Казанский тренер работает в штабе Кудашова в «Динамо». Объяснил, как обыграл «Ак Барс» в Кубке Гагарина

Интервью с Андреем Писаревым. 

Московское «Динамо» провело лучший сезон за последние 12 лет: собрало мощный состав, подписало топовых легионеров и перешагнуло четвертьфинал розыгрыша Кубка Гагарина. На пути к третьему раунду бело-голубые выбили «Ак Барс», который смогли перехитрить тактически. Конечно, в этом заслуга как главного тренера Алексея Кудашова, так и его штаба. Один из ассистентов Кудашова – уроженец Казани Андрей Писарев. Он начинал тренером по развитию в академии «Ак Барса», а после перебрался в московскую команду. Вот уже год как Писарев стоит на тренерской лавке и работает с главной командой. 

Молодой специалист и корреспондент «БИЗНЕС Online» обсудили серию 1/4 финала плей-офф «Ак Барс» – «Динамо», поговорили о громких высказываниях Романа Ротенберга и вспомнили главную ошибку Писарева-игрока – ослушаться Зинэтулу Билялетдинова.

«В плей-офф сильно сказались травмы Комтуа и Пакетта» 

– Андрей Андреевич, полуфинал плей-офф – хороший результат для «Динамо»?

– 12 лет подряд «Динамо» не могло выйти в полуфинал Кубка Гагарина и наконец-то смогло это сделать. Поэтому думаю, что хороший результат. Притом есть куда расти, ведь «Динамо» – это великий клуб с большими амбициями. 

– «Динамо» в полуфинале не смогло пройти «Трактор» (1–4). Были ли шансы оказаться в финале?

– Они точно были. Я вспоминаю первую встречу, когда мы вели 2:0 и проиграли. Выиграй мы тот матч – серия сложилась бы по-другому. На нашей команде сильно сказались травмы Комтуа и Пакетта – это лидеры на льду и в раздевалке. Но, несмотря на их потерю, другие ребята взяли на себя лидерские роли и здорово проявили себя. Мы бились до конца, многие играли с тяжёлыми травмами – можно сказать, на морально волевых.  

– Чем так силён оказался «Трактор»?

– Тут проблема не в том, насколько силён оказался «Трактор», а в том, что мы недоработали. Мы много разбирали их игру и знали как соперник будет играть. Как перед серией говорил Алексей Николаевич, «Трактор» – это симбиоз «Ак Барса» и СКА. Плюс у Челябинска игроки были чуть моложе, чем наши, что тоже сказалось. Да и много эмоций оставили в сериях со СКА и «Ак Барсом». 

– Перед серией больше всего разбирали Шабанова?

– Не сказал бы. Мы разбирали вообще всех без исключения – знали, кто и как играет. Плюс Дилан Сикьюра в этом сезоне поиграл за «Трактор», а после перешёл к нам. Он нам тоже помогал с разбором Челябинска, подсказывал некоторые моменты. 

– Когда играли в полуфинале, то готовились ли к финалу? Следили за серией «Локомотив» – «Салават Юлаев»?

– Мы послеживали, но полноценного разбора этих команд не было. Да и с «Локомотивом» мы сыграли шесть раз в чемпионате  – что его разбирать? Да, с Уфой сыграли дважды, поэтому в случае прохода в финал пришлось бы долго и упорно их разбирать. 

– В чём секрет игры «Динамо» в большинстве? 30 процентов реализации в плей-офф – один из лучших показателей в лиге. 

– Это плоды Вячеслава Анатольевича Козлова. Человек столько поиграл в НХЛ и столько получил опыта. В перерывах он всегда смотрел видео с нашей игрой в большинстве, всегда показывал, как можно и нужно было сыграть в определённых моментах. Каждый раз он проговаривал: «Если будет следующее большинство, то нужно сделать так, так и так». Плюс не будем таить, что у нас в большинстве играют мастера. Никита Гусев, Даня Пыленков, Уил, Пакетт, Комтуа – с таким калибром игроков большинство становится определяющим фактором.

«Выигранный пятак – ключевой фактор серии с «Ак Барсом» 

– Перейдём к серии с «Ак Барсом». В шестом матче «Динамо» на чужом льду победило казанцев с разгромным счётом 6:1. Ожидали что-то подобное?

