Четверть века назад, в 1989 году, Владимир Янко в качестве главного тренера сборной СССР выиграл свой первый чемпионат мира по бенди. 18 лет назад он впервые привел к золотым медалям чемпионата страны архангельский «Водник», ставший впоследствии легендарным. Эти факты биографии великого тренера известны многим поклонникам хоккея с мячом. Но далеко не все знают, с чего он начинал, как жил и работал до того, как стал главным авторитетом в мировом бенди. Воспоминаниями о тех далеких временах Янко откровенно поделился с корреспондентом спортивной редакции «БИЗНЕС Online» Кириллом Сахаровым.
ТРИ СТАДИОНА И МОЧЁНЫЕ ЯБЛОКИ
В канун старта чемпионата мира побенди в Иркутске, наставник казанского «Динамо» Владимир Янко отметил 65-летний юбилей. Он по-прежнему бодр и весел, а на поздравления с днем рождения ответил в свойственной ему манере.
— Юбилей — просто дата. А настоящие праздники человек сам себе устраивает, — считает Янко. — Если ты хочешь пройти свой путь так, чтобы все считали, что вся твоя жизнь — сплошной праздник, сделай его сам.
— Вы даёте много интервью, комментируете все события в мире хоккея с мячом и не только. При этом не часто рассказываете о себе и своей жизни. Почему?
— Я не закрытый человек, но у меня есть твердое правило: я общаюсь только с теми людьми, общение с которыми приносит мне удовольствие. Причем, когда я вижу какого-то человека, то в первую очередь хочу видеть в нём только положительное и порой не замечаю недостатков. Поэтому, моя жена часто мне в шутку говорит: «Папа, не влюбляйся!» Иногда изначально хорошее отношение к каждому человеку мешает в жизни, но я уже ничего не могу с собой поделать. И если потом оказывается, что я в человеке не ошибся, для меня это вершина удовольствия.
— Вы ведь родились в Москве — большом городе, где много возможностей. Почему выбрали именно спорт, а не, скажем, консерваторию?
— Так ведь тогда Москва другая была. А мы жили в Кунцево, и в те времена это была просто деревня. Зато у нас там было три стадиона. Один стадион — Московского радиотехнического завода, производившего знаменитые на весь Союз телевизоры «Юность». Чуть ниже был стадион ткацкой фабрики, а на верху, в Сетуни — «Крылья Советов». На первом стадионе играли в футбол, на стадионе ткацкой фабрики обычно проходили матчи по хоккею с мячом, а в Сетуни развивали хоккей с шайбой.
— Неплохо для деревни.
— Представляете, какие возможности были? А чуть подальше, у Триумфальной арки был стадион «Метеор» и еще поодаль — «Лужники». Вот и выбирай! Мама тогда работала в Сетуни, а отчим — на ткацкой фабрике, рядом с которой мы и жили. Как и все мальчишки, летом я играл в футбол, зимой — в хоккей. Тогда мы дневали и ночевали на стадионе. Домой забежишь, перекусишь и снова на стадион. Жили бедно. Причем практически все. Но зато весело, потому что нечего было от кого-либо скрывать, некому завидовать.
Как сейчас помню, рядом с домом было что-то вроде общего амбара. Там квасили капусту, солили огурцы. И запасы у всех стояли вместе, не отгороженные. И никому даже в голову не могло прийти, сунуть руку в бочку к соседу. Меня мать отправляла в это хранилище за картошкой. Бывало, придешь туда, а там кто-то из соседей: «Володька, ну-ка иди сюда!» Сунет руку за жбан с капустой — достанет моченое яблоко. Вот была радость! (смеётся).
«МАМА ПЛАКАЛА, КОГДА ВИДЕЛА МОИ ДЕНЬГИ»
— Три стадиона в Кунцево не пустовали?
— Нет, конечно! Я удивляюсь, почему сейчас не так. Взять хотя бы матчи моего казанского «Динамо». Иногда приходишь на игру: великолепная погода, легкий морозец -2 градуса, солнышко. И вижу, что на стадионе всего тысяча человек. Как это может быть? Куда все люди делись? Не понимаю, в Дербышках что, Большой театр открыли? Или огромный выбор других зрелищ? Потерян интерес ко всему, что происходит на открытом воздухе. А в наше время было все наоборот: закрытых помещений было гораздо меньше, и вся жизнь проходила на улице. На массовые катания на коньках было невозможно пробиться, столько народу приходило!
