Интервью с нижнекамцем из «Сочи». Он играл с Сергачёвым и фанатеет от Шипачёва

Тимур Хафизов – об уходе из «Ак Барса» и лучших центрах КХЛ.

Татарстан готовит большое количество хоккеистов, но не всем находится место в «Ак Барсе» или «Нефтехимике». Нападающий Тимур Хафизов играл за обе школы, но по-настоящему раскрылся в «Сочи». Сейчас это один из лидеров команды, который выходит как в большинстве, так и в меньшинстве.

В интервью «БИЗНЕС Online» Хафизов рассказал о прошедшем сезоне и феномене Матвея Мичкова, вспомнил о железной шайбе Михаила Сергачёва и назвал центральных нападающих КХЛ, против которых сложнее всего играть на точке. 

«В «Сочи» мне всё нравится: город и сам клуб»  

– Тимур, в марте вы продлили контракт с «Сочи» на два года. Как быстро пришли к соглашению?

– Мои последние два сезона вышли очень насыщенными в плане переездов: сначала был обмен из «Нефтехимика» в «Спартак». Это получилось спонтанно, как снег на голову. За два дня ты должен собрать всю свою жизнь в чемодан и уехать. Затем последовал обмен из «Спартака» в «Сочи». Снова пришлось собирать все вещи, находить жильё в новом городе, обустраивать быт по новой. Это оборотная сторона жизни спортсмена. Если возвращаться к недавнему продлению контракта, то клуб вышел с предложением. Мы довольно быстро договорились и подписали соглашение. В клубе мне всё нравится, плюс «Сочи» играет в отличном городе, лучшем в плане климата в России. 

– Вы сказали, что в бытовом плане переезды даются тяжело. А в эмоциональном?

– Тяжело мне дался первый переезд. Из небольшого промышленного города Нижнекамска я попал в Москву. Сначала вообще не осознавал, куда попал. Второй переезд в этом плане дался легче.

– По юношеским командам вы ездили в «Витязь». Это можно считать переездом?

– Не назвал бы тот переезд существенным. Мне было 15–16 лет, нам предоставили все условия проживания. Но я тогда жил один, а сейчас у меня есть жена. Поэтому семейный фактор можно назвать одним из ключевых. Любому хоккеисту важно, чтобы его семья находилась в комфортных условиях.

– Был ли к вам интерес со стороны других клубов?

– Честно, даже не обсуждал это с агентом. Мне предложили контракт в «Сочи», так получилось, что на рынок я не вышел. 

– Когда вы продлевали контракт, то знали, что у «Сочи» в межсезонье сменится главный тренер?

– На тот момент нет. Мы просто поддерживали форму, всё было в рабочем ритме. Новости об изменениях в команде мы читаем из соцсетей и телеграм-каналов. 

– Сейчас уже известно, что команду возглавит Сергей Зубов. Что знаете об этом специалисте?

– Знаю, что все последние успехи «Сочи» связаны с его именем. Например, в последний раз команда попала в розыгрыш Кубка Гагарина именно при нём. Надеюсь, что в следующем сезоне мы сможем повторить этот результат, а, может, и превзойти.

– Зубов в должности главного тренера сменил Кокорева. Каким вам показался Дмитрий Александрович?

– Молодой и перспективный тренер. Он не загонял нас в рамки, давал нам играть. Да, была дисциплина, но никто не ограничивал. Я мог что-то попробовать на льду: сыграть нестандартно, сделать интересную передачу. Мне нравилось работать под его руководством. 

«В этом сезоне впервые увидел, как дерётся вратарь» 

– Ваша команда завершила сезон на 10-м месте в Западной конференции. Наверное, сезоном остались недовольны. 

– Конечно, мы были очень недовольны. Мы здорово начали сезон, было много всего хорошего. Однако затем начался спад, и мы оказались вне кубковой восьмёрки. Думаю, каждый человек из клуба скажет, что сезоном недоволен. 

– Что творилось в команде, когда у вас было 15 поражений подряд?

– Мало было приятного. Наверное, в тот момент сказывалась психология. Было много матчей, когда после двух первых периодов мы уходили лидерами в счёте, но затем пропускали в концовках и проигрывали. Это всё накопилось, как снежный ком. Психологически было очень тяжело во время этой серии. 

– В сезоне 2022/23 у вас была ещё более длинная антисерия – 21 поражение подряд. Озирались на тот результат?

