«В спортбарах специально показывают «Ак Барс». Сын тренера «барсов» о жизни в Норвегии

Сын тренера «Ак Барса» – популярный хоккейный комментатор в Норвегии. В интервью «БИЗНЕС Online» Дмитрий Смирнов рассказал о менталитете северных соседей России, особенностях хоккейной экономики, работе на самом продолжительном в истории матче и скромных бюджетах норвежских клубов.

«В КАЗАНИ ПОРАЗИЛА ЧИСТОТА ГОРОДА»

Семья помощника тренера «Ак Барса» Александра Смирнова живёт в Норвегии в городке Хамаре на юго-востоке страны. Бывший защитник – настоящая легенда городка с населением 30 тыс жителей. Смирнов играл здесь девять лет в клубе «Сторхамар», пять раз становился с ним чемпионом страны, а в 2008 году привел клуб к «золоту» в должности главного тренера. В «Ак Барс» тренер пришел летом 2016 года, оставив пост главного тренера норвежской команды. Его сына в Норвегии предпочитают называть на западный лад Дима. 

	Александр и Дмитрий Смирновы
	Фото из личного архива

– Дима, ваш отец прошлым летом уехал из Норвегии в Россию, несмотря на довольно успешную работу в местном клубе «Сторхамар». Это было событие или все ждали, что рано или поздно он все же уедет в КХЛ?

– Он обсуждался. У него здесь был контракт, но его расторгли по обоюдному согласию, договорились. Никто не против был лишать его шанса поработать в Казани. Публика же была недовольна тем, что руководство ничего не сделало, чтобы отец остался здесь. До сих пор обсуждаются некоторые моменты, значит, людям небезразлична их команда. Это хорошо. В клубе он считается большой звездой. Он много тут отыграл и долго работал тренером. Он последний тренер, с которым команде удавалось выиграть чемпионат Норвегии. Поэтому его считают легендой клуба.

– Ваша семья здесь популярна?

– Мы все здесь простые люди. Даже Патрик Торесен приезжает в Хамар и живет спокойно со своей семьей. Да, нас все знают. Но нет такого, что «вон идет звезда» или что-то в этом роде. Никто не подходит за фото или автографом. Просто потому, что все на одном уровне. В Норвегии у людей нет шока и эффекта «вау!» от встречи со звездой. Другой менталитет.

– Как часто вы бываете в России?

– Раз или два в год я навещаю родственников. Стараемся видиться как можно чаще. Сейчас отец работает в России, поэтому постараюсь летать почаще. Вот только недавно родители приехали в Норвегию в отпуск.

– Говорят иностранцев удивляет дикая манера езды на дорогах в России...

– Да. На работе мне часто присылают клипы из ютуба с видеорегистраторов и подкалывают: «Дима, это не твой родственник?». Все интересуются как же в России так водят. Я всегда смеюсь. Но сколько бы не ездил, никогда не видел такого в жизни. Я посмеюсь, а потом задумываюсь: где же так водят-то? Сколько лет я проездил в Подмосковье – никогда такого не встречал.

– Насколько сильно Казань отличается от вашего тихого и спокойного норвежского городка?

– Естественно, они отличаются. Но Казань мне очень понравилась! Мне показалось что это уютный чистый город. Конечно, Хамар – это другое. Здесь живет 30 тысяч. Это провинция. Здесь лес, большое озеро и полная тишина.

– В масштабах Норвегии все остальные города можно считать провинцией?

– Не все. Есть крупные города: Тронхейм, Берген. А Хамар по европейским и норвежским меркам – это средненький город. Да он маленький, но всё при нем. Мне здесь нравится. А вот 60 процентов Норвегии – это деревня. 

– Что вас удивило в Казани?

– Ничего. Я знал куда еду. Единственное – поразился чистоте города: у меня были другие ожидания. К сожалению, еще ни разу не был в Казани летом. Очень хочется приехать. Я был в то время, когда погода была не очень. А еще мне очень понравилась атмосфера на хоккее. Она вообще нереальная! Атмосфера у нас в Хамаре и в Ставангере выделяется активностью поддержки болельщиков. А в других городах уснуть можно. Их, конечно, не сравнить со зрителями в театре, но как хоккейный человек, я знаю как поддерживают в других странах. Если даже посмотреть на чемпионат мира, то там немцы на ушах стояли. Хотелось бы побольше жизни публики, в том числе и в российском хоккее. Посмотрите на НХЛ. Там в любом матче люди поддерживают своих кричалками и всё сразу смотрится по другому.

