Андрей Зубарев: «На сборах Билялетдинова не мог встать с кровати, чтобы сходить в туалет»

Олимпийский чемпион – о Знарке, Казани, Шипачёве и уважении.

Защитник Андрей Зубарев, отыгравший пять последних сезонов за СКА, этим летом сменил команду. При большом количестве предложений, 33-летний хоккеист выбрал «Спартак», который сейчас возглавляет бывший тренер петербургского клуба и сборной России Олег Знарок.

В интервью «БИЗНЕС Online» олимпийский чемпион, чемпион мира и обладатель Кубка Гагарина рассказал, почему все хотят играть у Знарка и как он поехал в Пхёнчхан-2018, несмотря на тяжёлую травму. Также воспитанник «Салавата Юлаева» вспомнил, как в 14-летнем возрасте тренировался с главной командой, а в 18 лет перешёл в «Ак Барс» и умирал на тренировках Зинэтулы Билялетдинова.

«ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО НЕ НРАВИТСЯ В КАЗАНИ – УЗКИЕ ДОРОЖНЫЕ ПОЛОСЫ»

В середине июля клубы КХЛ начинают подготовительные сборы, но Зубарев уже начал тренироваться в компании других известных игроков (форвард «Ак Барса» Александр Бурмистров, защитник «Салавата Юлаева» Григорий Панин и другие) в Казани. При этом свой последний сезон за «Ак Барс» Андрей провёл 12 лет назад.

– Андрей, почему приняли решение провести этим месяцы в Казани?

– Из-за пандемии границы были закрыты, межсезонье пришлось проводить в России. У меня жена из Казани, ребёнку здесь веселее: есть двоюродные братишка, сестрёнка. Лучший вариант по тренировкам тоже здесь. По одному всё равно не подготовишься к сезону, а в компании намного приятнее заниматься, есть все условия.

– Ваш дом в Казани?

– Мы ещё до конца не определились, где жить. В последнее время живём там, где у меня контракт. Последние пять лет это был Санкт-Петербург.

– Не удивляет то, что многие хоккеисты, которые никогда не играли в «Ак Барсе», живут в Казани?

– Казань – это супергород, лучший в Поволжье. Считаю, что это третий город в России. Я здесь бываю с 2005 года и видел, как город развивался.

– Что изменилось за те 12 лет, что прошло с вашего ухода из «Ак Барса»?

– Стараюсь бывать в Казани хотя бы раз в год. Под Универсиаду, чемпионат мира сделали хорошие дороги, много красивых зданий. Удобные развязки: с центра города очень быстро можно добраться до аэропорта, буквально 20 - 25 минут. Единственное, что мне не нравится – очень узкие полосы на дороге. Иногда сама машина на полосу не помещается: смотришь на «Камаз», а у него колёса на другой полосе, потому что не влезает в свою. Нужно быть очень внимательным. Может быть, в европейские нормативы это укладывается, но у нас это очень сложно.

«МОРАЛЬНО УСТАЛ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ В СКА»

– У вас были переговоры со СКА?

– Желание расстаться было взаимным. И мне не предложили контракта, и я морально устал за последние сезоны, когда играл не так много (59 матчей за последние два года – ред.). Есть свои нюансы: и объективные, и субъективные. Город, команда, организация – супер. Но надо двигаться вперёд.

– Вы говорили, что ключевым фактором в выборе нового клуба было то, что «Спартак» тренирует Олег Знарок.

– Конечно, это важнейший фактор. У меня были другие варианты, но я их особо не рассматривал. Общались напрямую, не через агента. Но приоритетом для меня был «Спартак».

– Была информация, что «Салават Юлаев» хотел вас вернуть.

– Сейчас, наверное, некрасиво об этом говорить. Да, мы общались.

– 20 процентов игроков КХЛ по итогам анонимного опроса лиги признались, что хотели бы играть у Знарка. В чём его феномен?

– В команде Знарка тяжёлая рабочая обстановка, но морально очень легко – можно нормально поговорить с тренером, посмеяться, и всё объективно. В нашей стране не всегда всё объективно, и в хоккейном плане это маленький рай.

