Капитан АСК Виктор Никоненко травит байки.
Блокирующий Виктор Никоненко уникален тем, что трижды выводил свои команды в суперлигу, причём каждый раз в качестве капитана. Сейчас волейболисту нижегородского АСК принадлежит и другое достижение – он самый возрастной игрок чемпионата России. 40-летний Никоненко в стартовых матчах сезона выходил в основном составе АСК, а затем команда отправилась на карантин.
– Виктор, как вы перенесли коронавирус?
– Недельку подержалась температура, были некоторые нарушения в лёгких, но, к счастью, обошлось без осложнений и госпитализации.
– Некоторые болельщики считают, что спортсмены такие здоровые, что вообще не должны болеть.
– Я тоже читал такие комментарии. Но люди сильно заблуждаются. Спортсмены наоборот более уязвимы, потому что их организм постоянно испытывает стресс из-за больших физических нагрузок, все витамины и минералы вымываются через пот. Иммунитет во время пиковых нагрузок ослаблен, поэтому можно запросто заболеть, если промочить ноги или переохладиться. Внешне спортсмены действительно очень крепкие, но нельзя забывать, что организм сильно изнашивается.
– Вам 40 лет и вы держите уровень суперлиги. В чём секрет?
– Наверное, здоровье генетически заложено. Плюс у меня была мощная физическая подготовка на молодёжном уровне. А уже во взрослом волейболе я ни разу не попадал к сложным тренерам. Знаете, есть у нас советские специалисты, у которых волейболисты прыгают со штангами и подают баскетбольными мячами. В итоге ребята в 22 года остаются без менисков, получая травмы из-за чужой глупости. Ещё один важный момент – я не потерял интереса к волейболу и по-прежнему играю с огромным желанием.
«РЕЖЕТ СЛУХ, КОГДА В КОМАНДЕ ОБРАЩАЮТСЯ НА «ВЫ»
– Чем 40-летний Никоненко лучше и хуже 30-летнего?
– Если бы мне десять лет назад сказали, что буду прыгать до сорока, я бы сказал: «Да никогда!». Потому что в 30 лет тебе кажется, что 40-летние мужики это какие пенсионеры. Но эти десять лет просто пролетели: бах! – и уже 40. Я понимаю, что руки и ноги уже не так быстры, но зато голова хорошо работает – прыжок и скорость компенсируются опытом.
– Сергей Тетюхин рассказывал, что в конце карьеры уже не было дня, чтобы у него утром что-нибудь не болело.
– Ну, Сергей много лет работал на износ, играя за клубы и сборную России. У меня всё-таки бывают полноценные отпуска, поэтому обычно чувствую себя комфортно. Вот после больничного и трёх недель ничегонеделания три - четыре дня было ощущение, что работаю на рудниках – организм отвык от нагрузок и мышцы болели. Сейчас всё уже в порядке. Обычно такие длительные перерывы в работе я не делаю. В отпуске в Смоленске играю в пляжку или даю нагрузку в домашних условиях – турники, гантели, ремни TRX.
– Тренеры дают поблажки, как ветерану?
– Игорь Юрьевич Шулепов как-то начал: «Завтра утром не приходи, отдохни». А я не могу пропустить утреннюю тренировку и хорошо чувствовать себя на вечерней. Мне лучше, когда постоянно нахожусь в тонусе. Ребята, конечно, подкалывали: «Чего ты припёрся? Выделываешься перед тренером». Но у меня такая особенность – нельзя мне пропускать тренировки. Работаю со всеми в общей группе, мне не нужны послабления. Сейчас после карантина у Юрия Ивановича Филиппова бывают моменты, когда он говорит игрокам: «По самочувствию». Он сам играл и понимает, что после таких перерывов риск травм выше, поэтому нужно осторожно подходить к нагрузкам.
– Молодёжь из АСК обращается к вам на «вы»?
