Игорь Смирнов, ХК «Ак Барс»: «Хорошая клюшка стоит 200 долларов и дороже»

Любители хоккея знают игроков и тренеров, они на виду и на слуху, но большинство не имеет понятия, кто и как обеспечивает победы «Ак Барса». Заполним пробел, представим вам технического директора «Ак Барса» Игоря Смирнова. Это человек, для которого нет в работе невозможного, он, без преувеличения, может все. А именно: — сделать паспорт за день, визу, заказать «Боинг» под чартер, а все потому, что этот человек работает в клубе дольше и больше всех — с 1980 года! Как это ему удается, Смирнов рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».

«ДЛЯ МЕНЯ НЕТ СЛОВА «НЕТ»

— Многие игроки команды родились уже после того, как вы пришли в клуб, наверняка, вы воспринимаете их как своих детей?

— Естественно. И отношение как к детям, особенно к молодым. Прежде всего, к ребятам из молодежного «Барса» и юниорского «Ирбиса», к тем, кто живет и учится в нашем клубном интернате. Они же живут без родителей, жалко пацанов, подсказать хочется, но не без строгости. Зная, что разгильдяйство приводит к дурным последствиям…

— Говорят, что для Смирнова нет ничего невозможного…

— Моя роль в команде и клубе такова, что мне приходиться выполнять серьезные и срочные задания. Порой бывает тяжело, но исходя их жизненного опыта, всегда нахожу пути решения, ключики к решению задач, это не так трудно, просто нужно делать свою работу. Могу сказать, что для меня в работе нет слова «нет» и «не могу», диапазон моих служебных полномочий не регламентирован…

— Личные отношения в работе технического директора много значат?

— Очень много. Порой, имея с тем или иным человеком негативные отношения, но зная, что речь идет о пользе клуба, грубо говоря, плюешь на свое самолюбие и начинаешь с данным товарищем работать конструктивно. Меня в соответствующих хоккейных организациях знают давно, знают, как я работаю, поэтому и контакты хорошие. Всегда нужно идти в ногу со временем, знать российское законодательство, скажем, штраф за легионера, не имеющего разрешение на работу в России, составляет 800.000 рублей, слава богу, у нас таких проблем не бывает. Спасибо за помощь республиканскому управлению УФМС, которое возглавляет Сергей Чепуштанов.

— Правда, что вы можете сделать за день новый паспорт, оформить визу?

— Почему нет? Все можно сделать, если есть определенные связи, если данному человеку действительно нужна виза или паспорт. Сколько раз такое было, особенно с молодыми ребятами, чуть-чуть зевнут, а его вызывают в сборную России. Это же понятно, если наш игрок не сможет поехать в сборную, то возьмут кого-то другого. Если берут нашего, значит, он больше достоин, может принести больше пользы.

УЖЕ МАСЛОВ КАТАЛСЯ НА КАНАДСКИХ КОНЬКАХ

— Просветите сколько стоит, например, клюшки игроков КХЛ и сколько их нужно на сезон?

— Хорошие клюшки стоят до 200 долларов, есть и дороже. Каждому игроку на сезон заказывается определенное количество клюшек, исходя из его требований. Были на моей памяти хоккеисты, которые заказывали по 100 с лишним клюшек, и не хватало! Все жестко и строго нынче, кому-то могут и 48 клюшек заказать, кому-то 36 — этим в нашем клубе занимается мой помощник, старший администратор Рустем Кашапов, он все четко отслеживает. Еще задолго до начала сезона он раздает ребятам определенную форму-анкету, в которой игрок указывает модель, свой размер коньков, полноту ноги, какие щитки, какие перчатки, какая надобность в клюшках, какой именно загиб крюка, который будут делать на оригиналах клюшек на фабрике в Канаде или Финляндии.

— «Ак Барс» работает с одними и теми же производителями экипировки или, бывает, проходиться менять партнеров?

— Все дело в том, что нет ничего вечного. Какие-то фирмы остаются на своих позициях, другие совершенствуют свою продукцию, технологию производства, улучшая качество клюшек, отсюда и рост востребованности товара. Ухудшается качество — меняем поставщика. Это естественно, игроки хотят играть хорошими, качественными клюшками…

— Среди поставщиков «Ак Барса» отечественные производители или сплошь импортные?

