Пять лет легендарной победе Легкова в Сочи. Мы поговорили с ним о жизни после карьеры

Олимпийский чемпион – об уходе из спорта, разрыве с Кнауте и новой жизни.

Ровно пять лет назад Александр Легков выиграл одну из самых памятных медалей как для себя, так и для всей страны, завоевав олимпийское «золото» в марафоне на 50 километров.

Своих главных достижений Александр достиг, тренируясь в группе знаменитого тренера Магнуса Крамера. Под руководством Крамера, Изабель Кнауте и Рето Бургермайстера Легков побеждал на Тур де Ски, выигрывал малый Хрустальный глобус, а главное – стал олимпийским чемпионом. Через год после Олимпиады в Сочи Легков со скандалом ушёл от Кнауте и Бургермайстера. Крамер же поддержал спортсмена в той ситуации и продолжил работу с Александром дистанционно. Удивительно, но помирила Изабель и Александра общая беда – допинговый скандал. Они вместе участвовали во всех судебных заседаниях по делу Ричарда Макларена, где смогли отстоять честь Легкова.

Правда, на Олимпиаду в Пхёнчхан, к которой Александр усиленно готовился, его так и не допустили. В итоге Легков принял решение завершить карьеру. В откровенном интервью «БИЗНЕС Online» лыжник рассказал об истинных причинах ухода из спорта, отношениях с Кнауте, Крамером и Бургермайстером, а также о том, чем он занимается после завершения профессиональной карьеры спортсмена.

«ВЫХОДНОЙ? ПОЙДУ НА ТРЕНИРОВКУ»

– Александр, как вы решились на завершение карьеры? Вяльбе ведь вас уговаривала остаться...

– Уговаривала – громко сказано. Она предлагала остаться на год, побегать. Но я уже принял для себя решение где-то на психологическом уровне. Устал очень ментально за последние два года. Все эти скандалы, недопуски… Очень хотелось выступить в Пхёнчхане, готовился усиленно к этой Олимпиаде. Когда объявили, что не поеду, сразу опустились руки. Раз не получилось, решил, что надо тормозить и идти дальше. Спорт продолжается, я остаюсь в спорте. Просто теперь в другом качестве.

– Первые дни после решения дались вам тяжело?

– Нет, они принципиально ничем от других не отличались. Тренировки продолжались. Сказал – сказал, решил – решил. Но всё равно на следующий же день проснулся, встал, побегал, потренировался. В моей жизни ничего не изменилось, всё так же тренируюсь. Два-три дня тренировок пропущу, дальше уже меня всего разрывает. Скажу так, 50 минут – это даже не тренировка. Мне, чтобы хорошо себя чувствовать, в день нужно минимум полтора часа на лыжах ходить. Так что пока всё ещё живу в ритме большого спорта.

– Распорядок дня вообще не поменялся?

– Менялся, конечно, но не существенно. Раньше было две тренировки в день, сейчас одна. Остальное время – работа, ребёнок. Я понял, что есть и другие важные вещи в жизни, такие как семья.

– Интересно жить обычной жизнью?

– Так эта жизнь для меня необычная. Она интереснее. Тут не только одно направление – спорт. И всё. Вариантов куда двигаться – масса. Голова кружится. Поэтому пока может и не могу полностью отстраниться от спорта и понять весь интерес, весь этот кайф жизни без него. А по факту – есть чем заняться в жизни. Мне сейчас непросто. Я не воспринимаю обычные, казалось бы, вещи так, как их воспринимают простые люди. Я не жил таким графиком ещё никогда. Для меня это что-то новое, и я учусь.

– В интервью Алексею Ягудину вы сказали, что будто бы проходите этап взросления. Получается во время спортивной карьеры были ребенком?

– Возможно, я не совсем правильно выразился. Я остался таким же внутри молодым, энергичным. Но возраст есть возраст. Смотрю – мне 35, а со мной бегают ребята, которым по 20 лет. От этого становится немного жутковато. Думаешь, что ты такой же, но организм тебе говорит – это не так.

По поводу проблем в обычной жизни. Они банальные. Для простого человека в них нет ничего сложного, простые бытовые трудности. Но для меня это сложно. Я понял, что, когда был в спорте, – был эгоистом. Эгоистичным ребенком. Вел себя как эгоист. Все вертелось вокруг меня. Поел, поспал, экипировку получил, на сбор отправили. Твое дело – тренироваться и выступать. Даже думать не надо – всё сделают за тебя. Только отдыхай. Покой никто не тревожит.

