«Мы рисковали попасть под пули». Как воспитанник «Салавата Юлаева» и экс-игрок «Ак Барса» выбрался из Херсона

История Булата Хамматова.

Школа «Салавата Юлаева» считается одной из самых плодовитых в России. Хоккей в Башкортостане – главный вид спорта. И логично, что главный клуб республики регулярно выпускает в свет сильных хоккеистов. Правда, лишь малая их часть закрепляется в первой команды или фарм-клубе «Торосе». Правда, в последние годы эта тенденция меняется и в Уфе играют всё больше своих воспитанников. Но большинство всё равно разъезжаются по разным регионам страны. А кто-то продолжает карьеру за границей, в странах СНГ. Один из таких – Булат Хамматов.

Он был одним из лидеров «Салавата» U16 и U17, набирая за сезон по 48 очков, привлекался в юношескую и молодёжную сборные России, а также подтягивался к «Толпару». Однако на драфте КХЛ-2010 родной клуб неожиданно не защитил Булата. Его выбрал «Ак Барс». Однако среди казанской молодёжки, в которой тогда играли Владимир Ткачёв и Альберт Яруллин, закрепиться Хамматову не удалось. Вскоре он вернулся в Уфу, три года всё же провёл в «Толпаре», в первый же сезон набрав 46 очков. Но пробиться в «Торос» не удалось. «Тогда политика клуба была непонятная. Брали каких-то то приезжих. Везде берут своих и тянут, а у нас в те времена все, но не свои», – сказал Булат в интервью «БИЗНЕС Online».

Когда в МХЛ уже нельзя было играть из-за возраста, Хамматову подвернулся вариант в Казахстане. Там он и провёл большую часть профессиональной карьеры, за семь лет поиграв в пяти клубах. После был недолгий вояж в Беларусь, а перед началом нынешнего сезона присоединился к украинскому «Днепру». Там всё было приемлемо. Но после начала российской спецоперации в клубе моментально открестились от игрока. Хамматову с женой и сыном было необходимо экстренно покидать Украину. С эвакуацией помогли российские военные. Вскоре 28-летний хоккеист вернётся в Казахстан, где будет играть за «Актобе».

«ПЛОХОЕ ПРЕДЧУВСТВИЕ БЫЛО ЗА НЕДЕЛЮ ДО СПЕЦОПЕРАЦИИ»  

– Булат, нынешний сезон вы проводили в украинском «Днепре». Как этот переход состоялся?  

– Я должен был ехать играть в Европу, но не получилось с визой. Так как я её долго делал, все команды уже набрали игроков и тяжело было куда-то попасть. Агент предложил поехать на Украину, и я решил попробовать что-то новое.  

– Украинский хоккей как совсем что-то странное воспринимается. Сомнений не было?  

– Не было. Я выигрывал чемпионат Казахстана, становился вице-чемпионом Беларуси, вот и думал, что сейчас на Украине что-нибудь выиграю и соберу все награды СНГ.  

– А там как было с организационными вопросами?  

– В «Днепре» были, наверное, самые худшие условия, где я играл. Но старался на это не отвлекаться, хотя это было очень тяжело –  просто играл в хоккей. Не хочу вдаваться в подробности, но само отношение к игрокам, было так себе, непрофессиональное.  

– Даже до спецоперации?  

– До всего этого были нормальные отношения с ребятами из команды. К сожалению, после всего случившегося, многие ребята, конечно, удивили своим общением с нами и высказыванием негатива в сторону России. Но были и адекватные, нормальные парни.  

– То есть негатив был именно в вашу сторону? По политическим мотивам? Как-то отвечали?  

– Лично в мою сторону негатива не было. Именно в сторону России. Хотя до этого все шутили и смеялись вместе, были приколы про эту ситуацию, а потом уже начался негатив. Украинские СМИ очень сильно промывают мозги, пыль в глаза пускают, и люди в это верят, хотя логика там отсутствует. Больше было даже не негатива, а безразличия от руководства к нам. Со стороны ребят не было жесткого негатива. Только когда нас эвакуировали, тогда да, было несколько неприятных плоских шуток.

– Как происходило общение с клубом после начала спецоперации?  

