Испанский тренер рефлексирует о Казани и Уфе.
После почти семи лет в России Эдуардо Докампо решил попробовать себя главным тренером в Испании, причём в четвёртой по силе лиге. В последний раз в таком качестве он работал в «Рубине», но тогда он занимал эту должность из-за отсутствия нужной лицензии у Романа Шаронова, который тогда руководил командой. Как признался Докампо в интервью «БИЗНЕС Online», он часто обсуждает с Шароновым «Рубин» сезона 2019/20 — и придерживается мнения, что они добились бы результатов, если им доверились во второй половине сезона.
Кроме «Рубина», мы обсудили с Эду его работу в «Уфе», узнали об его впечатлениях от столиц Татарстана и Башкортостана, а также попросили поделиться мнением о недавнем провале сборной России в Сплите и словах Валерия Карпина о психологии игроков.
«МНЕ БЫЛО БЫ ИНТЕРЕСНО РАБОТАТЬ В АКАДЕМИИ»
– Эдуардо, мы с вами разговариваем на русском языке, который вы успели выучить за время работы в России. Но сейчас вы в Испании, вне русскоговорящей среды. Не забывается ли язык?
– Нет. К счастью, у меня очень много друзей в России, с которыми я поддерживаю связь, и я не потерял возможности говорить на русском и держать этот уровень, надеюсь, достаточно хороший.
– Вы поддерживаете контакт с Романом Шароновым?
– Мы на связи, часто переписываемся и созваниваемся. Чаще всего вспоминаем нашу работу в «Рубине» и говорим о футболе, но можем обсудить и другие темы.
– Обсуждаете ли возвращение на работу в России?
– Не обсуждаем. Сам я хочу вернуться в Россию и буду рад поработать с Романом. Но всё зависит от предложений. Мы не можем сказать, что это случится завтра или послезавтра. Если завтра он мне скажет: «Эду, давай. Хочешь со мной поработать?», я, конечно, соглашусь.
– Чего вам больше хочется: работать в штабе Шаронова или самому быть главным тренером?
– Могу только сказать, что я люблю футбол. Я бы хотел быть главным тренером мадридского «Реала», но это не объективное желание. Я работаю по мере возможностей и предложений. Сейчас я в «Калаорре». Если завтра будет другое предложение, то я рассмотрю его. Понравится – соглашусь.
– Если бы к вам поступило предложение заняться молодёжным футболом в Казани, как бы вы отреагировали на него?
– Мне это тоже интересно, я бы рассмотрел его. Точно не сказал бы «нет» только из-за того, что хочу работать главным тренером в клубе. Повторюсь, что люблю футбол, а это тоже часть футбола. Я работал в академиях «Атлетика» и «Рубина», и мне было очень комфортно работать с воспитанниками этих команд. По образованию я учитель, у меня был опыт работы в школе.
– Сейчас вы сейчас тренируете «Калаорру». Как вас занесло в четвёртый по силе испанский дивизион?
– В Испании если ты не играл на профессиональном уровне, то стать главным тренером в ла лиге или сегунде очень тяжело...
– То есть шансов на появление нового Моуриньо в Испании очень мало?
– Да. В теории можно, как Моуриньо, стать ассистентом и показать себя, но не у всех это получается. Тяжело попасть даже в сегунду Б.
– Какие у вас впечатления от «Калаорры»? Можете рассказать, это вообще за клуб и город?
– Город Калаорра находится в провинции Риоха, которая известна в первую очередь своим вином. Клуб играет на старом стадионе, куда ходит около тысячи болельщиков. Это, кстати, неплохо для маленького города, но всё равно мало. Такой базы, как в Казани, у нас нет, и игроки утром приходят на тренировку, а вечером уходят. Много времени занимает дорога. Завтра, к примеру, нам предстоит восьмичасовая поездка, в среднем же мы проводим в автобусах по четыре-пять часов. Такого нет, наверно, даже в ФНЛ.
