Легендарный администратор «Салавата Юлаева» Аскар Изгин: «Секретарь обкома партии поставил задачу – обыграть Казань»

68-летний Аскар Изгин до сих пор в строю — работает начальником команды в волейбольном клубе «Урал». Его истории про хоккеистов 70−80-х годов — бальзам на душу для тех, кто вырос на советском хоккее. Рассказывает о том поколении игроков — Михалеве, братьях Гимаевых, Семаке — так, что дыхание захватывает. Спортивная редакция «БИЗНЕС Online» попросила его вновь окунуться в былые годы и вспомнить, какими были хоккеисты того поколения, а также с чего начиналось дерби Уфы и Казани.

Аскар Изгин

КОГДА У МИХАЛЕВА РОДИЛСЯ СЫН, ВЗРОСЛАЯ ДОЧЬ СХВАТИЛАСЬ ЗА ГОЛОВУ

— Вы как-то рассказывали, как Сергей Михалёв вышел на матч, несмотря на то, что днем ранее ему разрезали ногу коньком.

— Было такое. В то время тур играли два дня подряд. Матчи с Киевом, в первой игре Владимир Клопов ему наступил коньком на ногу. Сереге наложили кучу швов, наступать на ногу не мог. На следующий день второй матч, а у нас всего три защитника. Смотрю, переодевается. Спрашиваю «Куда ты?!». «Закирыч, больше некому».

— Михалев — образец мужества?

— Он был очень авторитетным, членом партии, что в те времена — дикая редкость. За все время, что я работал, помню всего троих игроков, которые были членами КПСС — Геннадий Казаков, Рашит Гимаев и Сергей Михалев. Это были люди, уравновешенные, с которыми трудно поспорить. В партию брали игроков, бывшими образцами поведения в быту. Михалев был таким же. К нему всегда прислушивались.

— Кого из игроков того времени никогда бы не взяли в партию?

— (Смеётся) Сережу Падалко. Это был великий защитник, но по жизни страшный разгильдяй. Мог загулять в любой момент.

— Не удивляетесь, когда у Михалева на седьмом десятке рождаются дети?

— Молодец он. Когда в этом году у него родился ребенок, я удивился. Когда у него Степка родился в 2008 году, мы с его дочерью Машей были на родительском собрании (у нас дети учатся вместе) в первом классе. Она за голову схватилась от удивления. У нее характер Михалыча, кстати, один-в-один.

ДЕВЯТЕРИКОВ НЕ ОТДАЛ ДУБЛЕНКУ И БОЛЬШЕ ЕГО В СБОРНОЙ НЕ БЫЛО

— Много таких мужиков было в те годы?

- Сергей Девятериков, например. Его не взяли в первую сборную, так он нашел где-то плакат с игроками сборной, повесил в раздевалке и зачеркивал каждого нападающего, которого поймал на бедро. Серега единственный в то время исполнял прием Сологубова. Он прочитал о нем в книжке 50-х годов.

— Что за прием?

— Тот, что сейчас называют мельницей — удар бедром так, что соперник в воздух взлетает. Девятериков таким образом убрал Сергея Макарова, который перед чемпионатом мира руку сломал после этого приема.

— Проблем из-за того, что игрока сборной сломал не было?

— Он всегда играл чисто. Какие могут быть проблемы?

— Может потому Тихонов и не брал в сборную, что ломал его игроков?

— Не взяли его потому, что огрызнулся один раз на одного из руководителей делегации. Сборную тогда экипировала фирма Koho, на всех игроков пришли дубленки. Так Григорий Мкртчан, который был тренером, эти дубленки у всех забрал. Девятериков не отдал и больше его в сборной не было. Хотя по своему уровню подходил однозначно.

ЧЕРЕДНИКА С 19-ТИ ЛЕТ ЗВАЛИ ПО ОТЧЕСТВУ

— В ваше время в «Салавате» играл вратарь, который был первым номером в команде на протяжение 19-ти лет.

