Иван Данильянц: «Независимо от наличия меня или Курбана Бекиевича должна работать система». Часть 3-я

— Вы воспитанник команды «Строитель» (Ашхабад)?

— Нет, как юный футболист я рос во дворце пионеров. А потом меня в 1971 году, в 18 лет пригласили в команду «Строитель», как она называлась тогда.

— А с кем вы вместе играли в Ашхабаде?

— Ну, с Курбаном Бекиевичем, Якубом Хаджиевичем Уразсахатовым. Кого вы еще можете знать?

— Я многих знаю, поверьте.

— Грачев с нами играл, молодой.

— Виктор, который потом свои звездные годы провел в донецком «Шахтере». Так, кто еще?

— Карлов, Фомин, с московского «Торпедо», с Симферополя у нас играли ребята. С Владикавказа — Дзагоев такой был.

— Уточню, из «Спартака» Орджоникидзе. А в «Нистру» с кем играли?

— Надеина Игоря помните?

— Запорожский «Металлург»?

— Да, он там потом работал старшим тренером, хотя от нас переходил в московский «Спартак». Потом Павел Чебану был капитаном нашей команды, а ныне он президент федерации футбола Молдовы. Теслев…

— …Анатолий.

— Да, он привлекался в молодежную сборную СССР. Саша Мацюра играл, Григорий Янец был.

— Его помню по московскому «Торпедо». Как ваша карьера развивалась?

— С 1977-го по 1981-й годы я играл в «Нистру», а в 81-м году меня направили в высшую школу тренеров. Мне было 28 лет, но я уже устал тогда от футбола.

— А вскоре «Нистру» дебютировал в высшей лиге, перейдя туда с вильнюсским «Жальгирисом».

— Да, так и было. Я в то время учился в ВШТ. В группе со мной учились Эдуард Анатольевич Стрельцов, Юра Севидов, Саша Максименков, все они уже покойные, Виктор Папаев… После окончания ВШТ, во второй лиге образовали команду «Заря» из города Бельцы. Набрали туда 18-летних ребят из кишиневской ФШМ, плюс пара ветеранов. Тот же Саша Мацюра, Николай Чеботарь, который сейчас является генеральным секретарем футбольной федерации Молдовы. Два года я работал в «Заре». Первый год были десятыми, второй год финишировали шестыми. Потом ребята «росли», обзаводились семьями, а город объективно не был готов к решению их футбольно-бытовых условий. Я ушел из команды, и год отработал завучем в ДЮСШ «Зимбру», как был переименован «Нистру». А потом меня пригласили в команду «Текстильщик» из Тирасполя, если вы помните такую.

— Конечно. Самая несчастная команда СССР. Завоевала путевку в высшую лигу чемпионата СССР в 1991 году, а дебютировать там не смогла, потому, что Союз развалился. Да еще и пережила все внутриполитические проблемы Приднестровья.

— Да, совершенно верно. Там я начал работать в 1986 году, и вместе с командой вышел вначале в первую лигу. Поменяли название на «Тирас», а потом и «Тилигул». В 1990 году я передал дела тренеру Владимиру Веберу, который и выводил «Тирас» в высшую лигу, где они, вы правы, так и не сыграли. Что касается меня, то я получил приглашение работать в Австрии, в команде «Аустрия» из города Клагенфурт. Вначале работал с молодежной командой, потом отвечал за детско-юношеский футбол. И в результате остался там.

МЫ РАЗВИВАЛИ ФУТБОЛ В ХОККЕЙНО-ГОРНОЛЫЖНОЙ ВОТЧИНЕ

— А Клагенфурт не является ли хоккейной вотчиной?

— Именно так. В отличие от футбола, местный клуб КАС традиционно входит в число лидеров местного чемпионата. Конкурировать с ним футболу практически невозможно. Несмотря на то, что Клагенфурт — это юг Австрии, это цитадель горных лыж и хоккея. Дети рождаются, и их сразу ставят либо на лыжи, либо на коньки. Конкурировать с ним невозможно, ни по традициям, ни по финансам, ни по вниманию общественности.

Возвращаясь к моей персоне. Когда я приехал в Вену, то подтвердил там свой диплом выпускника ВШТ, и из экзаменующей комиссии поступила рекомендация, что, мол, есть парень, который отлично сдал экзамены, чтобы он возглавил сборную Австрии по Каринтии (федеральная земля на юге Австрии с центром в городе Клагенфурт — авт.). Помните, в советское время тоже были сборные различных республик.

В результате, я получал деньги из Вены, но занимался с юношеской командой 16 — 18-летних возрастов по Каринтии. В моем составе было четыре 16-летних игрока из сборной Австрии, четыре человека 18-летних. Присутствовал постоянный контакт с тренером сборной Австрии. Подобные мне тренеры находились в каждой из девяти федеральных земель. Мы играли в чемпионате Австрии, где участвовали команды со всех девяти земель, плюс команда из Вены.

