«По инфраструктуре мы застряли в 90-х». «Самотлор» провёл лучший сезон за 19 лет, но его всё равно критикуют

Интервью с директором клуба Алексеем Березиным.

«Самотлор» занял 8-е место в минувшем чемпионате России, чего не случалось с сезона 2002/03. При этом вартовчане точно стали лучшими в суперлиге по соотношению цена/качество, попав в плей-офф с минимальным бюджетом. Развить успех «Самотлору» будет сложно – в межсезонье лучшие игроки ушли на повышение: Нижневартовск продолжает подтверждать статус команды-трамплина для волейболистов.

Главная проблема «Самотлора» – отсутствие спонсорской поддержки и слабая инфраструктура. Клуб, который подготовил для сборной России Станислава Динейкина, Артёма Вольвича, Сергея Савина, Евгения Сивожелеза, Александра Янутова и Артёма Ермакова, играет в зале на тысячу зрителей, который не соответствует стандартам суперлиги. Огромные проблемы у клуба и с маркетинговыми требованиями. Мы позвонили директору «Самотлора» Алексею Березину, чтобы узнать, когда ситуация станет лучше.

«У «САМОТЛОРА» НЕТ ДЕНЕГ НА МАРКЕТИНГ»

– Давите на больное! Нас и так на каждом совещании клубов отчитывают за маркетинг. Мы и сами понимаем, что в этом плане дискредитируем лигу. В плане спортивной составляющей вытягиваем, пытаемся создать конкуренцию на каких-то этажах турнирной таблицы, но мы делаем это в ущерб маркетингу. Здесь мы не можем выдерживать требования, у нас не хватает ресурсов. У Казани, Питера, Белгорода миллионные бюджеты на маркетинг, социальные сети. Мы же себе этого позволить не можем, у нас эту работу, по сути, выполняют волонтёры.

– Но вы же согласитесь, что картинка из Нижневартовска ужасна?

– С этим трудно спорить, но у нас в городе просто нет передвижной телевизионной станции. Местная телекомпания за умеренные деньги делает картинку, но улучшить её качество у нас нет возможности. Мы же не можем сами закупать ТВ-аппаратуру. Я полностью поддерживаю стремление заворачивать российский волейбол в красивую обёртку. Но у нас для этого нет денег.

Например, мы один из последних клубов суперлиги, у которых нет LED-панелей для рекламы. У меня лежит коммерческое предложение на 6,5 миллиона рублей. И стоит выбор – взять игрока или эти панели. Ну, куплю я их, но провалюсь в спортивном плане. Что потом делать с этими панелями в высшей лиге? Такой же риск с системой видеопросмотров. Цена – месячный зарплатный фонд команды.

С одной стороны, я благодарен нашему волейбольному сообществу за то, что терпят нас, не выгоняют с позором, но с другой стороны часто критикуют и кидают камни. Даже не знаю, как из этой ситуации выбираться. Может быть, федерация и клубы поддержат нас какими-то маркетинговыми субсидиями, чтобы мы подтянулись в этом направлении? Это же на развитие волейбола. Потому что сами мы уже оптимизировали всё, что можно.

– Какой у «Самотлора» бюджет?

– Регион выделяет нам 85 миллионов рублей на две команды – суперлиги и молодёжной лиги. Это зарплатный фонд, заявочные взносы, транспортные расходы. Ещё до 4 миллиона собираем самостоятельно – это наши партнёры из местного малого и среднего бизнеса. Недавно в очередной раз прошлись по крупным предприятиям города. К сожалению, особого энтузиазма со стороны потенциальных спонсоров не увидели. Ещё 10 миллионов рублей выделяет местное предприятие «Самотлорнефтегаз», которое входит в структуру «Роснефти». Но эти деньги  запрещено использовать на обеспечение подготовки и участия команд в чемпионате России.

Когда на высоком правительственном уровне обсуждали сокращение государственными корпорациями финансирование профессионального спорта, вроде бы говорили о бешеных контрактах футболистов и хоккеистов, но в итоге пострадал периферийный волейбольный клуб из Нижневартовска. Мы потеряли эту десятку от «Роснефти» – не можем использовать её даже на молодёжку. Благо, деньги идут на детский волейбол.