– У нас в команде есть 16-летний Клим Мозжухин. Вот у него постоянно проскакивает «вы». Мне это режет слух, переучиваю. Понимаю, что разница в возрасте более чем двукратная, но на площадке мы равны. В Ярославле тоже такое было, еле отучил. Двое всё равно говорили Николаич, хоть и общались на ты.
– Чем нынешнее поколение молодых игроков отличается от вашего?
– Оно совершенно другое. Мне кажется, сейчас мальчишек тяжело заинтересовать спортом. Вокруг слишком много соблазнов. Интернет, гаджеты – не выгонишь на тренировку. Мы с палками играли да на великах катались. Бежали на тренировку, потому что это было интереснее всего. Сейчас детей окружают блага, у них всё есть, а хороший спортсмен должен быть голодным.
– Вы повидали многих игроков. Были те, кто закопал свой талант?
– Диагональный Максим Чуйкин из Нижневартовска. Рост 215 см, великолепные данные, на тренировках показывал шикарные вещи. Но периодически пропадал, потом придумывал какие-то оправдания. Рассказывали, что попал в дурную компанию. Видимо, не хватило характера или мозгов. Я не понимал, почему так происходит, пытался что-то изменить. Но ребята говорили: «Витя, это гиблое дело, оставь его». Слышал, что потом он охранником в магазине работал, хотя его котировали чуть ли не выше, чем Артёма Вольвича.
«ШТРАФЫ В АСК ОПРЕДЕЛЯЕТ ВОЛЧОК ИЗ ЧКГ»
– У вас по ходу карьеры бывали косяки, из-за которых приходилось раскошеливаться на штрафы?
– Я достаточно дисциплинированный и залёты бывали редко. В Нижнем как-то опоздал на отъезд в аэропорт на пять минут – заплатил по 500 рублей за каждую минуту. Ехал на такси и попал в пробку. Кстати, сейчас в АСК определение штрафных санкций для игроков превращается в целое шоу.
Главный тренер Филиппов привёз с собой волчок как в игре «Что? Где? Когда?». Нарушитель его раскручивает и стрелка показывает на один из секторов. Наказанием может быть покупка килограмма бананов в раздевалку, банки кофе или пиццы. Есть и сектора с денежными штрафами, которые идут в копилку. Недавно Денис Петровс опоздал. Наш доктор Сергей Молчанов запустил музыку из передачи, Денис раскрутил волчок, стрелка остановилась на секторе «500 рублей». Было весело.
– Какое у вас есть качество, что в каждой команде вас выбирают или назначают капитаном?
– Это провокационный вопрос. Честно говоря, не знаю. Единственный раз выборы были в «Грозном». Так получилось, что парни друг друга не знали, но все были знакомы со мной – вот и накидали в шапку бумажки с моим именем. В других командах тренеры просто ставили перед фактом. Возможно, всё дело в опыте. Если я что-то говорю, ко мне прислушиваются.
– У вас такой брутальный вид, что это неудивительно.
– В душе я добрый. Вспыльчивый, но отходчивый. Стараюсь не поддаваться эмоциям и быть рассудительным.
– Трогательный фильм может вас заставить заплакать?
– На душе бывает тяжело, но до слёз не доходит. Мы, мужики, часто держим всё в себе. Оставляем рубец на сердце и идём дальше, но это откладывает отпечаток. Потом в 50 лет инфаркт – до свидания! Женщины вот плачут по любому поводу: и если радостно, и если грустно, поэтому и живут долго. Так что если надо поплакать – лучше поплачьте (смеётся).
– У вас колоритное прозвище – Циклоп. Откуда оно взялось?
– От отца досталось. Он его в институте получил. Какой-то парень на время попросил кроссовки, а они оказались 48-го размера. Тот и ляпнул: «О, господи! Я такую обувь только в фильме про циклопа видел». Так к отцу и приклеилось прозвище. А он – известная фигура в Смоленске: бывший директор спортивной школы, баскетболист, до сих пор бегает по ветеранам. Скажешь кому-то Николай Никоненко, удивленно мотают головой, скажешь Циклоп – «А-а-а, знаем такого». И меня так стали называть, а вот к брату не прицепилось.
