Кокаин в руку и стероиды в зад. Ужасная смерть обладателя Кубка Стэнли

Спортивная редакция «БИЗНЕС Online» представляет перевод материала Sports Illustrated 1992 года про хоккеиста Джона Кордика и его зависимость от алкоголя, кокаина и стероидов. На этой неделе исполнилось 25 лет со дня его смерти.

Джон Кордик лежал на носилках в окружении полицейских. Его сердце остановилось. Взбухшие от анаболиков руки скованы в наручниках. Ноги обвязаны верёвкой. Последние мгновения своей жизни он застал в порыве ярости.

Хоккей создал машину для драк, но не разобрался, как её можно отключить. Кордик – это громила, тафгай, пародия на профессионального спортсмена. Хоккей обсуждал, как он пожирал кокаин, стероиды и алкоголь. И попытался избавиться от Кордика. Так что хоккей не должен удивляться тому, что произошло 8 августа в мрачном пригороде Квебека.

«Показалось, что внутри Джона была бомба, – говорит Пьер Пейдж, генеральный менеджер «Квебек Нордикс», последней команды Кордика. – Бомба, в которой установили таймер». Взрыв произошёл, когда Джону было 27 лет.

В начале никто не думал, что Кордик будет причинять столько боли людям вокруг. Он хотел быть похожим на Бобби Орра – статного, умного и обаятельного защитника. Все думали, что широкоплечий Джон не может кататься и бросать. Но это не так. «Он мог играть, – вспоминает мама Регина Кордик. – Но что-то пошло не так. Он стал пользоваться только кулаками. Через некоторое время он стал совершенно другим человеком. Я его таким не воспитывала».

Может быть, дело в дедукции. Или кто-то подтолкнул его на неправильный путь. В 1983 году «Монреалю» хватало высококлассных защитников, но клуб не отказался от парня с убойным ударом. Кордик начинал в АХЛ, получил вызов в «Монреаль» перед Кубком Стэнли-1986 года и выиграл свой первый чемпионский перстень. «Он мог выбить дерьмо из каждого, – говорил тренер «Монреаля» Джен Перрон, ныне радиоведущий. – Лучший тафгай во всей лиге. Никто не мог с ним сравниться. Фанаты скандировали: «Кор-дик! Кор-дик!».

Иван и Регина Кордик были недовольны тем, что их сын постоянно становился героем Hockey Night in Canada. «Видел, как Джон плакал после победы, – вспоминает Перрон. – Я спросил, что случилось, и он ответил: «Папа только что отругал меня за драку».

Кордик говорил, что не любил драки, но боялся что-либо поменять. «Из-за драк я и попадаю в состав», – считал он. «Джон только делал вид, что ему не нравятся драки. На самом деле, он обожал их, – считает Перрон. – Для него это единственный способ привлечь внимание, а ему очень нравилось внимание. Помню, как один раз он поцеловал кулак и указал им в сторону толпы. Никогда не видел, чтобы кто-то так делал». Сестра Кордика Тони придерживается другого мнения: «Он не хотел драться. Просто понимал, что лишится работы, если не будет делать этого. В каждом матче от него ждали драки. И, как показало время, Джон не справился с этим давлением».

В 86-м Кордик был похож на Халка. К своим 100 килограммам он добавил ещё семь. «Никаких сомнений: он принимал стероиды», – говорит Перрон. Если попасться на марихуане или кокаине, НХЛ даст дисквалификацию на полсезона в качестве предупреждения. Стероиды же, по мнению лиги, разрешены – нужно только согласие доктора. Более того, они ни коим образом не влияют на выступление хоккеистов. Это вам докажет Марио Лемье, когда его размажет по борту накаченный химией здоровяк.

Стероиды – безобидная штука? Примерно так думал  Кордик. Завоёвывая репутацию среди тафгаев НХЛ, он встретил много демонов на своём пути. Как-то раз Джон сказал журналистам, что ему нужно нырнуть в океан водки, чтобы забыть о критике отца. Друзья Корди говорят, что он пытался скрыть свою главную проблему. 