Сейчас уже так не получается. Я расту, взрослею и учусь жить обычной жизнью. Теперь я живу не для себя, а для близких. Появляется ответственность. Обычная жизнь – это обязанности, которые нужно выполнять. Это сложно, но потихоньку я справляюсь. В этом нет ничего необычного, я не говорю, что в спорте всё хорошо, а жизнь без спорта ужасная, непонятная… Нет. Просто мне непривычно. Я пришёл будто из другого мира, другой реальности. К этому нужно привыкать, нужно время. Всё поменялось.

– Раньше бытовые трудности проходили мимо вас?

– Конечно. Раньше вообще всё проходило мимо меня, вся жизнь проходила мимо меня. У меня был только спорт и больше ничего вокруг. Ничего не замечал. Тренировался, отдыхал, выступал. Больше меня ничего не тревожило. Даже если что-то случалось, я переключал свои проблемы на родственников, друзей. Сам ничем не занимался. Мне это было не нужно.

– Не думали, что в таком случае что-то упустили, пока занимались спортом, потеряли?

– В юношестве, молодости – возможно что-то и упустил. Но я никогда об этом не думал и ни о чём не жалел. Что я мог потерять? Единственное – это разного рода развлечения. Как правило, по вечерам ребята шли на дискотеки в ночные клубы. А я не мог, это было для нас категорически запрещено. И даже мог бы себе такое позволить – строго до 11 вечера. Потом идти спать, завтра на тренировку.

Есть, конечно, вещи, которые очень хотелось сделать. Охота, рыбалка, выезд на природу. Не на один день-два, а на неделю. Возможности не было, потому что есть чёткий график тренировок, которому нужно следовать. Ну а в остальном – когда есть свободное время, обычно занимаешься изучением своего тренировочного плана. Технику нарабатываешь, читаешь теорию. Или с близкими общаешься, когда удаётся. Всё остальное время только тренировки.

– Вы говорите, что вас до сих пор тянет в спорт. Неужели хобби, на которые теперь появилось время, не спасают?

– Вообще нет. Хорошо, поеду на охоту, на рыбалку, хорошо проведу время. Но всё равно потом буду думать о лыжах. Поэтому, если у меня есть свободное время, – я тренируюсь. Если мне скажут, Саня, вот у тебя сегодня полностью свободный день. Нет работы. Знаете, что я буду делать? На охоту поеду? Нет, выберу тренировку. Даже сейчас.

– При этом тренировки же отличаются по интенсивности от тех, что были во время занятий спортом?

– Отличаются, безусловно. Но не по интенсивности, по объему, по продолжительности. Провожу одну 1,5-часовую тренировку в день и чувствую себя хорошо. У меня немного скоростных тренировок, потому что не готовлюсь к соревнованиям. А равномерные тренировки точно такие же, какие были. Нисколько не изменились.

«КРАМЕР СМОГ ДОНЕСТИ ТО, ЧТО НЕ МОГЛИ ДОНЕСТИ В РОССИИ»

– Говоря о тренировках, вспоминаются ваши первые интервью при переходе к тренеру Маркусу Крамеру. Его сила, по вашим словам, была в четком тренировочном плане. В чём он заключался?

– План был толковый. Все было последовательно, где одно вытекает из другого. План был простой, но в то же время сложный. Поэтому я сразу с ним согласился. Маркус и вся команда европейцев очень классно тренировали, они прям мои вторые родители. Но давайте не будем забывать и наших, российских тренеров. Они дали мне огромнейшую базу, после которой я уже мог понять любую схему работы.

– Не будем говорить какая система работы лучше или хуже. Давайте просто сравним: в чём принципиальные отличия работы европейских и российских специалистов?

– Отличия, на самом деле, очень простые. Всё дело в мелочах. Сейчас, анализируя свою карьеру, я пришёл к выводу, что мог бы всего достичь и с нашими тренерами. В теории. Но донести до меня некоторые вещи смогли только европейцы. Спортивная карьера, да любая карьера, жизнь – это большой пазл. Всё может быть хорошо, но, если не хватает одного, самого маленького элемента – успеха не будет. И вот как раз собрали этот паззл, последний кусочек вставили мне европейцы, в этом их большая заслуга.

