто приходится слышать, что в мужском волейболе легионерам сильно переплачивают – мол, это компенсация за не самые благоприятные условия для работы.
– В женском волейболе такая же проблема. Например, минувшим летом один из клубов выделил солидный бюджет на легионеров. Когда мы начали искать варианты и говорить о России, одна волейболистка предпочла уехать в Китай, другая осталась на таких же условиях в Турции. Видимо, отпугивают длительные перелёты, климат, другая культура. При этом для иностранных игроков в наших клубах создаются идеальные условия, всех очень тепло встречают и окружают заботой. К сожалению, не все легионеры платят за это своей качественной игрой. При этом, когда наши выступают за границей, такого пиетета к ним особо нет. Часто сдирают три шкуры, потому что они занимают место местного игрока.
– Один из ваших самых звёздных клиентов Татьяна Кошелева уже четвертый сезон проводит за рубежом. У российских клубов не хватает на неё денег?
– В России круг претендентов на неё действительно небольшой и в последние годы с их стороны не было интереса, который бы удовлетворил желания игрока. Но деньги только один из факторов. У неё изначально был интерес попробовать свои силы за границей, посмотреть насколько она будет там конкурентоспособной. После сезона в Турции она была в восторге и попросила нас найти новые варианты за рубежом. После этого она поиграла в Бразилии, Италии, сейчас в Китае. Ей нравится получать новый опыт, работать с разными специалистами. За границей её ценят, что выражается и в размере контрактов.
– На сайте вашего агентства в разделе услуги есть пункт «привлечение спонсоров и рекламодателей». Какие успехи в этом направлении?
– К сожалению, волейбол пока не входит в число тех видов спорта, в которых спортсменам предлагают личные контракты. Мы искали варианты для одного из топовых игроков нашего агентства, я консультировался с Ярославом Савиным, который работал в России с франшизой Under Armour. Он отметил, что в списке самых востребованных видов спорта для рекламодателей – футбол, бег и кроссфит. Если у тебя есть серьёзные достижения, много подписчиков в соцсетях – будешь интересен крупным брендам.
– Как часто вы общаетесь со своими клиентами?
– Все люди разные, всё зависит от характера. Стараюсь звонить минимум два раза в месяц, узнавать, чем живёт игрок, что происходит в клубе. Кому-то очень важен этот контакт, чтобы чувствовать поддержку. Когда я начинал, был моложе многих игроков. Сейчас у меня уже богатый агентский опыт, я могу дать какие-то рекомендации по жизненным ситуациям. Иногда сами игроки обращаются с просьбами дать совет, я это только приветствую.
«ПЕРЕМАНИВАНИЕ ИГРОКОВ – ИЗДЕРЖКИ ПРОФЕССИИ»
– В стандартом туре суперлиги шесть матчей. Сколько вы смотрите?
– По-разному. Порой они начинаются в одно время, поэтому сидишь на трибуне, а параллельно смотришь другую игру по телефону. Всё зависит от конкретного тура. Например, если знаешь, что твой молодой игрок должен получить шанс в этом матче, обязательно стараешься отследить.
– Как часто общаетесь непосредственно с тренерами?
– Более-менее регулярно со всеми. Кому-то сам звоню, чтобы узнать как работает тот или иной подопечный нашего агентства. Бывает, что какой-нибудь тренер может мне позвонить и попросить дополнительно промотивировать нашего игрока. А в каких-то командах тренеры вообще активные участники селекционного процесса.
– Переманивание игроков – проблема?
– Это издержки профессии агента. Бывало, что и от нас волейболисты уходили к другому агенту, и наоборот. Иногда приходит игрок со словами «Меня не устраивает мой агент, хочу что-то изменить». Что делать в такой ситуации? Как объяснить коллеге, что ты не проводил какую-то работу в этом направлении? Такой риск есть всегда и минимизировать его можно только своей работой. Хотя и это не всегда гарантирует лояльность клиента. Например, уделяешь кому-то массу времени и сил, находишь выгодный контракт, а потом происходит какая-нибудь неувязка по зарплате и спортсмен забывает всё, что было ранее – уходит к другому агенту. Это человеческий фактор.
– Как часто вам приходится бросать все дела и лететь к клиенту, чтобы на месте решать его проблемы?