– Я никак не общался с клубом и его руководителями. Мне это не нужно, хочу это поскорее забыть. Они вообще от нас открестились и уволили через аккаунт клуба в инстаграме. Они никак не помогали и ничего не делали. Обещали вывезти на автобусе, если что-то начнется, а потом про это забыли. Просто сказали сидеть дома и ждать, когда всё закончится. Сейчас они, к сожалению, ничего не говорят, да и бог с ними. Так общаюсь с некоторыми адекватными и нормальными ребятами из команды. Узнаю, как дела и в общем.  

– Сразу поняли, что нужно уезжать?

– У меня ещё плохое предчувствие было за неделю до этого! Жене говорил: «Может, ты уедешь с сыном, а я пока тут доиграю сезон, чтоб спокойнее было». Но решили остаться, тем более руководство успокаивало, что все хорошо, помогут, если что. Как оказалось, нужно было слушать внутренний голос свой.  

«НИКОМУ НЕЛЬЗЯ БЫЛО ДОВЕРЯТЬ»  

– Как происходил отъезд? Кто помог уехать?

– У нас в команде играл парень из Челябинска. Он обратился к губернатору Челябинской области Алексею Текслеру, а он уже связался с главой Севастополя Михаилом Развозжаевым. При помощи бойцов Черноморского флота и Нацгвардии нас вывезли, за что им большая благодарность. Спасибо и всем солдатам, кто нас встретил тепло, накормил и дал защиту, рисковал жизнями. Нам повезло, что мы в 60 километрах от границы с Россией были. Нас военные забрали с квартир и собрали в одном месте в главном административном здании города. Там мы пробыли два дня, а на утро поехали до аэропорта Херсона. Там нас ждал автобус из Севастополя. Мы поехали за БТР в сторону границы России.

Мама просила сделать ей подарок на 8 Марта – выбраться живыми. Приехали как раз в день праздника, нашим женам подарили цветы, заселили в гостиницу с видом на море, накормили. Было так непривычно спать в тишине, когда ничего не взрывается и никто не стреляет. Мы так устали, что просто провалилась в сон... Я был удивлен, как к нам относились солдаты – отдавали свои пайки, дали спальные мешки и бронежилеты, у кого есть дети, чтобы могли их закрыть, если что. Постоянно спрашивали, все ли хорошо и нужно ли что-то. Детям давали шоколадки, было приятно видеть их улыбки.  

– Каков был спектр эмоций во время эвакуации?  

– Было всё – непонятно, страшно, беспокойно. Ведь была полная неизвестность, плюс я с женой и сыном. Одному было бы проще. Была сильная усталость, всё время в напряжении и стрессе. Но спасибо военным за поддержку и защиту. Мы рисковали попасть под пули.

Страшнее всего было, когда я шел с баулом и вещами, женой и сыном из своей квартиры до точки сбора, откуда нас должны были забрать военные. Мы вышли в 6 утра, когда закончился комендантский час, и боялись, что кто-то докопается до нас. Потому что никому нельзя было доверять. На улице ведь могли легко ограбить или убить, не было полиции и власти. Сами себе хозяева, и это пугало. Мародёры ходили по квартирам, хорошо, что к нам никто не зашел. Какой-то порядок в городе старались держать наши военные, но всё равно везде они не уследят.

– А  контакт с другими хоккеистами поддерживали? Всем удалось уехать?

– С какими-то ребятами общались, конечно. Думали, что делать и как быть. Ведь вариантов уехать практически не было и очень опасно. Но, слава богу, все выехали. Поздравляли друг друга, когда добрались до дома.  

– С клубом в итоге как всё закончилось?

– Клубом закончилось всё, как мы уехали. Ни разу не выходил на связь, и они не писали. Будто я и не играл там. Когда начинается такая ситуация, люди ведут себя по-разному. Они сделали так, я не держу зла на них, у них сейчас хватает забот и без нас. Это их решение и их выбор. Самое главное, что нас оттуда вывезли, и мы выбрались живыми. А время всё расставит на свои места. С их стороны не было нацизма или еще чего-то. Просто получилось так, что каждый стал сам за себя. Они позабыли, что были за нас в ответе, решили забыть про нас. Когда ты играешь за них, отдаешь здоровье, ложишься под шайбу, то думаешь, что мы команда. А на самом деле ничего подобного. Вот Алексей Лазаренко (украинский тренер, который вывез с Украины около 60 хоккеистов – ред.) показал, каким должен быть руководитель, тренер и просто человек. Как случилось так случилось. Обид на них нет и не хочу даже это вспоминать. Двигаемся дальше, жизнь продолжается.    

«В КАЗАХСТАНЕ ВСЁ НА УРОВНЕ КХЛ»  

– Сейчас вы играете в чемпионате Казахстана. Не самое очевидное решение. В Россию у вас не было вариантов?     

– Я поехал в Рязань на просмотр в ВХЛ, меня не взяли. И тогда мой друг Александр Павлинич, с которым я играл ранее, позвал приехать и поиграть в Казахстане. А он уже был там, до этого год играл в МХЛ в казахстанской команде. Я поехал, так как это был фарм-клуб «Барыса», хорошие перспективы.

– Казахстанская лига, хоккей – какие они? Глобально мы знаем только про «Барыс», а внутренняя лига не особо интересна российскому болельщику.  

– Когда я только приехал, в лиге играло много легионеров – чехи, cловаки, канадцы. Уровень был приличный – именно самого хоккея и игры. А уровень медиа и организации слабоват, поэтому так плохо про него знали. Зато сейчас посмотрите, как они раскрутились и как солидно работают, очень приятно смотреть. Сейчас, конечно, там не играют такие сильные легионеры, но уровень освещённости и солидности чемпионата очень поднялся. Когда я приезжал первый раз и сейчас – это небо и земля. Уровень самого хоккея, хороший. Сейчас там играют много россиян и люди едут даже с КХЛ туда. Единицы, но все же.  

– Что-то удивило вас там в плане самого хоккея?  

– Я удивился, когда приехал туда в первый раз. В фарме «Барыса» шикарные условия и отношение. Нам снимали крутую квартиру, форма вся новая и последней модели, кормили шикарно и всё выдавали. Как будто в КХЛ. Очень круто было и приятно играть. Непривычно было по две игры подряд каждый раз играть в сезоне.

– Как много болельщиков ходят на хоккей в Казахстане?  

– По-разному, зависит от клуба и города. в Казахстане тоже есть хоккейные города. В Алмате и в Нур-Султане, например, мало людей ходят на местные команды, которые играют по Казахстану. В маленьких городах – Кокшетау, Петропавловск, Рудный, Атырау, Караганда – всегда полные трибуны.

«РАНЬШЕ ПОЛИТИКА «САЛАВАТА» БЫЛА КАКАЯ-ТО НЕПОНЯТНАЯ»

– В целом довольны как складывается  карьера?

– Конечно, в детстве, как и любой мальчишка, я представлял, что буду играть в НХЛ. Карьера, как и жизнь, складывается по-разному. Где-то хорошо, где-то не очень. Где-то взлеты, а где-то и падения. Конечно, всё могло сложиться лучше, не допусти я некоторые ошибки. Но что сейчас уже говорить. Как говорится, мне бы мои мозги сейчас в 18 лет. Но я ни о чем не жалею, стараюсь двигаться дальше. Всё же, что-то я выиграл и где-то поиграл на отличном уровне. Есть, что вспомнить и рассказать. Посмотрим дальше, пока не собираюсь заканчивать, может ещё что-то выиграю. Никто не знает, как всё сложится, работаю над собой, тренируюсь и надеюсь на лучшее.  

– Что бы изменили, если бы была такая возможность?  

– Где-то промолчал, где-то был бы увереннее в себе, наглее. Использовал бы свои шансы, но больше, наверное, не разговаривал с тренерами. Из-за молодости и горячей крови, на эмоциях, в определенных отрезках игровой карьеры это дало о себе знать. Не могу сказать, что где-то больше работал бы. Я всегда был трудягой, очень много тренировался и был ответственен. Именно изменил бы, что нужно было молчать, слушать и доказывать.  

– Как вы оказались в хоккее?  

– Я начал заниматься с трёх с половиной лет. Папа сам бывший спортсмен, занимался биатлоном и любил играть в хоккей и футбол. Они с мамой и решили попробовать отдать меня в хоккей. Когда привели в школу «Салавата Юлаева», команды моего года даже еще не было. Тренеры тогда говорили, что меня рано привели и что мне ещё в песочнице нужно играть. Тогда родители отвели на фигурное катание, чтобы я просто научился кататься. Месяца через 4 – 5 я уже перешёл на хоккей, но тренировался со старшими ребятами.  

– Какой была школа «Салавата» в нулевых?

