Интервью с олимпийским чемпионом.
37-летний блокирующий Николай Апаликов – один из триумфаторов Олимпиады-2012. Всего он провёл за сборную России почти сотню матчей, выиграв с ней Кубок мира, чемпионат Европы и Мировую лигу.
На клубном уровне Николай лучшие годы карьеры провёл в «Зените», с которым взял 16 титулов. Жизнь после волейбола волейболист также связал с Казанью, построив в городе дом и запустив бизнес.
В большом интервью «БИЗНЕС Online» Апаликов официально объявил о завершении карьеры и рассказал:
● тренер может либо немножко помочь, либо очень сильно навредить;
● Сургут бы завоевал Кубок ЕКВ, если бы не мельдониевый скандал;
● в волейболе только игрок уровня Леона сможет жить припеваючи после завершения карьеры;
● непрофессионально, если бывшие игроки идут в тренеры от безысходности.
– Николай, осенью агент Антон Бобров говорил, что ищет для вас варианты. Они появлялись?
– Были три призрачных варианта. Но это скорее был интерес, чем конкретные предложения. Думаю, клубы отпугнули и мой возраст, и серьёзная травма ахилла, которую я получил в октябре 2017 года в «Кузбассе». Еще одна причина – небольшое игровое время, которое я в прошлом сезоне имел в «Локомотиве», хотя к ноябрю набрал форму и на тренировках показывал хороший уровень. По большому счету, меня два года толком не видели в деле и, разумеется, побоялись брать.
– Готовы были подвинуться в деньгах?
– На протяжении всей карьеры особо не гнался за деньгами. Были другие приоритеты – максимальные цели, титулы. Когда играл в казанском «Зените», у меня от других клубов были предложения по контракту в полтора и даже в два раза больше, но я никуда не уходил. Сейчас вопрос тоже был не в финансах, поэтому в высшую лигу А не пошёл бы даже на хорошие деньги – просто не мой уровень. Сидеть на банке в суперлиге для меня тоже было непривычно. Может быть и к лучшему, что варианты не нашлись. Положа руку на сердце, я уже немного психологически подустал от волейбола. Пришло время завершить карьеру.
«РЕПУТАЦИЯ КОМПАНИИ ВАЖНЕЕ ВСЕГО»
– Чем вы сейчас занимаетесь?
– Еще в 2013 году мы с моим другом Валерием, у которого уже был опыт работы в сфере транспортных услуг, учредили в Казани фирму «СтройСпецТех». Мы предоставляем в аренду экскаваторы-погрузчики, у нас есть гидромолот, ямобур, кран-манипулятор, так называемая воровайка. Разумеется, во время игровой карьеры я был только инвестором – мы вместе вложились в это дело. Купили один трактор, потом другой, затем постепенно докупали оборудование и наняли директора. Сейчас у меня появилась возможность самому этим заниматься.
– Почему вас заинтересовала именно эта сфера деятельности?
– Техника с детства была мне интересна. Помню, летом в деревне во время сенокоса всё время катался со своими дядями на тракторах, «КАМАЗах». Я знаю, как они устроены. Я понимал, что в волейболе не навечно и нужно готовить какой-то плацдарм на будущее, чтобы зарабатывать после завершения карьеры. Техника – это та сфера, которая мне близка и в которой я разбираюсь. Сейчас с головой погрузился в это дело. Читаю книги по бизнесу, по экономике. Сначала для меня это был тёмный лес, но сейчас постепенно осваиваюсь.
– Что входит в вашу ежедневную работу?
– У техники есть свойство ломаться. Если у какой-то машины на объекте поломка, моя задача – максимально быстро её устранить. Заказчики не любят, когда машина простаивает. Ищешь какие-то запчасти, расходники и везёшь их на объект. У тракторов чаще всего возникают проблемы со шлангами высокого давления. Этих шлангов в тракторе около 50-ти – разной длины и диаметра. Иногда у них просто выходит срок эксплуатации, иногда они ломаются из-за давления или погодных условий. Это нормальное явление. Вторая задача – поиск клиентов. Третья – документация. С этим мне пока помогают.
– А государство помогает малому бизнесу?
– Об этом часто говорят по телевизору, но на деле не всё так хорошо. Хотелось бы больше адресной поддержки – снижения ставок по кредитам, понижения налогов. Сейчас они высокие.
– Что с конкуренцией на рынке?