– К счастью, не так часто. Мы заранее просим держать нас в курсе, если есть какие-то трудности. Не доводить до состояния, когда узел уже не развязать – только рубить. Худой мир лучше хорошей войны. Скандала с задержкой зарплаты часто можно избежать, если просто предупредить агента и игрока. Ситуации бывают разные. Иногда договариваешься с клубом по контракту, остаётся его только подписать, а они в последний момент отказываются. Мол, позвонили в предыдущий клуб и проконсультировались с бывшим тренером. А игрок как раз ушел из команды из-за плохих отношений с тренером. Ну, и какую характеристику он может дать? Естественно, самую негативную. С таким периодически сталкиваемся. Приходится объяснять руководству, что в таком случае лучше собрать всю информацию, позвонить всем бывшим тренерам.
– Учитывая юридическое образование, вопросы с проблемными контрактами решаете сами?
– Если всё серьёзно, переговорные инструменты уже исчерпаны и требуется обращение в суд, всё-таки обращаемся к профессионалам в этом деле. Мы сотрудничаем с компанией Sila Михаила Прокопца. Там работают высококлассные спортивные юристы с опытом дел в спортивном арбитражном суде Лозанны.
– С какого возраста вы можете заключать с игроком соглашение о сотрудничестве?
– Если игрок моложе 18 лет, в любом случае нужно согласие родителей. Общаемся с ними, они выбирают, кому доверить будущее своего ребёнка. В агентском договоре приписывается неустойка, но в моей практике еще не было, чтобы мы её брали. Насильно мил не будешь. Соглашение в таком случае вторично. Важно доверие со стороны игрока, лояльность. Есть игроки, с которыми мы уже 10 лет идём вместе. Например, Катя Орлова, Марина Марюхнич, Ира Королёва, с которой я познакомился еще в «Самородке». Мы за долгосрочные отношения.
«ЛУЧШЕ НАПРЯЧЬСЯ СЕЙЧАС, ЧЕМ ПОСЛЕ КАРЬЕРЫ»
– Этой осенью вы в своих соцсетях начали делать небольшие посты по финансовой грамотности. Зачем?
– За десять лет агентской деятельности я видел немало ситуаций, когда спортсмен прилично зарабатывает по ходу карьеры, но после неё оказывается в затруднительном финансовом положении. К сожалению, все мы живём сегодняшним днем, не думаем, что будет завтра. Волейболисты не исключение. В лучшем случае у них к завершению карьеры есть квартира, люксовый автомобиль, который еще нужно обслуживать, брендовые вещи и фотографии в инстаграме с Сейшельских и Мальдивских островов. Еще какие-то депозиты, которые быстро испаряются. Мало, кто из игроков после завершения карьеры может поддерживать прежний образ жизни. Может, но недолго, потому что доходов уже нет, а привычка много тратить остаётся. Я начал задумываться над тем, как помочь своим клиентам сохранить и приумножить то, что они зарабатывают кровью и потом.
– Каким образом?
– Наше агентство предлагает спортсменам сервис составления личной финансовой стратегии, в чем нам помогает наш партнёр Anderida Financial Group – один из ведущих игроков рынка финансового консультирования. Сейчас бывают случаи, когда к нам обращаются игроки из других агентств. Их устраивает работа своих агентов со спортивной точки зрения, а к нам они приходят только за консультацией по финансовым вопросам. Мы это приветствуем, никому не отказываем.
– Насколько охотно игроки делятся информацией о своих финансах?
– У нас с игроками полное доверие. Поэтому с этим никаких проблем нет. Они знают, что вся информация конфиденциальна.
– Сколько стоит услуга?
– Со стороны нашего агентства это дополнительный сервис для подопечных. Поэтому мы берем расходы по этому вопросу на себя. Что касается других спортсменов, то стоимость личного финансового плана зависит от сложности работы, и составляет обычно от 150 до 700 долларов.
– Как работает финансовая стратегия?
– Для начала составляется личный финансовый план, чтобы понять цели спортсмена. Обычно у всех в голове каша, но все приходят к тому, что хотят по окончанию карьеры быть финансово независимыми – жить на пассивный доход. Расписывается текущее и желаемое финансовое положение, определяется инвестиционный потенциал. Кто-то хочет сразу после карьеры отойти от активных дел, но при этом сохранить текущий комфортный уровень жизни семьи. Кто-то хочет перестать работать в 50 - 55 лет. Далее определяется риск-профиль спортсмена. Исходя из этих факторов составляется стратегия, разрабатывается инструментарий, как всё реализовать.