– Директор АСК Дмитрий Фомин в прошлом году говорил, что бюджет нижегородского клуба чуть больше 100 миллионов рублей, и наряду с «Самотлором» он самый маленький в суперлиге.

– Я озвучил наши цифры. Точных цифр у других наших соперников не знаю. Могу ориентироваться только по уровню контрактов, которые они предлагают игрокам. Условия АСК и того же Оренбурга часто превосходят наши.

«НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ ОБЪЕДИНЕНИЯ С СУРГУТОМ»

– Какие у вас отношения с соседями из Сургута?

– Они всегда были острыми, конкурентными. Безусловно, у нас разные подходы в работе, но нас объединяет внимание к молодёжному волейболу. Обе югорские молодёжки на ведущих ролях в своём чемпионате. Думаю, мы друг друга мотивируем. Был период, когда мы были в обиде из-за разного объема субсидирования клубов со стороны региона, но потом начали получать примерно одинаковую поддержку, которая обусловлена чёткими критериями. Если бы не это, боюсь, что «Самотлор» уже прекратил бы существование.

– Кажется, в 2018 году «Самотлор» чудом остался в суперлиге.

– «Изумруд» отказался от выхода в суперлигу и нам предложили остаться. Нас тогда поддержал глава города и другие политики. Нам прямо сказали, что планируют строить зал на пять тысяч зрителей, что помогут найти генерального спонсора. Я до сих пор в это верю, надежда не умерла…

– Какая долгосрочная концепция у клуба?

– Концепция одна – надо жить и работать в тех условиях, которые есть, и надеяться, что наступят позитивные для нас перемены. Прежде всего, нам нужно улучшить инфраструктуру. По большому счёту, мы застряли в 90-х годах. Донашиваем имущество того легендарного «Самотлора». Зал того времени, автобус тех лет, служебные квартиры без ремонта.

Когда смотришь на развитие спорта, на его коммерциализацию, возрастающую маркетинговую составляющую, бывают эпизоды пессимизма и скептицизма. Но нам остаётся только как той лягушке в ведре – взбивать молоко пока оно не станет сметаной, чтобы выпрыгнуть и добиться успеха. Сдаваться – не вариант.

– Что с новой ареной в Нижневартовске?

– Под универсальную спортивную арену выделена земля, есть проект, но пока первая свая не забита. Вопрос с повестки не снят, но висит уже четыре года. Сейчас первый в очереди – дворец единоборств. Нижневартовские спортсмены успешно выступили на Олимпиаде в Токио, и это стало мощным катализатором для постройки арены –  дворец единоборств уже включен в госпрограмму.

В начале 90-х «Самотлор» шиковал: чартеры, автобус «Мерседес», большие контракты

– В этом сезоне «Самотлор» сыграл с казанским «Зенитом» в Ханты-Мансийске. Вы рассматриваете полный переезд команды в этот город?

– Только если нас выгонят из Нижневартовска. Но это уже будет не «Самотлор». Лично для меня это исключено. У «Самотлора» многолетняя история, традиции, спортивная школа. Да и по отношению к болельщикам это неправильно – в Нижневартовске вообще больше нет ни одной команды по игровым видам спорта уровня чемпионата России.

– Но в Ханты-Мансийске есть все условия.

– Важно, чтобы они появились и в Нижневартовске. Я уверен, что Нижневартовск ещё не реализовал весь возможный ресурс.

– Знаю, что политики в Югре периодически поднимают вопрос объединения двух югорских клубов.

– Понятно зачем – чтобы сэкономить деньги. Но так мы просто возьмём и потеряем один центр развития волейбола. Зачем? И какой клуб останется? И в Нижневартовске, и в Сургуте самобытные клубы, перечёркивать историю которых будет кощунством. Я такое не представляю. На мой взгляд, два клуба могут объединиться только под какую-то сверхзадачу. Например, Югра захочет стать чемпионом или призёром чемпионата России, найдёт соответствующий бюджет, разработает долгосрочную программу развития волейбола в регионе. Тогда могут возникнуть вопросы по реконструкции системы. А пока будем работать параллельно. При этом периодически и нам, и «Газпром-Югре» можно проводить матчи в Ханты-Мансийске и других городах Югры, чтобы популяризировать волейбол.