– Кажется, норвежцы сами по себе холодные...

– И да, и нет. Норвежцы более закрытый народ, чем русские. Они больше придерживаются эффекта домино. Если один-два начинают кричать, то к ним присоединяются и третий с четвертым. Если все будут молчать, то и они не возьмут инициативу. В Хамаре на хоккее начинает входить в норму поддержка от народа. Публика кричит и прыгает – это уже стало нормой. Десять лет назад здесь всё было как в театре.

«КОММЕНТИРОВАНИЕ ХОККЕЯ – ХОББИ»

	Дима Смирнов (слева)
	Фото из личного архива

– Следят ли за хоккейным чемпионатом мира в Норвегии?

– Конечно, следят. Интерес большой, но никак в России. Тысячи полторы болельщиков, к примеру, выехали в Париж, чтобы поддержать сборную – это для Норвегии неплохо.

– А как следит телевидение? Например, игры сборной России транслируются по главным федеральным каналам...

– Тоже показывают. В норвежском кабельном телевидении есть шведские каналы. По ним тоже транслируются все матчи. Норвежское ТВ тоже транслирует. Есть также включения со студии перед и после матчей. Работники телеканала находятся в Париже и вещают оттуда.

– Шведские каналы транслируют на шведском языке или тоже на английском?

– На шведском. Но все норвежцы понимают шведский и наоборот – языки похожи. Люди свободно общаются друг с другом. Граница между странами условная. Просто написано «добро пожаловать в Швецию!» и «добро пожаловать в Норвегию!» и всё.

– Тогда наверняка в Норвегии следят за сборной Швеции?

– Следят, но не так. Конечно, здесь еще все акцентировано на сборной Норвегии. У шведов, конечно, уровень интереса другой, там много аналитиков, критиков, много разных интересных мнений. Работают студии, ничуть не меньше чем в России. Для шведов хоккей более важен, чем для Норвегии. Как для общества.

– Какие матчи вы комментируете?

– К чемпионату мира я не имею никакого отношения. Потому что это другой телеканал. Я комментирую хоккей на другом канале, который освещает местный чемпионат. И у нас были права работать на подготовке к ЧМ. Это товарищеские матчи. Я работал на трех матчах.

	Арена в Хамаре
	Фото: Fredrik Olastuen

– Как относятся к русскому комментатору? Как к «варягу»?

– Нет. Я давно занимаюсь этим как хобби. Я начал писать много лет назад, еще когда учился в институте. Писал просто о хоккее, потому что у самого не получилось играть. Не то, чтобы не получилось, просто решил для себя, что не стану хоккеистом и найду себя в чем-нибудь другом. Писал много лет, держал сайт, портал норвежский. Потом стал комментировать. Раньше всего один матч из тура транслировали. И показывали остальные, но без комментаторов. Клубы сами взяли инициативу, заявив, что у них есть люди, которые готовы бесплатно комментировать. Потому что скучно смотреть трансляцию без комментатора. У меня получалось и вот я закрепился за клубом «Сторхамар». Сначала комментировал только его матчи, а потом прошел курсы и уже работаю на разных. Ну как работаю... Это просто как хобби. У меня другая основная работа.

– Какая?

– Я работаю в крупной страховой компании с большими организациями, занимаюсь транспортом, страхованием персонала и так далее. В двух словах всю эту сферу не объяснить.

– Не скучно на такой работе?

– Мне нравится. А хоккей всегда будет частью моей жизни. Рад, что у меня есть возможность комментировать.

– Вы комментировали самый длинный матч в истории хоккея «Сторхамар» – «Спарта» в плей-офф чемпионата Норвегии. 217 минут и 14 секунд, 8 овертаймов, матч начался в 18:00 и завершился в 02:30. Как это вообще?

– Если честно, я бы хотел где-то через год сесть и послушать в записи. Когда шли пятые-шестые периоды было напряженно. А когда время перешло за полночь и все уже ждали рекорда, было больше иронии и юмора. Мне же было тяжело. Забавно, но один игрок успел помыться, переодеться и сесть на трибуну. Он уже не мог играть, у него были забиты ноги. Прошло два периода и он вернулся в игру, успев отдохнуть! В этом очень много юмора, но для игроков это было невероятно сложно. Что касается болельщиков, то на матче их было 5 тысяч. А под конец тысячи полторы осталось.

– Для телевидения это был кошмар?