– Она серьёзная. На рынке очень много техники, у клиентов есть из чего выбирать. В этом бизнесе все крутятся как могут. Некоторые фирмы занижают цены за час аренды, но очень неспешно выполняют свою работу. В итоге клиент часто переплачивает. Мы на начальном этапе решили для себя, что репутация компании важнее, поэтому такими вещами заниматься не будем. Мы специально берём квалифицированных машинистов с большим опытом работы на конкретном виде техники. В итоге он приезжает и за 5 часов выполняет то, что другой может делать 10 часов.
«НЕ БЫЛО ЗАДАЧИ ПОСЛЕ ВОЛЕЙБОЛА ЛЕЖАТЬ НА ДИВАНЕ»
– Что самое сложное в вашем бизнесе?
– Найти новых клиентов. Репутация в этом плане крайне важна для сарафанного радио. Директор какой-то строительной фирмы может посоветовать нас партнёрам, а может рекомендовать других. Разумеется, в любом виде бизнеса важны и личные связи, знакомства. Периодически запускаем рекламу в поисковиках, но это довольно дорогое удовольствие.
– Кто основные клиенты?
– Они совершенно разные. Это могут быть и частники, которым нужна техника при строительстве дома, и крупные компании, у которых горят сроки и им не хватает машин для выполнения объема работ.
– Где деньги даются проще – в волейболе или в бизнесе?
– Нигде непросто. В волейболе ты, по большому счету, получаешь деньги за то, что расходуешь ресурсы организма. Сейчас деньги тоже не падают с воздуха. Чтобы получать прибыль, тоже нужно вкладываться. Везде есть свои риски. Если в спорте это травма, то в нашем бизнесе – серьёзная поломка техники или отсутствие заказов. Сейчас вот в январе - мёртвый сезон, заказов мало.
– Нереально было по ходу карьеры скопить столько денег, чтобы не работать после карьеры?
– Ну, вы переоцениваете зарплаты волейболистов, которые по сравнению с другими игровыми видами спорта ничтожно малы. Это же не футбол и не хоккей. Наверное, только игрок уровня Вильфредо Леона в волейболе сможет жить припеваючи после завершения карьеры. У меня на самом деле не было задачи после ухода из волейбола лежать на диване и ничего не делать, хотелось дальше развиваться. Сейчас у меня другая жизнь, совсем другой круг общения. Я не ограничиваю себя текущим бизнесом. Возможно, он станет только этапом для понимания всех процессов. На самом деле у меня есть много идей, начиная от сферы услуг до производства.
– Ваши нынешние доходы сопоставимы с волейбольными?
– На данный момент нет. Могут быть сопоставимы, если будет много единиц техники. А это зависит от спроса. Но, как я уже говорил, конкуренция высокая, пробиться непросто, но мы стараемся. Планы большие.
– Почему вы купили британские тракторы JCB? Почему не отечественный производитель?
– JCB – маневренная машина, у которой много возможностей. Начиная от уборки снега, копки траншей и котлованов до бурения небольших скважин. Зимой еще актуален гидромолот. Земля промерзает и просто ковшом не раскопаешь.
– У вас на сайте написано, что цена на услуги договорная. Почему нет четких расценок?
– Потому что имеет значение сезон и заказчик. Если это постоянный клиент – скидка. Если берётся восемь смен и больше – скидка. Здесь индивидуальный подход. В целом в зимний период цены ниже.
«ВИДЕЛ, КАК ЛЮДИ ЛОМАЛИСЬ В «ИЗУМРУДЕ», НО БЛАГОДАРЕН КЛУБУ»
– Когда вы решили обосноваться в Казани?
– Я перешёл в «Зенит» в 2007-м и, наверное, года через три понял, что этот город подходит моей семье и по инфраструктуре, и по климату. Он красивый и современный. До этого я играл в Екатеринбурге и контраст между городами на тот момент был серьёзный.
– «Потеря веса, нервный срыв, синяки под глазами, ежедневная боль в мышцах и ломка в суставах – это знакомо всем, кто играл у Валерия Алфёрова», – рассказывал нам в интервью Дмитрий Шестак. С какими чувствами вы вспоминаете времена в «Изумруде»?
– Я тоже видел, как люди там ломались и физически, и психологически. В «Изумруде» всегда были большие нагрузки, мы работали на износ. Но на тот момент я был молод и здоровье мне позволяло так работать. Конечно, приходилось терпеть. Но это приходится делать на протяжении всей карьеры – периодически превозмогать боль, лень, апатию, психологическое давление. Считаю, что без тех нагрузок я вряд ли вырос бы в серьёзного спортсмена. Валерий Алфёров и Владимир Бабакин заложили «физику», которая позволила мне достаточно долго играть на высоком уровне. Я благодарен «Изумруду».
