Большое интервью с Маратом Валиуллиным.
36-летний Марат Валиуллин – воспитанник казанского хоккея, который в сезоне 2003/04 выступал за «Ак Барс» в тройке с Данисом Зариповым. Сейчас он играет важную роль в системе «Ак Барса». Валиуллин три года возглавляет селекционный отдел казанского клуба, находя талантливых юниоров и помогая генеральному менеджеру «Ак Барса» Рафику Якубову с трансферами главной команды.
В своём первом интервью в роли менеджера Валиуллин рассказал «БИЗНЕС Online», что собой представляет селекционный отдел казанского клуба, как он в 31 год стал самым молодым главным тренером ВХЛ, а также раскрыл детали переезда в Казань из Ангарска одного из самых ярких юниоров России Дмитрия Воронкова.
«ПО ОДНОМУ ИГРОКУ МЫ МОЖЕМ ПРОСМОТРЕТЬ ЕГО 40 - 50 МАТЧЕЙ»
– Марат, вы руководите селекционным отделом «Ак Барса». Сколько человек в него входят?
– Ключевой человек в селекции клуба – генеральный менеджер Рафик Якубов. Мы, можно сказать, вспомогательная служба. Сейчас в нашем отделе четыре человека. Мой помощник – Дмитрий Безруков также воспитанник «Ак Барса». Он занимается селекцией главной команды, «Барса», «Ирбиса» и Академии хоккея «Ак Барс». Плюс тренер-селекционер и специалист, который отвечает за видео, статистику. И нам очень помогают тренеры из академии хоккея, которые постоянно дают информацию по молодым юниорам. Не всегда хватает времени отслеживать юниорские чемпионаты, поэтому очень важно, что мы работаем в связке с тренерами академии.
Мы находимся в постоянном контакте с тренерскими штабами «Ак Барса», «Барса» и «Ирбиса». Ежедневно общаемся, обмениваемся мнениями как по действующим игрокам, так и по потенциальным новичкам.
Также мы имеем хороший контакт с руководителями хоккейного клуба «Нефтяник», тесно работаем в том числе и по школе, и по молодежным командам. Учитываем пожелания друг друга, делаем обмены, которые идут на пользу командам и игрокам. То есть формально нас четверо, но если считать всех, с кем мы взаимодействуем и получаем информацию, то набирается несколько десятков человек.
– Из чего состоит рабочий день селекционного отдела?
– Мы ежедневно мониторим много информации – через СМИ и другие источники. Очень важно понимать, что сейчас происходит в хоккейном мире. Помимо этого просматриваем игры и тренировки. У нас ненормированный рабочий день, потому что в выходные постоянно играют команды Академии хоккея «Ак Барс». Фактически 24 часа в сутки ты живёшь хоккеем: смотришь матчи, общаешься только с хоккеистами и тренерами.
– Как проходит селекция по игрокам в главную команду? Вы получаете заказ от главного тренера на определённую позицию или получаете конкретную фамилию игрока, который нужен ему?
– Весь сезон прорабатываются игроки, которые в начале мая выйдут на рынок. Важно знать, кто из них будет ограничено свободным агентом, а кто – неограничено. Там может быть порядка 400 фамилий только из КХЛ. Плюс большие списки нам приходят от агентов и скаутов по европейскому рынку. Дальше от тренера приходит заявка на игрока под определенную позицию. Мы начинаем прорабатывать несколько фамилий – смотрим видеонарезки их игр, изучаем игровые смены на льду. По одному игроку можем просмотреть его смены в 40 - 50 играх. В отдельных случаях выезжаем сами и смотрим за игроком с трибуны в течение нескольких матчей.
– А если тренер говорит, что ему нужен конкретно этот игрок? Вы можете оспорить его, если считаете, что игрок не подойдёт под систему команды?
– Можем и такие ситуации бывают. Но бывает, что тренер говорит, что именно этот игрок подходит под его систему и именно он ему нужен. Тогда мы подготавливаем информационную справку по игроку с его ключевыми статистическими и аналитическими данными и передаём её тренерскому штабу и генеральному менеджеру.
