Ему 19, а он уже в основе «Спартака». Умяров подсказывает старшим, ездит на метро, читает про психологию

Большое интервью с главной надеждой красно-белых.

Полузащитник Наиль Умяров в свои 19 лет уже выходит в основе «Спартака» – и так успешно, что главный тренер Доменико Тедеско уже передаёт через него установки остальным игрокам.

Год назадигрок Наиль вполне мог оказаться и не в «Спартаке». По нашей информации, год назад его хотели купить еще и ЦСКА с «Уфой». Но красно-белые сразу давали 37,5 млн рублей за Умярова и Глушенкова, остальные готовы были оплатить переход только на следующий год и за меньшие деньги. Вдобавок у красно-белых есть команда ФНЛ, так что в случае непопадания в основу, у парней оставался шанс поиграть там. В ЦСКА и «Уфе» такой возможности не было. «Спартак» точно не пожалел о покупке Умярова.

В конце декабря Умяров дал интервью корреспонденту «БИЗНЕС Online» Ивану Карпову. Встречались в ТЦ у метро «Пражская». Первое что удивило, это пунктуальность Наиля. По опыту общения с футболистами, это не самый обязательный народ. А тут игрок основы «Спартака» приходит на интервью за пять минут до начала. Он выглядит бледным и уставшим, но старается улыбаться. Приболел, но всё равно готов к интервью.

Наиль рассказал:

– откуда у него лидерские качества в таком возрасте.  Говорит, что за привычку подсказывать другим его впервые похвалил Кононов, а сейчас Тедеско передает через него установку команде, потому что Наиль хорошо говорит по-английски;

– что значит чувствовать себя мусульманином. Признается, что не молится каждый день и не читал целиком Коран – но верит во Всевышнего

– мы рассказываем Умярову, что за ним следит «Манчестер Юнайтед». Он не может в это поверить.

– на что тратит деньги (спойлер: на ипотеку). У него пока очень сдержанное отношение к богатству: ездит на метро, обещает тратить деньги на родных.

– называет любимую книгу – «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» – и объясняет, как ее главная идея помогла ему пробиваться в футболе.

КАК НАИЛЬ ПОПАЛ В «СПАРТАК»

– Наиль, когда ты переходил из «Чертаново», вряд ли всерьёз рассчитывал на место в основе красно–белых? Стоило забеспокоиться скорее, что уходишь от одного из лидеров ФНЛ в «Спартак-2».

– Меня хотели три клуба РПЛ. Но я давний фанат «Спартака» и когда узнал, что есть возможность поехать на сбор с основой, то выбрал этот вариант. 

– С расчётом на основу?

– Верю в себя и в свои силы, я действительно рассчитывал попасть в основу. Понимал, что в «Чертаново» вернуться всегда успею. Старался не думать, что перехожу в «Спартак-2», настраивался на главный «Спартак». В декабре мне сказали, что никто не обещал первую команду, а сборы второй пройдут в другом месте. Настроение убили напрочь. Прямо под Новый год сообщили, 25 декабря. Расстроился, немного погрустил и решил: делать нечего, буду доказывать своё в «двойке». 

– С Кононовым разговаривал?

– Нет. 4 января мне позвонил начальник команды Вася Козловцев: «Все поменялось, едешь с основным составом: 9–го сбор, 10–го медобследование и на следующий день вылет». Это самый лучший подарок на Новый год в жизни.

– Кто из старших первым подошел к тебе на сборе? Капитан?

– С Глушаковым познакомились на медосмотре. Он подошел к нам с Глушенковым: «Дерзайте, верим в вас. Главное упорно работать, об остальном не переживайте, мы вас поддержим». Ну и объяснил, что ветераны не вечны, а мы, молодые, будущее «Спартака».

– Ты заменил Дениса в дебютном матче с «Зенитом» и видел, как сильно его «любит» публика. Думаешь, болельщики были справедливы к нему?

– Не знаю, но для него это было очень тяжело. Дэн никак не показывал, но внутри наверняка переживал. И, возможно, это сказалось на его игре. Он не мог показать свои лучшие качества, а они, безусловно, есть. Глушак много раз это доказывал на сборах, тренировках и в матчах. Больше мне добавить нечего.

– Прошли сборы, и ты снова очутился во втором «Спартаке». О чём подумал?

– Меня вызвали в юношескую сборную на Кипр. Так совпало, что «двойка» тоже была там, готовилась к Кубку ФНЛ. Прилетели в Турцию с основой «Спартака» где-то за неделю до сбора национальной команды. Олег Георгиевич [Кононов] подошел ко мне и сказал: «Я попросил, чтобы тебя не отдавали в сборную». А у нас последняя игра перед элитным раундом. В результате меня отпустили.

Был разговор, что в «Спартак-2» меня отправили как раз из-за сборной. Хотя я бы сам в «двойку» попросился, потому что в первой команде на два места в центре поля было четыре человека. Кононов в том разговоре добавил, что по приезду с Кипра я буду тренироваться с основой. Между нами не было никаких обид или чего-то еще. Наоборот, я сыграл все матчи на Кубке ФНЛ и получил очередной шанс потренироваться с основной.

– По словам директора «Чертаново» Николая Ларина, перед каждой игрой Кононов обещал, что в следующем матче ты выйдешь на поле. И каждый раз ты не выходил. Всё так?