– В тот момент никто не знал, что делать. В этом сезоне не было какого-то пессимизма, мы с хорошим настроем выходили на матчи, но получился эффект домино: одну игру отдали в концовке, затем вторую, и так пошло-поехало. Рад, что потом прервали эту серию, причём сделали это в матче с «Ак Барсом». 

– «Сочи» по итогам сезона пропустил больше, чем все команды лиги...

– Мы действовали не лучшим образом в обороне. Но тут важно рассматривать матчи отдельно: у нас были игры со счётом 1:10, 1:7, 1:6. В тех встречах команда посыпалась, а они сказались на общей картине. 

– Впервые сталкиваетесь в карьере со столь длинными сериями поражений?

– Да, впервые. В детском хоккее и по молодёжке не припоминаю ничего такого. 

– Притом «Сочи» здорово начал сезон, шёл в лидерах Западной конференции. Что случилось потом?

– На тот момент ничего не предвещало, что сезон закончится в феврале. Мы обыграли ряд хороших команд: СКА, «Трактор», «Сибирь», «Ак Барс». Всё было очень оптимистично, но потом пошли матчи с поражениями в концовке. Плюс сказались перестановки в звеньях: ушёл Рендулич, из-за чего первое звено потеряло в мощи. 

– Действительно ли Рендулич вносил столь большой вклад в общий успех команды?

– Он – классный снайпер: из четырёх моментов он два забьёт. У него классный бросок и в целом умение завершать атаку. Не нашлось человека, который мог бы заменить его в первом звене и на том же уровне реализовывать свои моменты.

– Когда речь заходит о реализации, то можно вспомнить нападающего «Сочи» Матвея Мичкова, о котором много говорят более пяти лет. В чём его феномен?

– У него инстинкт убийцы: из полумомента он выжмет всё и забьёт гол. Он часто бросает из не самых очевидных ситуаций и так забрасывает шайбы. 

– Действительно ли у Мичкова столь большие перспективы?

– Думаю, что в НХЛ работают хорошие аналитики. Если они так высоко оценивают перспективы Матвея, то, думаю, что всё так. Думаю, что у него большое будущее. Но этот результат он показывает в «Сочи», где он играет в большинстве и проводит много времени на льду. Сейчас он оправдывает ожидания, но посмотрим, как будет складываться его карьера дальше. Желаю ему только самого хорошего!

– Одним из самых интересных моментов «Сочи» этого сезона можно назвать драку между вратарём Бердиным и игроком соперника Броссо. Удивились, когда увидели, что голкипер не только дерётся, но и побеждает?

– В том матче я не играл из-за травмы, а стоял рядом у стекла. Впервые увидел, как дерётся вратарь. Было эффектно и интересно. 

– В матче с «Витязем» Бердин отдал две голевые передачи.

– Да, притом одну через всю площадку. Можно сказать, что он полузащитник нашей команды. Думаю, что в КХЛ он один из лучших вратарей по игре клюшкой. 

– Чувствуется американская подготовка?

– Он сам рассказывал, как в фарме «Виннипега» его научили этому элементу. Если такой вратарь находит общий язык с защитниками, то именно он может отвечать за начало атаки. 

«По ходу сезона нам не хватает треугольников и чак-чака» 

– Вы второй год подряд играете в Сочи. По ходу сезона можно сходить на пляж?

– По ходу сезона сделать это будет тяжело. Сентябрь очень насыщен и найти свободное время не так-то просто. Притом пляж – это место, которое сильно расслабляет. Хотя гостевым командам это никак не мешает: они находят время, чтобы сходить на пляж. 

– Морской воздух чувствуется?

– Да, он хорошо чувствуется, но в тот момент, когда ты только приезжаешь в город. Например, возвращаешься с выезда, выходишь из аэропорта и чувствуешь этот воздух. Сразу поднимается настроение. 

– Есть ли любимые места в Сочи?

– Наша команда базируется не в Сочи, а на территории «Сириуса», что неподалеку. В городе мне нравится набережная, там много вкусных ресторанов, кофеен. Одно из любимых занятий – купить кофе и пить его, смотря на море. 

– Чувствуется, что в Сочи летом людей в разы больше, чем зимой?

– Конечно. Смотришь на пляж или набережную и понимаешь это. Летом почти что нет места, чтобы позагорать на пляже. Даже в сентябре не сказать, что людей становится меньше, но к октябрю пляжи и город заметно пустеют. 

– Много ли чурчхелы в Сочи?

