Павел Буре: «День с юным умирающим болельщиком меня сильно зацепил»

Знаменитый российский хоккеист Павел Буре в большом интервью «БИЗНЕС Online» вспомнил о своей карьере в НХЛ и пяти голах в воротах сборной Финляндии в олимпийском Нагано-1998, назвал Майка Кинэна уникальным тренером, а также поделился мнением о дальнейшей карьере Даниса Зарипова.

«САМЫЙ ВАЖНЫЙ МАТЧ В КАРЬЕРЕ – ПЕРВАЯ ИГРА ЗА ЦСКА»

– Павел Владимирович, в 1998 году в полуфинале Олимпиады вы забросили пять шайб в ворота сборной Финляндии (7:4). Спустя много лет поняли, что это было? Озарение, удача?

– Это была очень интересная и напряжённая игра. Мне повезло забить пять голов в одном матче. Это очень редко бывает в карьере хоккеиста. Но хочу сказать, что это заслуга всей команды. К каждому моему голу в том матче многие ребята имеют отношение. Все в первую очередь были довольны, что мы добились победы в полуфинале. Тем более, что это были первые Олимпийские игры среди профессионалов. Собрались лучшие хоккеисты мира. К сожалению, ближайшая Олимпиада пройдёт без них. Но как болельщик надеюсь, что на последующих Олимпиадах хоккеисты НХЛ всё-таки будут выступать на Олимпиадах. 

– После матча с Финляндией вы сказали: «Это был лучший матч в моей карьере. Если честно, то мне надо еще очень много трудиться, чтобы выходы один на один превращались в голы. Но сегодня был мой день». Этот матч до сих пор остаётся для вас лучшим?

– Может, на тот момент этот матч и был лучшим. Но, пожалуй, для меня самый важный матч и гол случились, когда я в 16 лет попал в команду мастеров ЦСКА. Тогда я забросил шайбу своим первым касанием. Я шел к этому 10 лет, придя в шестилетнем возрасте в армейский клуб. Был проделан долгий путь для того, чтобы попасть в основную команду и забросить за неё первую шайбу.

– В финале Кубка Стэнли-1994 вы в составе «Ванкувера» играли против «Нью-Йорк Рейнджерс», в четвёртом матч не реализовали буллит (Майк Рихтер отразил, - авт.). Можно ли сказать, что этот эпизод сильно повлиял на то, что «Ванкувер» не смог выиграть Кубок Стэнли?

– В том плей-офф у нас было много разных эпизодов, из которых сложился итоговый результат. На тот момент наша команда объективно не была самой лучшей в лиге. По предсказанию специалистов мы должны были проиграть «Калгари» ещё в первом раунде. Мы к этому и шли, проигрывая 1 - 3. Никто в нас не верил при таком счёте. Но ребята потом начали играть выше своих возможностей, и мы выиграли три матча в овертаймах и вышли победителями из серии. Это уже было чудом.

Но в следующих раундах все ребята продолжали играть выше своих возможностей, и мы в итоге дошли до финала. Хотя в каждом раунде мы не были фаворитами. В том Кубке Стэнли мы обыграли в полуфинале сильнейшую команду «Торонто» (4 - 1), достаточно много голов забили. Я забросил 16 шайб в том плей-офф, а это не так часто бывает за один розыгрыш Кубка Стэнли, тем более если твоя команда не один из фаворитов в борьбе за трофей. Многие игроки «Ванкувера» в тот сезон делали то, что раньше у них никогда не получалось на площадке.

– Обидно было, что ваших стараний не хватило, чтобы взять Кубок Стэнли?

– Всегда, конечно, хочется чего-то большего. Но каждый должен выполнять свою работу. Моё дело было забивать голы. И я забросил 16 шайб, больше всех в том плей-офф. А что касается того «Ванкувера», то у нас была очень дружная команда. И обвинять кого-то в том, что он своё дело не сделал… В том плей-офф у нас и вратарь Кирк Маклин, который никогда не был звездой, прыгнул выше головы. Это касается также и наших защитников, и нападающих. Мы сделали со своей стороны всё возможное, но «Рейнджерс» был объективно сильнее. Они на тот момент были лучшей командой лиги с сумасшедшими звёздами в составе. 

– Что вам больше всего запомнилось из финала?