– Олег Георгиевич повторял, что видит меня в составе, что моё время придет и надо продолжать работать. Для молодого игрока важно чувствовать поддержку тренера. Без неё было бы намного хуже. Да, иногда я действительно не понимал, почему меня не ставят в состав. Тем более, я хорошо выглядел на тренировках – это факт. И если бы Кононов со мной не общался, было бы несправедливо. А так, никаких проблем нет.

– В голове не возникал вопрос: «Почему играет Гулиев, а не я?»

– Нет, вообще никогда.

«ТЫ НА ГОЛОВУ СИЛЬНЕЕ ИХ»

– Помнишь себя без мяча? Такое, знаешь, детство обычного человека?

– Не помню, садик вообще из головы вылетел. Приходил, завтракал, играл, обедал. Все ложились спать, а я уезжал на тренировки. Отец отпрашивался на обеденный перерыв и отвозил меня туда. В день у нас было по 2 - 3 занятия. Я всегда работал со старшими: сначала с 97-м, потом с 98-м годом, затем ещё дополнительно оставался. Только вечером мама меня забирала.

– Не чувствовал себя самым маленьким? Получалось-то, наверное, хуже, чем у ребят постарше.

– Как в пять лет меня отвели к 97–му году, так практически все время только с ними и тренировался. Иногда, правда, ездил на турниры за 2000–й. Не скажу, что есть глобальная разница. Только тренер (97–го года) меня очень любил. К сожалению, он недавно скончался (28 августа), царствие ему небесное. Виталий Вечкин ещё отца моего тренировал, поэтому папа и привёл меня к нему. Мы много занимались индивидуально, разговаривали. Виталий Захарович объяснял и прививал мне футбол. Благодарен ему больше всего в жизни.

– Самый крутой совет от первого тренера?

– Когда я играл со старшими, он всегда повторял: «Не думай, что если ты младше, то значит слабее. Ты на голову сильнее их всех».

– Ты был сильно востребован на юношеском рынке?

– С академией Коноплева съездили на турнир «Московские каникулы», проиграли там в финале нереальному «Локомотиву». У них в составе: Шит (Шитов), Мирон (Миронов), Зорин из «Динамо». Он, кстати, играл нападающего ростом метр восемьдесят, но со временем стал центральным защитником. Банда была отличная, один Мирон чего стоит: лупасил со всех позиций как ненормальный. 

Проиграли им - 1:4, мне дали лучшего игрока. Звонок из «Спартака», приглашают на просмотр. Мы с мамой жили рядом со стадионом им. Нетто. Неделю я там потренировался, один раз даже с 99–м годом. Сказали, что берут меня с руками и ногами. Только жить придётся в квартире с другими ребятами. Мы с родителями решили, что это слишком. Мне 10–11, им 13–14. Самый переходный возраст. Этот вариант нам не подходил. Через пару недель позвонил Ларин и сказал, что они берут меня в «Чертаново».

– Ларин сравнивал тебя с легендарным спартаковцем Юрием Гавриловым, называл игроком с большой культурой паса. Что для тебя это значит?

– Это самое главное. Помню, как первый тренер ставил меня к стенке и учил бить щекой. Правой, потом левой. Отходил дальше и снова бил в одну точку. То же самое повторялось с подъёмом и внешней стороной стопы. Навыки у меня были, дальше уже тренер «Чертаново–2000» Станислав Коротаев давал много разных упражнений на передачи. Никому особо не нравилось этим заниматься, но это важная и нужная вещь.

– Ты лучше пасуешь на короткую/среднюю дистанцию или на длинную?

– В детстве часто просили закидывать мяч на полполя. Потом надоело, теперь нравится играть в мелкий пас. Но дальние забросы тоже надо практиковать.

– Ногами одинаково владеешь?

– Правая поинтересней будет, но и левая не только для ходьбы. Как-то несколько раз только ей играл на тренировках в «Чертаново». Вести мяч не так сложно, больше старался бить и отдавать. В «Чертаново» сдавали нормативы и надо было сделать диагональ. Направо мяч улетал всего на 5 – 7 метров дальше, чем налево.

КАК ЗАБОЛЕЛ «СПАРТАКОМ»

– Ты жил в Сызрани, гонял на «Крылья» в Самару, но болел за «Спартак». Как так вышло?

– Не знаю. Отец занимался как любительским хоккеем, так и футболом, но чемпионатом России не интересовался. При этом у меня в голове всегда было: «Спартак», «Спартак», «Спартак». Кругом один «Спартак». Приехал в «Чертаново» в команду 2000 года рождения, там разделение: я один мясной и человек пять за ЦСКА. Заруба была серьёзная, особенно в дни дерби. Но мне особо не прилетало. Так, покричим, поспорим, руками помашем и расходимся. 

– Чей постер из «Спартака» висел у тебя на стене?

– Ничей, только небольшой вымпел, подарил кто-то. Никогда не фанател и в коллекции нет красно-белых футболок, плакатов и чего-то такого. Но если я где-то и смотрел футбол, то всегда болел только за «Спартак».

– Это странно, ведь ты вырос, когда спартачи уже не были чемпионами или ведущей командой лиги.

– Так сложилось. Не помню из-за чего, хоть убей. Я вообще первый раз футбол по телику посмотрел в 2008–м, когда сборная играла на Евро. Кстати, красно–белая футболка всё-таки у меня была. Та, которую выдали в «Спартаке», когда я приезжал на просмотр. В Сызрани потом играл в ней.

– В какой момент любовь к «Спартаку» трансформировалась в желание туда попасть?

