Всероссийские легкоатлетические соревнования «Шиповка юных», которые в шестой раз проходят в Казани, собирают молодых легкоатлетов России, и выдающихся легкоатлетов. Последние проводят мастер-классы для участников соревнований. В прошлом году мастер-класс в Казани дала член сборной России Анна Альминова, бегающая средние дистанции. Сейчас секретами мастерства делился Уилсон Кипкетер, трехкратный чемпион мира, двукратный призер Олимпиад, экс-рекордсмен мира в беге на 800 метров.
СПОРТСМЕНЫ — МАЛЕНЬКИЕ РЫБКИ. НАДО ЛОВИТЬ НАСТОЯЩИХ «АКУЛ»
— Уилсон, Олимпиада 2004 года, на которой вы в последний раз выступали, до сих пор продолжает держать болельщиков в определенном неведении насчет ее героев. За восемь с половиной прошедших лет лишились своих наград из-за обнаружившегося у них допинга, три легкоатлета, один тяжелоатлет, один велосипедист. И под вопросом золото американской женской эстафетной команды 4Х400 метров. Даже у серьезных преступлений есть срок давности. Почему вопрос применения допинга звучит настолько громко, что к нему не могут применяться общепринятые законы, и не действует срок давности? Что часто приводит к разоблачениям «героев вчерашних дней».
— Начну с того, что радость от получения награды может быть разной. Получить свою медаль на стадионе, сразу после финиша, под звуки гимна своей страны, в окружении болельщиков, это взрыв эмоций — мало с чем сравнимая радость. Получать ту же медаль, отобранную у кого-то, через годы, в тиши кабинетов, я не вижу, какую это радость может принести спортсмену?
Вот недавно весь мир интересовала ситуация с легендарным велогонщиком прошлого Лэнсом Армстронгом, который был героем для многих, а сейчас стал изгоем, когда обнаружилось, что к своим победам он шел через применение допинга. А меня, в этом плане, смущала ситуация, что сейчас идут выяснения, кто же на самом деле, был честным победителем тех соревнований, которые, якобы, выигрывал Армстронг. Зачем это?
Мне кажется, что важнее решать проблему не тех, кто принимает допинг, а тех, кто его производит. Допинг — это серьезный бизнес, со своими акулами. А у нас, ловя спортсменов, прищучивают маленькую рыбешку, плавающую в водах этого бизнеса. Давайте наказывать инициаторов процесса изготовления допинговых препаратов, те же самые лаборатории. И когда будет выстроена система, в которой станет ловиться не маленькая рыбка, а большая, то это будет разумнее. Допинг — как источник. Пока мы из него пьем, он будет постоянно дополняться новой водой. Если мы перестанем из него пить, нам нечего будет там пить, он высохнет сам собой.
— В 1995 году вы выиграли чемпионат мира, а Олимпиаду следующего года пропустили, из-за смены кенийского гражданства на датское. Сейчас, через прошедшие годы, нет сожаления о произошедшем?
— Пропуск Олимпиады был для меня непростым решением. Я понимал, что иду на жертву. Но, если бы поехал на Олимпиаду, как кениец, то мне пришлось бы потом еще семь лет ждать получения датского паспорта. А я к тому времени уже твердо решил для себя, что стану датчанином, представителем страны, в которой жил на тот момент уже три года.
— Упущенное олимпийское золото сделало вашу жизнь менее счастливой?
— Нет. Моя карьера была успешной на 99 процентов. И то, что я так и не добежал до золота, это всего лишь недостающий процент. У меня было «серебро» и «бронза» Олимпиад, а также за спиной 11 лет успешных выступлений. Люди же знают меня, независимо от того, стал я чемпионом Олимпиады или нет.