– После Екатеринбурга вы восемь лет отыграли в Казани – очень долго в реалиях современного профессионального спорта.
– Меня всё устраивало – команда всегда боролась за титулы, в ней была хорошая рабочая атмосфера, а в самом клубе профессионально была выстроена работа.
– В 2012 году «Зенит» не вышел в «Финал шести», но затем купил за 2,5 млн рублей wild card, причем скинулись сами игроки. Как это происходило?
– Насколько помню, Владимир Алекно зашёл в раздевалку и сказал, что есть возможность продолжить борьбу в турнире, если мы готовы поставить на это свои деньги и отвечать за результат. Провели голосование – решение было единогласным. Все хотели доказать, что поражение от «Факела» было случайностью. В итоге мы дошли до финала и вернули деньги.
– В казанском «Зените» много сезонов была тройка блокирующих Апаликов – Богомолов – Абросимов/Егорчев. Потом в клубах пошла мода на четырёх блокирующих. Почему?
– Когда трое центров, на них ложится большая нагрузка, в том числе в тренировочном процессе. Это посильная нагрузка, но если есть возможность, лучше иметь в команде четырёх блокирующих, хотя это, безусловно, дополнительные затраты для клуба. Четвёртый блокирующий обычно берётся ради тренировок и мало используется в матчах, хотя если клуб выступает в еврокубках, игровой практики может хватить всем.
– Массажист «Зенита» Рамис Шириязданов в своё время рассказывал, что вы к нему вообще почти не заходили.
– Кому-то действительно чуть ли не ежедневно нужен массаж. Мне это вредило. Я после массажа чувствовал себе вялым, терял тонус, скорость и реакцию. Такая вот особенность организма. На опыте ощущал, что я лучше играю, когда руки и ноги чуть-чуть подзабиты. Ходил к массажистам только в случае крайней необходимости, если уже сводило мышцы.
«РОЛЬ ТРЕНЕРА СИЛЬНО ЗАВЫШЕНА»
– Вы три сезона играли в Казани вместе с Алексеем Вербовым. Уже тогда было понятно, что он станет тренером?
– Да, он всегда этим горел. Я считаю, что это правильно, когда тренерами становятся люди, которые живут этим, мечтают об этом. К сожалению, некоторые идут в эту профессию просто от безысходности – считая, что ничего больше делать не умеют. Таких много, хотя это непрофессионально и нечестно.
– Вы задумывались о тренерской работе?
– Тренеру иногда нужно говорить то, что от тебя хотят услышать. Нужно с разными людьми вести себя по-разному, быть кому-то удобным. Это не моя тема. Я в один прекрасный момент могу высказать всё, что думаю и это ни к чему хорошему не приведёт. Кроме того, это опять жизнь на чемоданах: самолёты, отели. Я не хочу пропустить, как растут мои дети. Сейчас я удовольствием отдыхаю от постоянных путешествий – оседлая жизнь мне нравится.
– Помните тренерскую установку, после которой вам хотелось выйти на площадку и разорвать соперника?
– Таких не было. На мой взгляд, роль тренера вообще сильно завышена, особенно в игровых видах спорта. Играют спортсмены, они делают результат. Тренер может либо немножко помочь, либо очень сильно навредить.
– Интересное мнение, которое может обидеть тренеров.
– Я не преследую такой цели. Это моё субъективное мнение. Тем более, я не принижаю их значимость, но иногда их вклад в победы переоценивают. Безусловно, тренер должен быть знатоком самой игры, хорошо разбираться в психологии, в физических нагрузках, чтобы не поломать людей. Но всё-таки без игроков тренер – никто.
– Когда «Кузбасс» весной стал чемпионом, все говорили как раз о факторе Туомаса Саммелвуо. Победу называли тренерской.
– Забывая, что клуб строил эту команду несколько лет, подписывая долгосрочные контракты, а сами волейболисты показали высочайший уровень игры. При этом Саммелвуо, безусловно, сильный специалист. Мне понравилось с ним работать. Он хорошо выстраивает командную работу. У него всё построено на честном отношении к делу. Он требователен и не любит, когда кто-то не дорабатывает, халявит. Тактика, конечно, тоже есть. Но он не перегружает видео. У некоторых тренеров разбор соперника может длиться 1,5 - 2 часа. Ты засыпаешь с тонной информации, которую в принципе переварить не можешь. У Саммелвуо лишних вещей нет.