– Какая самая типичная ситуация?
– Недавно у нас был игрок средних лет. Выступает в команде из нижней части турнирной таблицы. Больших контрактов никогда не было, но оплата всегда была достойная. Когда мы попытались выявить инвестиционный потенциал игрока, то он оказался равным нулю. Дело в то, что спортсмен ни в чем себя особо не ограничивает. В результате расходы равняются его доходам – никаких сбережений не остаётся. А если нет сбережений, то сохранять и приумножать нечего. Игрок получил рекомендации по исправлению ситуации, чтобы начать откладывать деньги. Всё дело в финансовой дисциплине.
– Много желающих напрягаться сейчас из-за своего будущего?
– Их не так много, но они есть. Вообще, напрячься придётся в любом случае. Либо сейчас, пока ты молодой и при деньгах. Либо после завершения карьеры, когда ты уже не молодой, возможно нет таких финансовых возможностей, но уже есть проблемы со здоровьем. Первый вариант выглядит более предпочтительным.
Надеяться в наше время на пенсию, наверное, не совсем правильно. Это, скорее, будет приятный бонус. Осознание о том, что нужно позаботиться о будущем, действительно есть далеко не у всех. Сейчас вижу, что многие очень легкомысленно относятся к деньгам. Привыкают, что каждый месяц на карточку падает энная сумма. Могут позволить себе абсолютно ненужные покупки. Стараюсь объяснять игрокам, что всё, что они вхолостую потратили сейчас – они забрали у своего будущего.
«МНОГИЕ ВОЛЕЙБОЛИСТЫ НЕ УМЕЮТ КОПИТЬ»
– С чего вы начинаете работу по финансовой стратегии с молодыми игроками?
– С самого элементарного – выработки привычки накопления денег. Многие этого не умеют делать, для них это проблема. Не хватает силы воли. Объясняем, что расходы ни в коем случае не должны равняться доходам. Нужно откладывать минимум 20 - 25 прорцентов. Часто бывают такие ситуации, что игрок получал 100 рублей, начал получать 200 рублей и начинает тратить все 200. Ну, живи-то на 120, на 130 в конце концов! Оставь запас на будущее! Это самый первый совет.
– Какой второй?
– Знать, на что тратятся деньги. Сейчас есть много разных программ, банковских приложений, по которым можно взять под контроль свои расходы. Бывает, начинаешь с кем-то считать статьи расходов и многие удивляются, сколько денег у них уходит на развлечения и всякие безделушки.
– Вы сами ведёте учет доходов – расходов? Как это происходит?
– Делаю это последние шесть - семь лет. Перепробовал за это время множество приложений на смартфоне, пока не остановился на том, которое подходит лично мне. Все расходы поделены на ключевые категории, такие как «дом», «медицина» и так далее. Каждый день фиксирую совершенные траты. Таким образом, понимаю ежемесячный бюджет семьи и сколько мы можем откладывать на свое будущее.
– Для девушек финансовая стратегия также важна, как и для мужчин?
– Безусловно, есть категория девушек, которые думают, что они выйдут замуж и их будет обеспечивать муж. Но многие спортсменки хотят быть финансово независимыми, чтобы деньги не были главенствующими в отношениях. Кстати, в семьях спортсменов есть одна особенность – обычно они зарабатывают намного больше своих вторых половин. В случае развода они в этом плане достаточно уязвимы – по решению суда супруг или супруга претендует на 50 процентов совместно нажитого имущества. Поэтому для спортсменов брачные договоры весьма актуальны.
– Обычно, когда мы спрашиваем у волейболистов об инвестициях, ответ бывает один и тот же – недвижимость.
– Недвижимость не самый лучший финансовый инструмент, он не очень доходен и не слишком ликвиден. Например, в Москве доходность по недвижимости составляет около 5 процентов годовых – это сравнимо с депозитами в банках. Наверное, для нас, как для выходцев из СССР, по-прежнему важно физическое владение недвижимостью – можно пойти и потрогать свои стены. Хотя зарабатывать на недвижимости можно и без этого.