– Напротив! Все были довольны. В редакцию поступали звонки из ESPN, позже начался матч «Нью-Йорк Рейнджерс» и в ходе трансляции были показаны какие-то куски с сообщением, что побит рекорд НХЛ. Было очень много внимания со стороны международной прессы. Под конец матча количество зрителей увеличилось в 10 раз, потому что сообщение облетело весь интернет! И народ, чтобы понять о чем идет речь, включал телевизор и смотрел игру. На нашем канале были очень довольны. Я думаю, где бы это ни случилось, все бы это обсуждали.

– У вас не возникает проблем с основной работой?

– Если надо куда-то ехать комментировать, то с этим проблем нет. Все прекрасно к этому относятся. Я даже могу не спрашивать.

– А ваш отец подсказывал вам какие-то хоккейные нюансы и детали? Может давал какие-нибудь конспекты?

– Нет, я не спрашивал. Понимание хоккея от отца мне передавалось только в детстве, когда играл в молодежных командах. Отец всегда помогал. Он знает, как играть, что делать, как думать и как тренироваться. А к тому, чем я занимался после хоккея, отец не имел никакого отношения. Нет никакой взаимосвязи. В тот момент, когда он был тренером, я не комментировал матчи «Сторхамара». Это была моя личная позиция. Никто не был против, но я сам не хотел. Чтобы не возникало никаких споров по поводу того, что я вдруг что-то не сказал. Поэтому я работал на других матчах.

– А другие команды ничего не говорили по этому поводу?

– Нет. Тем более мы все друг друга хорошо знаем, поэтому никаких вопросов не возникало.

«В БАРАХ ХАМАРА ПОКАЗЫВАЮТ МАТЧИ «АК БАРСА»

	Фото: Fredrik Olastuen

– До отъезда вашего отца в «Ак Барс», про клуб что-то знали в Норвегии?

– Мне кажется, кроме тех хоккеистов, кто играл с отцом или же которые играли на международном уровне, нет. Сейчас, понятно, знают. В спортбарах теперь специально показывают «Ак Барс». Особенно у нас в городе. У шведского телеканала есть права на трансляцию КХЛ. На отдельные матчи можно покупать трансляции. Но я не знаю, по какой системе всё это проходит. И если нет матчей чемпионата Норвегии, то всегда показывают матчи «Ак Барса». Люди интересуются. Приходят поесть, попить пива, когда на экранах играет «Ак Барс». А когда в СКА играл Торесен, то показывали игры армейского клуба.

– Есть в Норвегии хоккеисты, которые могли бы играть в России?

– Да, много ребят, которые могли бы проявить себя в КХЛ. Братья Олимб, защитники Хуллерс, Бонсаксон. Половина состава сборной Норвегии точно бы смогли играть. Почему не играют? Может быть, их не зовут. Пока они играют в Швеции, Германии, Финляндии, Чехии. Не все хоккеисты еще едут. Может кого-то устраивают его условия в Швеции, в той же Германии. Автобусные переезды, нахождение с семьей тоже сказываются на выборе лиги и клуба. Тем более, если им платят хорошие деньги.

– Может ли «Ак Барс» стать популярнее в Норвегии? Клуб сможет продать атрибутику или еще что-то?

– Вряд ли. Норвежский хоккеист Матс Зукарелло играет в «Рейнджерс». Атрибутика «Рейнджерс» есть в любом спортивном магазине, на аренах. А вот «Ак Барс» или СКА не пошло бы. Шансов нет.

– Как дела с экономикой в норвежском хоккее? Есть нефтяные компании, которые спонсируют клубы? За счет чего живут клубы?

– Нефтяных компаний много. Но спонсоров, к сожалению нет. Есть команда «Ставангер». Владелец этого клуба владеет также компанией, которая занимается трубами, предназначенными для нефти и газа. У неё есть деньги. Она покупает хороших и классных игроков из-за границы. Именно поэтому они уже пять сезонов подряд становятся чемпионами. У них там всё на профессиональном уровне. Остальные клубы выживают за счет локальных спонсоров, за счет публики. Кто как может.

– Арены заполняются? Публика любит хоккей?

– У «Ставангера» арена заполняется, да. Каждый матч собирает полный пятитысячный дворец. И в «Сторхамаре» у нас самая большая арена – семь тысяч. Ходят всегда 4,5 - 5 тысяч. А на топовые матчи арена заполняется. Для города, в котором проживает 30 тысяч – это очень даже неплохо.

– Команду можно назвать достоянием города?

– Она так и есть. Клуб очень популярный. Я знаю как много он значит для народа, потому что достаточно долго не было хорошей команды. Всё чередовалось: футбол, гандбол, хоккей. А в последние три сезона был подъем, случилось общее сплочение, и, естественно, клуб сейчас очень популярен не только в городе, но и за его пределами.