«Да, он пил, но только в то время, когда принимал наркотики – говорит Брюс Кэшмен, владелец тренажёрного зала, где тренируются многие игроки «Нордикс». – Он был наркоманом, а не алкоголиком. Он не слезал с кокаина ещё с «Монреаля». Джон рассказывал одну историю. Тренер вошёл в номер отеля, где несколько игроков нюхали кокс, сказал: «Я этого не видел», развернулся и ушёл».

У невесты Кордика Нэнси Мэйс есть похожая история: «Джон говорил, что попался на глаза тренеру, когда принимал кокаин вместе с одноклубником. Тренер н**** не сказал. Просто ушёл».

Джил Стейн из НХЛ напоминает, что тренеры должны докладывать лиге о случаях употребления наркотиков игроками. Правда, он не может вспомнить ни одного тренера, который делал это. Стейн объясняет это тем, что мало кто хочет терять игрока на 40 матчей, ведь можно самому потерять работу: «Лига хочет исключить вероятность применения наркотиков, введя длительную дисквалификацию. В других лигах нет такого строгого наказания. Мы же придерживаемся максимально жёсткой позиции».

В 88-м «Монреаль» обменял Кордика в «Торонто». Другая обстановка не изменила Джона. В декабре он сломал клюшкой нос Киту Актону из «Эдмонтона» и получил отстранение на 10 игр. «Во время этой дисквалификации ко мне подошёл полицейский и посоветовал следить за Кордиком, – рассказывает Горд Стеллик, на тот момент генеральный менеджер «Торонто». – Мне сказали, что он тусуется с проститутками и наркоторговцами и рано или поздно попадёт в передрягу. Я позвал Джона в кабинет, он всё отрицал».

В октябре 89-го Иван Кордик умер от рака печени. «После этого Джон кардинально поменялся», – говорит Регина. Увлечение кокаином переросло в зависимость. В команде его прозвали «Помойкой». У него постоянно не хватало денег, и он дважды просил «Лифс» увеличить зарплату. Он стал без разрешения пропускать матчи. Летом 90-го года руководство «Торонто» заставило Джона пройти курс реабилитации. «Низкая самооценка привела к наркотикам, – рассказывает экс-игрок «Торонто» Джим МакКинни, у которого тоже была наркозависимость. – Такие, как Кордик, пропускают два-три стакана, потом занюхивают, затем ещё пять-шесть стаканов, пачка стероидов и по новой. Он не знал, как жить по-другому».

В феврале 91-го «Торонто» обменял Кордика в «Вашингтон». Он принял участие в семи матчах, дважды получил от клуба дисквалификацию за пьянки и оказался в реабилитационном центре Миннесоты. В июне «Вашингтон» расторг контракт. Как говорит Брайан Фогарти, живший в одной палате с Кордиком, Джон упрашивал Пьера Пейджа взять его в «Нордикс». Пейдж был в курсе проблем Кордика, так что предусмотрел несколько условий в контракте. Джону запрещалось пить, и ещё он обязался регулярно проходить тест на наркотики. Соглашение было заключено в августе. «Мы приняли не безумное, но рискованное решение», – признаётся Пейдж.

Контракт действовал пять месяцев. «Он нарушил правила, – вспоминает Пейдж. – А потом пришёл ко мне весь в слезах. Я сказал: «Ты помнишь, о чём мы договаривались? Мы дали тебе шанс, чего не сделала бы ни одна команда, и я всё ещё не сожалею об этом». Пейдж отрицает, что у Кордика обнаружили кокаин, но одноклубники говорят, что он вернулся к наркотикам. За 19 игр в «Квебеке» Джон набрал два очка и провёл 115 минут на скамейке штрафников. «Мы часто задавали ему вопрос: «Ты хочешь своей смерти?» Жутко об этом вспоминать, но так и было», – говорит Пейдж.

Кордик был частым гостем в стриптиз-клубах Квебека. В одном из них он сделал предложение 23-летней танцовщице Мэйс. Она до сих пор носит обручальное кольцо. «Клянусь Богом: Джон был хорошим человеком. Ему приходилось драться, потому что не оставалось другого выбора», – считает Мэйс. В прошлом марте Кордик перешёл «Эдмонтон» и стал выступать в фарм-клубе в АХЛ. Как обычно, большинство времени он проводил на скамейке. Его хотели пригласить на сборы, и Джон уже представлял, как будет здорово играть в форме «Ойлерз» в родном городе. Он даже нашёл первого игрока, которого не хотел побить. Это его брат Дэн, игравший в «Филадельфии». «Джон говорил: «Я надеру зад этому сопляку», – рассказывает Мэйс. – Я ему в ответ: «Это же твой брат, неужели ты будешь с ним драться?». Он всё-таки признался, что любит своего брата – просто не знает, как это показать».