– Я был уверен, что мы выиграем тот матч, ведь достаточно вспомнить наши игры в регулярном чемпионате. Когда играли в Казани, то вели с разницей в две шайбы и проиграли. В Москве приключилась та же история. И вот мы начинаем серию и проигрываем первые две встречи. В тот момент все думали, что же происходит в наших играх с «Ак Барсом», не может же быть такого, что мы вообще не победим Казань. 

Но с третьего матча пошли победы. Приехали на шестой матч в Казань, ко мне подходят знакомые и спрашивают, закончим ли мы серию в тот день. Я всем говорил, что закончим. Я настолько был уверен, что мы выиграем, что не боялся своих слов. Плюс я сам из Казани – мне было приятно обыграть родной клуб. Притом «Ак Барс» – очень достойный соперник, который навязал нам борьбу.

– «Динамо» было готово, что в шестом матче в старте выйдет Мифтахов, а не Билялов?

– Да, мы были готовы. Мы понимали, что Билялов мог устать, потому что ему приходилось ловить уйму бросков. В «Ак Барсе» пошли на такой ход, но победило «Динамо». 

– Какой матч был определяющим в серии?

– Пятый, который мы выиграли в Москве со счётом 4:3. Мы вели 4:1, а после голы забили Яшкин и Петан. Оставалось несколько секунд до конца третьего периода – О’Делл попал в перекладину. После той игры психологическое преимущество было на нашей стороне. 

– Почему не третий матч? Проиграй его «Динамо» – счёт в серии бы стал 3–0 в пользу «Ак Барса». 

– Да мы 0–3 горели «Трактору», но смогли собраться и выиграть один матч. Плюс берём МХЛ, где «СКА-1946» проигрывал «Спартаку» 0–3, но сравнял счёт в серии. Поэтому будь 0–3 в нашей серии с «Ак Барсом», это бы ещё не значило, что Казань прошла бы дальше. 

– В первых двух матчах «Ак Барс» львиную долю голов забил с пятачка. Как можно было убрать оттуда Сафонова, Яшкина, О’Делла и Кателевского?

– Этот вопрос мы и решали с тренерским штабом. Их возможно убрать с пятака, но немного другим путём. Посмотрите, сколько шайб мы ловили на себя, начиная с третьей встречи. Наши игроки старались блокировать каждый бросок и делать так, чтобы шайба не доходила до вратаря. Ловить шайбы – это дорогого стоит. Многие игроки выходили на лёд с синяками и не жалели себя. С другой стороны, а как ещё добыть победу? 

– Когда ловишь шайбу на себя, то обязательно ложиться?

– Необязательно. Лучше никуда не дёргаться. Это раньше ложились, а сейчас так почти не делают. Главное – находиться напротив крюка и двигаться по шайбе. 

– Выигранный пятачок – ключевой фактор серии?

– Абсолютно. Кто закрывал свой пятак и выигрывал чужой, тот и побеждал. Важно было к себе не пустить, а там продавить. 

«Бурмистров в любой момент мог появиться в составе» 

– Какое настроение было у «Динамо» после двух домашних поражений на старте серии?

– Паники и суеты не было. Мы сделали выводы и провели собрание. Алексей Николаевич сказал: «Мы не проигрываем сопернику, мы проигрываем сами себе». До ребят эти слова дошли. Если бы мы засуетились, то всё это было бы видно на льду. Даже после 0–2 мы были уверены, что пройдём дальше. Да и сколько можно вылетать во втором раунде… Мы сломали эту тенденцию и шагнули в полуфинал. В следующем году нужно пройти ещё дальше.  

– Что произошло в отеле, когда вы приехали в Казань? Как там включили сирену?

– Как-то так получилось, что в день игры сработала пожарная сигнализация. Я тут же набрал на ресепшн, мне сказали: «Что-то задымилось – сейчас всё устранят». Всякое бывает жизни. Хотя команда в тот момент спала: был послеобеденный сон. Да, это нас разбудило, но на матч мы вышли с другим настроем. 

– Насколько плотно «Ак Барс» опекал Гусева, который в плей-офф не так часто набирал очки, как в регулярном чемпионате? 

– Никиту все опекают очень плотно, не только «Ак Барс». Против лидеров всегда играют жёстко. Это мастер с большой буквы, который выиграл почти всё, что можно. На него приятно смотреть на тренировках и играх. Вот будет у Никиты 0,1 процента выжать что-то из момента, он это выжмет: либо найдёт передачу, либо сам забьёт. 

– Как «Динамо» удалось закрыть Галимова?

– Не давали ему свободу, что позволяли другие соперники. Так-то он молодец, хороший сезон провёл, но плей-офф – это другая стезя. 

– Готов ли был Бурмистров сыграть в плей-офф?

– Да, он был готов. Мы постоянно с ним тренировались и дополнительно выходили на лёд. В любой момент он мог появиться в составе и помочь команде. Думаю, если бы серия с «Трактором» затянулась, то Саня вполне мог вернуться. Всё-таки столько травм было в плей-офф… Но всегда играют сильнейшие. В тот момент Алексей Николаевич сделал выбор на тех ребят, которые лучше себя могут проявить. 

– Как вам работалось с Комтуа?

– Этого человека даже не описать словами. Максим приехал в КХЛ доказать, что он может играть в НХЛ. Да, начало у него не задалось, мы с тренерским штабом в тот момент думали, что всё дело в адаптации. Максим долго притирался и вникал в наш хоккей. К счастью, затем он попёр. Комтуа и Пакетт – это два игрока североамериканского типа, которые всех кошмарят на льду. Если бы я выходил на лёд против них, то мне было бы страшно. Когда на тебя летят два таких монстра, которые при этом бьются, кусаются и не уступают – это мощно. Это их школа – залезать под кожу и провоцировать соперника. Кто-то не выдерживает и отвечает им, а кто-то терпит. В раздевалке Комтуа может встать и что-то сказать, партнёры к нему относятся с уважением. 

«На слова Ротенберга мы не обращали внимание» 

– В чём принципиальное отличие «Ак Барса» от СКА – вашего соперника по первому раунду?

– Романом Борисовичем (смеётся). Он умеет задавать тон не только игре, но и всему медиапространству. Интересно за ним наблюдать. Думаю, если бы на нашем месте оказалась любая другая команда, то все всё равно следили бы за серией. Однако наше противостояние тоже стало очень интересным. Алексей Николаевич работал в Питере – ему, наверное, очень хотелось обыграть бывшую команду. 

– Слова Ротенберга Le Coq Sportif (спортивные петухи) о ваших легионерах и «сбитый лётчик» в отношении Пакетта как-то доходили до команды?

– Мы вообще не обращали на это внимание. Да, ребята слышали или читали это, но просто смеялись и шли дальше. 

– «Ак Барс» – более габаритный соперник, чем СКА?

– Да, это так. Но в «Ак Барсе», как и в СКА, были очень техничные игроки. В Питере, наверное, команда, которая может больше забить.

– Но и пропустить.

– Согласен. 

– Если переходить к регулярному чемпионату, но у «Динамо» было очень тяжёлое начало. Как выбирались из этой ямы?

– Собирали ребят и много разговаривали. Мы понимали, что на старте мы можем забуксовать, так как сборы были очень тяжёлые. Стали искать причины, нашли и разобрались в ситуации. Ребята тоже поняли, что ничего страшного не произошло – нужно продолжать работать.

– Переход капитанской нашивки от Гусева к Ожиганову как-то помог?

– После этого все оказались на своих местах. Это и дало толчок нашей команде. 

«Чтобы не замечать пробки, выезжаю на работу в 06:45»

– Ваша официальная должность в «Динамо» – тренер по развитию. Что это за должность и как вы её получили?

– Начнём с того, что тренеры по развитию появились не так давно. В 2016 году я закончил карьеру, через год пришёл работать в академию «Ак Барса». Тогда её возглавлял Евгений Рычков, который сейчас работает во франшизе «Авангарда». В тот момент он начал привозить в Казань специалистов по катанию: Бесо Цинцадзе, Тима Тарка и Даниэля Бохнера, который сейчас работает в Питере. Начали проводиться сборы, в академию приезжали Быков и Захаркин. В тот момент я впервые услышал выражение «скилл-тренер» и сам начал работать в этом направлении.  

Мы начали ездить по Татарстану и проводить тренировки. В тот момент группу по развитию возглавлял Айрат Кадейкин, вместе с которым мы работали с игроками МХЛ и ВХЛ. И тут нас подпустили к первой команде – сделал это Квартальнов. Ему тема с развитием очень зашла, поэтому мы проводили сборы в начале и в конце сезона. 

– Как вы перешли из системы «Ак Барса» в систему «Динамо»?

– Первым сменил работу Рычков: он перешёл из академии «Ак Барса» и академию «Динамо». В 2021 году и мне последовало предложение присоединиться к московской команде. Так мы со Славой Кочкарёвым уехали в «Динамо». Для каждого выделили детские команды, с которыми мы много работали. 

Это очень зашло, в школе были хорошие результаты, после чего нам предложили поработать с молодёжкой. Только после первого сезона Слава уехал в другую команду – я остался один и работал на два фронта: молодёжка и школа. В этот же момент мне предложили поработать с травмированными игроками из первой команды. Раз тренировка, два – в один момент ко мне подходит Алексей Николаевич Сопин (бывший спортивный директор «Динамо» – прим. ред.) и говорит: «Андрюх, давай закрепим за тобой травмированных игроков. Кто вот будет в лазарете, ты с ними работаешь».  

Так я провёл сезон на три фронта: школа, молодёжка и травмированные игроки из первой команды. В один из летних дней прихожу на работу, ко мне подходит Алексей Николаевич и говорит: «Андрюх, ты поедешь с нами на сборы». Похоже, что сыграло сарафанное радио от самих пацанов, которые остались довольны тренировками и восстановлением. 

Так проходит сезон. И вот примерно год назад в день моего рождения «Динамо» вылетает от «Трактора» во втором раунде. В этот же день происходит теракт в «Крокусе». На следующий день я еду на тренировку – настроения, понятное дело, никакого. Звонит Алексей Николаевич и говорит: «Нам бы хотелось, чтобы ты вошёл в тренерский штаб «Динамо». Ты как?» Я сказал, что только за, от таких предложений не отказываются. 

Летом Кудашов сказал, что я буду больше работать с Козловым и помогать ему. С этого всё и началось. Первые месяц-два я втягивался, наблюдал, как работают наши тренеры. Когда вышел на первую игру на «ВТБ Арене», то по всему телу мурашки. Думаю, те ощущения останутся на всю жизнь. 

– Раз вы работали с МХЛ, то точно тренировали Ивана Рябкина – самого перспективного российского юниора 2007 года рождения. Какой у него потенциал?

– У него высокий потенциал, но нужно вырасти головой. Если он это сделает, то будет всё нормально. Мы желаем ему только лучшего, в молодёжке он провёл отличный сезон. 

– Когда вставали на лавку, то насколько привычно было надевать пиджак, рубашку, галстук?

– Мне было нормально. Когда ещё учился в школе, то родители привили, что нужно надевать пиджак, брюки, жилетку и галстук. Даже учителя говорили одноклассникам: «Вон, посмотрите, как Андрей ходит». Сейчас спустя года снова примерил всё это. Мама смотрит игры по телевизору и говорит: «Я и не сомневалась, что тебе будет идти». 

– Тяжело ли дался переезд из Казани в Москву?

– Честно, я никогда не хотел жить и работать в Москве, но супруга всегда говорила: «Хочу в Москву». Мне в этом плане почему-то был ближе Питер, там всё-таки поменьше суеты. В первые два месяца после переезда мне было тяжело. Я машину туда не перегонял, поэтому катался на маршрутке и метро. Но постепенно втянулся, летом вернулся в Казань и понял, что в том режиме, что здесь, я двигаться не могу. Мне нужна постоянная движуха, а в Казани всё будто в slow mo (замедленном режиме – прим. ред.) 

Сейчас мне Москва близка по духу. Думаю, в дальнейшем буду обосновываться там, а сюда приезжать в свободное время. Но, как говорится, где родился там и пригодился, поэтому, возможно, когда-то вернусь сюда. Однако сейчас все мои мысли о «Динамо».

– Пробки не дают о себе знать?

– Я на них не обращаю внимание. На работу выезжаю в 06:45, потому что выедешь в 07:15 – встанешь в пробку. В итоге я доезжаю на работу в 07:30–07:40, хотя сбор стартует в одиннадцатом часу. Козлов тоже очень рано приезжал на арену, мы с ним смотрели, как разыгрывают большинство в НХЛ, кто и как играет, что можно поменять. 

«В своё время я ослушался Билялетдинова и поехал играть по командам ВХЛ» 

– Как вы стали тренером?

– Мне хотелось самому себе доказать, что я могу. Не получилось игроком – может, получится тренером. Возможно, я бы мог продолжить игровую карьеру, но мотаться по ВХЛ – это тяжело. С каждым годом тебя засасывает всё глубже и глубже – вылезти обратно очень трудно. Плюс были проблемы с коленями. Последним моим клубом был саратовский «Кристалл». Однако по ходу сезона его закрыли, я остался без команды. Вернулся в Казань, у меня были предложения, но от команд из нижней части таблицы. 

Посидел, подумал, сколько я так буду мотаться по ВХЛ. Деньги там небольшие, эти же суммы можно заработать тренером. И тут до меня доходят новости, что в Казани открывается академия «Ак Барса», в которую нужны тренеры. Отец был сильно против, чтобы я заканчивал карьеру: он ведь всегда был в Казани на слуху и имел богатую карьеру. Я сказал, что пора перелистывать эту страницу и открывать новую главу. Думаю, что я сделал правильный выбор. 

– Какова роль вашего отца Андрея Константиновича Писарева – экс-игрока «Ак Барса» и «Нефтехимика» – в вашей карьере?

– Очень большая. По сей день безмерно ему благодарен. Когда мне было лет 10, то он меня отправил в нижнекамский интернат. Представляете, какой это стресс в таком возрасте уезжать из семьи. Чуть ли не каждый день я звонил маме и просил забрать меня домой. Но пути назад не было. «Ак Барс» 1989 года рождения вылетел во второй по силе дивизион, а «Нефтехимик» был в первом. Отец знал тренера – Вадима Сергеевича Гусева, который сейчас работает в Казани – и отправил меня в Нижнекамск. Там была хорошая команда: например, Рафа Ахметов, который играл в КХЛ, а сейчас тренирует детей вместе с Гусевым.  

Однако я тот сезон до конца не доиграл. Я просто собрал вещи, купил себе билет и уехал в Казань. Меня начали искать по всему городу, а я уже был на вокзале. И тут за мной приезжает Вадим Сергеевич, говорит, что нужно доиграть сезон до конца – осталось чуть-чуть. Но я отвечаю, что меня ничего не удержит, я хочу домой. Та история только меня закалила. 

Бывало, что отец говорил дельные вещи, но я не прислушивался к ним. Возможно, не заиграл из-за этого, ведь потенциал у меня был. Плюс в своё время я ослушался Зинэтулу Хайдяровича и поехал играть по командам ВХЛ. Но это жизнь, и все эти ошибки ты начинаешь понимать только со временем. 

– Где сейчас работает ваш отец?

– Он директор школы «Смена». Понятное дело, что конкурировать со школами «Ак Барса» или «Динамо» ему тяжело, но по он пытается держать школу на плаву. Сейчас это его любимое дело, потому что он находится в хоккее и живёт им. 

– Всех лучших игроков из казанских школ рано или поздно заберёт к себе академия «Ак Барса». Тогда в чём роль таких школ?

– Наверное, воспитывать детей для школы «Ак Барса». Туда ведь не все могут попасть: кому-то нужно время, чтобы пройти в состав. Такие школы – это стартап, чтобы сделать первый шаг в карьере. Но не должно быть такого, что школа «Ак Барса» думает одно, а другие школы – другое. Для Казани было бы хорошо, если бы все работали в одном направлении и детям не пришлось перестраиваться. 

– Вы сказали, что в своё время ослушались Билялетдинова. Какой разговор у вас был?

– Однажды он сказал, что я перерос молодёжку и мне пора ехать в ВХЛ. Но я не доехал (смеётся). В тот момент я познакомился с одной девчонкой, как говорится, любовь-морковь, вообще не до хоккея было. В итоге я говорю, что я не готов куда-то ехать и играть в ВХЛ, поэтому дайте мне ещё сезон поиграть здесь. Меня оставили в Казани. И вот начинается сезон, у нас первая поездка в Оренбург. Мы проезжаем половину пути, и на полпути водитель автобуса мне говорит: «Андрюха, выходи. Вон видишь фуру, на ней уедешь в Альметку». Я такой: «Да что это такое, мне же сказали, что я буду в Казани». «Нет, позвонили оттуда, сказали, что нужно ехать в Альметку», – последовал ответ. 

Я приехал в Альметьевск, отыграл какие-то матчи, меня поставили в первое звено. Ту команду тренировал Гимаев, который однажды меня вызвал и сказал: «Андрей, мы подписываем с тобой контракт на пять лет». Я думаю пять лет в ВХЛ – не хочу столько играть в этой лиге. А я молодым был, не понимал, что меня могут выдернуть в любой момент, несмотря на контракт. Вот и сказал Гимаеву, что ничего подписывать не буду. Звоню своему агенту Стасу Романову, говорю, что хочу играть в Казани. Он мне сказал: «Окей, поезжай в Казань, там разберёмся».

Приезжаю в Казань. Прихожу на тренировку, одеваюсь, и тут заходит тренер и говорит, что мне запретили выходить на лёд. Оказывается запрет был от Шавалеева. Звоню Равилю Шагимардановичу, захожу к нему в кабинет. Он начал меня отчитывать, что я без спросу уехал из Альметьевска. Я говорю, что у нас были договоренности, что я буду играть во второй команде «Ак Барса». «Нет, ты не понимаешь, Билялетдинов тебя так воспитывает, что ты должен поиграть в Альметке, а после тебя подтянут в первую команду», – сказал Равиль Шагимарданович. «Играйте там сами, я хочу играть здесь», – вот так ответил я. 

Шавалеев хорошо знал моего отца, они ведь играли в одной команде. Вот и сказал мне Равиль Шагимарданович: «Так будешь только со своим отцом разговаривать. Иди, решим вопрос по тебе». Я в итоге остался в Казани, провёл хороший сезон, нас с Динаром Хафизуллиным даже в сборную по своему возрасту вызвали. После сборов мы едем домой, и я понимаю, что вторую команду я перерос – пора ехать в ВХЛ. 

Так получилось, что меня на следующий год снова отправили в Альметку, а вот Динар, который не ослушался Билялетдинова, уехал в «Витязь», который был в КХЛ. Он там закрепился и стал хорошим игроком. Я же ещё один сезон провёл в «Нефтянике», потом уехал пробовать себя в Тольятти. Там я попал к Цыгурову, а это был тренер отца: если бы не Геннадий Федорович, то папа бы не заиграл в СК им. Урицкого. Приезжаю к Цыгурову на сборы, сразу понимаю, что попал к тренеру старой школы.

Потом всё пошло вниз. Была возможность остаться в КХЛ, но чуть-чуть не хватало. Дважды ездил в Нижнекамск к Крикунову: на второй раз меня сняли на флажке. Уже начался сезон, как «Нефтехимик» подписал иностранца и убрал меня из состава. 

«До сих пор лежит запись на диске с моим единственным матчем за «Ак Барс» 

– Вы сказали, что играли в одной команде с Динаром Хафизуллиным. Он в вашей команде был самым перспективным?

– Динар всегда был перспективным, но я выделю главное его качество: он ко всему подходил с головой. Вообще с одного возраста обычно выходят один-два человека: с нашей команды ими были я и Хафизуллин. Но я ослушался Билялетдинова и поехал по ВХЛ, а Динар сделал так, как ему говорят, дождался своего часа и закрепился в КХЛ. Он большой молодчик, с душой к нему отношусь. Мы росли вместе с самого детства, наши отцы дружили: то его папа довозил нас на тренировку, то мой. 

– Где учились в детстве?

– Первые пять классов провёл в 116-м лицее. У меня мама – учитель начальных классов, но учился не у неё, а в параллельном классе. Поэтому всегда был под присмотром. 

– Успевали совмещать учёбу и хоккей?