Вообще каждый новый игрок в команде согласовывается и с тренерским штабом, и с президентом клуба. Наиль Маганов погружается в дела клуба, в каждый переход. Необходимость любого трансфера мы всегда обосновываем руководству. Только после этого принимается окончательное решение.
– На какие моменты вы обращаете внимание, когда ведёте селекцию для главной команды?
– Главное, чтобы игрок подходил под нашу систему. Мы оцениваем и его репутацию, в том числе имидж в медиапространстве, поведение в социальных сетях – смотрим был или нет игрок замешан в каких-либо конфликтах, чтобы это не отразилось потом на клубе. С российскими игроками в этом плане проще – они все на виду и мы практически всё о них знаем. С европейцами намного сложнее. Каким бы хорошим игрок ни был, всегда есть риск, что он не сможет адаптироваться в новой стране. Поэтому мы подписываем шведов или канадцев в паре, чтобы им было легче адаптироваться в новой команде.
– С российским рынком понятно – вы практически всех знаете. А как вы работаете на европейском рынке?
– Известно, что финны более приспособлены к КХЛ и уже хорошо себя чувствуют в нашей лиге, к тому же есть «Йокерит». На самом деле на гражданство игрока смотрим в последнюю очередь, а изначально оцениваем его игровые качества. Например, у шведов сильная лига и хорошая система подготовки хоккеистов. Профессионализм у них на высоком уровне, ответственные ребята. По Европе механика базово не сильно отличается от России – нужно ехать и смотреть игры самостоятельно. Так мы вместе с генеральным менеджером и тренерским штабом долго просматривали защитника Микаэля Викстранда и вратаря Адама Рейдеборна.
– Рассказывали, что Викстранд первое время часто болел в Казани. До этого он всю карьеру играл в Швеции, а потом переехал в Россию, где другие инфекции?
– Да, в прошлом сезоне Микаэль пропустил часть матчей из-за простуды. Тем не менее, Викстранд в целом оправдал наши ожидания, мы ждём прогресса в новом сезоне, адаптация у него уже прошла.
Вообще медицинская сторона селекции в хоккее достаточная сложная. Мы во время перехода не имеем доступа к медицинским показателям игроков. В футболе в этом плане всё четче и грамотнее – перед переходом игрок проходит медосмотр, в клубе оценивают здоровье игрока и только потом подписывают с ним контракт. У нас в регламенте такого нет, а если просить пройти медосмотр, то всегда может найтись клуб, где этого не попросят. А потом игрок приезжает и начинает лечиться за счёт клуба. Тут уже ничего не поделаешь. Поэтому нужно больше времени уделять поиску информации, которой нет в публичном пространстве.
– Были ли у вас летом игроки из Европы на карандаше?
– Конкретные фамилии называть не буду, но мы просмотрели очень много игроков в Европе и Северной Америке перед тем, как подписать да Косту или Доуса. В Европе есть неплохие молодые игроки, но с ними больше проблем – нужно выкупать их контракты или они в любой момент могут уехать за океан, плюс адаптация. Сейчас цена ошибки ещё выше – потолок зарплат диктует свои правила, поэтому иногда правильнее остановиться на уже проверенном варианте, чем искать что-то новое.
– Много ли в КХЛ таких же селекционных отделов как у «Ак Барса»?
– Мы наводили справки, смотрели, как работают в других клубах. В ЦСКА тоже есть целый селекционный отдел под руководством бывшего игрока «Ак Барса» Алмаза Гарифуллина. В СКА полностью работает система по всем возрастам, тоже самое – в «Локомотиве». Думаю, во всех топ-клубах так или иначе есть селекционные отделы. Без этого сейчас никак.
«ВОРОНКОВЫМ ИНТЕРЕСОВАЛСЯ ЦСКА И РЯД ДРУГИХ ТОП-КЛУБОВ»
– Один из главных успехов селекционного отдела «Ак Барса» последних лет – нападающий Дмитрий Воронков, который в 18 лет переехал из Ангарска в Казань. Расскажите историю его трансфера.