Например, зарабатывать на так называемых REIT-фондах. Есть многомиллиардные компании, которые покупают коммерческую недвижимость в Северной Америке и сдают крупным сетевым компаниям. По уставу такие организации не менее 90 процентов прибыли направляют на выплаты дивидендов пайщикам. Что даёт? Это ликвидно. В любой момент свои паи можно продать, при этом ты стабильно получаешь деньги в валюте и не болит голова, что с твоей квартирой делает арендатор, которого еще нужно найти. Но это уже нюансы. Но однозначно лучше купить два-три объекта недвижимости, чем пять автомобилей, которые теряют в цене после выезда из автосалона.
– Просто хранить деньги в банке невыгодно?
– Сейчас можно открыть депозиты под 5 - 6 процентов. Официальная инфляция в России – 4,5. Это допустимый вариант хранения «подушки безопасности» – запаса денежных средств на случай непредвиденных ситуаций. Иными словами, это страховка при наступлении какого-либо неблагоприятного события. Скажем, длительной задержки зарплаты, получения травмы, которая не покрывается страховкой, или досрочного расторжения контракта со стороны клуба. Все эти примеры далеко не редкость. Эксперты рекомендуют создать резерв равный шести месяцам расходов вашей семьи. Банковский вклад надежен. Ведь все вклады в пределах 1,4 млн рублей гарантировано застрахованы агентством по страхованию вкладов.
– Есть российские волейболисты, которые зарабатывают столько, что могут вообще ничего не делать после карьеры?
– Если посмотреть только на суммы контрактов, которые игроки получают за время своей карьеры, то таких волейболистов очень много. При этом есть одно большое но. Нужно смотреть на то, сколько у спортсменов остаётся денег. И здесь мы снова возвращаемся к вопросу сбережений. Чем раньше игроки начинают откладывать, тем больше возможностей обеспечить своё будущее уже сразу после окончания карьеры.
– Как вы относитесь к желанию игроков открыть какой-нибудь бизнес по ходу карьеры?
– С вероятностью 99 процентов это потеря денег. Мы провели анкетирование и выяснили, что около 95 процентов игроков хотят заниматься бизнесом после окончания карьеры. При этом 75 процентов игроков никогда с предпринимательством связаны не были. Я рекомендую сначала полностью изучить тему. Прочитать всё, что есть в интернете. Курсы, лекции, семинары – понять всю теорию. Если после этого всё еще сохраняется интерес, то в межсезонье стоит пойти в найм и поработать какое-то время в этой сфере, получить практический опыт. Если и после этого резонирует, тогда есть смысл начинать. Может быть, поработав в найме, нужно продолжать идти в этом направлении, расти по служебной лестнице. Не все же должны быть предпринимателями.
– Недавно была резонансная история вокруг российского хоккеиста Евгения Малкина, который потерял 4 миллиона долларов на крипто-бизнесе. В своё время футболист Александр Кержаков неудачно вложил 330 миллионов рублей в нефтяной бизнес.
– Вряд ли ребята серьёзно вникали во все механизмы. Просто доверили кому-то свободные деньги в надежде, что это принесёт дополнительный доход. Это риск и в их случае он не оправдался. Доверять кому-то свой бизнес рискованно. Даже приобретение франшизы ничего не гарантирует. Это помогает избежать стартовых ошибок, но дальше всё зависит только от твой работы. Бизнес пойдёт только в том случае, если им заниматься 24 часа в сутки семь дней в неделю, вникать в детали, следить за процессом. Разумеется, у спортсменов с их ежедневными двухразовыми тренировками такой возможности нет. Поэтому мы рекомендуем спортсменам, прежде всего, научиться сохранять деньги, накопить капитал.
– Во что лучше инвестировать по ходу карьеры, если уже есть определенные финансовые запасы? Акции, золото, алмазы?
– Что такое акции, золото и прочее? Это всего лишь инструменты инвестирования. А вот выбор правильных инструментов в каждом случае будет зависеть от грамотного анализа и постановки финансовой цели каждого отдельного спортсмена, его личных запросов и требований. Так что главным должен быть вопрос по определению четких конечных целей спортсменов, а инструментарий по их достижению уже вторичен.
Читайте также: Владимир Касторнов: «Российские клубы избаловали легионеров»