— Витя Чередник.

— В наше время такое возможно?

— Нет таких вратарей сейчас. Когда мы вышли в суперлигу, играли с ЦСКА. Первую провели неудачно — проиграли 2:7 в Москве. Анатолий Тарасов после матча подошел к нашему тренеру Марату Азаматову: «Ты с ума сошел, такого мужика прячешь?! Это же игрочище!» Но Череднику было уже за 30, в сборную он не годился.

— Как можно два десятка лет быть первым номером в одной команде?

— Вратарей было много хороших — Слава Микишкин, Наиль Каримов, Саша Логинов, который в молодежной сборной играл, но никто Чередника в «Салавате» переиграть не мог.

— Говорят, его побаивались.

— Витя мог и клюшкой врезать, если защитник ошибался, и словом приложить. Чередника с 19-ти лет Степанычем называли. Только по отчеству. Авторитет!

— Он же не просто так ушел из команды?

— Его выгнал Виктор Садомов. Чередник попросил отпустить его домой на 1 сентября, чтобы проводить детей в школу. А у них давние счеты были, с тех пор, как Садомов играл за Саратов. С «Кристаллом» всегда ведь дерби были. В общем, Садомов его не отпустил, но Витя уехал. Потом он и его, и Девятерикова убрал, чтобы усилить свое влияние на команду.

— Закончил Чередник трагично.

— Алкоголь — беда игроков того времени, которые завершали карьеру. Многие не находили себя в жизни. Сейчас игроки уходят из профессии с капиталом, а тогда хорошо, если имели машину и квартиру. Большинству приходилось все начинать сначала и заканчивалось это трагично.

«ПРОИГРАЛИ 0:1 ШЛИТЕ ДЕНЬГИ Я ИЗГИН»

— Правда, что Рафаилу Ишматову армия чуть не загубила карьеру?

— Наоборот, после Уфы его взяли в куйбышевский СКА на службу. Каравдин его берёг — выпускал только на третий период. Поразительная техника, чудо-руки, голова! Страшное игровое мышление у него было. В Куйбышеве все проходили отличную хоккейную школу. Многих игроков там довели, в том числе Ишмата. Сергея Гимаева, кстати, тоже. В ЦСКА он именно из СКА отправился.

— Ишматов был самым недисциплинированным в том «Салавате»?

— До женитьбы так и было. Нарушал режим, что скрывать. Но, как женился — Галя взяла его в руки. Изменился на глазах. А до этого была забавная история. В Уфе был филиал питерского института Лесгафта. В нем работала поразительной красоты секретарша — Света. Вся команда как-то пришла туда во главе с главным тренером Никитиным — Ишмата нет. Все шушукаются — где он? Света не выдерживает: «Рафаил же болеет страшно, всю ночь кашлял». Команда легла со смеху. А историю про телеграмму, наверное, все знают.

— Расскажите.

— Тогда на каждый матч приходилось брать наличку, чтобы рассчитаться за гостиницу и питание. Но возить с собой большие деньги было опасно, поэтому, отправляясь на выезд, я брал только часть суммы, а остальная приходила почтовым переводом. Помню, поехали на игры по маршруту Пенза — Минск в 1975-м году. Пензе проиграли 0:1. Я тут же должен бежать на почту, чтобы дать телеграмму директору завода. Но на переговорный пункт собрался и Ишматов — домой позвонить. И чтобы вдвоем не мотаться, я попросил его телеграмму отправить. На бланке написал текст: «Проиграли 0:1. Вышлите до Минска. Аскар Изгин». Вернувшись, Рафаил рассказал, что встретил на почте своих сослуживцев, они немного посидели. А вот о том, что телеграмму потерял, умолчал. Уже в Уфе меня вызывает помощник директора завода и говорит: «Ты чего написал?». Беру телеграмму и у меня глаза на лоб лезут: «Проиграли ноль один шлите деньги я Изгин». На заводе тоже в шоке были от такого юмора.