– В 2018 году у нас была информация, что в «Ермаке» растёт перспективный парень. Мы посмотрели статистику Воронкова за последний сезон – он был одним из лидеров по Дальнему Востоку. Уже в 16 - 17 лет его привлекали к тренировкам с главной командой, около 10 игр он провёл в ВХЛ.
В 2018 году был финал детского первенства России, и мы приехали посмотреть на него. Увидели здорового парня, с хорошим хоккейным мышлением, голевым чутьём, но который был сыроват во многих аспектах, в том числе катании. Но при этом он всегда шёл в борьбу, участвовал в любой стычке. Ключевым оказалось не то, как он катается, а его бойцовский характер. Сразу было видно, что парень со стержнем. Если ему дать конкуренцию и внимание, то из него вырастет хоккеист. Потом мы переговорили с ним, спросили, хочет ли он играть в «Ак Барсе». Он ответил, что да.
– Что было дальше?
– Дальше мы вели диалог с руководством «Ермака» по поводу суммы компенсации за игрока. Понятно, что в Ангарске хотели получить максимальную компенсацию. Но времена, когда «Ак Барс» платил большие деньги и не пытался снизить цену, прошли. Нам удалось найти компромиссную сумму, которая устроила все стороны.
– А другие клубы им интересовались?
– Знаем точно, что интересовался ЦСКА и ряд других топ-клубов. Он был у них в шорт-листе. Воронкова сразу привезли на сборы «Барса». Планировали его постепенно развивать: мы понимали, что ему нужно сезон поиграть в ВХЛ в нижних звеньях. В итоге за год он спрогрессировал – его вызвали в сборную, а потом он попал в основу «Ак Барса». Если бы мы получили его раньше, то он бы был сейчас ещё лучше.
– Ещё один игрок, которого вы привезли – 19-летний Илья Сафонов, кандидат в молодежную сборную России. Как он попал в Казань?
– Мы его заметили на том же финале первенства России, где просматривали Воронкова. Он вместе с Василием Подколзиным перешёл в «Витязь» из «Серебряных Львов». В «Витязе» они вместе играли в первом звене, Сафонов сильно выделялся своими габаритами и игровыми качествами. Мы увидели в нем потенциал, но сразу после финала «Локомотив» забрал его с собой в Ярославль.
– У вас не было желания забрать Подколзина, который сейчас один из лидеров СКА?
– Мы тоже присматривались к нему, но нас отпугнула большая сумма компенсации за него. Также мы знали о договоренности СКА и «Витязя» о переходе этого игрока в Санкт-Петербург.
– Сафонова в итоге забрал «Локомотив»?
– Когда мы окончательно решили работать по нему, мы вышли на отца Сафонова. Он сказал, что сын уехал в «Локомотив» и они с «Витязем» решают вопрос по сумме компенсации. Мы решили пойти по другому пути: пока клубы торговались, купили билет Сафонову, пригласили в Казань. Показали ему тренировочную базу, ледовую арену. Сразу подкупило, что парень очень эрудированный и воспитанный. Всегда поздоровается, спросит как дела. В конце встречи Илья нам сказал, что хочет остаться в Казани и играть за «Ак Барс», так как у нас выстроена пирамида – МХЛ, ВХЛ, КХЛ. Дальше уже оставалось решить вопрос с «Витязем» о сумме компенсации. Рафик Якубов провёл переговоры и вопрос перехода Сафонова быстро удалось закрыть.
«ЕСЛИ ЗНАЕМ, ЧТО РОДИТЕЛИ ЛЕЗУТ И МЕШАЮТ РАЗВИВАТЬСЯ РЕБЁНКУ, СТАРАЕМСЯ НЕ БРАТЬ ТАКОГО ИГРОКА»
– Мы видим, что селекция клуба работает, а местным ребятам в «Ак Барсе» место останется?
– Я не сторонник разделять ребят на казанских и приезжих, потому что ситуации бывают разные. Казань – один из лучших городов в России по уровню жизни и точно №1 в Поволжье. Бывает такое, что семья переезжает на постоянное место жительства в Казань и отдаёт своих детей в академию. Тот же Хованов – он из Саратова, Журавлёв – из Нижнего Новгорода. Если парень приезжает к нам в 10 - 11 лет наголову сильнее остальных, разве мы будем отказываться от него? Дальше мы вкладываем в игрока свои силы, развиваем его. Если ребята приезжают из других городов и не проходят в первые два звена, то мы от них отказываемся.