– У игроков вашей команды футбол – основная профессия?
– В этом году – да. Раньше они подрабатывали: кто-то работал бухгалтером, кто-то в супермаркете. Сейчас клуб и чемпионат стали более профессиональными, и мы смогли себе позволить, чтобы футболисты только играли. Зарплаты у нас в среднем от 500 до 1000 евро в месяц.
– Что вас приятно удивило? С чем, наоборот, пришлось свыкнуться?
– Пришлось привыкать к условиям. Удивил высокий уровень соперников. Например, «Депортиво», который в нулевых играл в полуфинале Лиги чемпионов. Ещё «Расинг», в котором играло много игроков из России.
«НАШЕЙ РАБОТЕ В «РУБИНЕ» МОЖНО ПОСТАВИТЬ ОЦЕНКУ «ХОРОШО»
– Уже почти два года прошло с момента вашего ухода из «Рубина». Можете подытожить вашу работу с Шароновым, игру той команды, результаты?
– Я люблю смотреть те матчи сейчас, когда ушли все эмоции. Мне очень нравится, как играла та команда. У нас были очень хороший выход из обороны в атаку, позиционное нападение. Дюпин играл как полевой футболист и помогал создавать преимущество на другом участке поля. Мы хорошо доходили до чужой штрафной, правда, забивали очень мало голов. Наверное, мы должны были лучше работать. Часто обсуждаем тему реализации с Шароновым. Очень много вещей, которые мы делали в «Рубине», сейчас видны в других командах.
– «Рубин» тогда отлично стартовал и стал открытием сезона. Но затем всё поломалось. Что именно?
– Я не согласен, что мы стали играть хуже. Да, мы стали меньше забивать и болельщиков расстраивало, что мы не набирали очки, но надо быть более объективным и оценивать весь процесс, строительство команды. Если бы [в «Рубине»] ещё чуть-чуть потерпели, то мы бы проделали отличную работу. Конечно, всегда есть где прогрессировать, но нашей с Шароновым работе можно поставить оценку «хорошо».
– Возможно, «Рубин» пострадал от завышенных ожиданий. Вы ведь и сами прогнозировали спад у команды. Думали ли вы, что он будет настолько стремительным?
– У любой команды случаются спады. Не все игроки находятся в хорошей форме весь сезон. Мы понимали, что из-за хорошего старта к нам будет приковано больше внимания и что нам будет тяжело удержать этот уровень. Тем более, когда нам говорили, что у клуба есть проблемы с финансированием и мы не можем привезти игроков. За одну неделю до старта чемпионата у нас не было новичков. Мы работали с игроками «Нефтехимика».
– Тогда в «Рубине» пропагандировали атакующий футбол. Вы действительно считаете, что были его зачатки? Команда тогда забивала меньше всех в лиге.
– Страдала реализация. Мы всегда хотели атаковать, высоко прессинговать, отбирать мяч как можно быстрее. Это были наши черты. Понятно, что иногда соперники заставляли нас играть чуть ниже, но мы всегда старались отодвигать мяч как можно дальше от наших ворот.
– Могли ли вы тогда оказаться в зоне комфорта, расслабиться, потерять хватку?
– Всё может быть. Мы с Шароновым знали, что может случиться спад после хорошего старта. Мы пытались донести до игроков, что мы должны думать о каждом конкретном матче, а не загадывать, где мы будем в конце чемпионата. Мы раз за разом повторяли, что только сегодня можем сделать шаг вперёд. Может быть, игроки не привыкли к нашей манере речи. Но не думаю, что мы не доработали в этом плане.
– Какая была атмосфера в команде, тренерском штабе, когда вы постоянно проигрывали, находились внизу таблицы? Вы думали, что держите ситуацию под контролем?