С УДОВОЛЬСТВИЕМ СЛУШАЮ ГИМАЕВА

— Многих Гимаевых знали лично?

— Всех четверых. Трое братьев и Сережа, однофамилец. Эти все на моих глазах выросли. Со всеми общаемся при встрече.

— Как Ирека занесло в Японию в 1987 году?

— Тогда федерация хоккея после достижения 27 лет разрешала выступать за границей. Так уехал Гимаев, Старшинов, Никитин в Австрию.

— Кто из Гимаевых самый недооцененный?

— Сергей. Он был игрок первого состава сборной, но конкуренция была такая, что ему приходилось играть во второй. Вы же видите, как он разбирается в хоккее. Так же разбирался и в то время. А остальные Гимаевы… Ирек собрал все лавры. Рашит добился максимума, которого мог при такой серьезной травме позвоночника. Ринат был великолепный защитник, но уровня высшей лиги.

— Комментарии Сергея Гимаева нравятся?

— С удовольствием слушаю. С глубоким уважением к нему отношусь. Он мне, как сын. В одном из репортажей вспомнил добрым словом, приятно было.

— С Иреком связь поддерживали?

— Постоянно. Он был министром спорта в Калининграде. Я как-то приехал уже с волейбольным «Нефтяником Башкортостана» в Калининград на матч с местным «Динамо-Янтарем», так он после игры зашел в автобус, звал к себе домой. Жаль мы опаздывали на самолет.

СЕМАК В 19 ЛЕТ СТАЛ МЛАДШИМ ЛЕЙТЕНАНТОМ КГБ

— Вы же застали дебютный матч Александра Семака в большом хоккее?

— На моих глазах было. Матч с московским «Динамо» в гостях. Ему 16 лет. На матче присутствовали Леонид Ильич Брежнев и Анатолий Владимирович Тарасов. Тарасов наблюдал за игрой с трибуны, после сказал Азаматову, чтобы держал Санька. По-тарасовски сказал: «Этот пацан взлетит в хоккее».

— Молодого Семака в команде гоняли?

— За водкой нет, боялись «стукачей». А вот клюшки ему таскать приходилось.

— Как со стукачами боролись в то время?

— Хитростью. Ишматов, например, если гулял, то сразу подтягивал целую пятерку игроков, среди которых обязательно были стукачи. Пятерых никогда не накажут. Особенно если среди них есть «свой».

— Понимаете Семака, который стал депутатом?

— Опыт Саши в Курултае — большая помощь спорту.

— За ним же охотился ЦСКА в свое время.

— Была договоренность между клубами, что он заканчивает сезон в Уфе и летом перебирается в московское «Динамо». ЦСКА его вел, там очень хотели видеть Сашу в команде. Динамовские погранвойска подсуетились и он получил удостоверение младшего лейтенанта КГБ, чтобы армия не могла его увести.

— Помогло?

— Из советского военкомата приходит прапорщик, который вылавливал хоккеистов по заданию центрального клуба армии. Здоровый мужик. «Вызывайте Семака! Я его арестую, он скрывается от армии, у него уже восемь повесток». И тут Семак заходит в тренерскую. Тот на него кинулся с криками, матом, начал грозить арестовать. Сашке надоело: «Товарищ прапорщик, разве можно офицера КГБ материть?» Тот вылетел из кабинета, никак не ожидал что 19-летний пацан будет такое звание иметь. На улицу выхожу — прапорщик бьется головой об стенку: «Ну я дурак, ну дурак». Это же страшное дело было, трибунал — угрожать кэгэбэшнику.

ПЕРВЫЙ СЕКРЕТАРЬ ОБКОМА ПАРТИИ СКАЗАЛ: «ГЛАВНОЕ — ОБЫГРАТЬ КАЗАНЬ»

— Говорят были времена, когда матчи с Казанью не были такими принципиальными, как сейчас.

