Иржи Секач: «Я никогда не приходил на арену пьяным, хотя погулять мог»

Казанский «Ак Барс» ещё два года назад выкупил у пражского «Льва» права на нападающего Иржи Секача, но подписать контракт смог только сейчас. В интервью «БИЗНЕС Online» форвард рассказал, почему решил покинуть НХЛ, заявил о готовности быть лидером команды, а также с удовольствием припомнил, как проводил бурную молодость в Праге.

	Иржи Секач
	Фото: Сергей Елагин

«ЛЕТОМ ВОССТАНАВЛИВАЛСЯ ПОСЛЕ СОТРЯСЕНИЯ»

– Иржи, на открытой тренировке во время двусторонки на льду вы выглядели едва ли не самым медленным в команде. Почему?

– У нас сейчас довольно большие нагрузки, тренировочный лагерь тяжёлый, первые дни уходят на адаптацию, а мы пока занимаемся всего неделю. Летом я начал подготовку только за месяц до лагеря, потому что в концовке прошлого сезона у меня было сотрясение мозга, нужно было полностью вылечиться. В общем, это только начало работы, я втягиваюсь в процесс. А на льду нет смысла носиться вперёд-назад, если выходишь секунд на 15 - 20. В настоящих матчах всё будет по-другому, это точно, не подумайте, что на тренировке был не мой обычный темп. Как только время смен увеличится, игра будет совсем другой.

– Зато 10-километровый кросс вы пробежали в хорошем темпе и финишировали в тройке...

– Не думаю, что это сейчас важно. Мне кажется, что я тот игрок, который всегда выкладывается на сто процентов, дело не в том, что я не хотел кататься. Просто сейчас на льду другие задачи, а вообще, сейчас все чувствуют себя примерно одинаково – силы приходят постепенно. До сезона ещё далеко, почти полтора месяца, мы успеем подготовиться.

– Как появился вариант с переходом в «Ак Барс»?

– После прошлого сезона в НХЛ я не хотел ждать открытия рынка свободных агентов, сразу решил принять предложение Казани. Два года назад у меня был хороший сезон в пражском «Льве», остались хорошие воспоминания о КХЛ, поэтому и вернулся.

– А когда подписали контракт?

– По-моему, клуб объявил о переходе уже через неделю после официальных подписей. Наверное, в начале июня, точно после чемпионата мира.

– Для вас наверняка плюс, что партнёром по тройке будет знакомый по «Льву» Джастин Азеведо...

– В Праге мы не так часто играли в одном звене, обычно тренер шёл на перестановки в концовке матча, если мы проигрывали и нужна была какая-то искра. Но вообще приятно видеть знакомые лица в новой команде, это помогает. Марека Дялога тоже здорово видеть, он же словак, у нас языки почти одинаковые.

«Я БОЛЬШЕ НЕ ХОТЕЛ УЧАСТВОВАТЬ В ПОЛИТИКЕ НХЛ»

– У вас есть понимание, почему не удалось закрепиться в НХЛ? У вас в прошлом сезоне было три команды.

– Это да. Первый год был неплохим, но потом меня обменяли из «Монреаля» в «Анахайм». Там на самом деле не объясняют причины, поэтому я даже и не знаю ничего. Прямо в начале второго сезона я получил травму и было уже сложно вернуться в состав, который устоялся. Не получилось вернуться в команду, поэтому обменяли в «Чикаго», им нужно было усиление перед плей-офф.

– Но они вас сами тут же обменяли. Зачем брали?

– Я не знаю. В этом вся НХЛ – там много политики. Я не хотел больше принимать в этом участие, поэтому и перешёл в «Ак Барс». Не то, чтобы я сбежал, но просто как там обращаются с игроками… Например, сначала они говорят, что команда у нас отличная, всё хорошо, а потом меняют половину состава к дедлайну. Это как-то не сходится.

– То есть, вы возвращаться не собираетесь?

– Пока мне всё нравится в Казани. Если сезон пройдёт хорошо, и мы добьёмся определённого успеха, то я бы хотел остаться. Здесь здорово, и клуб со своим отношением к игрокам похож на тот «Лев», который играл в финале.

– «Монреаль» недавно взорвал рынок – Пи Кей Суббана обменяли на Ши Уэбера. Вы как это восприняли?

– Это как раз то, о чём я говорил – политика. Я не скажу, что это сумасшедшая сделка для «Монреаля», но в масштабах лиги обмен, конечно, мощный, раз двух звёзд меняют друг на друга.

– В «Монреале» не заставляют учить французский?

– Нет, правила такого нет. Полезно знать пару слов, если уж живёшь в этом городе, канадцы и американцы могут и выучить. Им легче, для них это второй язык, а для иностранцев, вроде меня, французский будет уже третьим. Это было бы чересчур, мы всё-таки в хоккей играем, а не в школе учимся.

– А русский вы будете учить?

– Я умею читать, кстати. Немножко понимаю речь, постараюсь улучшить знания. Я проходил русский в чешской школе, читать там научился. Для меня ваш язык легче, чем английский.

– Как вам вообще живётся в России? Удивления нет?

– На самом деле мне здесь нравится больше, чем в США. Не знаю толком почему, но здесь всё очень похоже на Чехию. В Штатах совсем другой образ жизни, и даже еда в продуктовых сильно отличается. А в России мне всё нравится, поэтому я не боюсь остаться здесь и дольше, чем на год.

– Семью перевезёте с собой? Болельщицы уже хотят знать, как у вас с личной жизнью...

– У меня была девушка, с которой мы были вместе семь лет, потом год я был один, а совсем недавно начал встречаться с новой подругой. Она приедет в Казань к концу предсезонки.

– И всё равно на выходе из арены вас будут ждать фанатки...

– Теперь это всё не для меня.