– Можете назвать примерный бюджет норвежских клубов? Может ли состоятельный хоккеист КХЛ содержать целую команду?

– Наверное, сможет. Средний бюджет клуба от 10 до 15 млн крон. Это где-то около 60 млн рублей. Соответственно и у игроков крошечные зарплаты.

– А есть хоккеисты для которых хоккей – не основная работа?

– 70 процентов лиги – профессионалы и живут только за счет игры в хоккей, остальные же работают где-то ещё, чаще всего это молодые игроки. Это не потому что им не хватает на жизнь или еще что-то. Просто они работают. Это как-то сидит в крови, ну и к тому же в норвежском хоккее нет грандиозных зарплат.

– В России спорт – социальный лифт, с помощью которого можно выбраться «из грязи в князи» достаточно быстро. Можно ли тоже самое сказать про Норвегию?

– Нет. Я думаю, что здесь хоккей – это дополнение к возможностям. Тут другой уровень жизни. Дети, которые занимаются спортом, лишены вот этого менталитета – «прорваться», «доказать себе». Они или их родители знают, что у них здесь куча возможностей, и они не хватаются за этот кусок спорта, чтобы добиться за счет него чего-то в жизни. Естественно, всё это сказывается. Поэтому характер у русского молодого хоккеиста будет намного сильнее, чем у норвежского. Но это не умоляет заслуг норвежских хоккеистов, которые чего-то добились. Мне кажется, они это делают, потому что действительно хотят стать профессионалами. Но этот менталитет всё равно играет свою роль в вырабатывании мышления и отдачи к спорту. Хотя те, кто занимается и становятся хоккеистами даже в норвежской лиге, работают над собой, отдают время тренировкам не меньше, чем где-то в России.

– В Норвегии за счет прогрессивной налоговой шкалы средний уровень жизни высокий, поэтому очень богатых людей не так много, потому и хоккеисты вряд ли бы сильно выделялись.

– Да, это так. Здесь практически нет бедных, и нет сильно богатых. Тут большой средний слой обеспеченных людей. Конечно, кто-то выделяется – так уж устроен этот мир. У кого-то должно быть больше денег, чем у других. Но в основном все в достатке.

– Торесен считается богачом?

– Я не заглядывал в его кошелек, но, наверное, он не бедный человек. При этом сказать, что он как-то выделяется, – нельзя.

– Насколько он медийный персонаж? Или его в Норвегии никто не знает?

– Его знают. Он 5 - 6 раз был номинирован на звание лучшего спортсмена страны. Значит, люди знают кто такой Торесен. Он достаточно публичный и медийный человек.

«В НОРВЕГИИ НЕЛЬЗЯ САЖАТЬ НА СКАМЕЙКУ ДЕТЕЙ, ЕСЛИ ОНИ ПЛОХО ИГРАЮТ»

	Фото: Fredrik Olastuen

– На каком месте по популярности находится хоккей в Норвегии?

– Биатлон и лыжные гонки – праздник для норвежцев. На первом месте, конечно же, футбол. А хоккей входит в пятерку. Конкретного места назвать я вам не смогу, наверное, где-то на 5 - 6 месте.

– Как в Норвегии играют в футбол? Климат похуже будет, чем в России...

– Играют ужасно. Я не смотрю норвежский чемпионат. Та же сборная никуда не выходила еще с 90-х. Но люди любят футбол. Им это интересно. Но даже по сравнению с чемпионатом России – норвежцы играют намного хуже.

– Играют в снегах и месят болота?

– Нет, в Норвегии хорошие поля. Где-то стелют искусственный газон. Дело в уровне игры.

– Сказывается то, что футболистам также не нужно вырываться в люди, средний достаток и уровень жизни достойный и этого хватает?

– Да, конечно. У них огромные дебаты по поводу детского футбола. Здесь же нельзя сажать на скамейку тех, кто плохо играет. Или говорить, что кто-то играет плохо. Для них футбол – это социализация для детей и молодых ребят и девочек. Возможно, из-за этого не замечаются какие-то таланты. У них свой взгляд на это. Тут дают всем играть и всех гладят по головке. До определенного возраста все должны быть вместе в команде. Это хороший подход, потому что важно всем детям иметь возможность заниматься спортом и играть. Но если посмотреть с другой стороны, то у кого-то не вырабатывается вот этот дух победителя.

– Оборотная сторона социализма?

