«Киберспорту нужно немного повзрослеть». Игрок УНИКСа вернулся в баскетбол после Dota 2

Хряпа сломал ему нос за день до выезда на финал Евролиги.

Новичок УНИКСа Иван Лазарев – единственный баскетболист в России, кто проявил себя как в обычном, так и в киберспорте. Став чемпионом Евролиги и Единой лиги ВТБ в составе ЦСКА и поиграв за такие клубы, как «Зенит», «Триумф» и «Парма», он решил посвятить себя другому увлечению – Dota 2. Сначала Лазарев, а точнее Lazar’, попробовал себя как комментатор, затем поработал спортивным директором в ведущем киберспортивном клубе России Virtus.Pro.

Последние полгода карьера Лазарева снова двинулась в баскетбольном направлении. Он поддерживал форму в любительских лигах, вернулся в профессиональный спорт, подписав контракт с клубом суперлиги МБА, а теперь готовится побороться с УНИКСом в плей-офф. Уже эавтра казанцы сыграют в первом матче 1/4 финала Единой лиги ВТБ с саратовским «Автодором».

«ИГРОКИ CS:GO ПРИНИМАЮТ РЕШЕНИЯ БЫСТРЕЕ ПИЛОТОВ «ФОРМУЛЫ-1»

– Иван, как состоялся ваш приход в киберспорт? 

– Люди часто не разделяют два понятия – «гейминг» и «киберспорт». Если речь о первом, то это, конечно, с детства. У меня была игровая консоль Dendy, затем появился компьютер. Помню, как играл в Warcraft III, Starcraft с модемом 56 килобит. Поэтому застал все прелести тех лет. Если же говорить о киберспорте, то это гейминг, переросший в профессиональный формат с огромными фан-базами и своей индустрией. Ранее я следил за моей любимой дисциплиной Dota 2, болел за СНГ-коллективы, смотрел все крупнейшие турниры.

– Чем вас так завлекла Dota 2?

– Это больше вопрос вкусов. Здесь все то же самое, что и в обычном спорте: кто-то любит смотреть баскетбол, а кто-то футбол. При этом перед Dota 2 я познакомился с Counter-Strike (CS), потому что это базовая игра с точки зрения киберспорта. Мы с ребятами ходили в компьютерные клубы, зависали еще не в CS:GO, которая сейчас известна, а CS 1.6. Но Dota 2 для меня более многогранная интересная и с большим количеством неизвестных факторов. Может сначала Dota 2 может показаться и не столь динамичной, но затем привлекают скорость принятия решений и их вариативность. Также эта игра для меня как шахматная партия: у тебя всё по нулям, одни фигуры стоят здесь, другие – напротив тебя.  

– В российском спорте сложилась тенденция, что футболисты предпочитают CS, волейболисты – Dota 2. А во что чаще всего играют баскетболисты?

– Думаю, что из тех баскетболистов, которые увлекаются компьютерными играми, большинство играют в CS:GO. Здесь низкий порог вхождения: у тебя есть одна сторона, у соперника – другая, главная задача – поставить  «бомбу». А вот чтобы хоть немного понимать, что у тебя происходит на экране в Dota 2, нужно провести минимум 1000 часов. При этом некоторые знакомые из баскетбольной сферы играют и в Dota 2. 

– Когда у вас была полуторагодовалая пауза без профессионального баскетбола, то вы пошли комментировать Dota 2. Тяжело было перестроиться в новую сферу?

– Вообще, комментировать Dota 2 тяжелее, чем другие дисциплины, в том числе и спортивные. У тебя огромная карта, множество мелких деталей, которые к тому же тяжело предвидеть. А вот когда ты комментируешь баскетбол, то ты смотришь на одну картину: площадка, движения баскетболистов, фокус на двух-трёх игроках. Притом, если у тебя есть опыт в баскетболе, то ты можешь спрогнозировать, что сейчас будет на площадке.  

– А вы пришли в RuHub – ведущую компанию по освещению киберспорта, комментировать Dota 2 без опыта?