– Благодаря чему «Кузбасс» стал чемпионом?
– Во-первых, игроки «Кузбасса» были более голодными, чем игроки «Зенита». Это было видно невооруженным взглядом. Во-вторых, классно сыграл Виктор Полетаев. Без него «Кузбасс» – совершенно другая команда. В-третьих, на протяжении двух-трёх лет кемеровчане кусали Казань. «Зенит» часто висел на волоске, но вылазил за счёт Леона, который мог сделать 10 эйсов за игру. В Казани просто не сделали своевременных выводов.
«ОЛИМПИЙСКУЮ МЕДАЛЬ ХРАНЮ В СЕЙФЕ»
– Сколько килограммов вы набрали, когда закончили играть?
– Был период, когда расслабился. На три-четыре месяца забыл, что такое зал. Начал прибавлять в весе, но это не было критично. Потом вернулся к правильному питанию, начал ходить на тренировки – тренажеры, кардио. Проблем с весом сейчас нет. Поддерживаю форму. Играть при этом пока совершенно не тянет. Наверное, нужно какое-то время полностью отдохнуть от волейбола.
– Вам нужен персональный тренер, чтобы контролировал тренировки, где-то заставлял делать какие-то упражнения?
– У меня достаточно большой опыт в профессиональном спорте, я знаю, что мне нужно. Если ты работаешь из-под палки, то на серьёзном уровне вообще долго не протянешь. Я видел суперталантливых ребят, которые ничего не делали в тренажерке и просто заканчивались. Ты не можешь на площадке показывать максимум, если у тебя мышцы и связки не готовы. Можешь, но быстро исчерпаешь ресурсы организма и просто сдуешься.
– Иногда спортсмены играют через боль. Это правильно?
– Любой профессионал играет с определёнными болями. Наверное, только в 20 лет я выходил на площадку и меня ничего не беспокоило. Но по ходу карьеры то колено травмируешь, то плечо. И потом это даёт о себе знать. Вопрос в том, как человек относится к боли. У кого-то кольнёт чуть-чуть – «всё, я не могу играть». С другой стороны, врачи говорят, что терпеть не стоит, потому что это усугубляет травму. Я всегда считал, что если это нужно команде, а ты можешь перетерпеть боль и принести ей пользу в важном матче – должен терпеть. Таких примеров было много на той же Олимпиаде в Лондоне.
– В финале Олимпиады вы выиграли у Бразилии с 0:2 по партиям. Что помогает переламывать матчи в такой ситуации?
– Зачастую банальная вещь – физическое превосходство в силовых элементах. Иногда 50 на 50 – сила и характер. Ты понимаешь, что горишь, достаёшь изнутри резервы и начинаешь отдаваться игре еще больше. Когда это получается у всей команды, происходят такие камбэки.
– Как статус олимпийского чемпиона помогает вам в жизни?
– У олимпийских чемпионов есть стипендия – она помогает после завершения карьеры. В остальном это не тот статус, который открывает двери. Людям часто просто безразлично, что ты олимпийский чемпион. Я не говорю, что это плохо, это просто данность.
– Как вы относитесь к собственным трофеям? Создали мини-музей дома?
– Самые знаковые и ценные медали – олимпийскую, с чемпионата Европы и Мировой лиги – храню в сейфе. Для остальных пока места не нашёл. Пока нет желания пересматривать какие-то матчи, любоваться медалями и ностальгировать. Может быть, на пенсии появится? (улыбается) Единственное, в кабинете повесил командные фото из сборной и «Зенита».
– Ходите на матчи в Казани?
– Пока нет. Слежу за результатами «Зенита» и сборной России в интернете, смотрю трансляции, если есть возможность.
– С кем из бывших одноклубников стабильно поддерживаете отношения?
– Чаще всего с Игорем Кобзарем, с которым играли и в Казани, и в Кемерове. Мы всегда хорошо общались и сейчас периодически созваниваемся. С Владом Бабичевым тоже поддерживаем отношения.
«ЖЁСТКИЕ РАЗГОВОРЫ В РАЗДЕВАЛКЕ – НОРМА»
– Кого вы считаете лучшим российским блокирующим прямо сейчас?
