«Желание Уфы похвально, если его закрепят чем-то серьёзным». Обсуждаем планы Башкортостана на Олимпиаду

Мнение Марата Бариева.

Самой громкой новостью недели стали планы Уфы на проведение зимних Олимпийских игр 2030 года. В год десятилетия сочинских Игр (организатора соревнований определят в 2024 году) столица Башкортостана намерена заполучить ещё одни зимние соревнования. Об этом заявила пресс-секретарь главы республики Радия Хабирова Диана Ихсанова. «Идея такая действительно есть, но только идея. Пока заявочная кампания не началась, мы прорабатываем возможность подачи заявки», – передаёт её слова ТАСС.

Пока в гипотетической заявке Уфы больше вопросов, чем ответов. С некоторыми из них мы обратились к депутату Госдумы РФ, бывшему исполнительному директору и генеральному секретарю Олимпийского комитета России и экс-министру спорта РТ Марату Бариеву. По его словам, у Башкортостана нет опыта мероприятий и репутации в международных органах, какой есть от Татарстана, зато у республики есть нужный перепад высот и традиции в зимних видах спорта.

МЕЖДУНАРОДНАЯ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ ДОЛЖНА ЗНАТЬ ОБ УФЕ

– Марат Мансурович, как вы отреагировали на новость, что Уфа собирается подать заявку на зимние Олимпийские игры 2030 года?

– Новость была неожиданной. Такая информация появилась в момент, когда только вступили в силу наложенные на российский спорт санкции ВАДА. Ближайшие два года нам только хлебать и хлебать этих проблем, так что мне показалось, что заявлять о таких глобальных вещах сейчас рано.

– Уфа нацеливается на 30-й год, а это значит, что заявку надо подавать в 23-м году. Тогда санкции действовать не будут.

– В теории всё так. В 23-м году МОК начинает принимать заявки, в 24-м определяется с городом. Этап заявочного процесса длится год, может быть, больше. Открывается кампания, выдвигаются заявки, формируется оценочная комиссия. Она объезжает всех кандидатов, готовит по итогам рапорт. После этого структуры МОК обсуждают и принимают решение на исполкоме, кого принимать, а кого – нет.

Для всего этого нужна длительная подготовительная работа, которая должна начаться задолго до 23-го года. Конечно, её можно ускорить, если есть желание. Помню, что в своё время Минтимер Шарипович (Шаймиев, первый президент Татарстана – ред.) обратился к Владимиру Владимировичу по поводу Универсиады-2013 и мы получили добро на работу буквально за месяц.

– При этом у Казани не с первого раза получилось взять право на Универсиаду.

– Действительно. Вопрос выдвижения на Олимпийские игры в разы сложнее, чем на Универсиаду. Ответственности больше, требования выше. Этот процесс очень сложный. Мы помним, что и Санкт-Петербург, и Москва у нас выдвигались на Игры и в начале нулевых. Но их исключили на ранних этапах.

Желание Уфы понятно и даже похвально. Это говорит о смелости спортивных органов. Но к этому вопросу нужно подойти хладнокровно и понять, насколько это реально. Оказаться затем в роли проигравшего тоже некрасиво. Нужно, чтобы международная спортивная общественность поддержала инициативу и знала что такое Уфа.

– Под этой общественностью вы имеете ввиду вполне конкретных людей – членов МОК.

– Это 115 человек – часть из них попадают в МОК как представители национальных олимпийских комитетов (не своих стран). Они должны проводить идеи МОК и решения МОК на территории своих стран. Также туда входят представители международных федераций. Если эти 115 человек не будут ориентированы на поддержку России, то ничего не получится. А чтобы они поддержали, нужно, чтобы о нас знали и лёгкоатлеты, и тяжёлоатлеты, и пловцы, и другие. По Олимпийским играм голосуют все представители – как зимних видов спорта, так и летних.

– В этом плане легче всего Казани. У города столько контактов с разными федерациями. Казань ближе к Олимпиаде?

– Несомненно. Но программу зимних Олимпийских игр нам в одиночку не потянуть. Если когда-нибудь этот вопрос встанет на повестку, мы должны с кем-то кооперироваться. С тем же Башкортостаном, к примеру. Нужен определённый перепад высот - у нас его нет.