– Опыта комментирования именно Dota 2 у меня не было. Хотя я ранее комментировал баскетбол. В RuHub мне дали тестовое задание: берешь две-три любимых карты, включаешь прямой эфир и комментируешь то, что происходит на карте. Так я попал в компанию, трансляции которой сам много лет смотрел.

– Чем вызвана гигантская популярность Dota 2?

– Здесь все выстраивается от принципов: почему людям нравится это, но не нравится другое? С самого начала в СНГ сложились две самые популярные дисциплины: Dota 2 и CS:GO. Это уже классика. К тому же обе игры лучше всего прошли проверку временем. Хотя на их фоне появляются королевские и карточные игры, но в них слишком высокая доля везения, поэтому их тяжело рассматривать как традиционные. 

– Есть сейчас мнение, что Dota 2 достигла потолка, испытывает притеснения от схожей по стилю League of Legends. Dota 2 стагнирует? 

– Да, о потенциальной стагнации Dota 2 ходят мнения. Отчасти это связано с недостаточным вниманием разработчиков к самой игре. В той же League of Legends постоянно выходят новые дополнения, которые делают игру более балансной. В Dota 2 игроки ждали новых изменений полгода, но нововведения разработчиков никак не отразились на киберспортивной Dota 2. Поэтому всем стало скучно.

– Стоит ли на этом фоне ожидать выхода Dota 3?

– Если честно, то даже не знаю, что можно было бы ввести в третью часть. Те же самые шахматы: игре более тысячи лет, а правила никогда не менялись. С тем же переходом от первой Dota ко второй части ничего не поменялось, кроме движка и большим контролем разработчиков. Ее просто облагородили и причесали.

– Осенью вы стали спортивным директором Virtus.pro – одного из самых известных киберспортивных комьюнити. Как так вышло, что организация с именем берет человека без опыта работы на этой должности?

– Всё произошло случайно. Я списался в соцсетях с генеральным директором Virtus.pro Сергеем Гламаздой. Мне было интересно посмотреть, как выстроен контракт именно у киберспортсменов. Контракты спортсменов ограничивают тебя в регламенте, и в случае их нарушения к тебе могут быть применены санкции. В киберспорте же всё вольно. С Сергеем мы несколько раз встретились, потом у нас возникла идея попробовать меня в этой должности.

Ранее я писал программы тимбилдинга для молодых баскетболистов. В наше время это особо актуально: общение все чаще переходит в режим онлайна и молодые игроки имеют коммуникативные проблемы. Поэтому их нужно поддерживать и учить правильно, как работать в команде. Я предложил перенести это в киберспорт. После этого я стал спортивным директором команды. Здесь сыграл и тот факт, что должность спортивного директора подразумевает опыт именно в спорте, а не в киберспорте. Основная моя задача – быть связующим звеном между киберспортсменами и руководством. Часто мы затрагиваем вопросы морали и давления. Сам считаю, что помог ребятам.  

– Полгода назад состоялся интернешнл - крупнейший турнир года в Dota 2. Ездили ли вы с командой в Румынию на этот чемпионат?

– Да, мы взяли пятое место. 

– Как вам организация турнира?

– Проблема была в том, что интернешнл должен был проходить в Швеции, но за два месяца до начала его экстренно начали переносить в Румынию. Поэтому организация была не на самом высоком уровне. Многие, кто был на событиях такого масштаба, говорили, что было организовано плохо. Но это обусловлено коронавирусом.

– А киберспорт в плане организации сейчас может быть сопоставим со спортом?

– В 2019-м я был на турнире Epicenter в Москве и там всё было организовано на высоком уровне. Поэтому киберспорт вплотную приближается к спорту, но при условии, что нет никаких экстренных ситуаций. Также думаю, что киберспорту нужно немного повзрослеть и приобрести профессионализм, который в обычном спорте давно присутствует. Поэтому и бытует мнение, что киберспорт – это мыльный пузырь, который под собой ничего не имеет, но в нем миллионы просмотров и интереса.  