– Есть крутая история про Знарка. В чемпионский сезон в СКА команда шла на рекордную серию, надо было выиграть у «Автомобилиста». Знарок пообещал три выходных. Но команда неожиданно проиграла дома. Знарок пришёл в раздевалку и сказал: «Всё, видеть вас больше не могу, всем три дня выходных».

– Деталей не вспомню, но он может так поступить, да. Скорее всего, так и было. Результат результатом, но если он видит, что команда отдавалась полностью и сделала всё, что могла, то не будет наказывать. Игроки доверяют Знарку.

– Сейчас в «Спартаке» будет больше половины хоккеистов, которые уже играли под руководством Знарка.

– Думаю, во всех областях проверенного человека предпочтут тому, с кем ты не работал. Здесь всё упирается в то, хочет ли игрока видеть в составе генеральный менеджер, вопрос зарплаты. Для Знарка, думаю, в приоритете люди, с которыми он уже работал. Он знает, чего от них ожидать и как лучше использовать.

– Два последних года в СКА вы играли мало. Это связано с уходом Знарка?

– Нюансов много. Не хотелось бы рассуждать, почему так сложилось. Всё обсуждалось во время сезона с руководством, приводились разные аргументы. Я не всегда был со всем согласен, не всегда была объективность. Есть люди, которые принимают решения, а спортсмен подневолен – нужно лишь следовать этим решениям. Я был готов выходить хоть в каждом матче, хотелось играть, но ситуация складывалась по-другому.

– Знарок взял вас на Олимпиаду, хотя перед объявлением состава вы сыграли после травмы всего четыре матча. Сильно удивились решению?

– Тот год вообще получился тяжёлым. В финале Кубка Гагарина-2017 у меня надорвалась губа в бедренной кости, третью, четвёртую, пятую игру я просто не мог ходить, приезжал во дворец, волоча ногу. Выходил на раскатку и не мог кататься. А на игру мне уже ногу обматывали, обкалывали, чтобы я уже её не чувствовал. После сезона мы поехали к одному из лучших хирургов в США, сделали операцию, восстановление заняло четыре месяца.

Вышел на лёд в сентябре, отыграл полтора месяца, и у меня порвалась ключично-акромиальная связка. Был очень зол. В Риме мне сделали плохую операцию по каким-то старым методам, и через четыре-пять дней у меня всё вернулось в то состояние, которое было сразу после травмы. Болт просто болтался и не фиксировал ключицу.

Слава богу, так получилось, что я успел восстановиться. Очень благодарен тренерскому штабу, что не отвернулись от меня тогда, хотя, наверное, это было легко сделать в такой ситуации. Вот поэтому ты и доверяешь человеку, собственно.

«БОЯЛИСЬ, ЧТО НАС ОШТРАФУЮТ, КОГДА НАЧАЛИ ПЕТЬ ГИМН НА ОЛИМПИАДЕ»

– В одном из интервью вы говорили, что по ходу финала Олимпиады-2018 в голове не укладывалась мысль, что Германия не может выиграть.

– Да, так и было. Для нас Олимпиада началась с поражения от словаков. У нас в коллективе состоялся серьёзный мужской разговор с участием, конечно, главного тренера. Были сказана правильные слова от Знарка, от лидеров. Не всегда матчи выигрываются за счёт физического состояния, иногда победы случаются благодаря вере в себя, партнёров, тренеров. Тот матч и тот разговор очень сильно повлиял на нашу игру в турнире.

У немцев была очень хорошая, сплочённая команда. Насколько я слышал, они весь олимпийский год находились в одной команде и готовились. Не зря они обыграли шведов и канадцев. Когда мы смотрели полуфинал с Канадой, понятно, болели за немцев, но понимали, что нельзя расслабляться. В голове закрадывалось чувство, что это Германия, а не Канада. Хорошо, что в итоге это не сыграло с нами злую шутку.

– Не было мысли, что поражение от немцев будет позором?

– Никто не думал об этом тогда. Была очень тяжёлая ситуация, видел, как ребята переживали. Старались сдерживать нервы, как могли.

– Не давила необходимость победы? Всё-таки ни у кого из соперников не было игроков уровня Дацюка, Ковальчука.

– Было такое общественное мнение, мы тоже это понимали. Энхаэловцев не было, и состав у нас получился очень приличным. Но никакого шапкозакидательского настроения не было, все понимали, что при скоротечном турнире всё может случиться.