— На хоккей тоже ходили?
— Какие были игры! Наша мужская команда «Текстильщик» играла на первенство РСФСР, ездила на матчи в другие города. А потом, когда начали поднимать хоккей с шайбой и гробить хоккей с мячом, сделали зональные соревнования. Наши стали выступать в первенстве Москвы. Все сильнейшие команды столицы приезжали к нам в Кунцево: ЦСКА, «Динамо», «Фили». Мы воочию видели всех тогдашних звёзд спорта. Помню, как с пацанами мы с восторгом смотрели, как играют «наши мужики». Так мы называли нашу команду. Ведь все они работали на фабрике, были отцами и старшими братьями знакомых мне ребят. И эти мужики играли против самых выдающихся хоккеистов. На это было потрясающе интересно смотреть.
— Вы ведь и сами уже с 16 лет играли во взрослых командах?
— Да, причем мы выступали летом в футбольных первенствах, а зимой в хоккейных. Это было абсолютно нормально, так играли все. Из «Текстильщика» меня забрали в «Динамо», и там я уже стипендию получал, как юный динамовец. Мама, когда видела мои деньги, всегда плакала, потому что моя стипендия была как её зарплата. Система «Динамо» тогда работала исключительно, ни один талантливый человек не мог проскочить. У нас была хорошая футбольная команда 1949 года рождения, с которой мы три года подряд были чемпионами Москвы. Двоих или троих из той команды забрали в торпедовский дубль, двоих — в динамовский. Очень многие ушли в хоккей с шайбой. Петя Воробьев, ставший сейчас знаменитым тренером, и Слава Назаров уехали с Виктором Тихоновым в Ригу.
Не скажу, что у меня в футболе хуже получалось, чем в хоккее. Но так уж получилось, что судьба занесла меня в хоккей.
«В 60-х ХОККЕЙ С МЯЧОМ БЫЛ С ФУТБОЛОМ НА РАВНЫХ»
— Но ведь был какой-то переломный момент, после которого Янко стал хоккеистом?
— У меня был выбор: выступать в первой лиге за футбольное «Динамо» из Вологды или Брянска, либо играть в хоккей с мячом. Я принял решение. После этого мне Валера Маслов много раз потом говорил: «Дурак ты, Володька! Зачем тебе этот хоккей с мячом сдался?» (смеётся). Что поделаешь, так судьба распорядилась. Я не жалею.
— А душа к чему больше лежала к футболу или хоккею?
— Вы знаете, тогда в головах не было такого выбора. Нравился любой спорт и не было меркантильного интереса. Тогда невозможно было подойти к человеку и сказать: «Дурень, в футболе же денег больше!» Между прочим, тогда, в 60-х хоккей с мячом был практически на равных с футболом. Было три вида спорта, на которые ходило очень много народу. И такого разделения не было, как сейчас: там есть деньги, а там их нет. Сейчас многое решает меркантильный интерес, и это нас очень сильно обедняет. О некоторых видах спорта мы иногда вспоминаем, только во время Олимпийских игр. Или вдруг услышишь из уст людей, ответственных за большой спорт, слова о том, что нужно развивать «медалеёмкие» виды спорта. Как такое вообще можно говорить? Каждый должен заниматься тем, к чему душа лежит, и где можешь добиться больших результатов.
— Нынешний хоккей с мячом, и тот, в который играли вы, сильно отличаются?
— Конечно! Недавно, года три назад сидел я с ветеранами на трибуне в «Крылатском» на матче московского «Динамо». И некоторые говорили, глядя на поле: «Что за молодежь пошла? Кто так играет?» А я им отвечаю: «Скажите, а что нынешние ребята не умеют делать из того, что умели делать мы? Они умеют все то же самое, только в два раза быстрее!» Зачем брюзжать? С шайбой тоже самое. Я недавно смотрел матч «Ак Барс» — СКА, а потом буквально через день СКА — «Динамо» (Москва). И вот что я вам скажу: возможно, эти команды играют не так, как играли братья Майоровы, Старшинов, Альметов, Александров, Локтев — суперзвезды тех лет. Но сейчас же совершенно другой хоккей, нынешние игроки просто летают по льду! Сейчас все двигаются быстрее. Если хочешь побеждать, нужно прибавлять, прежде всего, в скоростных качествах, в том числе, скорости принятия решений. Так сейчас развиваются все виды спорта. Собственно, именно так и звучит девиз спорта: быстрее, выше, сильнее! Развитие невозможно остановить, нужно только стараться сохранить эстетику спорта.