Российские тренеры мне кричали: «Потише. Поспокойнее». Но вот только я их не слышал. Или не слушал. Думал, что если буду делать по принципу, чем быстрее, чем больше, тем лучше, то и успех придет быстрее. Не работало. Крамера и его команду – услышал. Они смогли до меня донести, что нужно более качественно и грамотно тренироваться по пульсовым зонам. По тому же объему тренировок, что и раньше, мы стали достигать больших результатов. Быстрее набирали форму. Самое главное, что я уяснил в работе с Крамером, это то, что дело не в количестве тренировок. В качестве.

– Получается, дело в общении?

– Верно, они смогли лучше наладить со мной контакт. При этом я сам повзрослел, поменялся. Понял, что жизнь идёт, вечно бегать не буду. А побеждать-то хочется! Значит, нужно что-то кардинально менять. Вот и решился на смену тренера. Как попал к Крамеру в группу, полностью ему доверился. Стал делать всё что они мне говорили, без лишних вопросов.

– Вы говорили, что разные тренеры в группе Крамера по-разному себя вели. У них был разный подход. Крамер – мягкий, а другие два тренера – жесткие. Как это отражалось на тренировках?

– Сложно точно расставить по категориям, кто был мягче, кто был ко мне строже. Маркус – да, мягкий. Он даёт возможность спортсмену думать своей головой. Если спортсмен решается на что-то, знает, что ему нужно, то, по мнению Крамера, его не нужно бить плеткой, условно говоря, и гнать на тренировки.

Все мы взрослые люди, все знают сами чего хотят достичь и как. Спортсмен сам всё понимает, ему нужен только план. Но для такого понимания нужно еще дорасти. С молодыми так работать не получится, их нужно подгонять, объяснять, что правильно, что нет. Взрослого спортсмена, который дорос до понимания, что спорт нужен прежде всего ему самому, а не тренеру, так подгонять уже не нужно.

Наступило время, и я дорос до такого понимания. Тогда в моей жизни и появился Маркус. То, что он мягкий, это круто. Значит, с ним можно пообщаться. Поговорить по душам, когда надо. При этом ты всегда должен держать руку на пульсе. Когда он дает план, он тебя не контролирует. Контролировать ты себя должен сам. Крамер верит в своих спортсменов, уверен, что они все сделают и без контроля. Я чувствовал его доверие и не хотел его подводить. Работал чётко по графику. К тому же видел результаты работы. Это мотивировало.

Иногда я не был согласен со всем, что говорит Маркус. Своевольничал. Тогда уже включались в работу Кнауте и Бургермайстер. С ними особо не поговоришь и не поспоришь. Их задача следить, чтобы ты не ушел с намеченного курса. Соблазн же всегда есть. Поэтому у группы Крамера такие высокие результаты. Там потрясающий, удивительный баланс.

– Покинуть группу Маркуса вас сподвигли сложности в отношениях с Кнауте?

– Вообще, я хочу сказать, что мне повезло. У меня были отличные отношения со всеми тренерами. Я просто постепенно рос. И по мере моего роста менялись мои тренеры. Они сами говорили мне двигаться дальше.

Я никогда не уходил ни от кого со скандалом. Единственный случай, действительно, когда я поругался с Изабель Кнауте и с Рето Бургермайстером. Поругался чисто по бытовым вопросам. Мне нужно было больше находится дома. Хотел больше проводить время с семьей. А для них это было неприемлемо. Им нужно было, чтобы я тренировался как раньше, даже в больших объемах. После Олимпиады я не хотел, думал немного передохнуть. Сейчас я понимаю, что это была моя ошибка. Я сбавил обороты.

– Правильно понял, основная причина разрыва с Кнауте и Крамером – желание больше быть дома? В прошлых интервью вы говорили, что дали себе слабину, став олимпийским чемпионом...

– Все вместе сыграло свою роль. И с семьей хотел побыть, и тренироваться в том же объеме уже не всегда хотел. Были немного другие задачи, цели, хотел их решать. Хотелось ребенка завести. Возраст пришёл ведь такой, когда пора было это сделать. Жена скучала. Все вот эти бытовые моменты, естественно, отвлекали. Но ребята из Европы этого не понимали. Не хотели понимать. Для них нет оправданий. Для результата, по их мнению, нужно быть спортивным фанатом. Отдаваться спорту на все 100 процентов. На тот момент я был не готов к такой работе. Банально – устал.