– То, что выступали не под флагом России, имело значение?

– У нас были нашивки на пиджаках, на внутренних карманах. Мы абстрагировались от этой ситуации: не могли что-то поменять. Все видели, как мы после победы в финале пели гимн. Мы боялись, что нас оштрафуют или лишат чего-то, кто-то говорил в начале: «Давайте, ребят, потише». Главное, что мы сделали для страны, а что у нас было написано на груди в тот момент – неважно.

– Вы в 2014 году стали чемпионом мира в составе сборной России, но тогда играли ещё за «Салават Юлаев». Как происходил переход в СКА год спустя?

– Переход мог состояться и годом ранее, как раз после чемпионата мира. Мы общались с вице-президентом СКА Романом Ротенбергом, он меня приглашал в клуб. В «Салавате» была суперкоманда, но я считал, что нужно двигаться вперёд. Как раз СКА выиграл Кубок Гагарина в сезоне 2014/15, хотелось туда попасть.

– То, что из СКА будет легче попасть в сорную России, обговаривалось?

– Из сильного клуба всегда больше возможностей попасть в сборную. Да, раньше можно было из всех команд попасть в сборную, сейчас большинство представителей – из СКА и ЦСКА. Но в сборной в любом случае всегда сильный состав.

– Насколько тяжело было в СКА? Шесть пятёрок, каждый матч много игроков смотрят с трибун.

– Конечно, это давит. Хочется постоянно играть, проявить себя. Но при таком составе это не всегда просто.

– Какой Ротенберг при личном общении?

– Он максималист. Всегда старается организовать в клубе и сборной такие условия, чтобы ребятам было приятно там находиться.

«У БИЛЯЛЕТДИНОВА ПРИБАВИЛ В СТАБИЛЬНОСТИ И ХЛАДНОКРОВИИ»

– Вы заиграли в «Салавате» в 16 лет. Как происходил момент адаптации во взрослом коллективе?

– Здесь огромное спасибо Сергею Алексеевичу Николаеву, который взял меня на сборы с главной командой в 14 лет. Я параллельно тренировался с командой своего возраста. Приходил и рассказывал, как надо играть. Сил-то мало тогда было, говорил, как надо дать пас на пять-шесть метров вперёд, чтобы шайба пришла точно в клюшку.

Конечно, смотрел за всеми и обращался только на «вы». Там были такие легенды – Гомоляко, Варицкий, Заварухин. В 16 лет уже полностью прошёл предсезонку,. Для меня это было очень тяжело. Сейчас большая редкость, чтобы в таком возрасте игрока выпускали на лёд.

– Николаев же известен своими мотивирующими речами.

– Вспомнить-то могу много, но это всё не для печати. (смеётся) Это тоже пример коллектива, где при тяжелой работе могли найти способ эмоционально разгрузить игроков. Я с открытым ртом смотрел за тренировками, было очень интересно. Хотя, наверное, некоторые фразы в 14-15-летнем возрасте не стоило слушать.

– Насколько это помогло в дальнейшем, когда в 18 лет пришли в «Ак Барс»?

– Конечно, я был уже знаком с требованиями взрослого хоккея. Но предсезонка Билялетдинова в 18 лет для меня была очень тяжёлой: на сборах просто не мог встать с кровати, чтобы пойти в туалет. Ждал до последнего. Ноги очень сильно болели, трудно было кататься. Это сейчас игроки приходят на предсезонку уже подготовленными, тогда было по-другому.

– Вы пришли из «Салавата Юлаева» в «Ак Барс» в 18 лет и в первый же свой сезон 2005/06 стали чемпионом России, но при этом в плей-офф не играли. Чувствовали себя чемпионом?

– Были двоякие ощущения. Всё-таки в 18 лет я попал в «Ак Барс» и большую часть сезона играл в первой пятёрке, потом пришёл другой защитник и я играл во второй пятёрке. Мне очень нравилось, что я постоянно играл. А потом буквально за несколько игр перед плей-офф я сломал руку, был сложный перелом, и я выбыл на три месяца.