— Насколько далеко ушли нынешние атлеты от героев полувековой давности?
— По сути, если сравнивать футбол и хоккей образца 1964 года и образца 2014 года, то можно прийти к выводу, что это разные виды спорта. Да, названия остались те же, но изменения очень серьезные. Посмотрите на таких футболистов как Месси, Роналду. Они принимают быстрые решения в таких, казалось бы, немыслимых условиях и забивают такое количество мячей! Причем необыкновенной красоты. Игра этих людей показывает, что совершенству нет предела.
«ЛЮБИЛИ ВЫПИТЬ ШАМПАНСКОГО С ДЕВЧОНКАМИ»
— В составе московского «Динамо» вы пять раз становились чемпионом СССР. Расскажите о своей жизни игрока.
— А что рассказывать? Нормальная жизнь члена орденоносного общества «Динамо», которое нас всех держало под своим крылом. Была база в Новогорске, которой — вот удивительно! — тогда хватало на всех. Зимой мы жили в основном с шайбистами, готовились к играм. И практически всегда с нами жила еще какая-нибудь женская команда, либо волейбольная, либо баскетбольная. Весело было. Все до сих пор друг друга помним. И все динамовские команды тогда, конечно, боролись только за золотые медали. А вот друзья у меня были совсем другие. Сережа Ольшанский, мой лучший друг, играл за «Спартак» и был там капитаном. Женя Ловчев тоже играл за красно-белых. Вот и получается, что сам я из «Динамо», лучшие друзья из «Спартака», а болел всю жизнь за «Торпедо».
— Как отвлекались от хоккея? Чем занимались в свободное время?
— Ходил на футбольные матчи, в которых играли друзья — Ловчев и Ольшанский. Не пропускал ни одной игры! Почему? Потому что после игры всегда шли с ними пивка попить. Или шампанского с девчонками (смеётся). Самое любимое место было — кафе «Метелица» на Арбате. Всё как у всех молодых ребят.
— То есть к алкоголю нормально относились?
— Вполне. Мы ведь были очень спортивные ребята и никогда не перебирали. Но шампанского любили выпить.
— Вспомните сборные СССР и Швеции тех времен. Тогда тоже было такое непримиримое противостояние?
— Нужно признаться честно, шведы были тогда другие. Пусть не обижаются на меня мои тогдашние партнеры по сборной. Не нужно обманывать себя: мы-то были настоящие профессионалы, а за Швецию играли полулюбители. Только после 1980 года они серьёзно шагнули в сторону профессионального хоккея. Появились профессиональные клубы, игроки уже не работали или трудились на каких-то легких должностях. Начали тренироваться два раза в день. У них тогда появился тренер Хокан Сундин, который поднял бенди в Швеции на очень высокий уровень. Вот тогда и началось настоящее противостояние СССР — Швеция. Потом, когда Союз развалился, мы восемь лет не могли ничего выиграть. Ни на клубном уровне, ни в сборной.
— Как в те времена освещались в прессе чемпионаты мира по хоккею с мячом?
— Очень здорово освещались. Самый известный комментатор тех лет Николай Озеров всегда сам выезжал на финальные матчи, где бы мы ни играли. И приговаривал: «Пока я жив, русский хоккей никому не отдам». Конечно, по телевизору в те годы показывали только решающие матчи. Всё-таки технологии были другие, тогда на игре работала только одна камера, которой трудно отобразить всю красоту игры. Это сейчас смотришь, как шведы транслируют матчи по бенди, и диву даешься: неужели наш вид спорта можно так показывать? Как интересно и красиво у них это получается! Настоящее шоу: повторы, восемь камер, настоящий профессиональный подход. В нашей стране, к сожалению, до этого пока не дошли.
«В ХАБАРОВСК ПОЕХАЛ КОРРЕСПОНДЕНТОМ «СОВЕТСКОГО СПОРТА»
— В тридцать лет вы перестали играть. Почему?