– В раздевалке как капитан можете кому-то напихать за ошибки?
– Обычно это бывает прямо на площадке – чтобы потом не забыть! (смеётся) На самом деле в раздевалке в основном уже бывают смех, разрядка. Там всем надо выдохнуть после эмоций, оставленных во время игры. Кого-то поддерживаешь, кого-то утешаешь.
«В АСК ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ КОМАНДНОЙ РАБОТЫ»
– Один из плюсов капитанства – безнаказанное общение с арбитрами. Как часто хочется стащить судью с вышки?
– Есть у меня «любимый» судья – Павел Андерсон. С ним связано много неприятных воспоминаний. И были моменты когда действительно хотелось, чтобы он слетел с вышки. Когда «Грозный» выбивали из суперлиги, этого судью назначили на 7 из 10 наших матчей. Мы жаловались, его убирали, но потом вернули на переигровку и он продолжил своё чёрное дело. Его судейство – восторг! Соперник сбрасывает мяч метр в аут, показывает поле. Начинаешь обращаться за разъяснениями, угрожает карточками.
В этом году подошёл к нему на Кубке России в Уфе. Говорю, Павел, мир поменялся, пандемия, давайте всё забудем. Но ничего не поменялось, достал в какой-то момент свою старую записную книжку. Артёму Зеленкову жёлтую карточку дал, ещё пару раз свистнул не по делу.
– В целом в России судят нормально?
– К судейству много вопросов. Отчасти они появляются из-за того, что нам ничего не объясняют. Подхожу к одному судье – почему не свистите вторую передачу? Он рассказал, что оказывается, в этом сезоне можно пасовать как хочешь. То есть если человек бежит в четвёртую зону, падает на колени и оттуда от подбородка с дичайшей ошибкой и вращением вышвыривает мяч – это нормально. Мол, при такой авантюре можно не свистеть ради зрелищности. Вы знали? Мы – нет. Поэтому каждый раз кричим и спорим. При этом в другой игре за такие же фокусы свистят. Хочется единообразия.
К слову, связующему «Урала» Роману Порошину лет пять назад свистели бы каждую вторую передачу – постоянно прихватывает мяч. Сейчас не свистят, хотя опытным игрокам непросто на это смотреть и молчать.
– Как восприняли «технари», которые АСК получил во время карантина?
– Один-то с «Динамо» потом отменили. Почему оставили с «Факелом» – непонятно. Десятки игр уже перенесли и только в этом случае поставили 0:3. Странно. Опять-таки хочется единых правил для всех.
– В прошлом сезоне вы выдали яркую цитату: «Все считают АСК лузерами, но мы еще надаём лещей». В этом сезоне надаёте?
– Думаю, да. Состав у нас сбалансированный: есть и опытные ребята, и молодые парни. С коммуникацией тоже никаких проблем – оба легионеры русскоговорящие. У нас нет лидера вроде Цветана Соколова или Ивана Зайцева, на которых все молятся, чтобы они решали. В нашем случае всё зависит от командной работы, от общей игры. Думаю, нашей сильной стороной может быть комбинационная игра.
«ВЕНДТ ЗАМАТЫВАЛ ЧЁРНЫЕ НОСКИ БЕЛЫМ ПЛАСТЫРЕМ»
– Самый необычный легионер, с которым вы сталкивались?
– Француз Джон Вендт, который в прошлом сезоне был у нас в АСК. Такой манерный парень, модный, всегда с гордо поднятой головой. Необычность его была в том, что он категорически не хотел играть в белых носках, как это положено по регламенту. Готов был платить штрафы, но играть в чёрных. Всё бы ничего, но у нас за это не штрафы, а дисквалификация, что тоже довольно странно. Дошло до того, что в каких-то матчах он чёрные носки заматывал белым пластырем! Мы были в шоке.