– Можно сказать, что «золото» Сочи как-то помешало вам мотивировать себя на дальнейшее продолжении карьеры?

– «Золото» Олимпиады никак помешать не может. Я к следующей Олимпиаде подошел ровно в том же состоянии, что перед Сочи. Серьезно! Это видно по моим результатам, статистике тренировок. Я набирал и набирал. Просто я немножко передохнул после Сочи, взял паузу и снова в бой. Посмотрите – так практически все спортсмены делают. Большинство. Есть, конечно, исключения, ребята, которые постоянно себя в топе держат. Но большинство после Игр отдыхает и потом по лесенке вверх ближе к следующей Олимпиаде идет. И приходит к ней в своей лучшей форме. В этом ничего особенного и ничего плохого нет.

– Как повлияла на вас история с допингом?

– Было очень тяжело. Спасибо моим родным, друзьям, болельщикам, которые поддерживали меня. Я это пережил, даже не так, переживал и всё на этом. Теперь даже вспоминать не хочу. Поэтому тему допинга не хочу больше обсуждать.

«ТРЕНЕРОМ СТАТЬ ПОКА НЕ СМОГУ»

– Судя по вашим соцсетям, сейчас ваш главный проект – это академия лыжных гонок. В чем её основные функции и задачи?

– Это не академия, это школа. Можно сказать клуб по лыжным гонкам Александра Легкова, где дети тренируются, занимаются, выступают. У них есть свои тренеры, но я и сам иногда стараюсь участвовать в тренировочном процессе. Подсказываю, консультирую. Помогаю с экипировкой, инвентарем для тренировок. У нас хорошая подготовленная ретраком трасса в парк-отеле «Пересвет», за ней идет постоянный уход. А если нужна помощь, я всегда могу обратиться к своим друзьям-олимпионикам.

– Получается, есть некое сообщество олимпийских чемпионов?

– Я бы назвал наше сообщество олимпийской семьей. Мы всегда поддерживаем друг друга, обмениваемся новостями, идеями. Общаемся, есть общий чат. Приглашаем друг друга на праздники, свадьбы. Самое главное – это поддержка. Каждый из нас организует свои спортивные проекты и нужна помощь. 

Только вместе можно достичь результата. Меня, например, часто приглашают на детские мастер-классы. Стараюсь не отказывать. Если для успешного турнира нужно, чтобы я приехал и раздал автографы – почему бы и нет? Недавно, например, приезжал в Казань на Кубок Александра Попова. Отличный проект, Саша большой молодец. Когда он меня позвал, согласился по первому же звонку.

– Чем вас так привлекают встречи с детьми?

– Мне очень приятно видеть довольных детей. Когда они задают вопросы, стараются чему-то у тебя научиться. Ты им отдаешь часть своей энергии, рассказываешь с душой, хочешь, чтобы у них все получилось. Они восполняют энергию своей – своими улыбками, своей преданностью, влюбленностью в тебя что ли. И ты видишь, как они хотят быть с тобой, как им приятно с тобой фотографироваться, автографы от тебя получать. Серьёзно, это дорогого стоит! Ради этого и стоит идти в спорт, да и вообще жить.

Дети – самое главное в жизни. Если у них будет больше мотивации для развития, занятий спортом после встречи с нами – я готов проводить такие мастер-классы хоть каждый день.

– Ваши медали выглядят довольно потрепанными. Что вы с ними делаете?

– Я их привожу на мастер-классы, демонстрирую. Почти у всех спортсменов медали потрепанные. Это значит, дети их берут в руки, смотрят на них. Интересуются. Не вижу в этом ничего плохого.

– Вы разрешаете брать свои медали?

– Конечно, разрешаю. Это важно. Я же их завоевал и для детей из разных регионов России. В том числе. Не только для себя. Будут они пылится в коробочке дома, в серванте, в чем смысл?

– Тренером себя видите?