– Паники у нас никогда не было. Мы были уверены в своей работе. Проблема была не в поражениях, а в ничьях – с «Уралом», «Уфой». С «Оренбургом» мы играли хорошо, но пропустили в конце с пенальти. Со «Спартаком» на последних минутах Уремович не забил. Всё это игры, в которых мы доминировали, были лучше соперников. Если же говорить о поражениях, то мы, наверное, их заслуживали.
– Тогда номинально главным тренером были вы, потому что у Шаронова не было лицензии Pro. Клубу тогда грозили санкции от УЕФА. Нельзя было показывать, что на самом деле главным был Шаронов. Как этот процесс проходил?
– Для Ромы это было большой проблемой. Он любит ходить по бровке, а это было запрещено. Он не мог донести до игроков информацию, как хотел, а у меня был языковой барьер. Это не как сейчас мы с вами спокойно говорим. До игроков нужно было доносить мысли на эмоциях, криком, и это легче получалось у Шаронова.
«САЙМАНОВ НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛ ОБ УВОЛЬНЕНИИ»
– Во время вашей работы к «Рубину» было приковано большое внимание. Выкладывались видео из раздевалок, к Шаронову приезжал популярный блогер Евгений Савин. Много говорилось о любви Шаронова к року. Вам не кажется, что такое внимание в итоге негативно повлияло на команду?
– Всё это были эмоции. Когда всё хорошо и команда выигрывает, ты чувствуешь себя самым крутым тренером в мире. Когда проигрываешь, всё наоборот. То же самое случилось со Слуцким. Когда команда выигрывала, все видео и шутки воспринимались круто. А сейчас пошли негативные комментарии. Нужно воспринимать это отдельно от работы, сделанной тренером.
– Когда у команды был спад, первое время в клубе вам доверяли. Все понимали, что это переходный сезон и больших свершений от команды ждать не стоит. Что стало точкой невозврата? Когда вы поняли, что доверие иссякло?
– Честно говоря, я не знаю. Рустем Сайманов всегда говорил, что поддерживает нас. Он никогда не говорил о возможном увольнении. Я тогда уехал на каникулы в Испанию и оставил все вещи в Казани, поскольку думал, что в январе мы вернёмся на работу. Но мне позвонил Шаронов и сказал, что всё. Никогда не чувствовал, что мы можем прекратить сотрудничество с «Рубином». Рустем Фидаевич всегда был честен. При любом поражении он говорил, что нужно работать.
– Сразу после вашего ухода с Шароновым и приходом Слуцкого в «Рубине» начались многомилионные покупки. Как думаете, если бы при вас, на полгода пораньше финансовое положение улучшилось, то и результаты были бы другими?
– Мы никогда этого не узнаем. Понятно, что нам нужны были три-четыре игрока. Но это не зависело от нас.
– Шаронов тоже дал нам интервью, которое выйдет в ближайшее время, и отметил там, что «Рубин» бы остался в РПЛ, если бы вас не уволили. Вы тоже так думаете?
– Согласен с ним на сто процентов. Мы точно остались бы в РПЛ.
– Вы следите за «Рубином» с тех пор, как команду возглавил Слуцкий?
– Конечно. Я болею за «Рубин».
– Игра команды при Слуцком сильно отличается от вашей?
– Он сделал больший акцент на оборону. Несколько игроков взяли на себя ответственность за нападение, а другие оборонялись. Меньше командной игры.
– В прошлом сезоне «Рубин» всех удивил и почти вошёл в тройку РПЛ. Удивились такому резкому прогрессу команды?
– Это тогда они стали четвёртыми в РПЛ. Но мало кто помнит, как команда играла и выигрывала. У «Зенита» дома победили на последних минутах. Было несколько игр, когда забивали в конце. То же самое и с нами. Помнят только результат, а не то, как мы играли. Успех был. Но мне нужно сделать глубокий анализ их игры, чтобы составить мнение.