– Чурчхелы и шашлыков в Сочи очень много. Но нужно всё есть в меру. 

– Чурчхела или чак-чак?

– Чак-чак. Тут без вариантов. Кстати, по ходу сезона мне не хватает треугольников и чак-чака. Когда едем в Татарстан на матчи, то отрываемся как можем. 

– Но татарскую еду можно купить в Сочи?

– Чак-чак можно, но татарской выпечки я не видел. 

– В «Сочи» вы не единственный хоккеист родом из Татарстана. Помимо вас, в команде играют уроженец Казани Артур Тянулин и уроженец Бугульмы Амир Гараев. Чувствуется татарский дух в команде?

– Мы потихоньку продвигаем свою татарскую политику. Пытаюсь Артура Тянулина научить татарскому языку, он постоянно у меня спрашивает: «Как будет по-татарски это слово или это?» Ему интересен этот язык. 

– То есть вы хорошо знаете татарский?

– Из нас троих лучше всех. Неплохо понимаю язык, могу что-то сказать, но всё же мои знания не идеальны. У меня папа в совершенстве владеет татарским языком.

«Ходят легенды, что в 10 лет у Сергачёва был бросок, как у ребят из МХЛ»

– В ваших юниорских и юношеских годах вы успели поиграть за «Ак Барс» и «Нефтехимик». В интернете нет точной хронологии, как и когда это происходило. Где вы начинали играть?

– Я начинал играть в Нижнекамске, затем в девять лет переехал с семьёй в Казань, потом в 14 я вернулся в «Нефтехимик». 

– С чем связаны переезды?

– В первый раз это был просто семейный переезд из одного города в другой. Родители давно хотели жить в Казани, это большой город, где больше возможностей. Стоял и вопрос экологии: Нижнекамск – промышленный город, где много заводов. Что касается переезда в 14 лет, то в «Ак Барсе» я мало получал игрового времени и в основном я выходил в третьих-четвёртых звеньях. Если ты в детской школе не получаешь игровое время, то нужно что-то менять. Тогда было принято решение вернуться в Нижнекамск. 

– Вы играли в команде 1998 года. В «Нефтехимике» из него вышли Михаил Сергачёв, вы и Арсен Хисамутдинов. В «Ак Барсе» кто-то дорос до КХЛ?

– Вместе со мной в «Ак Барсе» играл Лёша Пузанов, который по детской школе тоже из Казани уехал в Нижнекамск. У него есть матчи за «Нефтехимик». В «Тамбове» сейчас играет Макс Баин, с которым вместе играли в «Ак Барсе». Но выходит, что до КХЛ из того состава никто не добрался. Помню, что в «Ак Барсе» я был лидером и капитаном, но постепенно приходили ребята из других городов. Их выкупали за деньги и делали ставку именно на них. Я отошёл на вторые роли, это и стало причиной возвращения в Нижнекамск. Сначала меня отпустили в аренду, а после «Ак Барс» отдал мои права «Нефтехимику». 

– «Ак Барс» потом не звал обратно?

– Нет, с их стороны предложений не было. Я сам понимал, что в Нижнекамске легче дойти до КХЛ, чем в «Ак Барсе». Там нет столь большой конкуренции, нет так много приезжих ребят. Кстати, всех тех, кого выкупили из других клубов, не дошли и до «Ирбиса». Хотя все были перспективные, многие ездили в сборную. 

– По детским и юношеским возрастам чувствуется соперничество между Нижнекамском и Казанью?

– Не знаю, как сейчас, но в наше время оно было. Как правило, Казань всегда оказывалась впереди и обыгрывала соперников из Нижнекамска. При этом до КХЛ дорастает больше нижнекамских ребят. От «Нефтехимика» есть двукратный обладатель Кубка Стэнли и первый номер драфта НХЛ. Так было в мои юношеские годы, а, как обстоят дела сейчас, не знаю. Всё-таки «Ак Барс» создал свою академию, у них больше команд в структуре. 

– Полностью ли вы считаете себя воспитанником нижнекамской школы?

– Не могу сказать, что полностью. В Казани я занимался шесть-семь лет – это большой этап. Считаю себя больше воспитанником «Нефтехимика», но казанская тоже дала мне многое. 

– По 1998 году вы в «Нефтехимике» играли вместе с Михаилом Сергачёвым. Он выделялся по своему возрасту?