Приезжают не только из регионов, но и из остальных районов республики. Один или два сильных хоккеиста на возраст только увеличивают конкуренцию и позволяют всей команде расти. Основную массу в академии составляют местные ребята – это базовый принцип, который заложен в нашей стратегии.
– Как вы контактируете с муниципальными школами Татарстана, которых очень много?
– Со всеми у нас хорошие отношения. Если ребята не проходят по нашей школе – мы отдаём их в муниципальные и всегда готовы принять обратно. Постоянно об этом говорим родителям. С приходом Дмитрия Квартальнова мы каждый год проводим бесплатные сборы для выпускников муниципальных школ – просматриваем всех перспективных ребят из «Волны», «Стрелы», «Динамо», «Зиланта». Этим летом большая группа ребят работала на просмотровых контрактах с «Ирбисом».
У нас сейчас развивается 19-летний Артур Бровкин, который пришёл к нам из муниципальной школы «Стрела». У парня уже есть хет-трик в МХЛ, а в прошлом сезоне он сделал покер в одном из матчей и сразу получил приглашение в основную команду. В Альметьевск отдали несколько парней из муниципальных школ. С «Ак Барсом» на сборах занимался нападающий Руслан Галимзянов из Богатых Сабов. Помимо него в «Ирбисе» ещё играют другие выпускники муниципальных школ – Владимир Мосин, Денис Комков, Эмиль Галиаскаров.
– Были перспективные игроки, за которых вы проиграли борьбу другим клубам?
– В своё время мы просматривали Кирилла Марченко, Ивана Морозова и Данила Галенюка, которые сейчас играют в СКА. Работали по ним, не могу сказать, что проиграли борьбу – сами ребята изъявили желание перейти в систему СКА.
– На что вы первым делом обращаете внимание, когда просматриваете игроков? Какие ключевые критерии?
– В первую очередь, на характер, который видно сразу на льду – идёт парень или нет в силовую борьбу, участвует ли в стычках. Второе – игровое мышление. Важно понять играет ли он по заданию тренера, как возвращается в оборону и правильно ли бежит на смену. Тут помогает личный опыт игры в хоккей – ты понимаешь, чего хочет от хоккеиста тренер, видишь рисунок игры команды, а дальше уже смотришь, насколько хоккеист вписывается в него.
Третий критерий – катание. Есть несколько критериев, как его оценивать. Тем более у игрока каждого амплуа есть свои нюансы. Четвертый – личное общение. Важно узнать, как парень мыслит и какой он в жизни. Если я пришел на хоккей, то фокусируюсь на игре интересующего нас хоккеиста, слежу конкретно за его сменами, поведением на скамейке, взаимодействием с партнёрами. И всё равно смотрю за остальными игроками из обеих команд. Бывает такое, что приехал смотреть одного игрока, но при этом отмечаешь других интересных ребят.
– Во время личного общения ребята могут надеть маску и общаться неискренне.
– Если спрашивать в лоб – они всегда отвечают так, как есть. В юном возрасте они еще не умеют обманывать или делают это неуклюже. Во время диалога сразу складывается картина, что это за парень, чем он дышит. То же самое – касательно родителей. Если парень нам интересен, мы общаемся с родителями. Наводим справки по нему, узнаем, какое влияние на ребёнка оказывают родители, и после этого делаем для себя выводы.
– Многие родители губят карьеры своих детей?
– Увы, родители иногда перегибают палку, и карьера их детей складывается не так, как могла быть. Яркий пример – Кирилл Кабанов. Я много общаюсь с родителями, объясняю им, что не нужно думать о каких-то сиюминутных выгодах. Иногда начинают просить квартиры за своих детей, ещё какие-то немыслимые требования выдвигают клубу, хотя их ребенок пока ещё ничего не добился и не факт, что добьётся.
– Наверняка при таких родителях и сами дети начинают себя вести неправильно.