– Она считалась сильной. Были отличные выпуски и игроки. Наш 1993 год рождения в своем дивизионе «Урал и Западная Сибирь» считался одним из самых сильных. Мы всегда практически были первые и все года играли в финале России. К сожалению, не получилось выиграть, но воспоминания самые лучшие. Нам немного не хватало глубины состава, которая была у Ярославля и Казани. У них были отличные условия для приезжих и классная база, но мы всегда давали им бой. И у нас в команде не было ни одного приезжего – только свои воспитанники. Это тоже показатель уровня школы.

Атмосфера всегда была хоккейная и самая теплая. Любил ходить на игры первой команды, болельщики всегда поддерживали клуб горячо и преданно. Уфа все-таки хоккейный город. Дворец спорта на Зорге для меня всегда был вторым домом, там очень много воспоминаний. Я там вырос и научился многому… Раньше он мне казался уютнее. Сейчас я редко бываю в Уфе и хожу на матчи. Но я вижу через соцсети, что болельщиков стало ещё больше. Полные трибуны, атмосфера – всё это есть и это радует.

– Кто из вашего 1993 года ещё заиграл?  

– На самом высоком уровне заиграл только Леха Василевский. В ВХЛ очень приличный уровень показывает Валера Поляков, один из лучших центров. Евгений Никифоров играет в Польше и уже второй год и входит в топ-10 по очкам во всей лиге. Ильяс Гафиуллин тоже зарекомендовал себя в ВХЛ и играет в надежный хоккей.

– Насколько хорош уже тогда был Василевский?  

– Леха был очень крепким и сильным, у него у первого начала расти борода. Играл жестко, надежно и очень сильно щелкал для своего возраста. Мы разыгрывали большинство через его щелчок. Но, несмотря на свою суровость и жесткость на льду, он был хорошим другом и товарищем. Мы очень с ним близко дружились и учились в одной школе, жили в соседних дворах и часто играли в хоккей в коробке. Неудивительно, что он добился таких высот. Он всегда был старательным и дисциплинированным, трудягой.  

– Вы выпускник школы «Салавата», но драфте КХЛ вас выбрал «Ак Барс». Как это случилось?  

– Это было после выпуска из школы. Я тогда не знал про этот драфт, сейчас его не проводят даже. Мне позвонили ребята из команды и сказали, что меня выбрал «Ак Барс» в последнем раунде. Я зашел посмотреть и увидел, что всех моих ребят защитил и выбрал «Салават Юлаев». Я тогда очень обиделся на Уфу, ведь я всегда был лидером своего возраста. Перед выпуском меня подтягивали за «Толпар», за сборную регионов. А тут даже и не выбрали.

На меня вышла Казань, сказали приезжать на сборы. Но у меня не получилось закрепиться, там была сильная команда, тем более местные воспитанники 93 года рождения были двухратные чемпионы России. Я потом вернулся в «Толпар». Александр Семак меня взял обратно и даже удивился, что я уехал. Но я по регламенту должен был ехать, так как права на меня были у «Ак Барса». 

– В какой момент поняли, что в родной команде заиграть не получится? 

– Когда уже не подходил по возрасту играть в МХЛ, был на сборах «Тороса». Из нас никого не взяли, кроме Лехи Василевского. Даже Валеру Полякова не взяли, хотя он был лучший бомбардир МХЛ. Тогда политика клуба была непонятная. Брали каких-то то приезжих. Везде берут своих и тянут, а у нас в те времена играли все, кроме своих. Сейчас хоть радует, ведь видишь, что доверяют и дают шансы местным. Я тогда мог ещё год провести в «Толпаре», но хотел уже играть с мужиками.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Булат Хамматов
Дата рождения: 11 июня 1993 года
Место рождения: Уфа
Рост: 183 см
Вес: 93 кг
Карьера: «Толпар» (Уфа, МХЛ) – 2009 – 2014; «Торос» (Нефтекамск) – 2012/13; «Номад» (Казахстан, Нур-Султан) – 2014/15, 2016/17; «Темиртау» (Казахстан) – 2015/16, «Бейбарыс» (Казахстан, Атырау) – 2017 – 2019; «Алматы» (Казахстан) – 2019/20; «Кулагер» (Казахстан, Петропавловск) – 2020; «Гомель» (Беларусь) – 2021; «Днепр» (Украина, Херсон) – 2021/22. «Актобе» (Казахстан) – 2022 – н.в.
Достижения: двукратный чемпион Казахстана (2017, 2019).