Мэйс говорит, что Кордик чувствовал как эйфорию, так и депрессию. Иногда у него случались приступы насилия. Если это происходило в баре, он ввязывался в драку. Если дома, то он кричал на Мэйс и припирал её к стенке. В последний раз, когда такое произошло, сосед вызвал полицию. «Он не бил меня, – признаётся Мэйс. – Схватывал за плечи и припирал к стене. Я не собиралась подавать на него в суд. Просто хотела, чтобы он провёл эту ночь не дома. К тому же полицейские знали о проблемах Джона с наркотиками и драками. Они хотели проучить его».

На заседании суда 11 августа ему запретили жить с Мэйс. Джон пожил десять дней у Кэшмена и стал перемещаться из одной гостиницы в другую. «Он не мог избавиться от наркотиков и ненавидел себя за это, – говорит Мэйс. – Он постоянно винил во всём отца. Джон не мог смириться с его смертью и, по его рассказам, видел отца под кайфом». Ещё Кордик хотел детей. Но для начала нужно было отказаться от стероидов. «Он говорил, что в 27 лет трудно соперничать с молодыми и более сильными игроками, – вспоминает Мэйс. – Я должен выигрывать у них в драках, если получу свой шанс. Последний шанс».

Кордик прибыл в гостиницу «Максим» предположительно в 04:30 утра с разбитым лицом и окровавленными кулаками. Он заплатил 100 долларов и заселился в 205-ю комнату. Через пару часов Джон стал звонить администратору и кричать в трубку. В 10 часов прибыла полиция. Два жандарма постучали в дверь номера Кордика и попытались успокоить его. Хоккеист ходил по комнате и бил себя в грудь. Он сломал дверцу шкафа, разбил зеркало и снёс картины со стен. Простыня была залита кровью.

Через некоторое время подошло ещё семь полицейских. Оставив оружие, они вошли в комнату. «Не трогайте меня!», – закричал Кордик. Девять людей свалили Джона на пол, связали его и потащили в машину скорой. Через семь минут у Кордика случился приступ. Его уже было не спасти. Согласно официальной версии, причиной смерти стал отказ лёгкого из-за неисправной работы сердца. Также у Кордика обнаружили следы от уколов.

Полиция нашла в комнате 40 неиспользованных шприцов и коробку с упаковками от стероидов – многие наполовину пустые. Неадекватное поведение Кордика было вызвано именно стероидами. «Все знают, что они повышают агрессию и сексуальное влечение, – говорит доктор «Нордикс» Пьер Бошемен. – Злые от природы люди съезжают с катушек после стероидов».

На момент смерти он весил 107 килограммов. В его лёгких обнаружили жидкость – вероятно, следствие длительного применения стероидов. Как говорит Мэйс, Джон всегда колол их в левую половину задницы. Полиция же думала, что он попросту пьян. Говорят, он употребил свой любимый коктейль из алкоголя, кокаина и стероидов. Колоть кокаин в руку и стероиды в задницу – прямая дорога в ад. «Должно быть, он чувствовал себя очень плохо, – считает Кэшмен. – После наркотиков у него случались приступы паранойи. А когда пришли полицейские, у него совсем поехала крыша». Полиция не обнаружила кокаин в номере гостиницы. «Потому что он принял всё, что было», – думает Кэшмен.

Свидетели утверждают, что полицейские не применили физического насилия в отношении Кордика. Несмотря на это, они могут быть причастны к его смерти. «У него была клаустрофобия, – рассказывает Мэйс. – В машине скорой он был в окружении и докторов, и полицейский. Сердце могло это не выдержать. Никто не заслуживает такой смерти».

Ужасная смерть человека, который потерял всё в этой жестокой игре.

Джон Шер / Sports Illustrated
Перевод: Артур Валеев

«Прятал обезболивающие в корзинках с пасхальными яйцами». Ещё четыре грустные истории тафгаев