– И всё-таки в августе вы можете объединиться с Сургутом ради Спартакиады. Ведь там сыграют не клубы, а регионы.

– Возможно, но вряд ли в этом есть смысл, учитывая специфику подготовки команд к сезону. Предполагаю, что к участию в Спартакиаде будет допуск по итогам прошедшего чемпионата России. То есть клубы будут представлять регионы своего базирования. Если к участию в Спартакиаде будет допущено не менее восьми команд, то у «Самотлора»   есть  шанс представить на турнире Югру. Сейчас ждём регламента турнира, чтобы понять, что и как будет. Возможно, советский опыт поможет развитию игровых видов спорта.

«ЛОКОМОТИВ» ЗАХВАТИЛ РЫНОК МОЛОДЫХ ИГРОКОВ»

– Как вы оцениваете прошедший сезон для «Самотлора»?

– Как очень успешный. Мы ставили задачу попадания в плей-офф и очень довольны тем, насколько уверенно команда справилась с этой задачей. Можно сказать, она превзошла ожидания. Это и результат комплектации, и работы тренера в зале. Все ребята, на которых мы надеялись, выстрелили.

– Из «Самотлора» игроки ежегодно уходят на повышение в топ-клубы. Вы на этом зарабатываете?

– К сожалению, не так часто, как хотелось бы. Всё дело в том, что игроки в Нижневартовск обычно приходят на небольшие контракты – как по сумме, так и по сроку. А чтобы зарабатывать, нужны долгосрочные контракты, которые заинтересованные клубы затем должны будут выкупить. В своё время мы получали компенсации за Артёма Вольвича, Сергея Савина, Антона Карпухова. В этом году ждём незначительную компенсацию за одного  игрока. Но в большинстве случаев игроки уходят свободными агентами.

– Третий сезон в российском волейболе действуют понятия «первичный клуб» и «именной взнос» – своего рода дивиденды за воспитанников клуба. Система работает?

– Да, определённые дивиденды мы получаем. Но при этом за многих наших воспитанников деньги получают другие клубы – это обидно. Как мне кажется, механическая привязка игроков к клубам, в которых они играли в момент реформы, была несправедливой. При этом сама реформа правильная и мотивирует клубы готовить молодых игроков. Даже если в будущем твой сильный воспитанник уйдёт и ты единовременно не получишь за него деньги, то тебе ежегодно будет идти за него копеечка. Чем больше воспитанников, тем больше.

– Когда в «Самотлоре» зажгутся новые звёзды?

– Ох, сложный вопрос. Население города менее 300 тысяч человек. Научно обосновано, что шансы найти среди них нового Вольвича невелики. Раньше мы очень активно работали в плане селекции, выходили на сибирские регионы. Но сейчас этот рынок потерян. Точнее, захвачен другими клубами, которые готовы финансово вкладываться уже в юношей младших и средних возрастов, забирая их в свою систему. По сути, мы забираем тех, кого они упустили, недосмотрели. Наверное, это уже второй-третий селекционный круг. Тем не менее, находим интересных и талантливых ребят. У нас есть парни не только с Югры. В этом сезоне вы уже видели в суперлиге диагонального Назара Литвиненко. Игрок пока не готовый мастер, но с потенциалом. Юра Цепков хоть и не местный, но мы его считаем своим – он прошёл всю нашу систему. Ряд игроков мы отправили на вырост в команды высшей лиги. В плане развития молодёжи ведём системную работу. Здесь нужно и терпение, и время.

– Некоторые считают «Самотлор» негласным фарм-клубом «Локомотива». Вы с этим согласны?

– У нас в прошедшем сезоне в аренде были три игрока «Локомотива» – Максим Сапожков, Максим Крескин и Савелий Поздняков. По Сапожкову мы сами вышли с инициативой. Условием Новосибирска был его переход в связке с Крескиным. Нас это вполне устроило. Нам нужны были игроки, а у «Локомотива» они были. Если бы они принадлежали «Динамо», мы бы обратились к москвичам. Мне кажется, термин «фарм-клуб» подразумевает более тесное и системное сотрудничество.