Я говорил, что могу выйти на уколах, в гипсе. Мне сказали: «Не надо, восстанавливайся». Конечно, было очень обидно в плей-офф не находиться вместе с командой. Недосказанность была. Но для чего мы собираемся? Чтобы выиграть. У нас же не индивидуальный вид спорта.

– В тот год у главного тренера «Ак Барса» Зинэтулы Билялетдинова заиграли и вы, и Рясенский, и Буравчиков. В чём его секрет работы с защитниками?

– Всё-таки Зинэтула Хайдярович – великий в прошлом защитник. Наверное, любой тренер может больше подсказать ребятам того же амплуа. Он постоянно помогал, и когда тебе уделяют такое внимание в юном возрасте, впитываешь по-максимуму, потому что понимаешь, от какого человека ты слышишь эти слова.

– Играя у него, в чём сильнее всего вы прибавили?

– Наверное, в стабильности и хладнокровии. Что такое опыт? Это наши прошлые допущенные ошибки. Разбирая их, начинаешь расти.

– В том «Ак Барсе» первой пятёрке позволялось всё, а остальные играли в строгий хоккей.

– Не сказал бы, что только первое звено показывало себя в атаке. Второе звено Воробьёв – Терещенко – Степанов так же отлично разыгрывало большинство, делало результат. Да, у ребят третьего-четвёртого звеньев была сдерживающая роль, но если в команде отличный коллектив, то никаких проблем из-за разных задач нет.

– Тогда были кроссы по 20 километров?

– Нет, при мне такого не было. Три раза в неделю были кроссы по 10 километров. Тогда пульсометры особо не использовались, а для чего нужен кросс – это аэробная нагрузка, при которой ты бежишь максимум при пульсе 140. А тогда просто нужно было пробежать за определённое время, поэтому пульс иногда зашкаливал, за 160 было. Но тогда ещё мы не ориентировались на своё здоровье, надо было просто выполнить задачу. Во всех упражнениях самое главное – поставить технику, и только потом уже можно поднимать веса.

– Когда вы приходили молодым в команду, обращались ко всем на «вы». Сейчас же такого нет: молодёжь чувствует себя намного увереннее.

– Есть такое. Считаю, что это нормально. Наглости у молодых перед взрослыми никогда не должно быть, но то, что они сейчас более открыты – это плюс. Например, раньше пойти на массаж молодому было нельзя. В «Салавате» не было никакой дедовщины, хотя ребята подкалывали, конечно. Сейчас молодые ребята приходят в команду, обращаются на «вы», и я сразу думаю: «А сколько мне лет вообще? Нет, давай уж на ты». Общение на «ты» всё-таки больше сближает: и молодым легче, и нам, «старикам». (смеётся)

– В СКА в прошлом сезоне с ходу заиграла целая молодёжная тройка Подколзин – Морозов – Марченко. Впечатлили вас?

– Очень хорошие ребята, иногда смотришь на них и думаешь: «Что творят?!». Когда уже сезон приостановили, на тренировках они забрасывали 80 процентов шайб. Да и в сезоне все видели, что ребята способные. Желаю им стать звёздами.

«ПЕРЕСТАЛ ИГРАТЬ В СИЛОВОМ СТИЛЕ ПОСЛЕ ШТРАФА В 500 ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ»

– В «Ак Барсе» вы постоянно играли на тренировках против тройки Зарипов – Зиновьев – Морозов. После этого было проще в матчах с другими соперниками?

– Надо уметь подстраиваться: кто-то раскатывает передачами, кто-то может продавить в силовой манере. Так же, когда в СКА мы играли против Гусева и Шипачёва, со временем начали понимать, как им противостоять.

– В чём феномен Вадима Шипачёва? Сейчас он – главная звезда КХЛ.

– Полностью согласен. Есть такое выражение «человек читает игру». Да, может не слишком быстро кататься, не добороться. Если у игрока есть определённые сильные качества – скорость, обыгрыш, бросок – найдутся способы его нейтрализовать. Но если у соперника есть хитрость и он умеет читать игру, бороться с ним очень тяжело. Потому что не знаешь, что он сделает в следующий момент.

– Как он изменился после неудачной поездки в «Вегас»?

– Он набрался опыта, это тоже полезно. Да, у него не получилось в НХЛ, но он звезда в нашей лиге. Так бывает.