– В нашу команду он пришёл одним из последних. Миша выделялся своими данными и был наголову выше всех. У него был потрясающий бросок: ходят легенды, что в 10 лет у него был бросок, как у ребят из МХЛ. Была такая история, что отец Миши сделал своему сыну железную шайбу, которая весит больше килограмма (вес шайбы в КХЛ – 160 грамм – ред.). Миша много выходил на коробку и просто бросал эту шайбу в борт. Так он отрабатывал свой бросок. Думаю, что оттуда к нему пришла сила броска. Отец Миши после и нам сделал железные шайбы, но такого же броска у нас нет. 

– Общаетесь ли вы с Сергачёвым?

– Да, стараемся общаться. Мы с ним виделись в прошлом году, когда он приезжал в Казань. В сезоне всё-таки тяжело поддерживать общение, но если происходят какие-то события, то списываемся. Когда он в этом сезоне получил травму, то общались, старался его поддержать. Если он приедет этим летом в Россию, то постараемся встретиться. 

– У вас остались знакомые в «Нефтехимике» или в «Ак Барсе»?

– Если говорить об «Ак Барсе», то друзей нет, но знакомые есть. Например, учились в одной школе с Галимовым, Билялова знаю. Что касается «Нефтехимика», то друзей было много, но кого-то обменяли, кто-то просто ушёл. Сейчас из воспитанников в команде остался только Шафигуллин, похоже, что клуб немного поменял свою стратегию. Когда я играл там, то делалась ставка на своих воспитанников. Бывало и такое, что на матч выходили по две тройки своих ребят. Похоже, сейчас они решили что-то изменить. 

– Почему из Нижнекамска выходит так много сильных игроков?

– Моё мнение может быть спорным, но в детской школе «Нефтехимика» нет каких-то серьёзных задач. Когда я там играл, то делал это в кайф и получал много времени. Благодаря этому развивался. 

«У нас в «Спартаке» после обмена Никишина было девять-десять центров» 

– Вы дебютировали за «Нефтехимик» при Назарове, затем пересекались с ним в «Сочи». Какой это тренер?

– Так получилось, что при Назарове я провёл всего пару матчей, поэтому толком и не понял, какой это тренер. После «Спартака» меня обменяли в «Сочи», прошла неделя и Назарова уволили. Слышал о нём весёлые истории от ребят, но не более того. 

– Помните, как вас обменяли из «Нефтехимика» в «Спартак»?

– Для меня этот обмен получился неожиданным. Я проводил неплохой сезон, но пошла серия поражений. Одним из способов встряхнуть команду был обмен, после чего меня отправили в «Спартак». Но я нормально воспринял тот переход, всё в жизни случается. 

– В «Спартаке» вы играли не так много, чаще выходили за «Химик». Сказывалась конкуренция?

– Перед моим обменом у «Спартака» началась череда травм. Им нужен был человек, который бы заполнил брешь в составе. Я приехал, получил несколько матчей с минимальным временем, а после начался ковид. Когда игры возобновились, то я ушёл на вторые роли. В мой второй сезон в «Спартаке» у нас в команде было одновременно девять-десять центральных нападающих. Тогда обменяли Никишина на девять игроков СКА, конкуренция резко возросла. 

– У вас профильная позиция – центральный нападающий. А как чувствуете себя с краю?

– Я много играю и там. В прошлом сезоне я где-то половину сезона сыграл на фланге, а половину – в центре. В принципе, понимаю, как и где действовать. Если тебя постоянно переставляют, то начинается каша в голове: один день тебе надо в своей зоне играть так, в другой день – по-другому. В том случае, если смена происходит не так часто, то чётко понимаешь, что и как делать. Помню, что в позапрошлом сезоне я провёл два матча в защите. Получилось так, что защитники травмировались, и ко мне подходит Дмитрий Кокорев, спрашивает, смогу ли я сыграть в защите. Получилось так, что у меня был положительный показатель полезности – ребята похвалили. 

– По габаритам выбирали, кого из нападающих отправить в защиту?

– В том числе. У меня есть большой опыт игры в центре, а игроки этой позиции больше заточены на игру в обороне, чем крайние нападающие. 

– У вас правый хват. Вы левша?

– Нет, я правша. Редко видел праворуких левшей, мне кажется, что это стереотип. Многие праворукие игроки – правши. Сейчас пошла тенденция, что модно быть праворуким, так как нас гораздо меньше. Но у меня с детства так: удобно было брать клюшку правым хватом. 