– Вот играешь ты в футбол и есть у тебя желание для начала закрепиться в российской премьер–лиге. В моём случае, это попасть в «Спартак». В Европе я переживаю за «Барселону». Хотел бы когда-нибудь там оказаться. Это обычное дело для молодого футболиста, ставить перед собой цели и двигаться к ним.

– Смолов рассказывал, что с «Лионом», «Марселем» и «Бордо» он даже разговаривать не стал, а с «Вольфсбургом» или «Боруссией» из  Мёнхенгладбаха и подавно. Из «Спартака» мудрее уезжать в «Сампдорию», «Лилль» или «Кёльн» или лучше остаться в России с мечтой попасть в топ–клуб напрямую?

– Зависит от желания. Мне, например, итальянская лига не особо нравится.

– Окей, предположим интерес из Испании, условия дают как в Москве. Скажем, ты давно игрок «Спартака» и получаешь наравне с Гулиевым (1,2 млн евро в год). Как поступишь?

– Надо думать: кто тренер, что в клубе? Какие болельщики, стадион, база, куча разных моментов. Если это условный «Эйбар» с 16–го места, который в паре шагов от зоны вылета, какой смысл туда ехать?

– Чтобы поиграть в Европе и через пару сезонов возможно перейти в более статусную команду. Ну если заслужишь, конечно.

– Смотря откуда ты уезжаешь. В «Спартаке», на текущий момент, мне всё нравится. Если что-то пойдёт не так, будем думать. Но прямо сейчас я хочу добиться чего–то здесь.

– Чего хочешь добиться в «Спартаке»?

– Побед...(пауза)...Больших побед! Эмоций, как когда мы обыграли «Локомотив». После каждой победы, неважно: большой или маленькой – ты на седьмом небе от счастья. И чем больше побеждаешь, тем больше хочется. Нужно побольше вот этого.

«ЧЕРТАНОВО»

– Почему ты плакал после матча с «Реалом» в 2013–м? Говорят, из-за судейства.

– Это был полуфинал престижного турнира, шли последние минуты - 0:0. Подают угловой и наш парень на дальней штанге головой выбивает мяч. Судья ставит пенальти: «Игра рукой». Нам забивают и времени отыграться нет. В раздевалке все плакали. В голове одна мысль: «Ну как такое возможно, это же несправедливо!?» Сильные эмоции.

– Что ещё может вывести тебя из равновесия? Знакомые утверждают: Умяров спокоен как удав.

– Сдержаннее стал, это правда. В детстве из-за игры мог рыдать в раздевалке. Как на Евро, когда с U–17 не вышли. Спокойно обыгрывали венгров. За 10 минут до конца один и тот же чудак кладёт нам два одинаковых штрафных с одной и той же точки. Сильнейшие эмоции, трудно забыть.

– В 13 лет ты получил тяжелую травму и после возвращения выглядел слабо...

– ...Не уверен, что понимаю о какой травме речь? Их было много: спина, например, ещё долго не играл из-за пахов. А, наверное, ты о возвращении после травмы колена. Действительно всё было очень плохо. Но я играл, конкуренции не было. При этом понимал – это не мой уровень. Старался, работал над собой. Коротаев сильно помог, мы вместе преодолели спад. Тяжело всю карьеру провести на высоком уровне без травм. Даже у великих бывали такие моменты.

– В 2015–м на турнире в Италии «Чертаново» играло с «Эспаньолом». За день до этого ты заболел, но все равно вышел на поле. Зачем было так рисковать?

– Клянусь, так получилось. Я сыграл в тот день дважды. Накануне вечером поднялась температура. Стал переживать, утром же полуфинал с «Юве». С «Ювентусом», понимаешь!? Просыпаюсь: всё нормально, готов! Очень хотелось сыграть. Но сыграл так, что к концу матча стало тошнить. 

По финальному свистку (1:0) рванул в туалет. Целый час там провел, проблевался как следует. К вечеру оклемался. Мама, кстати, была врачом в нашей команде. Померила температуру, там 39. Сильно разнервничалась. Тренер сказал, что не поставит меня в состав. Перед игрой мы еще раз померили: честно, градусник я не сбивал, он показал 36,8. Коротаев решил меня выпустить.  Эмоции нереальные: мы в финале международного турнира играем с «Эспаньолом», трибуна на пять тысяч полностью забита. Кураж, понимаешь? Чувствовал, что мне фигово, но все отходило на второй план по сравнению с этим. 

Основное время закончили - 0:0, выиграли по пенальти, я свой забил. Выплеснул все эмоции на поле и тут почувствовал – беда. Померили температуру, там опять 39. Хорошо, что выжил. Только назад тяжело было лететь, все время тошнило. Три–четыре дня потом приходил в себя.

УЧЁБА И ПСИХОЛОГИЯ

– Как ты умудрился закончить школу с золотой медалью?

– У нас были понимающие учителя, нужно просто было найти с ними общий язык. Когда уезжал на сборы, то выполнял все задания удалённо. Я хорошо ко всем относился и это было взаимно. С учёбой всё тоже складывалось удачно.

– Одно дело школу закончить, когда с утра до ночи мячик пинаешь, а другое заслужить золотую медаль.

– Я любил школу, нравилось туда ходить. Уроки делал на базе, чтобы хоть как-то себя занять. В «Чертаново» было устроено так: с утра тренировка, потом учишься и снова идёшь тренироваться. На следующий год сначала два урока и только потом тренировка. График занятий каждый год переделывали, чтобы внести разнообразие. Это прикольно.