— К сожалению, отечественных среди них давно нет. Единственный из поставщиков на сегодня, базирующийся в России это «Луч», московское предприятие, поставляющее игровые и тренировочные свитера, гамаши, разминочную форму. У «Луча» соответствие качества и цены оптимально, а главное, все доступно. Если вдруг порвался игровой свитер, испачкался, это и плохая примета — нельзя штопать, несоответствие внешнему виду, надо срочно заказывать. Бывает, пропадает форма во время перелетов, бывает и крадут в дороге. Если заказывать в США, Канаде или в Германии, то времени пройдет не один день. А здесь мы делаем заказ «Лучу», Кашапов договаривается о сроках и каналах доставки нового свитера, обычно это поезд, люди встречают, и на следующий день мы получаем из Москвы заказанное. Взять последний случай, сделали игровые свитера приехавшему из НХЛ защитнику Алексею Емелину. А когда он уже сыграл первый матч, вдруг выяснилось, что у него на спине неправильно написана фамилия, она не соответствует транслитерации КХЛ. Нам дали добро на один матч, но предупредили, чтобы на следующую игру Емелин вышел в форме с правильной фамилией — все сделали четко, через день он играл в правильной форме.

— Не бывает такого, что у конкретного хоккеиста есть индивидуальный контракт с одной фирмой, поставляющей экипировку, а у клуба другой поставщик?

— Нет. Такого нет. Один вопрос, это поставки клюшек, коньков, формы, это прерогатива клуба. Другой вопрос, когда игроки делают такой заказа индивидуально — клюшки, коньки. Но такое редко бывает, поэтому и противоречий не случается.

— Бывает так, что игроки высказывают недовольство инвентарем?

— Конечно, бывает, но, к счастью, очень редко. Единицы таких могу вспомнить за 30 лет. Как правило, хоккеисты начинают капризничать и спорить, когда перестают нормально играть. Есть такая закономерность…

— Если сравнивать с прошлым веком, сейчас больше или меньше клюшек ломается в ходе матчей?

— Все в этом мире совершенствуется, возрастают нагрузки, требования растут, растет степень изнашиваемости инвентаря. Большее количество игр, соответственно, возрастает количество силовых приемов. Все естественно, но с другой стороны, инвентарь тоже совершенствуется. Качество тоже растет, поэтому где-то и расход оборудования меньше получается. Ведь есть чисто канадское производство, скажем, коньков, а есть лицензионное производство, например, китайское — раз на раз не приходится.

— Предположим, играй 30 лет назад нападающий СК им. Урицкого Геннадий Маслов современными клюшками на современных коньках, мог бы он еще больше забить?

— Он при мне как раз заканчивал свою игровую карьеру, выходя на лед в канадских коньках «Бауэр». Такие коньки выделялись поштучно управлением хоккея СССР, строго по разнарядке, на клуб не более двух-трех пар на сезон! Иногда удавалось своими силами, правдами-неправдами, приобрести такие коньки, это считалось круто. Помню первые пластиковые коньки, они были очень несовершенными. Бывало, играли на открытом льду, на морозе, например, в Пензе с «Дизелистом». Приходилось всю ночь клеить коньки, разлетавшиеся на морозе вдребезги, но сначала нужно было поползать по льду, чтобы собрать обломки. Благо после армии работал на КМПО и имел дело с композитными материалами, суперпрочными клеями, всегда возил с собой эпоксидный клей, полоски стеклоткани, проволоку, чтобы можно было делать прообраз арматуры. Так и чинили… А на игре шайба попадает в конек, и он снова разваливается! Было такое…

— Маслов и Сергей Столбун в конце 80-х прошлого века за сезон забивали по 90 голов в составе СК им. Урицкого, ныне хорошим результатом считается 20 шайб за сезон — такой разный хоккей?

— Да, тогда уровень хоккея был немного ниже, мы ведь играли в первой лиге чемпионата СССР. Но игроки такого уровня, как Столбун, Маслов, Владимир Бокарев, Александр Соколов, конечно, могли бы спокойно играть в высшей лиге, куда их регулярно приглашали. Маслов поиграл за московские «Крылья Советов».

«АК БАРС» ЛЕТАЕТ ТОЛЬКО НА «БОИНГАХ» ИЛИ «АЭРОБУСАХ»

— Говорят, что после катастрофы самолета с ярославским «Локомотивом» в сентябре 2011 года, игроки «Ак Барса» пришли к руководителям клуба и заявили, что более на самолетах отечественного производство летать не будут, так и было?