– Да, поэтому я и говорю, что если парень нас заинтересует, то очень важно лично с ним поговорить. Иногда ребята не понимают, что мы приглашаем их в один из лучших клубов России. Бывает, что сразу в лоб спрашивают, какие деньги вы нам дадите. Парень, о каких деньгах речь? Работай – и всё будет. Так что иногда лучше сразу отказаться от такого игрока, который может плохо влиять на коллектив.
– «Авангард» недавно заявил про 13 воспитанников в своём составе. Перед «Ак Барсом» стоит подобная задача?
– У нас сейчас 11 человек, которые прошли нашу хоккейную систему. Перед нами стоит стратегическая задача, чтобы к 2023 году в составе было 70 процентов таких игроков. От сезона к сезону мы идём к этой цели. На конец минувшего сезона у нас через заявку главной команды прошли 43 процента своих воспитанников. На этот сезон ставится задача – 45.
– С нового сезона в системе клуба появился тренер по развитию Айрат Кадейкин. Чем он занимается?
– Мы давно к этому шли и хотели, чтобы в нашей школе был старший тренер. Мы хотим, чтобы больше наших ребят играли в клубе. Пандемия нам в какой-то степени помогла – у нас больше времени было подумать над организацией всего процесса. Кадейкин проработал пять лет в «Барсе», у него оттуда выходили перспективные ребята.
Сейчас он будет индивидуально работать с перспективными игроками. Это не подкатки, а именно индивидуальные тренировки, которые будет прописывать тренерский штаб «Ак Барса». Вся эта работа идёт на протяжении всего сезона.
– Как вы будете составлять списки из перспективных игроков?
– У нас уже есть общий список ребят от 13 до 19 лет, по которому мы постоянно вместе с Кадейкиным будем отсматривать наиболее перспективных ребят, следить за тренировочным процессом и играми.
«В 31 ГОД СТАЛ САМЫМ МОЛОДЫМ ТРЕНЕРОМ ВХЛ»
– Вы уже в 17 лет попали в главную команду.
– Да, первые сборы с основной командой я провёл в 17 лет у Юрия Ивановича Моисеева. Сначала играл за вторую команду, был там одним из лидеров и на следующий сезон как раз ввели лимит на двух молодых игроков в главной команде. Я прошёл сборы, а потом вместе с «Ак Барсом» начал полноценный сезон уже при Владимире Вуйтеке. Помню, во время предсезонной подготовки мы выиграли все 17 матчей, а в стартовой игре чемпионата проиграли ЦСКА со счетом 0:5. За нас, кстати, тогда играл Петерис Скудра. Я в этом проигранном матче получил приз лучшему игроку. Приз – тарелка – до сих пор у меня хранится дома.
– Вы ведь играли в одной тройке с Данисом Зариповым?
– Да, с нами еще был Женя Фёдоров, а в обороне играли Владимир Чебатуркин и Константин Корнеев. Это было четвёртое звено. Единственную шайбу за «Ак Барс» я забросил «Магнитке». Данис подъехал и сказал: «Держи клюшку на льду у левой штанги», я так и сделал, а шайба сама прилетела ко мне на клюшку. Данис уже тогда был мастером, хоть и выходил в четвёртой тройке. Помню, что Дмитрий Квартальнов забрал эту шайбу и отдал её мне на скамейке запасных. Эта шайба тоже хранится дома.
– А почему не удалось закрепиться в «Ак Барсе»?
– На тот момент в «Ак Барсе» на первом месте был результат. В то время не было задачи развивать молодежь. К тому же клуб мог позволить себе подписать почти любого хоккеиста. Я попал на тот сезон, когда был локаут в НХЛ и у «Ак Барса» был самый звёздный состав в мире.
– Что было дальше в вашей карьере?
– Начались ссылки. Было соглашение с «Нефтяником» – я поехал сначала туда, куда отправляли всю молодёжь. Никуда в аренду не отдавали, только в Альметьевск. Меня в «Витязь» и «Спартак» звали, но клуб не отпускал. В итоге я пять сезонов провёл в «Нефтянике», играл за «Спартак», «Ариаду», «Казцинк-Торпедо» и ЦСК ВВС. Никогда не любил сидеть на месте и ни о чём не жалею.