«Удивляешься, как Ткачёв видит поляну и успокаивает игру» 

– В предыдущих интервью вы говорили, что ваш любимый игрок – Вадим Шипачёв. Почему именно он?

– Мне нравится типаж хоккеистов, которые играют головой. Они видят такие ходы и передачи, которые не всем дано увидеть. Вадим – это диспетчер, который снабжает крайних нападающих отличными передачами. Многие восхищаются его игрой в большинстве: как он отдаёт диагонали. Хотел бы владеть таким же навыком. 

– Есть ли в КХЛ более умные игроки, чем Шипачёв?

– Не знаю, более умный он или нет, но это омский Владимир Ткачёв. Это топовый нападающий, который отлично видит поляну. Помню, как он в этом сезоне вышел после травмы и в первой же смене спокойно забил. Удивляешься, как он держит шайбу, как успокаивает игру и находит верные решения. Это талант. 

– Шипачёв побьёт рекорд Мозякина по количеству очков в сезонах КХЛ?

– Думаю, что да. 

– Есть ли другие центральные нападающие, которых вы можете отметить?

– Очень нравился Найт, когда он тут играл. Вставать против него на вбрасывания было большой проблемой. Шалунов хорошо действует, Воробьёв, Уилл и О’Делл – все они просто топ. Уилл на вбрасываниях очень активно использует ноги, притом судьи не дают ему за это предупреждение. По большей мере, все, кого я назвал, – канадцы. Там игре на вбрасываниях уделяют большее внимание, чем у нас. 

– Вы назвали как высоких центральных нападающих, против которых тяжело играть на вбрасываниях, так и форвардов невысокого роста. От габаритов зависит игра на точке?

– Думаю, что да. Но, когда человек опережает тебя на долю секунды и знает, как поставить клюшку и конёк, то сделать что-то представляется сложным. Тот же Найт так ставит клюшку, что своей силой ты только помогаешь ему подвинуть шайбу к нему. На вбрасываниях много своих нюансов: ты можешь быть больше и сильнее, но техника очень важна. 

– Бурмистров на вбрасываниях менял хват. Вы так делали?

– Не пробовал, но раз Бурмистров так пробует делать, значит, это работает. Но тут нужно смотреть на общий процент выигранных вбрасываний, это многое скажет.

– Большая часть игроков, умеющих играть на точке, – легионеры. В Европе и Северной Америке уделяется большее внимание вбрасываниям?

– Когда я занимался в спортшколе, то там вообще никто не обращал внимание, как я играю на вбрасываниях. Я вставал и делал так, как это видел. Не было никакой теории и практики, как поставить ноги или клюшку. Только ближе к молодёжке я начинал сам что-то узнавать, просил ребят поработать над этим элементом. В Канаде и Европе всему этому учат ещё в детской школе. 

– Перед матчем вы изучаете центров соперника?

– За шесть лет в КХЛ я примерно понимаю, кто и как играет на вбрасываниях. В «Спартаке» у нас был специальный скаутский отчёт: игрокам индивидуально высылали документ в яндекс-диске, в котором были нарезки с видео, как наш соперник действует на вбрасываниях. 

«Организм настолько привык к нагрузкам, что без лёгких занятий не обойтись»

– Чему сейчас посвящаете свободное время?

– Слетал в ОАЭ, немного позагорал, хотя солнцем в Сочи я не обделён. Сейчас вернулся в Казань, здесь накопились бытовые вопросы, потихоньку решаю их. Постепенно начинаю заниматься, но пока только в зале.

– Как долго вы не тренируетесь в межсезонье?

– Не так долго. Где-то недели три я не выхожу на лёд, чтобы соскучиться по нему. Если вообще ничего не делать, то это не больше недели. Организм настолько привык к нагрузкам, что без лёгких занятий не обойтись.

– Лично у вас сильно сбивается расписание летом?

– Оно отличается от того, что бывает по ходу сезона. Нет сборов в 9–10 утра, поэтому ты сам выстраиваешь свой график. К началу июня ты переходишь в хороший темп подготовки к сезону, когда у тебя каждый день зал и лёд. Бывает, что сам для себя делаешь выходные. 

– Сейчас у вас есть нагрузки?

– Нагрузки небольшие: велосипед, небольшие веса, походы в зал. У меня дома есть разборные гантели, коврики, резинки, роллы для заминки. Всё это идёт в ход. 