— Правда. Было собрание команды, на котором президент клуба Шафагат Тахаутдинов и вице-президент Равиль Шавалеев вместе с директором клуба Шамилом Хуснутдиновым обещали ребятам, что будет сделано все, чтобы команда летала на импортных самолетах с гарантией безопасности. Хотя все прекрасно понимали, что летать на отечественных самолетах гораздо дешевле, тогда как «Боингов» и «Аэробусов» в настоящий момент не хватает в парке авиакомпании «Татарстан». Приходится вносить дополнительную плату за взлет и подлеты, и, тем не менее, руководство клуба пошло на это. Более того, и руководство КХЛ вплотную занялось выбором авиаперевозчиков, там было создано специальное подразделение, которое занимается непосредственно авиаперевозками команд лиги, оказывая определенную помощь клубам.

— Сколько стоит чартер? Баскетбольный УНИКС, например, практически не пользуется чартерными рейсами, предпочитая и до Европы добираться регулярными рейсами, резонно считая их более экономичными…

— Все зависит от направления. Мы не летаем в один город, это всегда цепочка: Казань-Москва-Нижний Новгород и так далее. Длина перелета влияет, качество обслуживания, от того, что именно заказывают на борту в качестве питания, какие условия в аэропорту — ускоренная регистрация, услуги грузчиков и т. п. Это больной вопрос для КХЛ. Скажем, наш чартер стоит 3,2 миллиона рублей, а у другого клуба — 6 миллионов. Все зависит, повторюсь, от расстояний — из Омска, скажем, лететь в Европу гораздо дольше, чем из Казани. Разные авиакомпании используем. Иной раз можно заплатить любые деньги, лишь бы самолет был. Пик востребованности воздушных судов падает на август-октябрь, потом наступает небольшое затишье, а ближе к Новому году самолет достать практически невозможно. Хотя все это делается заблаговременно, не за день или два, неделю, а за несколько месяцев.

— Вы ведь до хоккея успешно занимались велосипедным спортом, как получилось, что оказались в СК им. Урицкого?

— Разговорился как-то с главным тренером СК им. Урицкого Владимиром Васильевым (работал с командой в 1978—1982 гг. — авт.), он попросил меня достать коньки, видя, как велосипедисты тренируются в очень приличной форме, откуда, мол, берем. Поделился опытом, есть, говорю, связи. Помог, привез в Казань одну из первых партий полупрофессиональных пластиковых коньков. Пришел момент, когда администратор хоккейной команды Яков Клопоух ушел из СК. им. Урицкого, на его место пригласили меня. Так с 1 августа 1980 года я стал работать в хоккейной команде, хотя в штат был оформлен примерно через год. Что до велоспорта, то выступал я на городском уровне, с 14 до 32 лет.

— Игроки понимают, чем занимается технический директор «Ак Барса», не задают глупых вопросов?

— Не задают. Если спрашивают, то лишь по существу, а я решаю вовремя и качественно все их проблемы.

— На ваших глазах сменилось несколько поколений игроков, помню, как в 1989 году смотрел по телевизору матч сборной СССР с клубом НХЛ «Ванкувер Канукс», за который играл Игорь Ларионов, резанула глаз бегущая строка из канадского репортажа со словами Ларионова, мол, как плохо ему жилось в ЦСКА, как мало он зарабатывал… Согласитесь, что хоккеисты всегда зарабатывали заметно больше остальных и в прошлом веке…

— Каждый игрок получал материальные блага в соответствии с тем временем, когда он выступал и жил. Когда-то лидеры СК им. Урицкого пускай и не без труда могли купить себе машину, получая ее через год, чтобы потом перепродать в несколько раз дороже. В прежние времена молодому игроку невозможно было купить квартиру, он приходил в команду, отыгрывал по контракту, и служебное жилье снималось с учета, он получал ее в свое пользование. Бывало, что хоккеисты приходили на год именно для того, чтобы получить квартиру. А рабочий должен был трудиться за квартиру немало лет. Блага соответствовали своему времени… Еще в 2004 году, когда во время локаута к нам из НХЛ приехала целая группа звезд, их контракты казались недосягаемыми, заоблачными, сейчас они таковыми уже не считаются, а прошло всего 8 лет. Все меняется в этом мире, естественно, в сторону увеличения, раньше однокомнатная квартира стоила 6.000 долларов, сейчас в 10 раз дороже, так что все познается в сравнении…

СО ЗВЕЗДАМИ НХЛ ПРОБЛЕМ НЕ БЫЛО

— Кстати, о сравнении. Летом 1998 года «Ак Барс» пригласил Андрея Трефилова, Евгения Давыдова, Павла Костичкина, Алексея Кудашева, чьи контракты раз в 10 были выше, чем у местных ребят, завоевавших первое казанское золото. Были на этой почве в команде конфликты?

— Про конфликты говорить не буду, но трения были. Да, надеялись на звездных новичков, не получив от них ожидаемого. Тот же Трефилов, сыграв всего три матча, укатил неизвестно куда, прихватив с собой форму, «ВАЗ» 9-й модели. Даже план-перехват не помог, исчез вратарь. Ныне Трефилов работает агентом в Германии, звонит, как ни в чем не бывало…

— А в 2004 году тяжело было работать с реальными звездами НХЛ — Дэни Хитли, Венсаном Лекавалье, большой компанией россиян?

— Лично мне с ним было легко работать. Во многом потому, что не было языкового барьера, я общался с иностранцами на английском. Да и они сами были настроены дружелюбно, спокойно заходили ко мне в кабинет, решали свои вопросы. Оформлял иностранцам временное проживание, разрешение на работу, все нужно было делать быстро и качественно, спасибо за помощь МВД РТ и бывшему ОВИРу, ныне УФМС, они сильно нам помогли. В тот сезон не все иностранцы смогли поиграть в России именно из-за проблем с разрешением на работу и проживание — у нас таких проблем не было. Уже после того звездного сезона, приехал как-то в Казань Николай Жердев, собирался, по его словам, играть в «Ак Барсе», подписать контракт, поэтому мы сделали ему и российский, и зарубежный паспорт — были проблемы с выездом из России, как украинского гражданина он уроженец Киева. Получил документы и спокойно уехал восвояси в НХЛ. Сразу назначили проверку, которая подтвердила, что документы Жердеву мы оформили по всем правилам.

— Раньше вам много приходилось напрямую заниматься переговорам с потенциальными новичками «Ак Барса», не было с их стороны каких-то чудных требований?

— Нет, не помню такого, да и зачем? Всем игрокам важно только одно на переговорах, получить контракт как можно больше. Самое главное, сумма контракта и бытовые условия. С этим в «Ак Барсе» проблем никогда не было.

— На вашем веку за команду играло несколько поколений хоккеистов, нарушений режима стало больше или меньше, контракты и жизнь стали очень разными…

— Современные игроки режим нарушать стали меньше. Во-первых, сейчас у ребят есть масса возможностей, претворять плоды своей трудовой деятельности во что-то материальное. Раньше у игроков были деньги, но не было возможности их потратить с умом, вложить куда-то, купить несколько квартир. Сейчас хоккеист, выходя на лед, понимает, что сегодня он обеспечивает себя, детей, семью, родителей на ближайшее будущее. Еще и внуков. Раньше был тупик — можно было купить золото, ковры, хрусталь и все до определенного этапа. Поэтому ныне у игроков другое отношение к работе — есть возможность, играет, прекрасно понимая, что в любой момент можно получить серьезную травму и надолго выбыть из строя. Отсюда и такое отношение к тренировкам, разминочным упражнениям, особенно на гибкость. Первые профессионалы, появившиеся у нас в команде — Ян Бенда, Дмитрий Квартальнов, удивляли всех тем, что на тренировки приходили первыми, а уходили последними, успевая после тренировки еще и на велотренажере поработать по часу, они приехали к нам из другого мира. Наши же ребята тогда жили одним днем, прошел и хорошо, заработал свой оклад, профи же были воспитаны по другому, с иным подходом к своим профессиональным обязанностям, знали и понимали, что хотели. Продлить свое спортивное долголетие — Бенда до сих пор играет в свои 40 лет! Люди с большим запасом прочности. А сейчас все игроки такие!

— Можете назвать Квартальнова одним из самых правильных игроков за всю историю команды?