Мой нынешний одноклубник Денис Петровс – забавный парень. В Юрмале проводится «Голосящий КиВиН» и, видимо, всем латышам этот юмор передаётся. Он очень редко негативит, всегда весёлый.
В Ярославле я играл со словаком Петером Михайловичем и чехом Филипом Хабром. Очень простые, общительные парни. Хабр катался в своем «Фольксваген Шаран» с двумя борзыми – у него вся машина всегда была в шерсти собак.
– Самая маленькая машина, за рулём которой вы видели волейболиста.
– Александр Богомолов на «Пежо 206» жены. Было смешно. Видимо, был какой-то форс-мажор. У них было две машины, но чаще в семьях одна машина на двоих и она бывает средней, чтобы и мужу и жене было удобно.
– Когда вы купили первую иномарку?
– Еще когда играл в высшей лиге Б. Мы тогда со Смоленском выносили всех и я на премиальных накопил 100 тыс. Этого хватило на «Мерседес-Бенц 124» 1986 года выпуска. До этого мы с отцом делили одну «шестёрку». На ней и на стареньком «Мерсе» я освоил машиностроение – ремонтировать их приходилось регулярно.
– Что самое удивительное было в высшей лиге А?
– Помню, в Челябинске заходили перед опробованием в зал пораньше, а нам: «Выйдите вон, у нас закрытая тренировка». Ничего себе уровень! В Ярославле я удивлялся, что в городе есть аэропорт, а мы всё время гоняем 4 часа на автобусе в Москву. Кажется, только в Санкт-Петербург слетали. В другие города рейсов либо не было, либо они не подходили по времени.
Удивительна нынешняя система турнира, когда команды играют по четыре матча за тур. Друзья говорят, что это тяжело, особенно возрастным ребятам. Да и тренерам непросто: им нужно иметь ровную скамейку для ротации, потому что играть столько одним составом нереально.
– Однажды ваш тренер по «Ярославичу» Виктор Сидельников получил травму, празднуя победу над «Кузбассом». Зачем отгоняли оператора?
– Сидельников тогда надорвал ахилл. Человек упал, у него гримаса боли на лице, а оператор бежит это снимать крупным планом. Я закрываю, а он всё равно лезет. Как-то неэтично. Я не люблю, когда на таких вещах пытаются хайпануть. А травмы у тренеров бывают. На моих глазах как-то Сергей Орленко травмировался на тренировке, знаю что Рафаэль Хабибуллин тоже повреждал ахилл во время игры.
«ФУТБОЛИСТЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ СУПЕРМЕНАМИ И СПАСАТЬ МИР»
– У кого из ваших тренеров были самые адские тренировки?
– Мой первый тренер Александр Фёдорович Гаврилов привил мне любовь к волейболу, вытащив меня из вольной борьбы. А вот Андрей Александрович Петров жёстко выбивал желание тренироваться. На его сборах мы выживали и работали со штангой столько, что тяжело было на унитаз присесть – всё болело. Он закачал в меня «физику» и тогда я обрёл свои нынешние очертания. Ноги и спина были ещё мощнее, чем сейчас. А что касается моего имиджа, то на него сильно повлиял тренер «Грозного» Арсен Кириленко – он тоже лысый и с бородой. Мне импонировала его харизма, он умел найти подход к игрокам. Ну и поднимал нам настроение чудными выходками.
– Расскажите.
– Кажется, это был 2014 год. Приезжает к нам в Серпухов казанский «Зенит». И тут Кириленко выходит поздороваться с гостями в экстравагантном виде. Представьте: тапочки, шерстяные носки, в которые заправлены спортивные штаны. В штаны, в свою очередь заправлена кофта. Образ дополняют кружка кофе и солнечные очки.
– В зале?
– Да! У нас диагональный жаловался, что его ослепляют прожектора. Тренер принёс ему очки, но они постоянно слетали, поэтому он оставил их себе. Арсен Анатольевич – классный дядька!
– В «Грозном» были какие-то особенные требования к волейболистам?