– Если не сейчас, а в перспективе – почему нет? Пока что мне сложно тренером стать чисто по психологическим моментам. Раскрою секрет, меня уже приглашали вторым тренером в сборную. Но если бы я согласился, то я уже не остановился бы никогда. Точнее, наоборот, остановился бы, но до мирового уровня не дошел. Объясню: тренировать тех ребят, с которыми я сам недавно бегал, против которых бегал – день за днем, это морально тяжело. Я бежал бы вместе с ними и плавно опять вернулся бы в спорт. Поэтому нужно сделать паузу, подождать, дождаться такого момента, когда будет очевидно – назад дороги нет, вернуться уже нельзя.

Пока еще я могу, 100 процентов. Мне нужно какое-то количество времени, может быть полгода, плотно поработать, и можно снова в строй. Честно, очень хочется вернуться, бежать. Тяжело без стартов. Когда вся жизнь в спорте проходит, как вот потом без него? Этот момент нужно перетерпеть, подождать. Не могу без лыж. Поэтому я тренируюсь, но без скоростных тренировок, для себя. Теперь нужно дальше двигаться, всю жизнь лыжником не будешь. Для себя я точно буду бегать – это даже не обговаривается. Но то, что меня не будет на Кубках мира – звучит как страшный сон.

«У НАС СЕЙЧАС САМАЯ ПЕРСПЕКТИВНАЯ МОЛОДАЯ КОМАНДА»

– Сейчас продолжаете изучать лыжные методики?

– Да, я вовсю в лыжах, смотрю, читаю. За соревнованиями слежу. Переживаю, больше, чем, когда сам бегал, наверное. Ощущение адреналина даже появляется, когда смотрю гонки. Смотрю на ребят, как они бегают. Сравниваю с собой. И постоянно мелькает мысль, что могу все еще вернуться, там же с ними оказаться и побеждать…

Переживаешь, по-человечески за ребят переживаешь. Но смотришь, понимаешь, что молодежь – она сильная. И даже если вернуться, с ними будет ох как непросто бороться! Не то что, когда я был лидером раньше, другие только подтягивались. Сейчас уже не так.

– Уровень лыж в России поднялся, по сравнению с Олимпиадой в Сочи?

– Нет, у нас была сборная не слабее. Такие же классные ребята, и на спринт, и на длинные дистанции. Просто поколение поменялось. Но и наше было, зря вы так, совсем не слабого уровня. Одни фамилии если перечислять и регалии – Вылегжанин, Крюков, я, Черноусов, Петухов. Уровень такой же, высокий, хороший. Просто мы немного просели, чисто по возрасту. Мы взрослеем, приходят новые ребята, молодежь, замещает нас. Надо отдать им должное, они действительно сильные, талантливые, целеустремлённые. Только пришли в сборную, и сразу – с корабля на бал. Сразу с медалями, сразу с Кубками мира, с желтыми майками. Тут можно только порадоваться за страну. Это замечательно и круто.

– Как оцените результаты Олимпиады в Пхёнчхане?

– Учитывая условия, предысторию – результат шикарный. Ребята, вся сборная – большие молодцы. Они очень здорово выступили.

– В какие сроки реально будет настичь Норвегию?

– Они уже настигли. В сборной, тьфу-тьфу, сейчас все нормально, даже хорошо. Спортсмены у нас топовые. Спокойно могут обыгрывать норвежцев. Но и норвежцы хороши, могут обыгрывать русских. Поэтому сейчас крайне интересно наблюдать за лыжами. Нет прежнего доминирования одной из стран. Обе страны, и не только Россия с Норвегией, будут бороться ноздря в ноздрю. И у всех будет свой, скажем так, звездный час.

– Можете кого-то конкретно выделить из лыжной элиты?

– Хороших лыжников много, не могу кого-то отдельно выделить. И российские, и иностранцы. Но у нас, если брать молодежь, самая перспективная, яркая команда. Жду больших побед от ребят. По персоналиям есть мысли. Но не хочу сейчас давить на ребят. Назначать кого-то лидером, ярлыки вешать. Пусть ребята работают спокойно.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Александр ЛЕГКОВ
Дата рождения: 7 мая 1983 года
Место рождения: Красноармейск (Московская обл.)
Специализация: лыжные гонки, масс-старт 50 км, эстафета
Главные достижения: олимпийский чемпион-2014 в марафоне, серебряный призёр Олимпиады в эстафете (2014), серебряный (2007) и бронзовый (2013) призёр чемпионатов мира, победитель многодневки Тур де Ски (2013).