«Я НИКОГДА НЕ ПРИХОДИЛ НА АРЕНУ ПЬЯНЫМ, ХОТЯ МОГ ПОГУЛЯТЬ»

– После «Монреаля» вы говорили, что оборона высасывала из вас всю энергию. Что приходилось выходить на вбрасывание в своей зоне, а на атаку времени не хватало...

– Но это же не секрет, об этом все знают. Если выходишь на вбрасывание в своей зоне, то сил тратится намного больше. В этом разница между игрой в первых двух звеньях и низших звеньях. Но такая бывает роль, которую нужно принимать и работать. Конечно, забивать в таких условиях сложно, потому что приходится играть против лучших троек соперника, которые шайбу редко теряют. Играть в защите никто любит, всем известно, но это часть игры, кто-то должен выполнять такую работу.

– Но «Ак Барс» ведь известен оборонительным хоккеем, хотя Зинэтула Билялетдинов и не любит такое определение...

– Я ещё до перехода знал, что главный тренер скорее оборонительного плана, но это не проблема для меня. Я же не говорю, что не буду играть в защите. Если все пять игроков будут вместе идти из обороны в атаку и наоборот, то это не так и сложно. Не может же быть такого, чтобы четверо вернулись в свою зону, а пятый делал, что хотел. Я не боюсь игры в защите, такого я никогда не говорил и не скажу, тогда я имел ввиду именно начало смены в своей зоне. А в обороне играть должны все, просто в команде есть разные роли.

	Фото: Сергей Елагин

– Скауты НХЛ говорили, что вы не особо охотно идёте в стыки, в углы, на пятак. Как думаете, это справедливо?

– Ха. Я такое не читаю и не слежу на всеми высказываниями, просто стараюсь играть в свой хоккей. Два года в НХЛ уже в прошлом, и я не хочу оглядываться назад. Не обращаю внимания на всё это, сейчас я в Казани и готовлюсь к новому сезону.

– Есть ещё один неудобный вопрос, который вам может показаться грубым.

– Задавайте.

– Говорят, что вечеринки и клубы вам нравятся больше, чем тренировки...

– Так и думал. Про это я уже слышал однажды. Я был молод, когда такое было. Выбирался из дома по вечерам, гулял с другими хоккеистами, например. Но вряд ли это было большой проблемой, никто никогда не мог сказать, что такой отдых сказывается на моей игре. Я никогда не приходил на арену пьяным или ещё что-то, так бы я никогда не поступил. Просто я был молодым хоккеистом, как и все любил потусоваться. По большому счёту это всё закончилось после «Льва». С возрастом понимаешь, что не можешь так проводить время, потому что больше устаёшь и вообще уже думаешь о другом. Сейчас у меня ещё и девушка новая, так что я в целом стал куда более спокойным человеком. На самом деле проблемой-то это никогда не было, не будет и сейчас.

«ЗАРПЛАТЫ ИГРОКОВ ОТКРЫВАЮТ ДЛЯ МЕНЕДЖЕРОВ И АГЕНТОВ»

– А правда, что деньги для вас не определяющий фактор?

– Когда в детстве начинаешь играть в хоккей, о деньгах, конечно, не думаешь, занимаешься спортом для удовольствия. Да и не платят никому в пять лет. Потом это становится работой, с возрастом начинаешь смотреть на деньги, но когда я уходил из «Льва», в первую очередь думал о карьере. Прошло два года, в НХЛ у меня не сложилось, поэтому теперь я в «Ак Барсе».

– Условия здесь предложили лучше, чем в Северной Америке?

– Нет-нет, я про это говорить не стану (улыбается). Игрокам не стоит высказываться по этому поводу.

– А в НХЛ зарплаты открыты. Игроки из-за этого не переживают?

– Даже не думал об этом. Зарплаты открыты скорее для агентов и менеджеров, игрокам-то что? Конечно, иногда бывает, что видишь на льду соперника, а потом лезешь в интернет посмотреть, сколько ему платят, сколько у него очков. Все так делают, это нормально. Но опять же, зарплаты публикуют для агентов и генменеджеров.

– У вас есть какой-то план по очкам на этот сезон?

– Нет, никогда ведь не знаешь, каким будет год. Я сделаю всё, что от меня потребуется, чтобы команда прошла как можно дальше в чемпионате. «Ак Барс» – большой клуб, который всегда хочет побеждать, и я тоже хочу добиваться успеха.

– Но вы готовы быть лидером команды? От игрока первого звена ожидают голов.

– Совершенно точно. Я не скажу, что накручиваю себя, но всё же прекрасно понимаю, что и у клуба, и у болельщиков большие ожидания насчёт меня. Постараюсь их оправдать.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Иржи СЕКАЧ
Амплуа: форвард
Дата рождения: 10 июня 1992 года
Место рождения: Кладно, Чехия
Карьера: «Кладно U-18» – 2007 - 2009; «Янгстаун» (юниорская хоккейная лига США) – 2009 - 2011; «Лев» (Попрад / Прага) – 2011 - 2014; «Монреаль» (Канада, НХЛ) – 2014/15; «Анахайм» (США, НХЛ) – 2014/15, 2015/16; «Сан-Диего» (США, АХЛ) – 2015/16; «Чикаго» (США, НХЛ) – 2015/16; «Аризона» (США, НХЛ) – 2015/16. С 2016 года в «Ак Барсе».
В НХЛ сыграл 108 матчей, набрал 29 (10+19) очков, 38 минут штрафа и заработал показатель полезности -5.
В КХЛ сыграл 109 матчей, набрал 39 (13+26) очков, 30 минут штрафа и заработал показатель полезности +8.
В розыгрышах Кубка Гагарина сыграл 24 матча, набрал 8 (1+7) очков.