– При этом с летними Играми таких проблем не возникнет.

– Казань, по моему мнению, готова лучше всех среди российских городов к летним Играм. С точки зрения объектов, отношения населения и наличия специалистов, которые прошли школу организации крупных мероприятий. Причём во всех отраслях – это не только работа спортивных объектов, но и медицина, безопасность, правоохранительные органы, логистика, транспортные службы, волонтёры. Все вопросы у Казани наиболее проработанные в стране.

– В Уфе такой команды нет?

– У них есть интересные наработки и интересные инициативы. Но опыта такого, безусловно, нет. А из-за бана возможности этот опыт в ближайшие два-три года набирать в России нет. Мы не можем приглашать новые соревнования – нам их просто не дадут.

УФЕ МОГУТ ПОМЕШАТЬ ИГРЫ В СОЧИ

– Почётный президент ОКР Александр Жуков сделал интересное заявление ТАСС: комментируя заявку Башкортостана, он отметил, что Казань заявляла об Олимпиаде дважды. Можете подтвердить?

– Не могу. Может быть, тогда шли кулуарные разговоры - и у него это отпечаталось. Может быть, ему запомнилось, что у нас было желание выдвигаться по линии юношеских Олимпийских игр. Об их проведении мы говорили серьёзно – до того момента, как президент МОК Томас Бах выразил официальную позицию, что следующие Игры должны пройти на африканском континенте. Но я не исключаю, что в будущем Татарстан эту тему поднимет. Считаю, что Казань – заслуженный претендент на юношескую Олимпиаду.

– Причина, почему такой турнир важен, – он гарантирует контакты с МОК и с теми людьми, которые принимают решения уже по взрослым Олимпиадам...

– Конечно. Это прямое знакомство с мировой общественностью. Если юношескую Олимпиаду в Казани провести успешно, сразу можно говорить о большой Олимпиаде. Сразу станет ясно, реально ли замахнуться на большую Олимпиаду, поддержат ли инициативу или нет.

– Возможно, Уфе так же стоит начать с турниров рангом пониже – скажем, Универсиады. Есть ли у вас впечатление, что сейчас, заявляя напрямую об Олимпиаде, там пытаются перегнуть через десять ступенек?

– Такое впечатление есть. Но, как я уже сказал, желание Уфы похвально, если там смогут подкрепить это чем-то серьёзным.

– Вы знакомы со спортивной инфраструктурой Уфы. Там много чего не хватает для масштабного зимнего турнира?

– Если брать зимние виды, Уфа очень сильная с точки зрения традиций. Кроме хоккея, о котором все знают, у них есть олимпийцы-биатлонисты, шорт-трековцы, лыжники. В России они занимают высокие места в горнолыжном спорте и сноуборде. По многим дисциплинам Башкортостан имеет огромный опыт и хорошие результаты. Но инфраструктура у них действительно слабая.

– Что это говорит о шансах города? Какие города обычно выбирает МОК – где всё надо строить с нуля или где большинство объектов уже есть?

– Всё зависит от договорённостей. МОК может заявлять об экономии, но если принимающая сторона готова сама найти средства и дать гарантии, то какие могут быть возражения? Такая ситуация развернулась с Сочи. При этом у МОК очень актуален вопрос географического развития. Это тоже играет свою роль. Могут быть соперники, которые скажут: «У России всего десять лет назад были Игры, а у нас их никогда не было. Что же это такое?»

– К вопросу о соперниках. Стран, которые заинтересованы в Олимпиадах, становится в последнее время больше или меньше?

– Наблюдается следующая тенденция. На этапе выдвижения о своих намерениях заявляют многие страны и города. Но по мере приближения часа икс большинство исчезает. Во многом я это связываю с обыкновенной пиар-кампанией. Заявить о планах на Олимпиаду – это воспользоваться моментом и обратить на себя внимание в определённых целях.

Чем ближе час голосования, чем больше растёт ответственность, чем больше страны начинают понимать глубину и масштабность мероприятия, тем больше отказов. Мы с вами помним, что на Олимпиады 2024-го и 2028-го годов, в конечном счёте, осталось по одному кандидату. 24-й в итоге отдали Парижу, 28-й – Лос-Анджелесу.