«ТОГДА В РОССИИ НИКТО НЕ ИГРАЛ ТАК, КАК ДЮПИН»
– В том сезоне в команде было много грузин. Вы делали большую ставку на Давиташвили, а Кварацхелия чаще выходил со скамейки. Сейчас вам не кажется это ошибкой?
– Хвича Кварацхелия – отличный игрок. И сейчас, и в том сезоне. Я желаю ему всех успехов. Но тогда мы выбирали Зурико, потому что он был в лучшей форме. Хвича же хотел всегда обыгрывать – и когда он терял мяч, это было для нас большой проблемой, мы пропускали контратаку. А сейчас, когда он теряет мяч, другие игроки могут его вернуть без участия Хвичи. У нас же был другой подход к футболу. Мы хотели, чтобы вся команда и атаковала, и защищалась. Сейчас Хвича намного сильнее того, что играл при нас.
– С чем связан такой прогресс?
– Сыграл роль Слуцкий. Он дал ему больше играть. Команда рассчитывает, что он будет создавать моменты: либо пенальти, либо он сам забьёт, либо соперник получит жёлтую карточку. При нас он тоже прогрессировал, выходя со скамейки.
– Разговоры о том, что Хвича обязательно должен уехать сильный европейский клуб, не перегреты?
– Думаю, нет. Я на одной пресс-конференции сказал журналистам, что не надо уделять ему столько внимания. Ему тогда было 19 лет, он только начинал карьеру. Ему нужно было дать спокойно работать, а дальше будь, что будет. Это, скорее, желание агентов продать его, нежели реальный интерес. Но понятно, что рано или поздно Хвича будет играть в Европе.
– Почему у Давиташвили в итоге всё сложилось менее удачно?
– Зурико не хватает только голов. Как только он начнёт забивать по 6-7 голов за сезон, то станет отличным игроком. У него и техника есть, пас, объём работы. Он работоспособный игрок.
– Вы уже сказали про Дюпина. Когда подписывали вратаря из команды, вылетевшей в ФНЛ, вы предполагали, что он в итоге дорастёт до сборной России?
– Не ожидал, но всегда доверял работе клуба. Как мы увидели, как он играет ногами, мы сразу поняли, какую помощь он окажет команде. Никто так не делал в России. И это ещё не говорю о том, как он работает в воротах. Супервратарь. На тот момент он был самым современным вратарём в России.
«С РАДОСТЬЮ БЫ ЖИЛ В КАЗАНИ»
– Вы пришли в «Рубин» ещё в 2012 году и сперва работали с юношеской командой. В итоге вы проработали суммарно в Казани почти 6 лет. Какое самое яркое впечатление за всё время работы «Рубине»?
– Не могу выделить один момент. Мне очень нравилось работать в академии. Сначала было недопонимание, так как мы не могли говорить на русском. Потом было всё лучше и лучше. Наверное, изучение языка стало ключевым моментом.
– У вас есть семья? Жена, дети?
– Я один. Детей нет. Я был женат. Но перед моим приездом в Россию мы расстались.
– Вы много прожили в Казани. Никогда не задумывались в итоге обосноваться здесь?
– Конечно. После увольнения я и остался в Казани, продолжал учить русский. Мне хорошо там. Бывают моменты, когда я могу там жить. Для меня это не чужой город. Я не знаю, куда ещё меня может забросить моя работа, но я бы с радостью проживал в Казани постоянно.
– Откуда взялась такая привязанность к городу, помимо работы в «Рубине»?
– Здесь отличные люди. Город меньше по сравнению с Москвой или Питером. Уютно, красиво. Помню, когда я только приехал, как много чего строили, переделывали к Универсиаде. И с каждым годом становилось всё лучше и лучше. Есть рестораны, торговые центры. Всё, что нужно и что хочешь. При этом ты можешь очень быстро доехать, куда угодно. Очень высокое качество жизни.