– Какой была ВХЛ тогда?
– Намного сильнее. За счёт того, что игроки там были более возрастными.
– Говорят, наоборот, вышка сильнее сейчас.
– Я не согласен с этим. Тогда в высшей лиге играли такие игроки, как Королюк и Марков. А сейчас лигу искусственно омолаживают. Молодые игроки приходят в команду, им не у кого учиться, они варятся в собственном соку. Играя с возрастными игроками, ты набираешься опыта, получаешь ценные советы на льду или банально учишься правильно вести себя в быту. В наше время было именно так.
– Вы завершили карьеру в 29 лет. Почему так рано?
– Еще когда я был в «Ариаде», решил для себя, что нужно стремиться к другому. Жизнь спортсмена – однотонная: встал, позавтракал, пошёл на тренировку, вечером – игра. Я был совершенно не приспособлен к другой жизни. Я бы мог дальше сидеть в ВХЛ, но хотел другой жизни для себя.
Последние годы игровой карьеры я начал изучать агентский бизнес, читал книги. Очень хотел стать агентом. Начал сотрудничать с Валерием Матвеевым, который на тот момент был одним из сильнейших агентов в России. Потом понял, что это не моё, и клубная работа мне более интересна.
В 2015 году я принял решение поехать в Нижний Тагил. Меня позвали на должность спортивного директора. У нас на тот момент был очень сильный состав и стояли высокие задачи. Но за год до моего прихода «Спутник» провёл «Русскую классику», у клуба закончились деньги (улыбается). В итоге нам совместно с директором приходилось три - четыре месяца ребят настраивать на работу, хотя зарплату не платили. Приходили, объясняли, что нужно потерпеть.
Потом из-за проблем с деньгами ушел в отставку и главный тренер Владимир Голубович. Вместо него я в 31 год провёл четыре матча главным тренером. Я был самым молодым тренером ВХЛ. Из четырёх игр под моим руководством мы выиграли три.
– Вы были один на лавке?
– Да, со мной был только видеооператор. Никаких помощников не было. Перед первой игрой я провёл собрание, две недели не спал, думал над тактикой и что мы будем делать на льду. Этот опыт я навсегда запомнил, но потом всё равно ушел из клуба, потому что деньги так и не появились.
– В «Ак Барс»?
– Да, в начале 2016 года Равиль Шавалеев позвал меня в «Ак Барс» на должность скаута, мы работали вместе с Михаилом Сарматиным. Потом создалась академия хоккея и меня пригласили на должность заместителя директора. Это был для меня новый вызов. Там я занимался в основном организационными вопросами, курировал школу казанского «Динамо», которую основал вице-президент федерации хоккея Татарстана Андрей Рябов. Сейчас эта школа на равных борется по многим возрастам со школой «Ак Барса», есть хорошая конкуренция внутри академии.
Когда в августе 2017 года Рафика Якубова назначили на пост генерального менеджера, Наиль Маганов поставил перед клубом несколько задач, одна из них – создание селекционного отдела. Меня позвали руководить этим отделом.
ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Марат ВАЛИУЛЛИН
Дата рождения: 11 февраля 1984 года
Место рождения: Казань
Карьера игрока: «Ак Барс-2» (Казань) – 2002/03; «Ак Барс» (Казань) – 2003/05; «Нефтяник» (Альметьевск) – 2004/05; «Спартак» (Москва) – 2005/06; «Нефтяник» (Альметьевск) – 2005 - 2010; «Казцин-Торпедо» (Усть-Каменогорск) – 2010/11; «Ариада» (Волжск) – 2011 - 2015;
Карьера менеджера: спортивный директор «Спутника» (Нижний Тагил) – 2015/16; главный тренер «Спутника» (Нижний Тагил) – 2015/16; глава селекционного отдела «Ак Барса» – с 2017 года.
Достижения в качестве игрока: победитель Универсиады (2011), бронзовый призёр ВХЛ (2013).
Достижения в качестве менеджера: обладатель Кубка Гагарина (2018).