Дальше в 1997 году мне поступило приглашение в сборную Молдовы. Два года работал старшим тренером национальной сборной. После этого меня снова пригласили в Тирасполь, теперь уже в новую команду под названием «Шериф». Я проработал там полгода, но отношения с руководством клуба сложились не так, как я себе это представлял. И я снова уехал домой в Клагенфурт, чтобы возглавил клуб КАС. Это спортивный клуб, где культивируются разные виды спорта, в том числе есть футбольное отделение. В Клагенфурте много маленьких клубов, но КАС это определенная марка, я там работал спортивным директором с 2001 по 2005 годы. Там-то я и начал практиковать комплектование наших футбольных секций детишками прямо с детских садиков, о чем я вам говорил. И вот за четыре года, что я там работал, мы стали самым большим клубом, выстроив целую пирамиду. До этого в Клагенфурте вообще никакой стройности в плане подготовки резервов не было, а за четыре года нам удалось все довольно быстро поднять.

— Потом в вашей карьере снова была Молдова.

— Да, в 2006 году меня снова пригласили в Молдову, где я стал директором департамента по образованию и лицензированию. Это был проект УЕФА, то есть я практически был частью УЕФА, по присвоению тренерам лицензий А, В и PRO. Была высокая оценка нашей работы, нам удалось многое сделать. Когда ты проходишь все эти стадии — А, В и PRO — подписывается конвенция о доверии стране в плане ведения подготовка специалистов. За четыре года работы мы подписали конвенцию.

И как-то мы, совершенно случайно, встретились на сборах с Курбаном Бекиевичем. Он поинтересовался, чем я занимаюсь. А я тогда курировал 13 клубов в Клагенфурте, то есть проводил работу с клубами, с тренерами. Это координация, чтобы тренеры получали производственное образование в своих клубах. То есть, я неделю находился в клубе, и мы занимались работой с каждой возрастной группой, составляли программы, уточняли их, и так далее. Наша встреча с Бердыевым состоялась в сентябре 2009 года, а с января 2010 года я уже приступил к работе в Казани.

— Австрия — давно уже не ведущая в футбольном отношении страна. Помнится, на первом чемпионате мира, который я видел, в 1978 году, у нее была классная сборная. С ходу могу назвать несколько человек из того состава: Кранкль, Прохазка и Пеццай — это звезды мирового уровня. Потом был чемпионат мира 1982 года, после которого Австрия не появлялась на мировых и европейских чемпионатов, за исключением Евро-2008, куда она попала, как хозяйка чемпионата. Почему Австрия сильно ослабела в футболе?

— Я не знаю проблем, которые связаны непосредственно со сборной. Я проработал пять лет с детскими возрастами — сложными, непростыми — начиная от 12 лет и до 18 лет. И могу отметить, что в Австрии очень высокий уровень жизни, когда ее жителям уже ничего не надо, у них все есть. Везде достаток, отчего австрияки ни к чему не стремятся.

— Тем не менее, в горных лыжах до сих пор Австрия законодатель мод.

— В индивидуальных видах спорта, где людей не надо объединять в коллектив, приводить к общему знаменателю, в них Австрия чего-то еще достигает. Там, где превалируют эгоизм, «я», «мой успех» и так далее. Есть звезды, каким был теннисист Томас Мустер, горнолыжник Херманн Майер, но горные лыжи для Австрии — это вообще отдельная тема.

Мы же говорим о командных видах спорта, а это другое. В игровых видах вы Австрию в лидерах не увидите. Разве что, помимо, женского гандбола, но там основу сборной составляют выходцы из Румынии, Венгрии, стран бывшей Югославии и СССР.

А в командных видах спорта собственных звезд нет. И это проблема. До 18 лет местные воспитанники еще что-то из себя представляют, а потом начинают взрослеть и регрессируют.

Поэтому в Австрии, в последнее время, начали много внимания уделять именно футбольным сборным командам разных возрастов, их натаскиванию на результат. Юношеские команды тренируются уже как в наше старое советское время — по полтора, по два месяца на сборах. Минимум, по 10 дней в каждом месяце сборная команда юниоров или юношей тренируется вместе. И определенные результаты уже есть.

— Из сказанного вами, можно сделать вывод, что, чем выше уровень жизни в стране, то игровые виды спорта меньше развиты?

— Не совсем там. Вот у наших соседей в Германии уровень жизни тоже высокий, но там уровень притязаний выше, за счет какой-то национальной идеи, и результаты в командных видах спорта вполне достойные.

— В США тоже уровень жизни достаточно высокий.

— В США высокий, но там совсем другой менталитет. Австрия — это коммунизм. Если ты даже ничего делать не будешь, тебе не дадут упасть ни вправо, ни влево — такая социально «мягкая» страна, там абсолютно все для человека. В Америке же, если себя потерял, то ты уже никто. Хоть Обама сейчас бьется за социальные льготы, страховки по здравоохранению и так далее. Тем не менее, американский менталитет состоит в том, что сильный должен идти дальше, слабый может умирать — закон джунглей.

— Ваша соседка Германия, всегда представлялась, как мультинациональное государство. Но в футбольной сборной Германии, с каждым годом, немцев все меньше. Австрия же продолжает оставаться мононациональной. В футболе единицы натурализованных. Это действительно закрытая страна?

— Если вы имеете в виду гражданство, то в Австрии достаточно охотно дают гражданство всем работникам культуры, очень много бывших советских композиторов, пианистов, представителей балетной школы. В спорте же натурализацией стараются не заниматься, помимо женского гандбола, о котором мы говорили. