Интервью с Вероникой Кудерметовой. О нервном сезоне, провокациях англичан и именных кроссовках «Армани»

В будущем теннисистка хочет жить в Казани.

Казанская теннисистка Вероника Кудерметова завершила, возможно, самый сложный сезон в своей карьере. Входила в него она с ожиданиями закрепиться в топ-10 мирового рейтинга, но травмы и связанные с ним переживания внесли свои корректировки. Чтобы переосмыслить своё выступление и залечить все «болячки», Вероника традиционно под конец года вернулась в Казань.

В интервью «БИЗНЕС Online» она рассказала, как «загонялась» в этому году, что лечила в хоккейном «Ак Барсе», сколько заработала за сезон и зачем ругала своего мужа на виду камер, а затем извинялась.

«Трудный год для меня»

– Вероника, вы пробыли в Казани две недели. Чем занимались?

– Побывала на матче «Ак Барса» с «Динамо», ещё на отчётно-выборной конференции федерации тенниса России, где где президентом переизбрали Шамиля Анвяровича Тарпищева. А так по большому счёту тренировалась, восстанавливалась.

– Как вы оцениваете для себя сезон?

– Это был трудный год для меня по здоровью – как физическому, так и психологическому. Было много стрессовых перегрузок, травм. Я не проходила далеко на личных турнирах, поэтому на тренировках надо было работать вдвойне, чтобы набрать форму. Немножечко позитива дали результаты в парах.

– К победам в парах вы по-прежнему относитесь не слишком серьёзно?

– Папа (Эдуард Кудерметов – экс-хоккеист «Ак Барса», ЦСКА и «Металлурга» – прим. ред.) мне всегда говорил, что пары – это ни о чём, а важна только одиночка. В его словах что-то есть, но победы есть победы. Я показываю лучше результаты в паре, у меня хороший заработок с них.

«Два места в эконом-классе стоили нам тысячу долларов!»

– Вы много заработали в этом году?

– Ой, в интернете чего только не пишут. Недавно видела пост, какие призовые получили российские теннисистки. И якобы у меня их 1,6 миллиона долларов. Когда люди приводят такие данные, надо задать вопрос: а вы учитываете налоги, расходы на билеты, проживание, тренеров?

– Давайте вычтем! Сколько у вас тогда останется из 1,6 миллиона?

– Не знаю, я не считала.

– Сколько у вас от призовых «съедают» налоги?

– Где-то 20–30 процентов. Зависит от страны, где проходит турнир. Причём в некоторых странах есть прогрессивный налог: если ты зарабатываешь больше определённой суммы, то тебе удваивают его.

– Билеты стали дороже по сравнению с прошлым годом?

– Определённо. Может быть, мы попадали не в самое удачное время. Когда в Германии шёл чемпионат Европы по футболу, нам как раз надо было в Берлин. Два места в эконом-классе стоили нам тысячу долларов! Там лететь было полтора часа… Очень дорого, раньше с таким не встречались.

– На что ещё уходили ваши деньги?

– На команду. Благодарю руководство Татарстана за поддержку, без которой мы не смогли бы улучшить тренировочный процесс. Это очень важно. В этом году мы вновь пользовались услугами аргентинского тренера Франко Довина. Он работал с нами мини-блоками. Также в начале года мы постоянно обращались к тренеру по физподготовке, чтобы он помогал мне восстанавливаться после травм. Помимо этого, со мной работал питерский теннисист Саша Василенко. Он был моим спарринг-партнёром.

– Вам всё это помогло?

– Если судить по результатам, нельзя так сказать. Если смотреть на качество моего тенниса, я считаю, что весь год оно было у меня неплохим. Просто каждый раз чего-то не хватало.

«Никогда не видела себя за пределами России»

– Получается, с такими тратами у вас нет дома сейфа с миллионом долларов?

– Чтобы, как в кино, лежали стопочками? Увы, нет.

– Вы всё тратите?

– Ну, нет! Конечно, я немного откладываю. В конце концов, нужно задумываться о жизни после тенниса, иметь запас.

– У вас есть уже какие-то планы на будущее?

– Что могу сказать точно: я хочу жить в Казани. Мне очень нравится этот город. Естественно, не хотелось бы сидеть дома на диване после завершения карьеры. Хотелось бы быть полезной, применять свой опыт. Надеюсь, всё получится.

– Другие варианты не рассматриваете? Вы же много путешествуете по США, Европе, Азии.

– Нет, заграницу я даже не рассматриваю. Никогда не видела себя за пределами России.

«По факту сейчас есть 72 теннисистки выше меня»

– Сейчас вы спокойно говорите о неудачах сезона. Оставили их в прошлом?

– А что мне мусолить этот прошлый сезон? Зачем погружаться в эти негативные воспоминания? Что я уже сделаю? Я уже там, где я нахожусь… К сожалению, это 73-е место в мировом рейтинге. Хорошо, что ещё осталась в топ-100.

– По вашим ощущениям, есть ли в мире 72 теннисистки, кто лучше вас?

– Определённо есть спортсмены, которые лучше меня на данном этапе. Но их точно не 72. Но это всё мои ощущения. А по факту сейчас есть 72 теннисистки выше меня.

– Что вам надо, чтобы вернуться на вершину рейтинга?

– Здесь всё банально: больше играть и больше выигрывать.

«Я слишком «загонялась» – в этом была моя ошибка»

– Можно вспомнить, как вы заканчивали прошлый год. Выиграли Итоговый турнир, попали в топ-10 рейтинга.

– Да, в личном была девятая, в парном – вторая.

– Казалось бы, ещё чуть-чуть, и вот…

– Я как раз попала в эту ловушку. Если раньше я просто играла, то теперь на мне был груз ожиданий. В первую очередь моих ожиданий! Я начала ставить себе завышенную планку и каждый раз расстраивалась, когда не достигала её. Нервничала, нагоняла негатив, и опускалась всё ниже и ниже в рейтинге.

– И каждый раз вы проигрывали то в четвертьфинале, то в полуфинале. Как будто поднялся по лестнице поднялся и перед последней ступенькой покатился вниз.

– Да, есть такое. Я слишком «загонялась» – в этом была моя главная ошибка. У меня, наверное, просто такой характер… Каждое поражение для меня – это большой стресс. А надо было подойти к этому с холодной головой, найти небольшие ошибки, сказать себе, что я показывала, в принципе, неплохой теннис и прибавляю от турнира к турниру.

– В общем, вы ни разу не чилгай?

– Нет, нисколечко. Но буду учиться этому!

– Какой момент в этом сезоне был у вас самым эмоциональным?

– Сложно выбрать. Возможно, матч в Гвадалахаре, когда я вела у колумбийки в третьем сете 5:0, а по итогу проиграла 5:7. Здесь эмоции как раз сыграли со мной злую шутку.

– Что с вами произошло в тот день?

– Не могу сказать... Я была сама не своя.

– Но ведь вы же выигрывали 5:0, значит, показывали в какой-то момент хороший теннис...

– Наверно, просто сказался стресс, который накапливался у меня весь год. Это был сентябрь, ничего не получалось… Да, у меня получилось выйти вперёд 5:0, но я всё равно думала, раскручивала себя. Вообще, теннис – это такой психологический спорт. Зачастую здесь главное – уметь управлять своими эмоциями, не выпускать их наружу.

«Пошутили с Сергеем, что стали звездами интернета»

– Судя по роликам в интернете, у нас в теннисе не все умеют управлять эмоциями. То Медведев ругается с судьями, то Рублёв бьёт ракетки...

– А ещё Вероника «хорошо» разговаривает. Тоже умеет…

– Вы говорите про случай на турнире в китайском Ухане. В интернете популярно видео, где вы крикнули вашему мужу Сергею: «Заткнись, осёл».

– Хотите меня об этом расспросить?

– Конечно.

– В тот момент я была вся в игре и даже не поняла, что только что сказала. Но потом мне стало жутко стыдно.

– Сергей расстроился?

– Сразу после игры мы не обсуждали этот момент. Наверняка он был недоволен, но не показал этого. Сергей прекрасно понимал, что это были накопленные негативные эмоции. Такой объем работы выполнять на протяжении этого долгого времени…

– То есть вы этой фразой как бы выпустили из себя негатив?

– Получается, что да. Просто нужно было что-то крикнуть. В итоге это не помогло, даже после этих слов я ходила и просто плакала весь оставшийся матч. Было очень тяжело…

– А что вам сказал Сергей в тот момент? Какую-то подсказку сделал?

– Нет, он просто сказал что-то вроде «Молодец», постарался подбодрить. Когда мы вернулись в отель, я извинилась перед ним. С моей стороны это было некрасиво. Мы даже пошутили, что стали звёздами интернета.

«Разве у людей в офисе нет рутины?»

– Наверняка такое напряжение возникает не только из-за поражений, но и из-за постоянных разъездов.

– Конечно! Мы бываем дома в России две недели летом, две недели зимой. Всё остальное время – разъезды. Постоянно самолеты, постоянно гостиницы, постоянно чемоданы.

Да, понятно, что мы путешествуем по миру, но в какой-то момент понимаешь, что, блин, это очень напряжно. Особенно когда вспоминаешь, что тебе 27 лет и в таком режиме ты живёшь последние шесть, а то и больше лет.

– Но 27 лет по теннисным меркам – это только начало?

– Да. Пенсионный возраст, если можно его так назвать, в теннисе постепенно повышается. Много возрастных теннисистов продолжают играть, многие теннисистки возвращаются после родов.

– Тем не менее, вы в теннисе достаточно давно, чтобы для вас это немного превратилось в рутину?

– Бывает тяжело. Но когда возникает настроение пожаловаться, я себя останавливаю. Во-первых, я занимаюсь любимым делом. Во-вторых, чем я отличаюсь от других людей? Разве у людей в офисе нет этой рутины? А врачам не тяжело?

– Но вы кайфуете от тенниса так же, как раньше?

– Честно? Несмотря на все моменты, да. Просто теперь это работа и её нужно  выполнять качественно. От этого зависит твой заработок, результат, многое другое.

– Вы забываете обо всех сложностях, когда побеждаете?

– Да, любая победа вызывает очень приятные, заряжающие чувства внутри. Жалко, что в этом году таких чувств испытала очень мало.

– Но вы выросли за этот сезон в теннисном плане, стали опытнее?

– Вообще, я не считаю, что плохо играла. Просто были проблемы по здоровью, по психологии. И, мне кажется, девочки ещё изменились. Если брать средний уровень каждого соперника год назад и сейчас, то сейчас он стал гораздо выше. Каждая теннисистка прибавила. Возможно, мне так показалось из-за моих травм. Всё-таки где-то я была вынуждена осторожничать.

«Залечила кисть, за это большое спасибо «Ак Барсу»

– Вы много раз сказали, что на вас в этому году повлияли травмы. Давайте обсудим их. Верно, что первое повреждение вы получили ещё до старта сезона?

– Я была в Питере на выставочном турнире и в тот момент бабушке должны были сделать операцию. Не скажу, что очень серьёзную, но я всё равно волновалась. Была в номере, позвонила бабушке по видеосвязи. А у нас в комнате было три ступеньки – я пошла по ним и упала. 

– И что в итоге?

– Надрыв бедренной мышцы. Видимо, я отреагировала на переживания бабушки и часть ее волнений взяла на себя… От этого никто не застрахован, так сложилось.

– Надрыв мышцы – звучит ужасно. Как это ощущалось?

– Просто было больно наступать на ногу. Для спортсменов это привычные ощущения. Через две недели я вернулась в норму.

– А что дальше?

– А дальше у меня возникли проблемы с кистью. Летом, накануне Олимпиады, я была без тенниса три недели. Если бы меня допустили до Парижа, я, думаю, всё равно не смогла бы там играть. Полноценно залечила кисть я только сейчас и за это большое спасибо «Ак Барсу». Клубные врачи всё сделали буквально за две недели.

– А ещё вас беспокоило колено?

– Да, это уже случилось под конец года. Никаких предпосылок не было, никаких падений, столкновений. Просто в один момент под конец сезона левое колено стало ныть. Сейчас я прошла ряд процедур и чувствую себя хорошо.

«Раньше говорили, что Полина похожа на маму, а я больше на папу»

– Несмотря на все болячки, вы не пропускали турниры. Почему?

– Наверно, у нас, у спортсменов, такое мышление. Каждый раз тебя тянет на корт. Думаешь о турнирах, рейтинге, очках. Да, в конечном итоге здоровье важнее. Но в течение года ты себе постоянно говоришь, что надо продолжать.

– Если бы вы пропустили месяц-два, что произошло в таком случае? Что бы вы потеряли?

– Рейтинг, игровой ритм, уверенность. Теннис так устроен, что ты должен постоянно находиться в обойме. Очень тяжело пропускать какое-то время, а потом обратно на эти рельсы становиться. Ведь другие спортсмены в этот момент продолжают играть.

– До этого у вас не было таких травматичных сезонов?

– Не припомню. Да и сейчас не сказала бы, что всё плохо. Я просто столкнулась с моментами, с которыми спортсмены сталкиваются постоянно. Играя на таком высоком уровне, организм изнашивается и происходят какие-то микротравмы. Я в этом плане ещё хорошо «отделалась», потому что всё это время была сильной и здоровой.