– Вместо уроков, можно поиграть в приставку, например.

– Я как–то не особо рубился, только учился и вечерами гонял в футбол.

– Не угнетало, что всё время одно и то же: учёба/футбол, учёба/футбол?

– Вообще нет. Футбол разнообразный вид спорта, тут скучать не приходится. Да и учёба тоже нравилась.

– Какие предметы заходили в школе?

– Любил математику, русский, литературу, историю. Очень тяжело давалась химия с физикой. Много общался с учителями, они помогали. Но гуманитарные предметы давались мне легко.

– Значит книжки читаешь?

– Да, но сейчас, в основном, автобиографии известных спортсменов.

– Последнее, что ты прочитал из НЕ автобиографий?

– Сейчас скажу… У меня с этим плохо, даже названия фильмов забываю. Книжку подарили, когда я перешел в «Спартак»... Вспомнил: «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Баха. Я за один перелёт в Катар её прочитал. Смысл такой, что нет ничего невозможного. Несмотря ни на что, надо с упорством идти к своей цели. Я вообще люблю всякие мотивационные штуки, книги по психологии.

– Популярная тема среди футболистов.

– Стал читать об этом года полтора назад. Реально помогает. Всё, о чем ты думаешь, абсолютно всё – исполняется. Если поставил перед собой реальную цель, то можно всего добиться.

– Разве успех зависит не от того, что ты делаешь? На пустых фантазиях далеко не уедешь.

– Если каждый день концентрироваться на своих желаниях, то автоматически будешь двигаться к тому, чтобы они исполнились. Это главная мысль, которую я почерпнул из психологии. Всё именно так и происходит. 

– Какой цели ты достиг благодаря этому?

– Мы заканчивали школу и только вышли в ФНЛ. Я думал: «Сейчас важный момент: нужно показать, на что я способен». Твердил себе, что выгрызу место в составе и буду играть за «Чертаново»! Думая об этом каждый день и совершая усилия, ты потихоньку придёшь к цели. По–другому, никак, как мне кажется. 

– Но ведь ты сам получил шанс в «Чертаново» благодаря удаче: заменил травмированного игрока и больше это место никому не отдал. В итоге сыграл все матчи сезона от начала и до конца.

– Уже неоднократно повторял, что нужно ко всему готовиться. На «Первой пятерке» тоже спросили: «Правда, что вы попали в молодежную сборную случайно, когда Глебов сломался?» Да, ребят, меня не было в списках на сбор и вызвали меня на замену. Но ещё за три–четыре дня до первой игры Михаил Галактионов (тренер молодежной сборной - ред.) сказал, что я произвел на него сильное впечатление. В итоге он доверил мне место в составе. Ну разве это случайность? Убеждён, что все случайности не случайны.

– Кажется, что футбол даётся тебе легко, как гуманитарные дисциплины в школе.

– Вовсе нет. Помню, как настраивался на первую игру в ФНЛ. Тренер говорил: «Готовься, время будет». Запредельный мотивация, дебютная игра и сразу против «Ротора». Аж зубы трещали. 

Минуте к 30-й ломается Данил Пруцев. Мне кричат: «Быстро переодевайся и бегом на поле». Даже размяться не успел. Согласен, дело случая, но я с ходу вошёл в игру и фактически без ошибок провел один из лучших матчей в карьере. По крайней мере, в ФНЛ.

В следующем туре Игорь Осинькин (тренер «Чертаново» - ред.) мог выпустить кого угодно, но снова доверил мне. Матч с «Зенитом–2» я тоже провел на хорошем уровне и пошло-поехало. С каждой игрой чувствовал себя увереннее и увереннее. А когда есть уверенность, то играешь в удовольствие: с желанием и наслаждением.

НЕДОСТАТКИ

– Как реагируешь на поражения?

– Сижу, много думаю. Могу в раздевалке уткнуться в пол: «Как же это произошло, зачем я сделал то–то и то–то?» Режешь себя, роешь, грызёшь. Это черта, от которой надо избавиться.

– Поражения дают бесценный опыт, они зачастую дороже многих побед.

– Согласен, но уж слишком это меня убивает. Точнее даже не сам результат, а все эти самокопания. Это ещё влияет на окружающих, близких. Они-то каким боком виноваты? Лучше обойтись без этого.

– В заведённом состоянии ты можешь послать куда подальше?

– Нет, в этот момент я полностью погружен в себя. Могу не отвечать на вопросы, игнорировать происходящее. Нехорошо, надо скорее избавляться от негатива. Это более европейский подход, нельзя держать в себе.

– Чего тебе не хватает в футбольном плане? Коротаев отмечал, что взрывных качеств.

– Это один из моментов. Работаю с тренером по физподготовке, чтобы исправить это.

– Отдельно не занимаешься?

– А что тут сделаешь: ну побьёшь по воротам, на технику поотрабатываешь, то да сё. Но если после тренировки ты начнёшь бегать, тренеры не думаю, что это оценят. Поработать в зале, это да. Летом к нам пришел новый тренер по физподготовке, занимаемся с ним. Когда с ремнями, когда с резинками - специальные инструменты для развития стартовой скорости. В общем, работаю над своими слабостями.

– Ты сказал, это только один из недостатков. Чего ещё не хватает?

– Больше всего не хватает голов и передач. В каких–то ситуациях просто не везёт. Не везёт и всё тут. Подходов вроде много, но реально не залетает. В детстве я очень много забивал и за клуб, и за сборную. Должно скоро прорвать и на взрослом уровне.