Когда я выступал, я меня была разная мотивация. После того, как стал чемпионом мира в 95-м, у меня уже не было цели просто снова выиграть мировое первенство. Я захотел войти в историю. А для этого надо было выигрывать сразу три разных чемпионата мира, так как двукратных чемпионов хватало. И я этой цели достиг. Помимо этого моей целью было установление мирового рекорда. Потом улучшение моих рекордных секунд. Я шел от одной цели к другой. Сейчас моя цель — научить детей делать тоже самое. Чтобы они понимали, что спорт в их жизни может занимать и пять и десять лет, а может и один год всего. А жизнь, она длиннее. И надо пытаться найти баланс между коротким мигом жизни, которую ты проведешь в спорте, и всей своей жизнью.
КОГДА УХОДИШЬ ИЗ СПОРТА, НАДО ПРИСЛУШИВАТЬСЯ К СЕБЕ, А НЕ КО МНЕНИЮ ОКРУЖАЮЩИХ
— У спортсменов в обиходе выражение — с возрастом первой уходит скорость. Но общеизвестно, что взамен этого приходит выносливость, если ее развивать. Вы ушли из спорта в 33 года, — возраст для стайеров почти детский. Еще один вопрос о возможном сожалении — не рано покинули спорт?
— Действительно, можно было бы заниматься спортом, в моем случае, бегать, и до сорока, и до пятидесяти лет. Но каждый индивидуально принимает решение, когда он говорит себе стоп. Я в 33 года проанализировал свои амбиции, мотивацию, и решил, что наступил момент, когда надо заканчивать спортивную карьеру. И сейчас, с годами, могу твердо заявить, что тогда я принял правильное решение. А примеры остальных, которые остаются на дорожке, и продолжают выступать, когда ты уже смотришь на них в качестве зрителя, а также общие слова, к примеру, о том, что стайерские дисциплины — это место для опытных спортсменов, не являются правилом. Есть много экспертов, которые заявляют, что выносливость с годами растет, взрывная скорость падает, но ты внутри себя должен чувствовать, — насколько эти слова можно соотнести с возможностями твоего организма. Думать и делать, — это две разные вещи.
— Какие у вас впечатления от посещения России, в частности, Казани?
— Мне бы сейчас уместно было пожаловаться на погоду, но вчерашний мастер-класс (проведенный 23 марта, — авт.) меня шикарно согрел. Общение с детьми, которые выражали непосредственный интерес ко мне, хотели меня пощупать, потрогать, все это согревало. (Улыбается. Но тут надо дать пояснение, что выдающийся кенийский бегун уже более двадцати лет живет и выступает за Данию, не менее холодную, чем Россия, страну Скандинавии, — авт.) — Слышал, что у вас тут летом будет Универсиада?! Обязательно постараюсь приехать сюда, если у меня не будет каких-нибудь других обязательств. А что касается детей, то хотелось бы проследить за их карьерами в будущем. Может, кто и станет потом известным легкоатлетом, мне бы, во всяком случае, хотелось бы увидеть их в качестве участников Олимпиады 2020, или чемпионатов мира. Что касается меня, то я трижды выигрывал мировые чемпионаты. Для меня это особенные соревнования. Когда я увидел множество восторженных лиц на моем мастер-классе, то понял, что чемпионат мира в Москве пройдет в правильном месте, месте, в котором любят легкую атлетику. Даже самому захотелось снова поучаствовать в таких соревнованиях, но возраст… Разве что среди ветеранов мог бы сейчас поучаствовать.
— А вот ваш соперник по легкоатлетической дорожке Юрий Борзаковский еще бегает. Продолжаете общаться с ним? (Вопрос с подтекстом. На Олимпиаде 2004 года юный тогда Борзаковский опередил фаворита финального забега Кипкетера, который в итоге прибежал третьим, — авт.)
— (Улыбается). В последний раз мы виделись в олимпийском Лондоне, общались. Мы вообще с ним продолжаем общение во время наших встреч. Но с моей стороны осталось желание доказать ему, что я могу быть чемпионом, поэтому, я не зря сказал о ветеранских чемпионатах мира. Вот, он закончит, может, мы еще погоняемся (улыбается).