– До пятого класса я учился хорошо. В шестом я впервые получил «тройку» за четверть. В тот момент я перешёл в первую школу: учился в спецклассе, рядом – Дворец спорта, и все твои мысли, как бы сбежать на тренировку. Плюс случился локаут в НХЛ, сюда приехали звёзды – мы старались следить за их ледовыми занятиями, за тем, как они тренируются в зале или как играют в баскетбол. 

После первой «тройки» меня прилично отругали – до восьмого класса подобных оценок больше не было. Но с девятого класса ты играешь за «Ак Барс»-2, поэтому времени на учёбу становится меньше. Помню, что в 10-м классе я вообще не учился, потому что я бредил хоккеем. И вот я разок сыграл за основу «Ак Барса» при Зинэтуле Хайдяровиче: тогда мне было 16 лет. Нас впятером взяли на выезд в Хабаровск. Был конец сезона, команда при любых раскладах проходила в плей-офф. У меня до сих пор осталась дома запись на диске, как я провёл тот матч. 

– С Бурмистровым вы играли в одной команде?

– Да, за «Ак Барс»-2. Помню, как мы играли где-то на выезде и в средней зоне то ли я его не увидел, то ли он меня – мы столкнулись. От удара у меня остался небольшой шрам возле глаза: он тогда играл в маске и больно сильно задел ею по лицу. После того столкновения даже сотрясение было. 

«В «Динамо» сильно сблизился с Вячеславом Козловым» 

– Какие у вас планы на межсезонье?

– Сначала хорошо отдохнуть, а потом войти в сезон с новыми силами. Хотелось бы побольше побывать здесь, увидеться с родителями. Мы ведь с женой и детьми живём там, а мама с папой остались в Казани. Если родители по ходу сезона меня видят, то только так: приехал – уехал. 

Этот сезон не сказать, что был тяжёлым, просто он был первым и поэтому интересным. Получил много полезной информации, которая очень важна для меня. Есть пища для размышлений, как и куда двигаться дальше, как прогрессировать вместе с клубом.

– Полезная информация исходит от Кудашова?

– От него, а также всего тренерского штаба. За последний год сильно сблизился с Вячеславом Анатольевичем Козловым, потому что мы много работали вместе. Работали с неиграющим составом, много общались по нападающим. Осознал, что у нас все очень дружные, впервые ощутил что-то такое. Помню, когда сам был хоккеистом, то ничего подобного не встречал. 

– Будете ли тренироваться летом?

– У нас сборы стартуют в конце июля. Притом из «Динамо» есть ребята, которые живут в Казани – будем готовиться к сезону вместе. У нас это уже небольшая традиция: первые два года мы проводили сборы вместе с Саней Бурмистровым, к нам подключались Никита Дыняк, Наиль Якупов, Никита Лямкин. В прошлом году их уже не было, зато приехали Михеев, Хафизов, Тянулин, Ярославлев. 

– Кубок Стэнли смотрите?

– Слежу. Импонирует, как играет «Даллас» (интервью было записано до вылета команды из Кубка Стэнли – прим. ред.) – интересная команда. В этом году остались только сильнейшие, среди которых – «Каролина». Думаю, в ближайшие годы команда сможет взять Кубок Стэнли. Плюс там играет Андрюха Свечников. Так что турнир обещает быть интересным. 

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Андрей Писарев
Дата рождения: 22 марта 1989 года
Место рождения: Казань
Карьера игрока: школа «Ак Барса» (Казань) – до 2004 года; «Ак Барс»-2 (Казань) – 2004—2008; «Ариада-Акпарс» (Волжск) – 2007/08; «Нефтяник» (Альметьевск) – 2008—2010; «Барс» (Казань) – 2010/11; «Ижсталь» (Ижевск) – 2010/11; ЦСК ВВС (Самара) – 2011/12; «Ариада-Акпарс» (Волжск) – 2011–2015; «Рязань» – 2016/17; «Кристалл» (Саратов) – 2016/17.
Карьера тренера: академия хоккея «Ак Барс» – 2017–2021; хоккейная академия «Динамо» – 2021–2024; «Динамо» (Москва) – с 2024 года.
Достижения тренера: «бронза» Кубка Гагарина (2025).

Фото на превью: dynamo.ru