– Разве для опорника это важно?

– Сейчас все должны забивать, отдавать, успевать, причём как впереди, так и сзади. Это нормально.

– Где ты видел опорников, которые много забивают? Нголо Канте разве голеадор?

– Ну блин, даже он забивает. В этом сезоне точно (у Канте 3 гола в 19 матчей). Но если честно, я с детства люблю забивать, и поэтому хочу помогать этим команде несмотря на свою позицию на поле.

ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК, ИСЛАМ

– Ты больше ощущаешь себя русским или татарином?

– Всегда был в кругу русских и русскоговорящих людей. Но знаю и татарский. Говорю плохо, но все понимаю. И да, я чувствую себя мусульманином.

– Спрашивал в «Спартаке»: никто не видел, чтобы ты совершал намаз.

– Не молюсь каждый день, как это делает Зелимхан [Бакаев], Аяз [Гулиев] или Ризуан [Мирзов]. Так сложилось.

– Поясни, что значит чувствовать себя мусульманином?

– Верю во Всевышнего. У меня обе бабушки очень верующие. Они передала это моим родителям. С детства все татарские праздники мы отмечаем. Не могу сказать, что я правоверный мусульманин, но чувствую себя мусульманином.

– Читал Коран?

– Кусочки, небольшие отрывки. Лет в 13 – 14 мама давала почитать, ей бабушка для меня передавала. Попробовал, пошло тяжело. Наверное, я ещё не готов к этому. Но в мечеть мы с дедом ходили. Сейчас тоже стараюсь раз в одну–две недели посещать. 

– Как дедушка объяснял, куда вы идёте, зачем?

– Я задавался вопросом: «Что это значит?» Но в основном, разговаривал с бабушкой. Она объяснила, что вера помогает во всей твоей жизни. Она оберегает, помогает во всех сферах. С детства я это понял.

– Нам известно, что ты тщательно изучаешь состав мясных блюд, прежде чем приступить к еде.

– Да, свинину я не ем.

– Что нравится в татарской кухне?

– Эчпочмаки люблю и перемячи. Обе бабушки их вкусно готовили, а сейчас готовит мама.

– Связь с народом чувствуешь, особенно сейчас, когда ты стал популярным спортсменом?

– Я ещё не популярный, вроде, спортсмен.

– Хорош, ты играешь в основе «Спартака», это раз…

– Да не, ну, на самом деле очень редко узнают. Ну как, точнее, больше узнают ближе к матчам. Летал сейчас во Вьетнам. Нас с Саней Ломовицким всего один раз узнали.

В столовой стоим, набираем еду. Мужчина так удивлённо посмотрел на меня: «А вы Умяров?». Я кивнул. На Ломика перевёл взгляд, опять на меня: «Вы Умяров и Ломовицкий?». Мы такие, ну да–да! Чувак был в шоке. Тепло пообщались с ним и разошлись.

– Значит никакого обожания со стороны фанатов «Спартака» в твой адрес нет?

– Не, ну бывает люди подходят. Очень приятно, когда узнают, фотографируются, просят автограф. Но не скажу, что этого много.

– Некоторые игроки «Спартака» после неудачных матчей уезжают со стадиона через чёрный ход, чтобы не общаться с фанатами и прессой. Почему?

– Ну, каждому отдельно надо задать вопрос, я за всех не отвечу. Лично мне без разницы, я вроде всегда подходил к людям, даже когда настроение было плохое. Конечно, в такие моменты хочется побыть наедине с самим собой, обо всём подумать. Это нормально. После матча ты на эмоциях, внутри всё кипит. Можно неудачно ответить на острый вопрос и потом будешь жалеть. Потому некоторые ребята и не общаются с журналистами после игр. Тем более, неудачных.

«МАНЧЕСТЕР ЮНАЙТЕД»

– Ты старше Сергея Пиняева на четыре года. В «Чертаново» видел в нём какой-то космический уровень или эта история перекручена выпуском про «МЮ» у «КраСавы»?

– Помню Серёгу, когда он только приехал. Ходил такой с пузиком, мы смеялись. Но он буквально за год набрал отличную форму. У Пиняева структура тела футбольная: он косолапый, ножки колесом. Тренер по физподготовке «Чертаново» говорил нам, что внешней стороной стопы при беге отталкиваться проще, чем внутренней. Это как раз про Серёгу.

За «Чертаново» Пиняев клал по 10 мячей почти в каждой игре. Все думали: «Что он творит!?» Парень был на виду, все за ним следили. Но одно дело закидывать 11/12–летним, и другое сыпать голами в 15 и позже. Чем ты старше, тем это сложнее.

– То есть, не было ощущения, что Сергей может стать суперзвездой?

– Очень много было таких как он. Мы тоже гадали: «Пойдёт ли он дальше или нет?» Сейчас Пиняеву нужно снова доказывать, что он в полном порядке. Все ждут от него чего-то невероятного. Важно перебороть давление со стороны и спокойно двигаться к цели.

– Когда ты смотрел тот выпуск «КраСавы» из Англии, не представлял себя на его месте?

– Как-то не особо. Посмотрел на одном дыхании, выпуск мне зашёл. Но себя на его место не ставил. У меня свой путь.

– К вопросу об английском: ты сам решил освоить язык или кто-то подсказал?