Мы озабочены своими проблемами с составом, а «Локомотив» решает свои задачи, в том числе развития игроков. Того же Макса Сапожкова мы очень хотели оставить на следующий сезон и с января вели переговоры, но у Новосибирска на него свои планы – решили отправить в Италию. Сегодня «Локомотив» сосредоточил в своих руках такой ресурс молодёжи, что можно только порадоваться за них. Ни у кого сейчас нет такой системы.

«Не нравится, что меня сравнивают с Мусэрским». Интервью с главным гигантом российского волейбола

«ПЯСКОВСКИЙ УМЕЕТ МОТИВИРОВАТЬ РЕБЯТ»

– Сразу трёх ваших игроков – Галимова, Цепкова и Кроткова – оптом забрало «Белогорье». Удивились?

– Если честно, да. Удивлён, что они оказались в одной команде. Все они в этом сезоне серьёзно прибавили, были лидерами нашей команды. Их почти наверняка пригласили бы другие топ-клубы, но Белгород оказался самым быстрым.

– Вы взяли Галимова из второй турецкой лиги, но он стал одним из главных открытий чемпионата России.

– Честно признаюсь, мы сами не думали, что он покажет настолько высокий уровень. Он стал одним из важнейших факторов того, что сезон получился для нас успешным. Думаю, в прогрессе Руслана велика заслуга главного тренера Валерия Пясковского. Он умеет раскрывать игроков. Вспомните, как у нас заиграл Виталий Папазов, который потом тоже ушёл наверх. Собственно, именно тренер, просматривая видео и изучая статистику, обратил внимание на Галимова.

– Главный тренер – главный селекционер?

– Он и его помощники проделывают большой объём работы в этом направлении. Понятно, что чемпионаты Италии или Польши мы смотрим с профессиональным интересом, но больше для удовольствия, а в плане селекции мониторим зарубежные лиги второго эшелона, а также нашу вышку.

– Пясковский в Нижневартовске с 2014 года. Как вы на него вышли?

– Нам нужен был тренер для молодёжки и на тот момент наставник главной команды Юрий Владимирович Мельничук дал телефон Пясковского: «Звоните – не пожалеете». Разговор с Пясковским длился не больше минуты, даже деньги не обсуждали – он горел желанием работать. Он отлично справлялся с молодёжной командой и перед сезоном 2018/19 я решился на рокировку. Посоветовавшись с Эдуардом Рудольфовичем Мерманом решили, что он сосредоточится на работе с молодёжью, а Пясковский возглавит «Самотлор». Да, это был риск, который мог не дать результат. Но время показало, что решение было правильным.

– В чём сильные стороны Пясковского?

– В умении выстроить отношения с игроками, замотивировать их. Мы уже говорили о том, что волейболисты у него прогрессируют. С тренировочным процессом, анализом матчей тоже всё в порядке. Надо понимать, что в «Самотлоре» у главного тренера чуть больше функций, чем в топовых клубах. У нас нет тренеров по физической подготовке, целой команды аналитиков.

– Суперлига расширяется до 16 клубов. Очевидно, что это приведёт к падению общего уровня турнира и дефициту качественных игроков.

– Трудно с этим не согласиться. Что касается расширения, то я здесь заинтересованная сторона. Если будет 16 клубов, значит, нам будет чуть проще – будет, с кем соревноваться в примерно равных весовых категориях. Хорошо ли это в целом для волейбола? Вопрос дискуссионный, но мне кажется расширение направлено на сохранение тех центров, которые у нас есть, на поддержку тех клубов, которые стремятся соответствовать элитной лиге.

– Обсуждался ли в этом году вопрос разделения на конференции, чтобы сократить транспортые расходы?

– В этом году такой вопрос не поднимался. Мы уже привыкли к конференциям в хоккее, но там немного другая система, больше матчей. С соперниками из другой конференции команды тоже играют по два раза. Если у нас разделить команды на конференции, значит, болельщики сибирских городов не увидят казанский «Зенит», московское «Динамо» и так далее. Мы лишим их возможности увидеть звёзд волейбола, игроков национальных сборных. Это минус разделения на конференции, но при этом действительно можно серьёзно сэкономить на разъездах. Возможно, стоит начать с молодёжной лиги, там тоже очень большие затраты на путешествия.