– Мне импонирует Ильяс Куркаев. Он – трудолюбивый парень и у него всё должно быть хорошо. Он уже игрок высокого уровня, но, думаю, еще будет прогрессировать.
– Кто лучший связующий, с которым вы играли?
– Безусловно, Ллой Болл. После него в моей карьере были такие легенды как Никола Грбич, Валерио Вермильо, но с Ллоем было суперудобно играть в 95 процентов случаев. Еще могу отметить Алексу Брджовича, с которым пересекался в Сургуте. Молодой, наглый, бесстрашный – у него были те качества, которые нужны связующему. Жаль, что у него потом возникли проблемы со здоровьем.
– В сезоне 2015/16 вы вместе дошли до финала Кубка ЕКВ с «Берлином», но на ответный матч не вышли сразу пять основных игроков – вы, Брджович, Константин Бакун, Алексей Сафонов и Алексей Кабешов...
– Это было на фоне мельдониевого скандала. Пройти столько допинг-тестов, всегда быть чистым и попасться на какой-то выдуманной ерунде? Было принято решение, что не стоит рисковать будущим кандидатов на Олимпиаду. К сожалению, так сложилась ситуация. Безусловно, в боевом составе мы бы выиграли этот трофей дома. Для Сургута это была бы большая победа. Жаль, что всё так сложилось.
– Сейчас в Сургуте практикуют йогу. Вы это застали?
– Застал, но меня это не коснулось. Мы с Рафаэлем Хабибуллиным пришли к выводу, что мне это не нужно. Сначала суперэмоциональность этого тренера, конечно, меня удивляла, но постепенно я к ней привык. А что касается волейбола, то это опытный специалист, который разбирается в игре. Он часто делал грамотные и эффективные замены.
– У вас случались конфликты в командах, после которых вы могли не здороваться или не разговаривать с партнёром по команде?
– Нет, я же не в женских командах играл (смеётся). Какой смысл обижаться? Я всегда был сторонником того, что если есть что сказать – лучше выговориться. Молчание – глупо. Да, какие-то слова могут привести к конфликту. Но есть много примеров, когда люди, врезав друг другу, становились лучшими друзьями.
– И такое бывало?
– Я к тому, что жёсткие разговоры в мужском коллективе – это норма. И зачастую это приводит к положительным последствиям. Обиды, напротив, разрушают коллектив. Я не безгрешен – бывало жёстко выговаривал, но это было по делу. Например, если видел, что человек относится к делу не очень профессионально.
– Есть такое понятие как «лидер в раздевалке»? Что это за игрок?
– На мой взгляд, лидером в раздевалке может быть только тот игрок, который проявляет себя лидером и на площадке. Который умеет брать на себя ответственность не только на словах, но и на делах.
– В футбольных и хоккейных командах иногда возникают группировки. В волейболе есть такая проблема?
– Я с таким не сталкивался. Но в силу разного возраста в любом случае появляются компании по интересам. У всех свои взгляды на жизнь, на культуру отдыха. Если в команде адекватный капитан, то он обычно один-два раза в месяц собирает всю команду с жёнами. Это важно для формирования команды. Но даже на таких мероприятиях все разговоры, как правило, сводятся к волейболу. Когда живёшь в этой системе, не можешь полностью отключиться.
ДОСЬЕ « БИЗНЕС Online»
Николай АПАЛИКОВ
Амплуа: блокирующий
Дата рождения: 26 августа1982 года
Место рождения: Орск
Карьера: «Локомотив-Изумруд» (Екатеринбург) – 2000 - 2007, «Зенит-Казань» (2007 - 2015); «Газпром-Югра» (Сургут) – 2015/16; «Кузбасс» (Кемерово) – 2016 - 2018; «Локомотив» (Новосибирск) – 2018/19.
Главные достижения в сборной: олимпийский чемпион (2012), обладатель Кубка мира (2011), победитель Мировой лиги (2011, 2013), чемпион Европы (2013).
В составе сборной России сыграл 95 матчей.
Главные достижения в клубах: победитель Лиги чемпионов (2008, 2012, 2015), чемпион России (2009, 2010, 2011, 2012, 2014, 2015), обладатель Кубка России (2000, 2007, 2009, 2014), обладатель Суперкубка России (2010, 2011, 2012).
Николай Апаликов: «Открытие контрактов? В отличие от хоккеистов и футболистов, нам скрывать нечего» (интервью от 11.01.2014)