– У вас был сезон в Северной Америке в системе «Атланты» (4 матча в НХЛ). Почему только один?

– Если бы команда на следующий год осталась в «Атланте», было бы попроще. Но команда переехала в Виннипег, появился новый генеральный менеджер и новый тренерский штаб: наверняка меня с двусторонним контрактом снова ждал бы фарм-клуб. Но тем сезоном я горжусь, что я туда поехал и ощутил всё на себе.

– Были возможности снова попробовать себя в НХЛ?

– Каждый год в голове крутилось: надо съездить. Но я понимаю, что туда каждый год приходят сотни молодых ребят, с ними тяжело конкурировать. Желание есть всегда, потому что я видел, как хорошо там спортсменам.

– Самый популярный момент в ютубе с вашим участием – когда вы в четвёртой игре финала Кубка Гагарина-2017 против «Магнитки» сначала сделали «мельницу» против Косова, а затем забили гол и сломали клюшку. Пересматриваете?

– Несколько раз попадалось, фанатично не смотрю, конечно. Та серия удалась и всей команде, и мне в частности. Получилось так, что я сделал силовой приём, подключился в атаку, шайба отскочила ко мне и оставалось только бросить. Шайба была на ребре, бросал и не задумывался. А тут ещё и клюшка сломалась… После этого гола мы, по-моему, сравняли счёт, и это придало нам эмоциональный импульс, выиграли важный матч серии.

– Как в СКА воспринимали ненависть со стороны общественности? Были и крики главного тренера «Магнитки» Ильи Воробьёва: «Отдай им кубок, ***», и фраза Даниса Зарипова про балет. Наверное, только болельщики СКА желали вам победы.

– Да нормально, у нас была задача выиграть и мы к ней шли. Всегда не любят сильнейших. Понимаете, если у нас не будет получаться, то и мы так будем говорить. Наверное, это в большей степени психологическое давление.

– Считается, что в КХЛ нет градуса ненависти между соперниками, потому что многие играли в сборной, хорошо знают друг друга, общаются. Это мешает прогрессу нашего хоккея?

– Понятно, что есть друзья во всех командах, но у тебя есть своя цель. Грязной игры не должно быть. Если мой друг, знакомый, да и просто любой игрок будет принимать шайбу в ситуации, когда я могу его травмировать, я этого не сделаю. Есть случайные моменты, когда игрок лёг под шайбу и получил травму.

Иногда можно «расколоть» соперника, и он уйдет с сотрясением, но если ты этого не сделаешь, то не пропустишь гол. Зато сохранишь чью-то карьеру. Мы все варимся в одном котле, надо уважительно относиться. Есть игры плей-офф, это совсем другой накал. Но уважение и чистая игра должны быть в любом случае.

– Вы любите играть в силовом стиле…

– Любил. Пока не произошла ситуация, за которую меня в игре не наказали, зато постфактум дисквалифицировали на один матч и оштрафовали на 500 тысяч рублей. После этого я подъехал к тренеру и говорю: «Не буду играть в «тело». Для чего я буду это делать, платить большие штрафы, если я могу сыграть чисто и так же отобрать шайбу?». После этого я стал по-другому смотреть на вещи.

– Это было в СКА?

– Нет, ещё в «Салавате».

ДОСЬЕ «СПОРТ БO» 
Андрей ЗУБАРЕВ
Амплуа: защитник
Дата рождения: 3 марта 1987 года 
Место рождения: Уфа
Рост: 185 см Вес: 100 кг 
Хват: правый
Карьера: «Салават Юлаев» (Уфа) – 2003 - 2005, 2012 - 2015; «Ак Барс» (Казань) – 2005 - 2008; «Атлант» (Мытищи) – 2008 - 2010, 2011/12; «Чикаго» (АХЛ) – 2010/11; Атланта» (НХЛ) – 2010/11; СКА (Санкт-Петербург) – 2015 - 2020; «Спартак» (Москва) – с сезона 2020/21.
Достижения: олимпийский чемпион (2018), чемпион мира (2014), обладатель Кубка Гагарина (2017), чемпион России (2006), обладатель Континентального кубка (2008), серебряный призёр молодёжного чемпионата мира (2006, 2007).