– Когда мы проигрывали «Рейнджерс» в серии со счётом 1 - 3 и выиграли пятый матч на выезде, по возвращению домой увидели, что в нашем городе творится что-то невообразимое. До сих пор с того финала в Ванкувере не было такого, чтобы люди так праздновали победы. Болельщики были очень счастливыми и сильно радовались каждой победе команды в финале. Город всё время стоял на ушах и за нас очень переживал. Это мне больше всего запомнилось. У «Рейнджерс», кстати, до пятого матча уже был парад заказан, и им его потом пришлось отменять. Все уже думали, что мы сдулись. Но «Ванкувер» ещё два матча выиграл.

– Какая у вас была самая памятна встреча с болельщиками за время хоккейной карьеры?

– В 1993 или 1994 году, когда мне привезли 12-летнего мальчика из Америки. В США, если ты умираешь, тебе говорят, что ты умрешь, например, через полгода. Там это не скрывают и всегда спрашивают, какое у тебя последнее желание. У мальчика было последнее желание приехать в Ванкувер и познакомиться со мной, провести с Буре какое-то время. Эта встреча с болельщиком больше всего меня зацепила. Я провёл с ним один день. Понимал, что больше я его никогда не увижу, это было его последнее желание в жизни.

– Возвращаясь к вашему буллиту в четвёртом матче финала. Тот буллит – самый обидный момент в вашей карьере?

– Бывает, когда ты не забиваешь буллиты или не реализуешь выходы один на один. Но мне кто-то говорил, что у меня вообще рекорд НХЛ по буллитам в плане процента их реализации. Раньше было в хоккее очень сложно буллит заработать. Тогда их не давали как сейчас. Я где-то забивал, где-то – нет. Но у меня было достаточно попыток и голов со штрафных бросков.

– «Ванкувер» в 2013 году увековечил ваш 10-й номер, и вы стали первым российским игроком, чей номер вывели из обращения. Как это восприняли?

– Приятно быть первым советско-русским спортсменом, чей игровой номер клуб из Северной Америки вывел из обращения. Такого не было с нашими спортсменами ни в одном виде спорта, и особенно приятно, что это произошло в хоккее, ведь канадцы до 1972 года считали, что мы любители и не умеем играть. Прошло столько лет и каждое поколение меняло это восприятие. Кто-то в 1972 на Суперсерии бился с канадцами, кто-то в 1981 году у них Кубок Канады выиграл, кто-то в НХЛ уехал, кто-то там стал суперзвездой. А высшее достижение в хоккее, чтобы вывели из обращения твой номер. В итоге круг замкнулся. Теперь они сами признали нас. Для меня это огромная честь. Эта заслуга всего нашего хоккея, что такое произошло в первый раз.

«КИНЭН – УНИКАЛЬНЫЙ ТРЕНЕР»

– А в НХЛ вы болеете за «Ванкувер»?

– Я сейчас редко смотрю матчи НХЛ и болею просто за красивый хоккей. Люблю смотреть на звёзд. Ты понимаешь, если этот человек появляется на льду, он каждый раз может что-то необычное сделать. 

– Вы успели поиграть за три команды в НХЛ – «Ванкувер», «Флориду» и «Рейнджерс». С кем из тренеров вам комфортнее всего работалось в НХЛ?

– Мне повезло со многими тренерами в карьере. В НХЛ, насколько я помню, два с половиной года средняя продолжительность работы тренера с одним клубом. У тренеров очень напряжённая работа, и их очень часто меняют. Это совершенно нормально, разные нюансы есть.

Что касается работы с Кинэном, то я считаю его уникальным тренером. Мне повезло, что я работал под его руководством, причем в нескольких командах. Во «Флориде» я имел вообще непосредственное отношение к тому, чтобы он туда пришёл и подписал контракт с клубом. Знал, что тогда Кинэн был без работы. У меня на тот момент были определённые возможности, чтобы решать, кто будет главным тренером «Флориды». Нужно заслужить, чтобы тебя спрашивали в клубе, кого надо назначить новым тренером.

– А почему вы хотели, чтобы «Флориду» возглавил именно Кинэн?

– У меня с ним сложились хорошие отношения ещё со времён «Ванкувера». И мне понравилось, как он тренирует, относится к хоккею, жизни. Во многом мы с ним совпадали: и по хоккейным, и по жизненным позициям. И я считал, что он очень хороший тренер, который может вести команду вперёд.

– Что он первым делом сказал вам, когда пришёл в «Ванкувер» ?

– Точно не помню. Но посыл был такой: «Ты умеешь голы забивать, иди забивай. Мне неинтересно, как ты будешь это делать». Бывали просто тренеры не совсем дальновидные и умные, начинавшие учить игроков, которые должны забивать, играть на других позициях. А это так не работает. Такие обычно долго в командах не протягивают.