– Недавно лига объявила, что начало предсезонной подготовки стартует 1 августа. «Сочи» в прошлом сезоне не попал в плей-офф и завершил сезон уже в феврале. Получается, что полгода вы будете без официальных матчей. Не слишком ли долго?

– На сложившуюся ситуацию нужно смотреть с двух сторон. Лига сократила предсезонку, думаю, что многие поддерживают это решение. В случае чего ты сам можешь подготовить себя к сезону, в Казани есть все условия для этого: много залов, несложно найти компанию, с кем тренироваться. Хотя ребятам из городов поменьше непросто будет создать для себя такие же условия. С другой стороны, мы будем полгода без игровой практики. Да, будет тяжело, но в НХЛ примерно такая же система: чемпионат у них стартует в середине октября. Лично я втягиваюсь в сезон на первых предсезонных матчах. Думаю, проблем с этим не возникнет. 

– Находите ли мотивацию заниматься с командой после сезона?

– Лично для себя я нахожу мотивацию. Все мы стремимся к большему. Ты видишь, что ребята из других команд сейчас выступают в плей-офф, многие доходят до решающих стадий. В этот момент приходят мысли, что в следующих сезонах ты тоже должен быть в это время в своей лучшей форме. Получается, что моделируешь ситуацию на будущее. 

«Был на матче с «Барселоной», сидел внизу и видел, как разминается Месси» 

– У вас спортивная семья: мама играла в баскетбол, папа – в волейбол. Унаследовали спортивные гены от родителей?

– Думаю, что да. В детстве с папой много играли в большой и настольный теннис, постоянно на отдыхе у нас был волейбол, выходил во дворе играть в футбол. Думаю, важно, чтобы ребенок играл сразу во всё, а не только в один хоккей. 

– В настольном теннисе вы лучший игрок в команде?

– Нет, в «Сочи» есть такие «звери», что подачу принять невозможно. Например, Никита Феоктистов так хорошо играет, что китайцы отдыхают. 

– Следите ли за другими видами спорта? 

– Бывает, что отслеживаю, но не очень пристально. Иногда смотрю матчи «Рубина», но не все. В отпуске постараюсь сходить на матчи. Также в том году был на финале УНИКСа с «Локомотивом-Кубань». 

– В Сочи вы ходили на матчи одноименной команды?

– Сходил один раз, попал в жару +35° и больше желания не было.

– Пристально следите за «Рубином»?

– Не скажу, что пристально, но вылету очень удивился. Помню, как ходил в Казани на «Барселону» и «Интер», после этого вообще не укладывалось в голове, как «Рубин» умудрился попасть в Первую лигу. Сейчас в клубе жизнь налаживается. Я сидел внизу и видел, как разминается Месси. Он вышел на замену во втором тайме. 

– Это в казанском матче Балотелли забил «Рубину» с 30 метров?

– Нет, в том матче с ним получился забавный случай. Тогда клуб тренировал Моуриньо, он как-то рассказывал: «У Марио была жёлтая карточка в первом тайме. Мы ему все 15 минут перерыва говорим, чтобы он не удалился, потому что у нас не было, кем его заменить». Балотелли вышел на второй тайм и на 46-й минуте получил вторую жёлтую карточку. 

– Есть ли любимый игрок с того «Рубина»?

– Рыжиков и Карадениз. 

– Следите за НХЛ?

– За «Тампой». Там Миша Сергачёв играет, в целом интересная команда. Также слежу за Кубком Стэнли. 

– Кого можете назвать фаворитом?

– Хотелось, чтобы «Торонто» взял Кубок Стэнли, но так получилось, что они вылетели. В «Эдмонтоне» играет Макдэвид – просто инопланетян, считаю, у него совершенно нет слабых мест.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Тимур ХАФИЗОВ
Амплуа: нападающий
Дата рождения: 20 июня 1998 года
Место рождения: Нижнекамск
Карьера игрока: юниорские и юношеские команды «Нефтехимика» (Нижнекамск) – 2002–2007, 2013–2016; юниорские и юношеские команды «Ак Барса» (Казань) – 2007–2014; юношеские команды «Витязя» (Подольск) – 2014/15; «Реактор» (Нижнекамск) – 2015–2019; «Нефтехимик» (Нижнекамск) – 2017–2021; ЦСК ВВС (Самара) – 2018–2021; «Спартак» (Москва) – 2021–2023; «Химик» (Воскресенск) – 2021/2022; «Сочи» – с 2022 года.