– В детстве у меня было плохо с ним. В пятом классе единственную четверку я получил по языку. Это одна из причин, снова им заняться. Плюс мама всегда говорила, что язык очень важен. Кстати, сейчас английский Пиняеву преподаёт та же девушка, которая занималась со мной. Особенно важно знание английского в разговорах с Тедеско. Видно, что пришел не носитель языка. Поэтому в общении с ним всё четко и понятно.

– Разговаривать с британцами настоящая боль, ни черта не разобрать.

– Да-да!! У Шюррле и Ларссона чуть более английский акцент, с Гусом полегче общаться. Но когда он начинает говорить быстро, не всё понимаешь. Нужна практика. Многие мои знакомые уехали за рубеж учиться и буквально за пару месяцев освоили язык практически идеально для бытового уровня. Нужно попасть в подходящую среду и тогда обучение пройдёт легко.

– По нашей информации, твоя фамилия фигурирует в селекционных списках «Манчестер Юнайтед». Так же, как и Пиняева. Английский вам наверняка пригодится.

– Да ну, заканчивай! Мало ли всяких вбросов? Ты ещё скажи, что я в шорт-листе. Он где заканчивается – на Луне?

– За тобой следят, это точно.

– Ну само собой: я же играю в основе молодежной сборной России и «Спартака». Понятно, что за молодыми следят. Сыграешь несколько хороших матчей на уровне сборных и внимание увеличивается. Но, если честно, мне даже думать об этом сейчас не хочется.

– Кстати, со стороны «Рубина» когда-нибудь был интерес?

– Может и был, но я о нём не знаю. Возможно, родители в курсе. Но тоже вряд ли, я бы знал.

– В Казань приехал Леонид Слуцкий, там набирается молодая и дерзкая команда. Можешь представить свой переход туда?

– Никогда не говори никогда, но на текущий момент, меня все устраивает. Так что, давай не будем об этом.

ЛИДЕРСТВО

– Прошлой зимой ты был самым громким в Катаре: 18–летний новичок подсказывает Зе Луишу, Фернандо и раздаёт указания всем вокруг. Кононов недавно говорил, что уже тогда разглядел в тебе лидера: «Наилю привычным оказалось моё требование обязательно руководить. Он в своей стихии». Олег Георгиевич реально требовал, чтобы ты руководил командой?

– Уже после турнира Кононов сказал, что ему нравится как я подсказываю партнёрам и что я большой молодец, раз активно проявляю свои лидерские качества. Ему нравилось, что я продолжаю подсказывать несмотря ни на что. Кононов посоветовал не реагировать, если меня начнут критиковать за это.

– Допускаешь, что превратившись в начальника, можешь не заметить симптомы звездной болезни?

– Всё зависит от воспитания. Родители меня научили: если что-то плохое, я этого не делаю. Даже если очень хочется, никогда так не поступлю.

– В 19 лет ты чувствуешь себя комфортно во взрослой команде и даже можешь что-то возразить авторитетам. Это следствие, помимо характера, долгих лет тренировок с ребятами на 2–3 года постарше? 

– Думаю, да.

– Откуда в голове у 19–летнего новичка мысль, что он вправе пихануть старшим, к примеру, Фернандо?

– Ну я же не пихал никому.

– Может, ты просто не замечаешь?

– Давай разберёмся в терминах: пихануть и подсказать – это разные вещи. По себе знаю, когда идёт подсказ: куда пошёл соперник вправо/влево – легче играть. Зе всегда говорил мне, чтобы я подсказывал ему, когда мы переходим в прессинг или контр прессинг. Удобно, когда между партнёрами налажено общение.

– Возвращаясь к теме лидерства: не было сомнений, что Джикия останется капитаном?

– Нет, он лидер команды, авторитет.

– Кононов говорил, что под его руководством Георгий не до конца проявил себя как капитан и что ему нужно прибавлять в лидерстве.

– Джикия - душа и лидер коллектива, вне всяких сомнений. Он наладил общий язык абсолютно со всеми в команде. Не думаю, что у него есть проблемы с этим.

– Как-то ты заявил Коротаеву после матча: «Станислав Юрьевич, вы сказали в одну сторону сместиться, а мне показалось, что лучше сделать наоборот». Потом вы пересмотрели момент и оказалось, что ты был прав. Когда–нибудь возникали проблемы из-за того, что ты не выполнял указание тренера?

– Нет такого, что я встаю на установке и говорю: «Этого я делать не буду, и вообще сам лучше знаю как мне играть». Это рабочий момент, они часто бывают. Я говорю тренеру как вижу ситуацию с поля, а он с бровки. Потом вместе смотрим видео и кто-то остаётся неправ. Но каждый реагирует спокойно, никаких проблем никогда не было.

– При любом удобном случае, когда наступает пауза, Тедеско передаёт установку через тебя, а не через кого-то другого. Почему?

– Возможно потому, что мы с ним более-менее говорим по–английски?

– Разве ты не чувствуешь особого доверие к себе?

– Нет, Доменико ко всем относится очень хорошо.

ДЕНЬГИ, КУЛЬТУРА, КУЛИНАРНЫЕ ШОУ

– После перехода в «Спартак» ты стал зарабатывать 300 тысяч рублей в месяц. До этого было 18,5. Что почувствовал, когда получил первую зарплату?

– Что нужно платить ипотеку. С родителями взяли квартиру, когда я ещё был в «Чертаново». Хочу поскорее рассчитаться и буду погашать долг досрочно.