– Часто ли сейчас видитесь с Кинэном?

– Конечно. Каждый раз, когда он приезжает в Москву, мы стараемся с ним встретиться.

– То, что Кинэн возглавил «Куньлунь» – большая плюс для китайского клуба?

– Думаю, что да. Он очень опытный человек. Кинэн и в целом может помочь всему китайскому хоккею. Он и российскому хоккею, и КХЛ, на мой взгляд, достаточно сильно помог. Первое – он стал и обладателем Кубка Гагарина, и лучшим тренером сезона в нашей лиге. Думаю, что Кинэн и в Китае многого добьётся.

– Что обычно говорил Кинэн на установках?

– Кинэн – хороший психолог. Он всегда знал, как настроить ребят на игру, у него был индивидуальный подход к каждому хоккеисту.

– Хотелось вспомнить ещё об одном тренере в вашей карьере в НХЛ – Пэте Куинне. Именно он довёл тогда «Ванкувер» до финала Кубка Стэнли. Чем он вам запомнился? 

– Он тоже уникальный тренер. Он в какой-то степени даже похож на Кинэна. Они оба хорошо умели использовать все сильные качества игроков, которые у них были в командах. Куинн тоже был хорошим психологом и настоящим лидером.

«ЕСЛИ ЗАРИПОВ ПОПАДЁТ В ХОРОШУЮ ТРОЙКУ, МОЖЕТ ДОСТОЙНО ВЫСТУПИТЬ В НХЛ»

– Напоследок хотелось бы поговорить о российских игроках в НХЛ. После перехода Александра Радулова в «Даллас» вы сказали: «Хичкок сможет максимально успешно использовать сильные стороны Радулова». Какие главные сильные стороны вы видите у Радулова?

– Радулов был лидером во всех командах в России, вёл ребят за собой. Когда он выходил на лёд, сразу было видно, что появился на площадке кто-то необычный. А это дорого стоит. 

– В «Далласе» Радулов будет так же силён, как и в «Монреале»?

– Он – игрок высокого класса, поэтому думаю, что он так и будет играть, стараться выступать на таком же уровне.

– Что думаете о ситуации с Данисом Зариповым?

– Мы должны ему помогать отстаивать свои интересы. Я со своей стороны тоже бы с удовольствием его поддержал, потому что он всё-таки очень многое сделал для российского хоккея, КХЛ, был лидерам в клубах на протяжении многих лет, показывал сумасшедшие результаты. Но если так сложилось, надо человека поддерживать. Нельзя его оставлять одного.

– НХЛ дала разрешение Зарипову на выступление в своей лиге. На ваш взгляд, способен ли он заиграть в НХЛ?

– Человек так устроен, что возраст – проблема для всех. Чем мы старше, тем нам сложнее. Это совершенно нормально. Есть плюсы в том, что он взрослый. Он многое видел, знает, как готовиться. Зарипов достаточно серьёзного уровня игрок, поэтому считаю, что если попадёт в хорошую тройку, то он может в НХЛ выступить достойно. Но Зарипову нужно попасть в клуб в Северной Америке как минимум во вторую пятёрку, в третьем-четвёртом звеньях ему будет сложнее играть.

– В НХЛ не включили Евгения Малкина в 100 лучших игроков НХЛ за всю историю. Вы были этому удивлены?

– Конечно. Малкин уже доказал, что он великий игрок. 

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Павел БУРЕ
Дата рождения: 31 марта 1971 года 
Место рождения: Минск
Игровая карьера: ЦСКА (Москва) – 1987 - 1991; «Ванкувер» (НХЛ) – 1991 - 1998; «Спартак» (Москва) – 1994; «Ландсхут» (Германия) – 1994; «Флорида» (НХЛ) – 1999 - 2002; «Нью-Йорк Рейнджерс» (НХЛ) – 2002/03.
Достижения в клубах: чемпион СССР (1989), серебряный призёр чемпионата СССР (1990), обладатель Кубка Европы (1989, 1990).
Достижения в сборной: серебряный призёр Олимпийских игр (1998), бронзовый призёр Олимпийских игр (2002), чемпион Европы среди юниоров (1989), чемпион мира среди молодёжи (1989), чемпион мира (1990).
Личные достижения: лучший новичок чемпионата СССР (1989), обладатель Колдер Трофи (1992), лучший снайпер регулярного чемпионата НХЛ (2000, 2001), самый ценный игрок Матча всех звёзд (2000), член Зала славы НХЛ (2012). Включен в топ-100 игроков в истории НХЛ (2017).