— Закончил я из-за проблем с коленом. И только в прошлом году, 34 года спустя, сделал операцию. Если бы я сделал эту операцию на мениске тогда, то сейчас, наверное, ходил бы на костылях. А так как я сделал её на нынешнем уровне технологий, то, как видите, чувствую себя нормально. Тогда много говорили о достижениях спортивной медицины, трудах Зои Мироновой, ЦИТО и так далее. Хотя, по сути, делали операции топором. А сейчас лазерная хирургия: две точечки сделали с двух сторон и всё. Раньше тебе удаляли мениск полностью, а сейчас удаляют только те фрагменты, которые мешают нормально функционировать. Это, кстати, можно отнести к разговору о том, что было тогда, и что есть сейчас. Ну как можно такое сравнивать? При этом я не хочу сказать, что Зоя Миронова не была выдающимся хирургом. Ведь стольким спортсменам она помогла! Просто тогда такие технологии были — из каменного века.
— Как пришло решение после игрока стать тренером?
— Спонтанно. У нас в спортшколе в Кунцево, где я начинал, было огромное количество ребят. Вот пришел туда и начал с ними заниматься. Две мои команды, ребята 1968 и 1967 года рождения становились чемпионами Москвы. И меня это дело так захлестнуло! А потом в 1981-м меня послали корреспондентом на чемпионат мира в Хабаровск…
— Вы работали журналистом?!
— Да, меня командировал «Советский спорт». Я выступал в качестве эксперта. Эта практика существовала уже в те годы, когда известный спортсмен, недавно закончивший выступать, даёт свои комментарии по различным темам. Это был первый в истории финал чемпионата мира, который мы проиграли. Народу на стадионе тогда было огромное количество, собиралось по 25 тысяч! В Хабаровске был потрясающий ажиотаж, чемпионат прошел просто великолепно, но было огромное разочарование от поражения. Шведы тогда очень серьёзно перестроили свою игру. Причем не только тактически, но и экономически. У них появилось большое количество искусственных катков, сильных команд, талантливых тренеров. Именно тогда шведские хоккеисты начали превращаться в тех мастеров, которых мы видим сейчас. А мы этот момент пропустили. Но тогда о настоящих причинах говорить было не принято и всё списали на то, что на том чемпионате Советский Союз тоже обновлял сборную.
«РАНЬШЕ СЫКТЫВКАР ДАЖЕ ПО ТЕЛЕВИЗОРУ НЕ ВЫГОВАРИВАЛИ…»
— Со следующего года вы начали тренировать «Строитель» из Сыктывкара. Как вы там оказались?
— Как раз на чемпионате мира в Хабаровске ко мне подошел человек и представился председателем общества «Труд» из Коми. Сказал, что они хотят меня пригласить работать тренером взрослой команды. Я его спрашиваю: «Где хоть это — Коми?» А он мне отвечает: «Да недалеко от Москвы. Всего час двадцать самолетом». Так попал в Сыктывкар и начал работать в первой лиге. Сначала я, конечно, не планировал там проработать целых пять лет. Но все ребята, которые там играли, вдруг начали серьёзно прогрессировать. Уже через год, в сезоне 1983/84 мы вышли в высшую лигу и сходу заняли там 8-е место. На следующий год — 6-е место. Еще через год, в 1986-м — 5-е. А ведь чтобы занять 5-е место в высшей лиге СССР нужно было совершить неслыханное по тем временам — обойти какую-нибудь из ведомственных команд. И мы это сделали, обошли алматинское «Динамо» и свердловский СКА. Все смотрели на нас и не понимали: откуда взялся этот «Строитель»?
— Как ваша семья перенесла переезд из столицы в глубинку?
— Конечно, было тяжело. Но постепенно привыкли. Часто летали из Сыктывкара в Москву и обратно. Но было потрясающе интересно работать. Правительство Коми АССР проявляло очень большой интерес к команде. Все первые лица республики помогали нам, включая первого секретаря обкома КПСС, председателя совмина и министра строительства. Благодаря этому мы смогли так быстро создать сильную команду. Ведь ни один человек не может сделать такое в одиночку. В 80-х в Коми кроме знаменитых лыжников не было никаких спортсменов. Приоритет был один — лыжи. И вдруг появляется хоккей с мячом. Поначалу со стороны лыжников была страшная ревность. Ведь народ пошел на стадион, собиралось по 10 — 12 тысяч человек! Причем в любой мороз. Настоящий хоккейный бум. Я до сих пор благодарен всем тем, с кем мы это делали. Было приятно, когда говорили: «Раньше Сыктывкар даже по телевизору не выговаривали, а сейчас благодаря хоккею с мячом все знают». Команда была предметом республиканской гордости, когда мы прошли в «вышку». Представьте: в Сыктывкар приезжали команды-гранды и не могли у нас выиграть.