«СТАРАЛИСЬ СТРОИТЬ В «УФЕ» БОЛЕЕ АТАКУЮЩУЮ ИГРУ»
– Последним вашим клубом в России была «Уфа». Почему Рашид Рахимов пригласил вас?
– Рахимов знал меня по работе в Казани. Также мы работали в программе «Тотальный футбол» на «Матч ТВ». Там мы обменялись телефонами, затем переписывались. Когда он предложил мне поработать, я согласился. Было интересно, другой клуб РПЛ.
– Какие были ваши первые впечатления после прихода в «Уфу»?
– Команда находилась в конце таблицы. Нужно было понять настроение игроков. Добиться, чтобы они чувствовали себя увереннее. Этим мы и занимались с Рахимовым. Не удалось.
– Какой вам запомнилась «Уфа» как организация? Можете сравнить её с тем же «Рубином»?
– Простые хорошие люди. Условия, конечно, другие, но какие есть. Им там удобно, уютно. Мы тренировались только на стадионе, а тренажёрный зал был рядом со стадионом. Нет базы: Игроки приходили на тренировку, тренировались, а потом уезжали. Даже нет манежа для академии. Ребята тренировались на улице в снег, холод.
– Как вы тогда планировали спасать «Уфу» от вылета? За счёт чего?
– Они продали ведущих игроков до старта сезона. Голов было мало. «Уфа» всегда отталкивалась от обороны, не держала мяч, играла на контратаках. Мы же пытались строить более атакующую игру. Не удалось, потому что изначально нужно было сломать некоторые привычки. Когда привычка выработана, то убрать её очень тяжело.
– «Уфа» с Рахимовым и вами провела полноценные зимние сборы. Но после зимней паузы игра не улучшилась. Что помешало?
– Мы ждали одних новичков, а пришли другие. И пришли они поздно, только в конце сборов. Хотя мы были полтора месяца в Турции, поработать с ними просто не было времени.
– Вы ведь не сразу покинули «Уфу» вслед за Рахимовым. Казалось, что вы тогда станете исполняющем обязанности главного тренера. Но вскоре и вы ушли. Почему была эта небольшая пауза?
– Я и Райнер (Мюллер, тренер во физподготовке – прим.) ушли вместе с Рахимовым. Может быть, объявили об этом чуть позже. Рахимов подал в отставку после игры с «Динамо» в субботу. Мы остались, потому что Рахимов попросил нас подождать, узнать, что будет. Но уже в понедельник нам объявили, что и мы уходим.
«РАХИМОВ НИКОГДА НЕ ОСКОРБЛЯЛ ИГРОКОВ»
– После ухода Рахимова начали всплывать не совсем приятные истории. Беленов рассказывал, что Рахимов неуважительно относился к игрокам. Многие были рады его уходу. Можете прокомментировать?
– Я был удивлён, когда читал об этом. Может быть, иногда Рашид Маматкулович был жёстким. Но всё зависит от того, как ты воспримешь эти слова. Если я воспринимаю их как рабочие моменты, то послушаю что говорит тренер, а не на то, как он говорит.
– Сам Рахимов говорил, что просто пытался замотивировать так игроков. Вы разделяли его позицию?
– Согласен с ним. Я никогда не видел со стороны Маматкуловича никакого неуважения к игрокам. Может, я не владею русским настолько, чтобы понять все его слова, но мне кажется, что они никогда они не были оскорбительными.
– А вообще какая атмосфера тогда царила в команде? Напряжение было?
– Напряжение всегда есть, когда находишься в таком турнирном положении. Но во взаимоотношениях я его не чувствовал. Только рабочие моменты. Иногда нужно было быть жёстким, требовательным.
– Тогда ещё была ситуация с Морицем Бауэром. Он дебютировал за команду в матче с «Рубином», отыграл один тайм и больше при Рахимове на поле ни разу не выходил. Какие к нему были претензии?