– Какое самое большое достижение было у команды при вас?

– Пятое место на интернешнле. Это хорошее достижение, потому что ребята этим же составом ездили на два мажора – турниры чуть поменьше, и заняли двенадцатое и восьмое места. У них были проблемы с давлением, но после они взяли нового тренера и меня. Так мы общими усилиями сделали шаг вперёд.

– А какие навыки киберспорт развивает в жизни?

– Во-первых, логическое мышление, во-вторых, скорость принятия решений. Например, игроки CS:GO принимают решения быстрее пилотов Формулы-1.

«ВСЕГДА БУДУ ГРЫЗТЬ, ПАДАТЬ И СТАРАТЬСЯ»

– Почему, добившись высоких результатов в киберспорте, вы решили вернуться в баскетбол?

– В жизни бывают разные обстоятельства, которые можно назвать кризисами. За эти полтора года без профессионального баскетбола у меня был кризис в плане понимания, кто я, чем хочу заниматься, почему так вышло. Еще в тот год был коронавирус, у матери были проблемы со здоровьем, и я ей помогал. Это затянулось до осени. У меня были предложения от клубов Единой лиги ВТБ, но осенью все команды уехали играть сезон, а я не мог никуда выехать. В тот момент я подумал: «Что я буду делать через пять лет, когда завершу карьеру баскетболиста? Что я ещё умею?». Вместо ответа была тишина. Тогда я захотел узнать, что я могу и за какое время научиться. Были варианты с медиа: я был соведущим Никиты Загдая в тележурнале «Вид Сверху», комментировал матчи Единой лиги ВТБ. Тогда я убедился, что за полтора года без баскетбола я не умер. В этот же момент пришло осознание, что мне 31 год. Потом я точно найду работу, а года мне никто не вернет. После этого пошел к руководству Virtus.pro и сказал, что еще хочу поиграть в баскетбол. 

– Первым вашим клубом после возвращения был МБА. Тяжело вернуться после паузы?

– Было немного тяжело, но я понимал, что это лишь процесс, который займет определенное время. И я ведь не был совсем без баскетбола: всё-таки играл в любительских лигах Москвы. Но сейчас я чувствую, что потихоньку втягиваюсь и возвращаюсь на прежний уровень.

–В любительских лигах Москвы не было ощущения, что вы в них, как Шакил?

– В лиге ABL было такое ощущение, в UBA – нет. Все-таки я не старался перетягивать одеяло на себя, потому что любительский спорт создан для удовольствия. Каждый игрок твоей команды должен получить наслаждение от игры. Поэтому старался взаимодействовать с командой.

– Вы играли в «Руне» и МБА, клубах, которые претендуют в этом году на вступление в Единую лигу ВТБ. Хотели бы расширения лиги?

– Думаю, все профессиональные баскетболисты точно хотели бы расширения, потому что для такой большой страны у нас маловато российских команд. При этом у нас в стране есть достойные претенденты. «Руна», «Самара» и МБА имеют свои подходы, свои традиции. «Руна» и вовсе с точечными усилениями сможет конкурировать с клубами Единой лиги ВТБ. 

– А сложившаяся ситуация с отъездом иностранцев и возможным повышением команд – это шанс для российских игроков и всего российского баскетбола?

– Даже если мы не берём отъезд иностранцев, а посмотрим только на расширение лиги, то это будет 24 места для российских игроков. С отъездом легионеров мест станет ещё больше, но это будет зависеть от того, как наши баскетболисты воспользуются шансом. 

– Почему после невыхода МБА в плей-офф вы приняли решение перейти именно в УНИКС?

– После того, как МБА не попал в плей-офф на меня вышел УНИКС. Тогда я принял решение перейти в Казань. У меня были мысли: «Смогу ли я или нет?» Но из-за бешеного желания вернуться в баскетбол, я принял решение перейти. Сейчас же я понимаю, что не пожалел. К тому же при выборе Казани вопрос был не в деньгах, а в человеческом отношении. Мне было интересно поработать с тренерским штабом и пожить в столице Татарстана. К тому же УНИКС претендует в этом году на чемпионство и у команды есть душа. Да, состав изменился, но у нас остаётся чемпионский характер в этом году.

– Кто помимо УНИКСа станет фаворитом этого сезона?

– Когда начался отъезд легионеров, то многие люди из баскетбола, и я в том числе, говорили, что «Нижний Новгород» будет выгодно выглядеть на этом фоне. Однако уехали не все легионеры, а многие иностранцы и вовсе остались костяками. Поэтому ЦСКА и «Зенит» – сейчас одни из фаворитов.

– Основная ваша позиция – центровой. Когда вы переходили в УНИКС, то в команде было уже два игрока этой позиции: Тони Джекири и Артём Клименко. Не боялись конкуренции?

– Если мы говорим о спорте, то конкуренция – часть нашей жизни. Если ты боишься конкуренции, то занимайся индивидуальными видами спорта. Я трезво оценивал свои шансы: понимал, что возможно не буду получать большое количество времени на площадке и опций в нападении. Однако у меня появился шанс, и я захотел им воспользоваться. Дадут мне пять минут – я буду пять минут играть, дадут десять – буду десять. Но всегда буду грызть, падать и стараться. 

– Не пробовал ли Перасович использовать вас вместе с Джекири или Клименко?

– Сейчас я учу комбинации и для четвертой позиции. Мы на тренировках работаем и над этим, и я совершенно свободно бросаю трехочковые. Даже бывает, что играем с Андреем Воронцевичем в связке, и он идет внутрь, а я остаюсь на дуге. В общем, бросить «трешку» можно и с позиции центрового, но главное найти место и время. 

– Как прошла адаптация к команде? Все-таки первый матч с фаворитом сезона «Зенитом» пришелся на следующий день после подписания контракта...

– Честно, было сложно. Тяжело попасть в «струю», когда ты приехал вечером, и у тебя есть только утренняя предыгровая тренировка. Безусловно, сложно играть с чистого листа, а особенно против «Зенита». В таких моментах лучше не перетягивать на себя одеяло, а помогать команде. 

«ХРЯПА СЛОМАЛ МНЕ НОС ЗА ДЕНЬ ДО ВЫЕЗДА НА ФИНАЛ ЕВРОЛИГИ»

– В 2015 году вы перешли в ЦСКА прямиком из клуба суперлиги-1. Не удивил тогда резкий скачок в карьере?

– Это жизнь: ты никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом. Случилось так, что вечером к нам пришли и сказали, что московское «Динамо» больше не существует, ищите новые варианты. Через 20 минут мне звонит агент и говорит, что у армейцев есть травмированные игроки и они ищут «большого». Я несколько раз потренировался с ними и после этого мне предложили контракт. Удивился ли я? Да. Но я же не могу сказать: «Ой, наверное, я не могу – это же ЦСКА». 

– И вы сразу же попали в Евролигу. Тяжело было?

– Евролига – это другой уровень. При этом люди всё те же, но отличается все скоростью принятия решений. В Единой лиге ВТБ у тебя есть одна секунда на подумать, в Евролиге – полсекунды. Да, опять же было тяжело, но получалось брать какие-то минуты, находить свои атаки и затыкать где-то дыры. Но здесь же стоит понимать, что ЦСКА – такая команда, где сложно сразу прийти и начать разваливать.

– В том сезоне лучшим моментом лиги стало попадание Виктора Хряпы на последних секундах в финальной встрече против «Фенербахче». Где вы тогда были?

– Мы сидели на скамейке для тех игроков, которые вне заявки. Когда Хряпа забросил из-под кольца, мы просто орали. Даже когда ты не принимаешь участия в игре, то эмоции все равно захлестывают. Это был какой-то космос и бешеный адреналин. Однако тогда получилось обиднее всего, что Хряпа сломал мне нос за день до выезда на финальную игру. Это был обычный игровой момент, а не что-то специальное. После этого я оказался вне заявки на решающую игру года. Конечно, не знаю был бы я там, если был бы со здоровым носом. Все-таки у нас состав из 15 – 16 игроков. 