– Начальство говорило, что в команде не должно быть татуированных и проколотых – с серёжками или пирсингом. Помню, Артёму Тохташу небольшую татушку на спине заклеивали тейпом. Но потом «Грозный» подписал американца Джеффри Птака, а тот приехал с «рукавом». Куда деваться – пришлось им про принципы на время забыть. Он только плей-аут отбомбил и уехал.
– Чеченские волейболисты – они какие?
– Их мало, потому что у них нет сильной школы – волейбол в республике не в почёте. Рамзана Кадырова приводили на игры, но он, видимо, не загорелся волейболом. Поэтому и у болельщиков нет особого интереса к команде – там всё внимание футболу и единоборствам.
– Вы три раза выходили в суперлигу и два раза вылетали.
– Один товарищ называет меня лифтёром. Пока баланс положительный. Надеюсь, таким и останется.
– Надо полагать, что играя в пограничных командах, вы регулярно сталкивались с финансовыми проблемами.
– Да. Причем чаще они происходят в командах, которые выходят в суперлигу. Они не рассчитывают силы, надеются на спонсорскую помощь, которая вдруг появится с появлением клуба в элите. Но никто денег не даёт и начинаются задержки по зарплате, нервы. «Грозный» много долгов простил своим бывшим игрокам. «Ярославич» мне последние долги по зарплате отдал весной этого года, но ещё осталась сумма, которую клуб по уговору должен за обслуживание расчетного счёта ИП, который я не мог закрыть по их вине. В Нижнем Новгороде и пять лет назад всё выплачивали в срок и сейчас всё нормально. Деньги небольшие, но зато вовремя.
– Какие зарплаты в командах суперлиги ниже 10-го места?
– Думаю, игроки из команд первой пятёрки за эти деньги даже не встанут с кровати (смеётся). На самом деле разброс гигантский. Молодые могут играть за 30 тыс в месяц, а иностранцы – за 1 млн. Даже в одной команде разница может быть очень большой. Честно говоря, я не очень интересуюсь тем, сколько получают другие, потому что твоя зарплата – это то, на что ты сам договорился. В волейболе точно не сумасшедшие деньги. Вот когда видишь зарплаты тех же футболистов, думаешь, что они должны быть суперменами и спасать мир, но тот же Дзюба ничего особенного не делает.
– Почему у вас нет агента?
– Не знаю, так получилось. Наверное, просто не привык сидеть и ждать, что кто-то решит мои вопросы. У меня много друзей с агентами, которые сейчас без работы. Возможно, с агентом я играл бы в более сильных клубах, но так получалось, что я всегда был востребован и спокойно договаривался сам. Один раз летом договорились с Кириленко на следующий сезон, пожали руки, но бумаги не подписывали. Летом вышел клуб суперлиги с зарплатой в два раза выше, но я отказался – уговор дороже денег.
«ИМПОНИРУЕТ ИГРА МИШИ ЩЕРБАКОВА»
– В одном из матчей этого сезона ваш коллега по амплуа Александр Мельников сыграл на позиции доигровщика. У вас такие эпизоды были?
– Да, ещё в Смоленске. Мы из экономии в усеченном составе поехали в Новокуйбышевск на предварительный этап Кубка России, который тогда проводился летом. Примерно 2006 год. Один наш доигровщик решил, что ехавший с ним в поезде два дня йогурт вполне съедобен – ну, и ожидаемо отравился. Что делать? Поставили меня в доигровку и я чудесно сыграл против Ярославля – колотил поверх Дениса Гаркушенко. Потом уже основным составом во втором круге мы обыграли «Нову» и прошли в следующий этап.
Кстати, с отравлением связана ещё одна история. В «Динамо-ЛО» как-то полегла почти вся команда. Осталось семь человек, в том числе двое связующих и трое блокирующих. Был один запасной, но тоже на низком старте – чтобы успеть добежать до туалета. Помню, что тренер Владимир Герасимов сказал перед игрой «Сыграйте как можете». Павел Гурченко встал: «А чего это вы нас хороните? Отдадим им максимум одну партию». По ходу матча с «Кузбассом» травму получил ещё и наш основной связующий Валентин Стрильчук, но с тем самым запасным мы выиграли 3:1 – как Паша и говорил.