— Сколько себя помню — всегда были игры принципиальные. Ни одного проходного. 1979 год. Идет предсезонка. Мы с Азаматовым пошли к первому секретарю обкома партии БАССР — Мидхату Шакирову. Всегда перед началом сезона была встреча с высшим руководством республики. А это был первый год, когда Марат был главным тренером. Пришли мы к Мидхату Закировичу, у того куча дел, не поднимая головы от бумажек попросил отчет о сборах. Азаматов начал рассказывать о методах тренировки, нормативах и так далее. Тот голову поднимает: «Ты не в спортклубе докладываешь. Задача на сезон — обыграть СК им. Урицкого минимум три раза из четырех. Понял?» Конечно, понял!

— Откуда пошло дерби?

— В те времена ребята очень хорошо друг друга знали. Все проходили одну школу — куйбышевского СКА. Все великие казанские игроки, Столбун, Шавалеев, Маслов Гена, Сайфутдинов, служили там с уфимскими ребятами. Я считаю, что пошло все оттуда. Они же в СКА еще соперничали за место в составе. Потом это перенеслось на клубы. С тех пор простых отношений с главной татарской командой не было.

— Какая игра с Казанью сразу приходит на ум?

— Как-то играли в гостях. Первый секретарь обкома партии Татарии Рашид Мусин пришел на матч. Он сам уроженец Башкирии, но был первым лицом ТАССР. Бились в том матче страшно. Матч судил москвич Виктор Сорокин. В третьем периоде выключилось табло, время взяли по контрольному секундомеру, а мы вели 2:1. Чувствуем, игра становится бесконечной — период уже больше часа длится.

— Специально тянули?

— Конечно. На глазах первого лица автономии проигрывать же нельзя, вот судьи и не спешили свистеть. Рафаил Ишматов подъезжает к правительственной трибуны, с яростью лупит клюшкой об борт и орет: «Ну, татары!» Хоть и сам татарин, кстати, по национальности. Через несколько секунд Сорокин свистнул.

— За пределами льда соперничество тоже было?

— Вне льда все были друзьями. Не так давно был матч ветеранов Уфы и Казани, на 80-летие Муртазы Рахимова. Если бы враждовали, разве собрались бы вместе? Все ветераны казанские приехали. Сели, пообщались. Как будто и не было этих лет…

Всеволод Елфимов и Сергей Столбун

КАК ТЕЩА ЕМЕЛИНА СПАСЛА ЖИЗНЬ

— C Емелиным-старшим вы же были знакомы?

— Очень хорошо. В 62-м году, когда Толя приехал играть за Уфу, он жил недалеко от меня. А все началось с того, что его будущая теща мне однажды жизнь спасла.

— Как?

— Мы с родителями как-то ехали вместе на машине, и в нас въехал самосвал. Машину покорежило, родителей достали быстро, а меня зажало так, что никто и не увидел. Мама Стеллы знала, что я всегда на переднем сиденье ездил — бросилась искать. Вытащила меня, буквально отбежала со мной на несколько метров — машина взорвалась. С Толиком мы познакомились, когда он начал со Стеллой встречаться.

— Его семья известна в Уфе всем любителям хоккея.

— Про мужиков и не говорю, даже Стелла была знаменитостью. До пенсии проработала в старом дворце спорта контролером. Ее и правда все знают, кто на матчи в старый дворец спорта ходил.

ЧТОБЫ УСПЕТЬ НА ТУРНИР — ЗАХВАТИЛИ ЭКСКУРСИОННЫЙ АВТОБУС

— В 65-м году в Уфе был матч с чехами, о котором легенды ходят…

— Я тогда в клубе еще не работал, но был на трибунах стадиона «Труд». «Салават» должен был играть с чешской «Спартой». В семь часов вечера полные трибуны, диктор говорит что матч задерживается. Чехи в это время еще не вылетели из Москвы из-за густого тумана. Наши были в раздевалке — вышли, покатались и снова ушли греться. Мы ждали чехов до конца — они вышли на лед в двенадцатом часу ночи. Ни один зритель не ушел со стадиона. Благо было тепло.