– В ЦСКА вы провели два года под руководством Димитриса Итудиса. Как тренер справлялся с конфликтами в команде? Все-таки у вас в составе тогда был Милош Теодосич, непростой игрок с точки зрения психологии…

– В любой команде есть конфликты, но они не должны выливаться за пределы этой команды. Эпизод с тем же самым Майком Джеймсом – это пример, когда конфликт вылился и вышел из-под контроля. Но я не могу сказать, что в том сезоне у нас были какие-то проблемы с тем, что мы не могли урезонить кого-то из игроков. Просто это же баскетбол: происходят эмоции, всплески. И иногда эти всплески слишком яркие. Понятно, что кто-то может на кого-то наорать – это нормально. Но никто не видит, что игроки приходят в раздевалку и ударяют по рукам. 

– После нескольких недель в УНИКСе сможешь сказать, чем баскетбол Перасовича отличается от баскетбола Итудиса?

– У всех тренеров есть свой «почерк» и свои акценты. Все-таки с разными составами нельзя играть одни и те же комбинации. Какие-то игровые моменты у них схожи: быстрый и агрессивный баскетбол.

– Когда в 2017-м вы ушли из ЦСКА, то у вас в багаже было чемпионство в Евролиге и два чемпионства Единой лиги ВТБ. Оставалась ли мотивация на оставшуюся часть карьеры?

– У меня всегда есть мотивация играть в баскетбол. Все-таки я не проводил ключевые моменты на площадке, не был стартовым игроком. Получать титул вместе с командой – это хорошо, но так же хорошо осознавать свой вклад. Но тогда хотелось бы относительно себя тоже расти. Поэтому мотивация на личный рост у меня была и остается и сейчас. Самое страшное – это думать, что ты все знаешь и все умеешь. Это значит, тебе не надо ничему учиться, и ты не вырастешь относительно себя.

– Не было тогда интереса попробовать себя за рубежом?

– Интерес был после двух сезонов в ЦСКА. Дело даже дошло до переговоров, но так получилось, что перешел в «Зенит». Я был открыт для предложений, мне не было важно: здесь или за рубежом.

– У вас очень эффектные и необычные для россиян дреды. Почему вы решились на такую причёску?

– Это не желание привлечь внимание: с ростом 210 см на меня и без того смотрят множество других глаз. С детства я был фанатом российского рэп-исполнителя Децла. Поэтому моя прическа – это дань уважения старой школе российского хип-хопа. Хотя раньше я ходил с короткой стрижкой, и мне никогда не нравились длинные челки. Потом я собрался с силами: отрастил волосы и заплел дреды. Больше трех с половиной лет с ними хожу – пока не планирую их менять. 

– Большинство ваших татуировок – это птицы или крылья. Почему?

– Не знаю, честное слово. Татуировки я набивал в 18 – 19 лет. Тогда у меня были другие мысли и предпочтения. При этом я не жалею о своих татуировках. 

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Иван ЛАЗАРЕВ
Амплуа: центровой
Дата рождения: 31 января 1991 года
Место рождения: Орехово-Зуево
Рост: 210 см
Карьера: «Динамо» (Москва) – 2009 - 2012; «Триумф» (Люберцы) – 2012 - 2014; «Зенит» – 2014; «Рязань» – 2014/15; ЦСКА (Москва) – 2015 – 2017; «Зенит» (Санкт-Петербург) – 2017/18; «Парма» (Пермь) – 2018/19; «Руна» (Москва) – 2019/20; МБА (Москва) – 2022; УНИКС (Казань) – с 2022 года.
Достижения: чемпион Евролиги (2016), чемпион Единой лиги ВТБ (2016, 2017), обладатель Кубка России (2019).