– Бакаев сказал, что отец запрещает ему покупать машину: мол, рано ещё. А ты за рулём?

– Сначала надо сдать на права. Впереди сборы, после них подумаю об этом. 

– Давно последний раз спускался в метро?

– Когда ехал на последнюю тренировку. В метро меня не узнавали ни разу. Косые взгляды ловил, но в основном там все в телефонах.

– С января твой месячный заработок перевалит за миллион рублей. Впереди самое большое испытание для молодого футболиста – деньгами. Тем более в Москве. Как будешь бороться с этим?

– У меня очень много родственников, я их очень люблю и буду им помогать. Содержать семью – это первостепенно. Хочу, чтобы никто из родных не работал: как минимум мама. Это детская мечта, чтобы они не горбатились по 10 часов каждый день. Пусть занимаются тем, что им по-настоящему нравится.

– Некуда что–ли потратить бабки? А как же алкоголь, девушки и азартные игры?

– Никогда в жизни не играл на деньги. Алкоголь очень редко, разве что шампанское на Новый год. Что касается девушки, то пока карьеру не выстроишь, думать об этом рано.

– Рассказов женился и стал отцом в 21.

– Тут важно доверие. Пока я не буду уверен в человеке на 100 процентов, не доверюсь ему. Наверное, я ещё просто не встретил своего человека. Всегда так говорю, а мама в ответ: «Ты ещё обязательно встретишь! Ты же совсем молодой!» Надеюсь, так и будет.

– Слышал о профессиональных охотницах на футболистов?

– Да, но видимо я не тусуюсь там, где они охотятся. Ко мне сейчас племянник приехал, с ним провожу всё свободное время. 

– Что делаете вместе?

– Рисуем, бегаем, прыгаем, играем в прятки/догонялки. Ему пять лет, и он настолько меня любит, что жутко радуется, когда я возвращаюсь из поездок. Ощущения – не передать. Кстати, записал племянника на гимнастику и футбол. Как раз в «Чертаново». Надо его энергию направить в верное русло. Если вечером с ним не побегать, то очень сложно его уложить.

– Когда дома, визжа и похрюкивая, тебя встречает счастливый племянник, не возникает мыслей о своих детях?

– Я люблю детей, но всему своё время. Сейчас очень важен футбол. Остальное придёт, всё будет окей.

– Большое место в твоей жизни занимают компьютерные игры?

– Практически никакое. Раньше мог два–три часа в день зависать, но года полтора назад сломался Xbox. Ноутбука нет, компьютер только, чтобы печатать. На базе разве что иногда соревнуемся в ФИФУ.

– Остаётся время на культурное развитие? Сходить в музей или на выставку?

– Если честно, я не большой любитель традиционной культуры: живопись, театр, классическая музыка – не для меня. С другой стороны, иногда сходить, посмотреть или послушать что-то малознакомое тоже хорошо. Можно развеяться, попробовать что–то новое. Почему нет? В музее «Спартака» был недавно. Прикольно, можно посмотреть программки ко всем матчам и послушать истории о каждом игроке. Был в Барселоне, наш музей мне больше понравился. Может потому, что я живу здесь? В любом случае, спартаковский музей мне больше по душе.

– А в обычный музей когда последний раз заглядывал?

– Во Вьетнаме ездили на экскурсию по бывшей американской военной тюрьме. Это на острове Фукуок. До глубины души поразило, что там творилось. Самое легкое наказание для пленных вьетнамцев – гвозди в коленки. Жесть! США не нравилась политика Вьетнама и началась война между капиталистическим югом и коммунистическим севером. СССР поддерживал Северный Вьетнам, который в итоге и победил. За душу дёрнула история этого места. Там ещё так реально всё сделано: грязь, кровь, манекены эти. Тяжелые ощущения.

– Тебя интересует политика, что происходит в нашей стране и за её пределами?

– Иногда читаю, но не вдаюсь в подробности. 

– Когда были волнения в центре Москвы и полиция избивала людей, ты знал об этом?

– Это на Кузнецком [мосту] было, я в спортивный магазин приезжал за кроссовками. Проходил мимо, слышал какие–то крики. Залез в интернет, узнал про митинги. В остальном, честно говоря, я не в курсе. Не увлекаюсь этой темой.

– А чем увлекаешься? Что, например, смотришь на ютубе?

– С удовольствием смотрю кулинарные шоу. Нравится как другие готовят что-то вкусненькое. Скидываю маме – она делает. Начиная от омлета и заканчивая пастой. Сам я разве что пельмени могу сварить или яичницу пожарить. Но всегда, с самого детства, нарезаю салаты на Новый год и другие семейные праздники.

ТЕДЕСКО

– До ухода Кононова ты провёл в чемпионате полторы игры и ещё столько же с «Брагой» в Лиге Европы. Что думал о своих перспективах?

– Я только начал играть и сразу вызвали в сборную. В том сентябре я не выходил ни на минуту. Был разочарован, терзал себя бесконечным вопросом: «Ну почему!?». Смена тренера дала эмоциональный всплеск, появилась возможность проявить себя. Рад, что пока получается.

– Чего ты ждал, когда узнал о назначении Тедеско?

– Первая мысль: круто поработать с иностранным тренером. Я думал, он говорит только по-немецки и сильно обрадовался, что он владеет английским. Заметно, что он хочет изменить ситуацию. Доменико торчит на работе по 12 часов. Недавно узнал, он чуть ли не ночевал на «Открытии» первое время. С таким подходом, верю, у нас всё получится.