– Нам просто не нравилось, как он играл. Не выполнял установку. Так что тренер выбрал другого игрока на той позиции. С Бауэром также был момент, что он приехал поздно. Мы ждали его четыре недели. Был момент непонятный – то он остаётся там, потом приезжает и садится на карантин. Странная ситуация была. Поэтому у него сразу не получилось. Адаптироваться в команде он мог быстрее за счёт того, что Маматкулович говорил на немецком, тренер по физподготовке был немец. В этом плане не было никаких проблем.
– Какую он установку не выполнял? Не отрабатывал в обороне, ошибался?
– Да, Рахимову не нравилась его игра в обороне. И всё.
– После прихода Стукалова Бауэр стал важной частью команды, помог спастись от вылета. Но в этом сезоне Бауэр попал в опалу. Он уже давно не попадает в заявки команды и даже ссылался в дубль. У него точно нет никаких проблем с характером?
– Он хороший человек, общительный, всегда вливается в коллектив. При нас он никогда не говорил ничего плохого. Никогда не жаловался, что не играет. На сто процентов выкладывался каждый день на тренировках. Он спокойно ждал шанса сыграть ещё раз. Я видел в нём профессионала. При этом я знаю его ещё по «Рубину», в котором он работал с Хави Грасией. Мы общались с Хави. Грасия всегда хорошо отзывался о нём.
– За тот небольшой отрезок в «Уфе» вам удалось понять, за счёт чего команда с одним из самых низких бюджетов в лиге раз за разом сохраняет прописку в РПЛ и иногда даже претендует на еврокубки?
– У них есть линия работы. Они знают, чем занимаются и за счёт чего могут сохранять место в РПЛ. Это у них в головах. Самое главное – всегда в любом клубе придерживать и заданного курса, несмотря ни на что. И несмотря на то, что маленький клуб, всегда платят зарплаты вовремя, долгов у них нет. Это влияет на ежедневную работу.
– Вы фанат Казани. А какие впечатление остались от Уфы как от города?
– Казань более современный город. Как мне говорили, Уфа – город с более советской застройкой. Здесь больше одинаковых зданий. Казань красивее, разнообразнее. Достопримечательностей больше. Есть отличия.
– А где вы жили в Уфе в то время?
– Мы с тренером по физподготовке жили в гостинице «Башкирия». Мы сперва приехали на месяц. На такой срок искать квартиру тяжело. Потом полтора месяца были в Турции. В итоге остались в «Башкирии».
– Но гостиница ведь находится в центре города. Он тоже оставил у вас впечатление однотипности?
– Можно там погулять. Но там маленький центр. Не такой, как в Казани. Разница сильно чувствовалась.
О КАРПИНЕ: «ЕСЛИ ТЫ ОТКАЗАЛСЯ ОТ ПРИНЦИПОВ И ПРОИГРАЛ, ЭТО ДВОЙНОЕ ПОРАЖЕНИЕ»
– Вы сейчас много следите за российским чемпионатом?
– Когда я могу, то смотрю РПЛ. Мне нравится смотреть футбол. Стараюсь следить за российской лигой.
– Можете выделить какие-то тренды? Куда движется российский футбол? Ситуация хуже становится?
– Не могу сказать, что стало хуже или лучше. По-разному может быть. Раньше были игроки очень хорошего уровня, сильнее, чем сейчас. Но можно говорить о методике. Хороший футбол показывают «Динамо», «Локомотив» прессингует и ищет результат, а не ждёт ошибок соперника. Это то, что мы пытались с Шароновым сделать в «Рубине». С таким футболом будет больше зрелищности и интереса болельщиков.
– Гегемония «Зенита» – это проблема РПЛ? Или это проблема других клубов, которые перестали навязывать конкуренцию, как раньше?