СЕРЬЕЗНО ТРЕНИРОВАТЬСЯ НАЧАЛ ТОЛЬКО В 22 ГОДА. И ЧЕРЕЗ ГОД СТАЛ ЧЕМПИОНОМ МИРА
— Вы упомянули Универсиаду, до старта которой в Казани остается чуть больше ста дней. Если смотреть на историю студенческих Олимпиад, то первые старты были суперзвездными. Но развитие легкой атлетики уменьшало и интерес к этим стартам, и их статус. С 1983 года стали проводиться летние чемпионаты мира, и отодвинули Универсиады на второй план. В девяностые годы получили развитие коммерческие старты ИААФ, и отодвинули Универсиады на задворки. Вы бегали именно в это время, и вопрос вам — как вы относитесь к спортивным стартам студентов?
— Я сейчас выскажу свое личное мнение. Ни в коем случае не надо считать его мнением Кипкетера, как работника международной федерации легкой атлетики. У меня, как у человека, не участвовавшего в универсиадах, есть представление об универсиадах, как об о одной из ступеней, успешное преодоление которой помогает достичь конечной цели каждого серьезно спортсмена — попадания на Олимпиаду. Но сами по себе участники Олимпиады не могут появляться, вот и универсиады могут послужить этой цели. Это отличный шанс находить новых звезд спорта, которые, спустя какое-то время будут блистать и на Олимпиадах.
— Расскажите о своей обычной, не спортивной жизни. Кто является вашей семьей?
— Даже, когда я был спортсменом, я предпочитал не рассказывать о своей семье, оставляя это за кадром. (Тут Кипкетер решил не раскрывать секрета Полишинеля, который заключается в том, что на новой для себя родине он познакомился с датской девушкой Перниллой, на которой и женился, — авт.) — Жена у меня есть. Дети тоже. Вся наша семья спортивная, — они и бегают, и в футбол играют. Будут ли мои дети спортсменами — пока не знаю, главное, чтобы у них была счастливая жизнь. Хочу, чтобы они постоянно учились, к примеру, вчерашний мастер-класс и меня кое-чему научил. Что касается работы, то я тружусь в департаменте развития международной федерации легкой атлетики и еще в организации «Мир и спорт», штаб-квартира которой находится в Монако, помимо этого являюсь консультантом молодых спортсменом.
— Как к вам относятся на родине, сборной которой вы покинули?
— Когда я сменил гражданство, у меня были определенные проблемы. Но больше юридические. Пришлось улаживать множество формальностей со старой федерацией, в Кении, с новой федерацией, в Дании. Но, особенно после того, как я закончил выступать и перестал представлять конкуренцию для кенийских спортсменов, никаких проблем в общении с моей родиной у меня нет. Езжу туда каждый год, там живут мои родители. Правда, постоянно приходится получать новые визы.
— А что вас мотивировало к занятиям легкой атлетикой, к победам?
— Желание обучаться и исправлять ошибки. К примеру, в 1988 году на юниорском чемпионате мира меня дисквалифицировали за то, что я раньше времени перебежал на общую дорожку. Через два года я финишировал на таком же чемпионате только четвертым. Со временем этот опыт помог мне победить в 2005 году, на дебютном для меня чемпионате мира для взрослых. А в детстве меня мотивировало желание стать лучшим в мире. Я в своей школе говорил, что когда-нибудь стану чемпионом мира, и одноклассники надо мной смеялись. И теперь, одной из моих задач на мастер-классах, является внушение той мысли, что надо ставить перед собой какие-то задачи и идти к ним. Тогда можно многого добиться. Судите сами, я начал бегать в 12 лет, но это никак нельзя назвать профессиональным спортом, потому, что мы с друзьями просто бегали по улицам, а не методично тренировались. Серьезно тренировался я начал уже в Дании в 22 года, в 1994 году, тогда, когда уже начал побеждать на дорожке. (И уже через год Кипкетер прибежал к золотой медали на своем первом чемпионате мира для взрослых, — авт.)