– Наверное. Повторюсь, они сами ведут дебаты уже много лет. И всегда делятся поровну. Кто-то считает, что нужно изменить подход, а другие кричат что их всё устраивает.

– Чем может удивить обычных русских государство Норвегии?

– Ипотека 2 - 3, максимум 5 процентов. Плюс действует система ипотеки для молодых семей: до 32-х лет люди платят по самому минимальному проценту. Если не ошибаюсь 2,5 - 2,6 процентов. Тут также достаточно дешевое образование. Я за семестр на специальности, которую условно можно назвать «Менеджмент» платил 2 тыс крон. Это 12 тыс рублей за семестр. Это было с 2010 - 2014 годы.

– Какие специальности самые дорогие?

– Врачи, адвокаты и всё, что связано с международными делами, где всё на английском языке.

– Какие налоги платят в Норвегии?

– Большие. Но они идут в государственную казну, на социальные обеспечения. Жаловаться нет смысла, потому что все это возмещается народу.

– Медицина бесплатная?

– Да. Если у тебя еще есть персональная страховка, помимо государственной медицины, то практически всё бесплатно. Но в норвежской медицине тоже есть свои проблемы. Они, конечно, отличаются от российских и американских проблем. Но тут также большие очереди. Везде свои плюсы и минусы. Но каждый может написать о Норвегии так, как захочет ее преподнести. Но в принципе стараются всё делать для людей.

– Стадионов не строят?

– Нет. Чтобы построить стадион нужно спросить разрешение чуть ли ни у последней коровы. Деньги же идут на социальное улучшение.

«ПАДЕНИЕ ЦЕН НА НЕФТЬ ПОЧУВСТВОВАЛИ ТОЛЬКО НЕФТЯНИКИ»

	Хамар, Норвегия
	Фото: Lars Larsen / panoramio.com

– Что о России знаю в Норвегии? В общих чертах: Путин, Москва, балалайка?

– Да, только в общих чертах. С теми, с кем общаюсь я – они больше знают о России. Мой друг планирует проехать Россию от Москвы до самого Китая. Он хочет прокатится на поезде и выходить смотреть на города. А так обычный норвежец будет только сидеть дома и представлять себе Путина, Москву и балалайку.

– Норвежцы в общем интересуются только сами собой?

– Да. Им в принципе побоку, что происходит в других странах. Пишут и обсуждают. Но в основном это в газетах и ТВ. А норвежцы живут своей жизнью, своим садом, своими детьми.

– Падения цен на нефть сказалось на экономике страны?

– Сказалось. Особенно на тех, кто работает в нефтяной промышленности. Многие из-за этого потеряли работу. Но сама экономика тут не пошатнулась, потому что крона – своя валюта. Единственное – подорожал бензин.

– Как в Норвегии относятся к Путину и России?

– Я думаю что мысли разделяются примерно 50 на 50. Кто-то ведется только на негатив, кто-то ищет подвох в негативе. Как преподнесут – так они это и видят. В общем, думаю, что Россию не боятся.

– Есть ли в стране проблемы с эмигрантами? Есть ли в обществе дискуссия по этому поводу?

– Проблемы есть. Никто не спорит. Кто-то ее не видит или просто не хочет видеть. Очень много эмигрантов, иностранцев. Моя личная позиция – я за то, чтобы все дружили друг с другом, чтобы была мультикультурализация и так далее. Но в свое время по наивности они очень много впустили эмигрантов и сейчас немножко от этого страдают, потому что они живут за счет государства. Да, есть проблема, но она не глобальная. В основном все эмигранты из мусульманских стран. В Хамаре, к счастью, их не так много. А вот в Осло очень много. Честно говоря, я не знаю, как они живут. Скорее всего, им выделили какие-то дома от государства.

– Много русских в Норвегии?

– У меня нет русского общения. Но русские есть. Их немного, но они есть. Кто-то приехал по работе, кто-то женился или вышел замуж. Мы здесь оказались из-за работы родителей. У меня нет проблем с тем, что я русский. Я считаю, что если ты живешь в чужой стране, то будь добр принять ее менталитет, какие-то изюминки. Так как я здесь с детства, то могу сказать, что я по менталитету – норвежец. Поэтому никакой разницы не ощущается. А если стараться выделяться и пытаться навязать им свое, тогда люди на тебя будут смотреть по-другому. Нужно уважать страну, ее законы и какие-то принципы. Когда же разговор заходит на тему культуры, о России, то я стараюсь разбавить их мнение и пытаюсь сказать, что не все такое черно-белое, как это преподносят в газетах и телевидении.