— Потом вы тренировали красноярский «Енисей», гремевший в 80-е…
— Да, к тому времени эта команда уже 8 лет подряд становилась чемпионом СССР. Меня назначили тренером сборной, а её базовая команда была тогда в Красноярске. Тут сошлись интересы национальной сборной и руководства Красноярского механического завода. Его руководству очень хотелось, чтобы «Енисей» десять раз подряд стал чемпионом Советского Союза, и мы этого добились. В Красноярске любят с гордостью повторять, что такого никто кроме них не сделает.
«ЕЗДИЛ В ШВЕЦИЮ ЧИТАТЬ ЛЕКЦИЮ ПО ЭКОНОМИКЕ»
— После того, как Союз развалился, почему вы решили отправиться работать в Финляндию?
— Было очень интересно попробовать. Потому что там совсем другие люди и другие отношения. Они живут по совершенно иным жизненным принципам. Нам это очень трудно понять даже сейчас, а тогда было вообще невозможно. Они не понимали нас, мы, со своей совковой психологией, не понимали их. Необходимо было поменять представление о том, как люди живут, как они общаются между собой, какие у них ценности. Не поняв всего этого, трудно добиться результата за границей.
— Что больше всего поразило в Финляндии?
— Отношение друг к другу. В СССР общение между тренером и игроком происходило с позиции силы. Это даже поощрялось: я начальник — ты дурак. Наше тогдашнее отношение к игрокам хорошо иллюстрирует высказывание Анатолия Тарасова: «Сто человек я просеял, и пусть 99 из них „умерли“ на тренировках, это ерунда. Ведь один-то остался!» В Европе по такой системе работать нельзя. Каждый человек — личность и ты обязан с этим считаться. При этом еще нужно суметь убедить их в том, что если они последуют твоим указаниям, то смогут добиться успеха. Кстати, больше всего я горжусь не медалями, завоеванными в Финляндии, а тем, что за последние два года в этой стране я, читая лекции, заработал больше, чем по контракту тренера.
— О чем были лекции?
— Куда только не приглашали! Ездил даже на пароме в Швецию читать лекцию по экономике. Когда позвали, сначала даже опешил: где я и где экономика? Но мне объяснили, что на лекции будут присутствовать руководители фирм, которые хотят использовать мой тренерский опыт для построения эффективных организаций. Вот и рассказывал, за счет чего моя скромная «Вейтеря» из маленькой Лаперанты пробилась с последнего места в призёры. Людям бизнеса были интересны принципы, за счет которых спортсмены добиваются результата. Еще читал лекции для тренеров по лыжам — спорту номер один в Финляндии. Казалось бы два совершенно разных вида спорта — хоккей и лыжи. Тем не менее, эти люди, которых поименно знает вся страна, с удовольствием слушали, что я им говорю. Ведь всем интересны три вещи: педагогические методы, психологические подходы и работа в подготовительный период.
«ВОЗГЛАВИТЬ ШВЕДОВ БЫЛО БЫ ИНТЕРЕСНО»
— А если бы вас сейчас позвали тренировать шведский клуб, согласились бы?
— Было бы интересно. Кто знает, может быть, когда-нибудь такое случится. Никогда не говори никогда. Тем более что и намеки уже были. Так почему бы и нет? Лишь бы хватило сил и энергии. Я легок на подъем и никогда не понимал тренеров, которые по 15 лет сидят в одном клубе. Все уже думают: ну когда же он уйдет?! Этим тренерам самим-то нравится так работать? Хотя бы переехать из одного города в другой — уже интересно. Вокруг тебя другие люди, другие хоккеисты, всё по-другому. И ты находишь с ними точки соприкосновения, приобретаешь новых друзей, делаешь новую команду.
— А сборную Швеции, согласились бы возглавить? Если представить, что такое предложение поступит.
— На это намёк тоже был. Я ответил, что сейчас вообще-то вхожу в руководство российской делегации. Меня это устраивает, и я считаю это большой честью. Но повторюсь: никогда не стоит говорить никогда. Как специалисту, опыт работы в шведской команде был бы для меня потрясающе интересным. Но пока буду нужен российскому хоккею, я всегда буду рядом.