– Сказываются гены. Папа у вас хоккеист, мама занималась плаванием.

– Она плавала непрофессионально, чисто для себя.

– Вы, кстати, на кого больше похожи? На маму или папу?

– Внешне? Раньше всегда говорили, что моя младшая сестра Полина похожа на маму, а я больше на папу. Сейчас говорят, что со временем я стала очень похожа на маму.

«Олимпиада? С той стороны отказались как-то помогать»

– Главный скандал сезона для вас связан с Уимблдоном. Вас до последнего хотели не допускать, пришлось письменно доказывать, что вы больше не выступаете за ЦСКА, снимать эмблемы спонсоров. Эта ситуация вас расстроила?

– Расстроила! Сколько можно вставлять палки в колёса российским и белорусским спортсменам? Причём каждый раз проблемы возникают только на Уимблдоне. В 2022 году нас туда вообще не допустили, в 2023-м допустили, но не давали очки, а в этом году у меня случилась некрасивая ситуация.

О том, что я не подхожу по каким-то критериям, мне сообщили за неделю до старта… Большое спасибо федерации тенниса и Шамилю Анвяровичу, что они смогли в кратчайшие сроки собрать столько подписей.

– И после всех этих переживаний вам ещё нужно было выходить на корт.

– Да уж, никакого настроения не было. Но я собралась. Помешали проблемы с кистью, о которых я сказала ранее.

– В этом году в мировом теннисе было много политики? Или её стало поменьше?

– Чуть меньше. Мне кажется, всё как-то успокоилось. Из громких случаев могу вспомнить только Уимблдон да Олимпиаду.

– Попасть на Олимпиаду даже не рассчитывали?

– Нет. С той стороны вообще отказались как-то помогать. Никто не шел на контакт, никто не подсказывал, что мы можем сделать для допуска.

«Кроссовок хватает где-то на две недели»

– Интересно, что, несмотря на обстановку, с вами продлил контракт «Армани».

– Да, они продолжают поставлять мне экипировку, приглашать на мероприятия.

– Когда ждать именных кроссовок Вероники Кудерниковой от «Армани»?

– Они уже делают несколько лет! Если вы обращали внимание, у меня на кроссовках написано «Veronika».

– Это какие-то эксклюзивные модели? Или они просто берут пару из магазина и добавляют туда ваше имя?

– В магазинах таких нет. У меня берут замеры ноги, высылают пробный образец. Я говорю, что можно добавить или убавить. Затем мне высылают новую модель. Если меня всё устраивает, я играю в них.

– На сколько хватает одной пары?

– Где-то на две недели – стирается подошва. Так что мне высылает помногу моделей. У них разные материалы, разные расцветки, разная подошва под грунт, хард, траву.

– Если бы вы сейчас сидели в костюме Nike, вас оштрафовали бы?

– Я могу ходить в чём угодно, когда меня никто не видит. Допустим, дома. А на публичных мероприятиях нельзя.

«Готовить треугольники? Хорошая идея»

– У вас есть work-life balance? Или теннис уже окончательно перемешался с обычной жизнью?

– Не буду лукавить: перемешался и уже давно.

– Вы совсем не находите моменты, когда не обсуждаете теннис?

– Мы с Сергеем и в жизни часто говорим про теннис, просто в спокойной атмосфере и на отвлечённые темы. Можем обсудить матчи, игроков, юниоров. Я могу спросить у него, как действовать в той или иной ситуации.

– Сергей больше вас знает про теннис?

– Конечно! Он сколько лет был в туре! У него большой опыт. Он может увидеть то, что не может даже тот же аргентинец Франк и другие специалисты. Франк помогает мне больше по тактике, а Сергей – по технике.

– Чем вы занимаете себя, помимо тенниса?

– Да, честно говоря, ничего нового. Иногда читаю. Люблю про психологию. А ещё пытаюсь найти время для тех книг, которые не прочитала в рамках школьной программы. Восполняю пробелы. Иногда просто сижу дома, изучаю рецепты, что-то готовлю.

– Делаете Сергею треугольники?

– Нет. Но это хорошая идея! Надо обязательно записаться на мастер-класс и узнать, как их делают.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Вероника КУДЕРМЕТОВА
Место рождения: Казань
Дата рождения: 24 апреля 1997 года
Достижения: победительница Итогового турнира WTA в парном разряде (2022); финалист одного турнира Большого шлема в парном разряде (Уимблдон-2021); победительница деcяти турниров WTA (из них два в одиночном разряде); обладательница Кубка Билли Джин Кинг (2021).