– Эта разница лишь увеличивается с каждым годом. Если бы «Локомотив» и «Спартак» регулярно играли в Лиге чемпионов, то и получали бы больше денег. А «Зенит», за счёт того, что у них есть деньги, зарабатывает с Лиги чемпионов ещё больше. В «Зените» – лучшие игроки в чемпионате. Сейчас в РПЛ конкурентам им нет. Но «Динамо» и «Локомотив» играют более командный футбол.
– Выступление в еврокубках – большая боль российских клубов последних лет. Россия продолжает падать в рейтинге УЕФА, а «Рубин» умудряется проиграть польскому «Ракуву», у которых весь состав стоит меньше, чем один Хвича. Почему?
– Найти причину очень тяжело. У «Зенита» нет соперников. В России им часто хватает программы минимум, чтобы обыгрывать другие команды. Устанавливается привычка. В итоге у них нет достаточного уровня интенсивности, который необходим, чтобы играть в Лиге чемпионов. Если бы они всегда играли на сто процентов, то этого было бы достаточно для достойного выступления. У них очень хорошие игроки.
– Недостаточный уровень интенсивности ощущается и на уровне сборных. Валерий Карпин после поражения от сборной Хорватии говорил об этом. Почему внутри чемпионата интенсивность ниже? Как её вырабатывать?
– Интенсивность не зависит от национальности футболистов, русские они или иностранцы. Она зависит от тренировок и того, как они проводятся. Но я не могу сказать, что все команды плохо тренируются. Я не был на их тренировках.
– Карпин также косвенно обвинял игроков в трусости. Он отметил, что то у игроков в важных матчах подкашиваются ноги. Они боятся брать на себя, боятся открываться, тушуются. Вы согласны с его словами, что всё в голове?
– Психологическая работа не проводится за один день. Нужно вырабатывать другое мышление у игроков каждый день в течении нескольких лет. Думаю, что все игроки сборной хотели выиграть, попасть на чемпионат мира. Но сейчас все говорят, что игроки не смогли справиться с давлением. Могу сказать, что в любой ситуации надо придерживаться заданного вектора. Если Карпин всегда хотел атаковать и оказывать давление, то не нужно было менять тактику в матче с хорватами. Если ты отказался от своих принципов и в итоге проиграл, то потерпел двойное поражение. Но кто я такой, чтобы комментировать работу Карпина? Он и сам всё знает. Но он мог на одну конкретную игру дать установку играть от обороны, хотя обычно говорит прессинговать высоко. Это могло восприняться как страх и передаться игрокам.
– Вы работали с детьми, юношами, в России и в Испании. Как вот это вот психологическое состояние должно закладываться?
– Когда футболист играет, то всегда думает о результате. Я должен выиграть и не должен проиграть. Я думаю, что нужно учить игроков думать о футбольных составляющих. Ты должен только играть, думать о пасе, движении, обороне, атаке и так далее. Результат должен быть последствием всей этой работы.
– В России есть футбол? Или только его подобие?
– Конечно, есть! После поражений всегда бывают такие моменты: «А! Мы такие плохие». Вы думаете, что это только проблема России. Но это не так. Важны и психологические моменты. После поражений футболистов часто начинают критиковать в прессе, по телевидению. Они же всё это смотрят, читают и сами начинают думать, что какие-то не такие. Но не сомневаюсь, что у России всё будет хорошо, потому что это сильная и большая страна, где тренеры развиваются, многие хотят учиться и делать хорошо свою работу. Это только радует.
ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Эдуард ДОКАМПО
Дата рождения: 26 мая 1974 года
Место рождения: Бильбао, Испания
Карьера в юношеском футболе: «Атлетик» (Бильбао, Испания) – 2006-12; «Рубин» (Казань, Россия) – 2012-17
Карьера тренера: сборная Беларуси – 2015-17; «Аль-Ахли» (Доха, Катар) – 2017/18; «Динамо» (Киев, Украина) – 2018/19; «Рубин» (Казань, Россия) – 2019; «Уфа» (Россия) – 2020/21.