— Не можно, а нужно — он таким и был, и в первую очередь требовательным к самому себе, такой, как сейчас Алексей Морозов. Мы много с ним общались, и сейчас, когда Дима стал тренером, беседуем с удовольствием при встречах. Лично для меня, он пример профессионального подхода к делу. Я заметно старше всех игроков, бывших на моем веку в команде, но, у таких, как Квартальнов я сам учился профессиональному отношению к делу. Усидчивость, терпение, трудолюбие — не каждому дано выработать в себе такие качества.

— Со всем тренерами работалось одинаково легко или были тяжелые персонажи, на вашем веку в команде их было 12?

— Трудно было с теми, кто требовал жестко, но с ними было интересно работать, и такие специалисты, как правило, долго трудились в команде. Те же, кто прохладно относился к своим рабочим обязанностям, не требуя особо с подчиненных, быстро уходили…

— За 30 с лишним лет в команде, ни разу не пожалели, что пришли в хоккей?

— Нет, ни разу. Я с детства мечтал играть в хоккей, не удалось самому поиграть по мастерам, получилось внести свой посильный вклад в успехи клуба и команды в ином качестве. Начинал играть в хоккей в клубе «Стрела», когда за него еще выступал Геннадий Маслов, а потом и Всеволод Елфимов. Бредил хоккеем. Потом попробовал себя в «Рубине», хоккейном, разумеется, хотел играть в поле, а мне сказали, у тебя задатки вратаря, даже внук Иван сейчас это заметил. Нет данных и все, не рожден был игроком. Служить хоккею — да. Отдаю долги любимому спорту в качестве менеджера. Все призы, которые команда завоевала за это время, есть и у меня, включая медали «За трудовую доблесть», «Тысячелетие Казани», почетные грамоты президента РТ, а это будет ценнее иной медали… Ведь именно хоккей является спортом номер один в нашей республики. Сколько дворцов спорта построено в последние годы, в каждом районе!

— Ваш сын Дмитрий работает администратором «Ирбиса», юниорской команды, это стечение обстоятельств или закономерный исход?

— Он воспитывался на моем примере, частенько приезжал на тренировки. Поначалу играл в водное поло в «Синтезе», потом занимался борьбой и весьма успешно — был чемпионом республики среди юношей, затем занимался велосипедным спортом. Ушел в армию, вернулся и пошел в ДЮСШ «Ак Барса». Диме 41 год, из них 21 год он трудится в хоккейном клубе! Немало, согласитесь. Разумеется, советуется со мной по работе. Да и в целом у нас в «Ак Барсе» сейчас очень хороший администраторский коллектив — мэтр цеха Рустем Кашапов в первой команде, Станислав Васькевич в «Барсе», Дмитрий Смирнов в «Ирбисе». Все три команды играют неплохо, а их администраторы дружно работают на благо клуба. Стараются друг другу помогать, при надобности подменяют друг друга от чистого сердца — приятно это видеть. Всегда напоминаю им, что мы все члены одной семьи. Значит, есть у меня смена, хотя я пока уходить никуда не собираюсь. Весной будет 65, но биологический возраст по данным квалифицированных врачей — 45. Чувствую себя прекрасно. Спасибо президенту клуба Тахаутдинову, вице-президенту Шавалееву, директору Хуснутдинову, их доверие и помощь в работе сложно недооценить…

— Сколько внуков?

— Шестеро! Полная пятерка с вратарем. Между прочим, предпоследний внук занимается хоккеем, начинал нападающим, но ныне переквалифицировался в голкипера, очень ему это нравится, сильно переживает, когда ему забивают. Все стены дома мячом обстучал, растет смена! Все в порядке…

Справка

Смирнов Игорь Николаевич

Родился 4 мая 1948 года в Казани. В «Ак Барсе» — с 1981 г. Заслуженный работник физической культуры и спорта РТ. За время его работы в клубе команда добивалась следующих достижений: четырехкратный чемпион России (1998, 2006, 2009, 2010 гг.), двукратный чемпион КХЛ и двукратный обладатель Кубка Гагарина (2009, 2010 гг.), трехкратный серебряный призер чемпионатов России (2000, 2002, 2007 гг.), бронзовый призер чемпионата России (2004 г.), обладатель Кубка Европейских Чемпионов (2007 г.), обладатель Континентального Кубка (2008 г.).