Был матч в том же «Динамо-ЛО» когда я выстрелил как диагональный. Тренер говорит: «Да это твоя позиция! Будешь на ней в следующем сезоне играть». Но это эффект новизны и неожиданности. Когда соперники разбирают, ничего на непривычной позиции уже не прокатывает.
– Раньше игроки были более универсальными?
– Однозначно. Сейчас много центров, которые выполняют исключительно два действия – могут ударить и сбегать в край сетки выпрыгнуть по пояс. Среднестатистический первый темп, как мы шутим в команде. Ни подачи, ни защиты, никакой общей игры. Это всё закладывается в детстве, конечно. По себе могу сказать, что при Андрее Петрове мы постоянно играли в пляжку – ни ради удовольствия, а в качестве сборов. Это как раз позволяло всесторонне развиваться.
– Блокирование – это в большей степени тактика или чуйка?
– Конечно, бывают моменты, когда что-то заранее определяется тактикой. И это может привести к моментам, когда соперник забивает на чистой сетке, потому что ты заранее убежал в край. Но чаще выбор остаётся за самим блокирующим – тут действительно включатся опыт и чутьё.
В этом плане меня поражает Миша Щербаков из «Кузбасса». У него реально есть чуйка, хорошее чтение игры. В 35 лет просто штампует блоки в каждом матче. Причем он, как и я, невысокий блокирующий. Но при этом он очень прыгучий. Мне импонирует его игра, слежу за ним. Есть у него интересные моменты. Он частенько вводит связующих в заблуждение ложными движениями влево или вправо. Знаю, что он в плане тактики много работает со статистиками – возможно, и это помогает.
На самом деле блокирование – самый сложный элемент в волейболе, который зависит от ряда факторов. Это и прыжок, и скорость, и антропометрические данные. Понятно, что Артёму Вольвичу гораздо легче добежать до края, чем мне. Он сделал полтора шага, руки вытянул – они торчат по локоть. Мне же надо убрать руки вниз, бежать в край, прыгать вовсю, сбивая крайнего.
– Среди ваших хобби указана подводная охота. Расскажите какую-нибудь крутую историю.
– Однажды я так увлекся, гоняясь за рыбами, что меня течением из одного озера вынесло в другое. Щуку подстрелил, доволен, но обратно плыть не получается. С грехом пополам выбрался на сушу через какое-то болото. Пошёл по берегу, но базу так и не нашёл – потерялся. А связи вообще нет.
Солнце жарит через чёрный неопреновый костюм, в одной руке ласты и ружьё, в другой погрузочный пояс на 12,5 кг, щука ещё бьёт по бедру. Потом понял, что с такой нагрузкой далеко не уйду. Спрятал всю нагрузку и снова поплыл. От палящего солнца, кажется, уже галлюцинации начались. Я реально боролся там за жизнь, хорошо что не утонул. В общем, я приплыл с другой стороны. Ребята смеются: у меня ни оружия, ни груза. Зато щука при мне! Устал жутко, но удовольствие всё равно получил колоссальное.
ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Виктор НИКОНЕНКО
Амплуа: блокирующий
Рост: 196 см
Дата рождения: 21 сентября 1980 года
Место рождения: Смоленск
Карьера: «СГИФК-Феникс» (Смоленск) – 1999 - 2007; «Динамо-ЛО» (Сосновый Бор) – 2007 - 2009; «Грозный» – 2009 - 2012, 2013 - 2015; «Югра-Самотлор» (Нижневартовск) – 2012/13; «Нижний Новгород» – 2015/16; «Ярославич» (Ярославль) – 2016 - 2018; АСК (Нижний Новгород) – с сезона 2018/19.