– О помощниках главных тренеров, обычно, мало говорят. Расскажи нам о Хинкеле: за что он отвечает на тренировках?

– Андреас очень много делает в процессе. Например, объясняет, как правильно выполнять задания. Это его зона ответственности. Причём у Тедеско и Хинкеля нет разделения на главного и ассистента. Они всё делают вместе.

– Что изменилось с приходом нового главного тренера?

– Много чего. Первое, что бросается в глаза: стало заметно больше тактики. Буквально пешком по полю ходим, а тренер показывает, куда надо смещаться. Помимо этого много играем, отрабатываем пасы и удары, шлифуем технические элементы и налегаем на силовые упражнения. Тренерский штаб для всего находит время и пока оставляет о себе только самые приятные впечатления.

– Как Тедеско объясняет свои тактические задумки?

– Заметил нюанс: если он один раз сказал и игрок не понял, то Доменико будет объяснять до последнего, пока человек не поймет. Хоть 150 раз, даже если тренировка займёт пять часов. У нас уже были занятия по два с половиной часа из-за тактики. Главное, это даёт результат, поэтому никто не жалуется.

– А что тренер показывает вам на планшете во время матчей?

– Чаще всего, какая тактика используется при стандартах.

– Переход на игру в пять защитников со второго же матча при новом тренере удивил? 

– Нет, не удивил. Футбол сильно поменялся за последние 30 лет. Сейчас уже не настроить атакующий футбол за пару–тройку месяцев. Нужно исходить из текущего подбора игроков. Если есть три равноценных центральных защитника, то почему бы их всех не использовать? Тедеско сразу понял, что нужно менять. Он логично выбрал схему, потому что раньше уже играл в пять. И это сработало: результаты улучшились.

– Как ты узнал, что выйдешь на матч с «Рубином» в основе?

– Никто не знал состав до установки, наигрывались разные сочетания. Приехали на стадион, посмотрели на поле. Вернулись в раздевалку, чувствовалась легкая нервозность. Тедеско позвал меня к себе и сказал: «Играем в четыре защитника с ромбом в центре поля. Ты будешь действовать на месте восьмёрки, а Алекс [Крал] сыграет шестёрку». Ну и объяснил, что надо делать.

Я удивился, ведь на тренировках меня чаще ставили опорным. В двухсторонках мы с Кралом играли друг против друга каждый на своей позиции, а в матче с «Рубином» Доменико вдруг решил доверить восьмёрку именно мне. Тот матч сложился не очень хорошо, всё было слишком новым. Но мы бились, старались и даже по такой игре могли добиться хорошего результата. В ходе следующего недельного цикла, стало окончательно ясно, что в основном «Спартак» будет играть в три центральных.

– После Казани тренер давал понять, что и дальше рассчитывает на тебя?

– С «Локомотивом» я тоже не знал, что сыграю. Ситуация повторилась: мы приехали на стадион и в раздевалке объявили состав. Команде нравится: это держит в тонусе, придаёт энтузиазма, желания, сил. Так правильно, я считаю.

– Как Тедеско ведёт себя на тренировках?

– Он бывает таким же эмоциональным, как и в играх. Но обычно, это более позитивные эмоции. Когда случается что–то красивое, он на русском кричит: «Да–а-а!!!». Вообще Доменико активно пытается говорить по-русски, объясняет что и как. Иногда получается забавно. Но если ему что–то не нравится, то прямо во время игры он может отвести тебя в сторону и серьёзно поговорить.

– Кто из игроков «Спартака» круче всех в квадрате?

– Джикия, когда в настроении. Если не выспался, бывает, не выходит из квадрата. Среди легионеров Фернандо. Его культура паса – это идол для нас всех. На тренировках мы с ним играли в штрафные на отжимания и кувырки.

После травмы, когда он не до конца восстановился, я побеждал чаще. Иногда били с левой, я тоже частенько выигрывал. Он ещё такой озорной, не любит проигрывать. Тут же предлагает повторить. Поначалу, я с ним справлялся. Но когда Фе набрал форму, обыграть его стало почти невозможно. Нереальные скилы у мужика.

– Если подвести итог, кто впереди?

– Думаю, всё-таки Фернандо: где–то 60 на 40. Дал фору старику. Интересно, как он в Китае?

– Там ввели потолок зарплат, может ещё вернётся. Кстати, слышал, что в команде бразильцы называют тебя «Татара». Это кто придумал?

– Ломик (Ломовицкий) как-то сказал, Фернандо подхватил. Но это раз или два всего было. Легионеры называют меня по имени, но некоторые не выговаривают мягкий знак и получается забавно: Наил. Русские называют Умяр, кто-то Умярчик.

– С «Ростовом» в Москве ты показал, пожалуй, свой худший футбол в составе «Спартака». Что говорил об этом Тедеско?

– Сказал, что я молодой и всё придёт с опытом. По мне, лучше делать и ошибаться, чем вообще ничего не делать. Спасибо фанатам, что поддержали в трудный момент. Писали, что такое бывает и главное пережить это. Была парочка негативных отзывов, но в остальном только позитив.

– В «Спартаке» даже Промеса критиковали после серии неудачных игр, а он спартаковский полубог!

– Справляться с таким массивным давлением – это большое умение. «Спартак» самый большой клуб в России, у него многомиллионная аудитория. Тебя здесь всегда будут и любить, и ненавидеть. И к этому нужно привыкнуть.