— Вы как-то захватили экскурсионный автобус в Москве.

— Летели через Москву после матча в Чехословакии, на следующий день должны были играть в Риге в турнире на приз газеты «Советский спорт». Нас встретил автобус в Шереметьево, и на МКАДе между колес ему попадает бутылка кефира. Она лопнула, а вместе с ней оба колеса. Все стали нервничать, паниковать — у нас до отправления поезда полтора часа. Мы и так должны были прибыть в Ригу в день игры. Смотрю — стоят экскурсионные автобусы. Подбегаю к девушке-экскурсоводу: «Есть экскурсии до Рижского вокзала?» Она очень удивилась, но посадила всю команду с баулами. Успели. Заодно окультурились.

— В другой раз вам сшили форму из материала, из которого делают шторы…

— Это в Уфе было. Мы отдали крупнейшему комбинату «Агидель» шить форму. Всегда там заказывали, а тут у них произошла какая-то авария и вечером за два дня до игры залили всю форму краской. Я в шоке. Заехал в магазин, чтобы нервы свои как-то успокоить. Сижу в машине во дворе магазина, смотрю — Комбинат хорового общества напротив. Зашел туда — они шьют шторы практически из такого же материала, что и форма наша. У меня в машине всегда майка лежала, я ее схватил: «Можете такую сделать — 20 комплектов?» Купил каждой девчонке бутылку шампанского и коробку конфет, и следующим вечером у меня команда была одета. Причем такой яркой формы ни у кого тогда не было.

ИГРОКИ 70-х СМОГЛИ БЫ ИГРАТЬ В СОВРЕМЕННЫЙ ХОККЕЙ

— Вы же были на матчах суперсерии-72?

— Да, на всех играх мы были вместе с Азаматовым. Последний матч это был спектакль. На всю жизнь запомнился. 6:5 канадцы выиграли. Игра для них трудно складывалась, они не успевали за нашими. Вытащили какой-то баул на лед, стали у всех игроков собирать клюшки. Прямо в паузе, по ходу матча. Решили таким образом устроить себе тайм-аут. Судьи их со льда выгоняли. Фокусов было полно.

— Когда они наших лупили клюшками, на трибунах люди как реагировали?

— Да спокойно. Все к этому были готовы. Советская печать подготовила людей к этому — только и писали об их звериных нравах. Что они избивают, убивают.

— За кулисы тех матчей заглянуть удалось?

— Я был в очень хороших отношениях с Анатолием Владимировичем Сеглиным, который был директором сборной, он и достал нам пригласительные на эти игры. Видел всю элиту, которая проходила через служебный вход. У него был кабинет на арене прямо возле буфета, мы сидели у него и видели, как все наши великие актеры выпивали по стопке, заедали бутербродом с копченой колбасой и шли на трибуны.

— С кем-то из той сборной были знакомы?

— С Третьяком, Михайловым. В очень хороших отношениях был с Харламовым.

— Фильм про него смотрели?

— Актер слишком старался подражать Харламову, но Валера неповторим. Этот фильм — чистое художественное произведение. Хороший фильм, но это не про Харламова.

— Каким он был?

— Чем-то похож на Семака, кстати по характеру. Веселый парень. Как-то играем с ЦСКА, Валера подъезжает к защитнику Цыганкову: «Вот молодцы канадцы, да? Хоккей придумали. А то ты бы сейчас невод с рыбой на Сахалине тянул». Цыганков же с Сахалина был.

— Помните когда его не стало?

— Шок был когда его в сборную не взяли. Когда погиб — в меня словно кол вбили. Его же все любили.

— Кто-то из игроков той сборной мог бы играть в современный хоккей?

— Каждый из них мог бы играть. Они были лучшими в том хоккее, адаптировались бы и к современному. Сейчас больше единоборств, улучшилось качество амуниции, клюшек. Раньше по правилам нельзя было поднимать клюшку выше пояса — удалений было полно. Если бы сейчас играли по правилам 70-х — были бы сплошные удаления.

— Заокеанский хоккей нравится?

— Нет. Я воспитан тем хоккеем, который был в советские годы. Комбинационный. В НХЛ он быстрый, силовой, но прямой.

ХУАНТОРЕНУ ХОТЕЛИ ЖЕНИТЬ НА БАШКИРОЧКЕ

— У вас немалый опыт работы и в волейболе. 19-летний Хуанторена пришел в «Нефтяник Башкортостана». Чем удивил кубинец?

— На вечерней тренировке перед игрой ломает палец. На следующий день игра с Новосибирском, ждем на матче Муртазу Рахимова. Все за голову схватились — как играть? А он на следующий день, как ни в чем не бывало приходит, берет изоленту черную, сматывает пальцы плотно и идет на площадку. Девять эйсов подал в том матче.

— А в быту?

— Беспроблемный. Бананы себе жарил в общаге автотранспортного техникума на завтрак, обед и ужин.

— К нему как-то прилетел тренер кубинский, который мало понимал в волейболе.

— Он считался вторым тренером сборной Кубы, но судя по выправке — кэгэбэшник. Курировал кубинцев, которые играли в Уфе, Екатеринбурге, Салавате.

— Пытались спасти Османи от дисквалификации?

— Юрий Маричев предлагал женить его на башкирочке, сделать российское гражданство, но Хуанторена на это не пошел. Приезжал президент федерации волейбола Кубы, с ним общались. Но тот вообще приехал только за запчастями для «Москвича».

— Зачем ему?

— У него «Москвич» старенький на родине, а запчастей там не достать. Вот мы ему таскали железки. Полтонны, наверное увез отсюда.

— Когда Хуанторена подписал контракт с «Зенитом», а потом разорвал, удивились?

— Десять лет прошло, человек изменился. Я его знал одним, а какой он сейчас — не знаю.

Аскар Изгин с восторгом вспоминает работу с Ллоем Боллом, который пять сезонов отыграл в Казани и один — в Уфе

— Кто из легионеров «Урала», с которыми вы работали, самый большой профессионал?

— Ллой Болл. С ним ни разу никаких проблем не было. Тренировался утром, потом ехал за семьей и занимался с детишками в спортзале до вечерней тренировки. На матчи приходил первым, уходил последним.

— Запросы игроков сейчас как отличаются от тех, что были в 70-е годы?

— Раньше были деньги, но не было возможности что-то купить. У людей были совсем другие потребности. Тогда для игроков приходилось выбивать квартиры. Сейчас у администраторов совсем легкая жизнь. Билеты на самолет можно купить в несколько щелчков на компьютере. А тогда же все трудно доставалось.

— Что было самое трудное?

— Заказать форму на сезон. Нужно было пройти тысячу инстанций — начиная от просьбы секретаря обкома партии о выделении валюты на приобретение формы. Согласовать надо было с комитетом по физкультуре и спорту, с советом министров, и так далее. Каждый год это повторялось, как по лезвию ходили.

СПРАВКА «БИЗНЕС Online»

Аскар Закирович ИЗГИН

Заслуженный работник физической культуры Республики Башкортостан.

Родился 14 августа 1945 года, окончил Свердловский юридический институт

Карьера:

1972−1986 — администратор хоккейного клуба «Салават Юлаев».

1986−1999 — главный тренер спидвейной команды «Башкирия».

2003-по настоящее время — начальник волейбольной команды «Урал».

Награжден знаком «За самоотверженный труд в Республике Башкортостан» (2005).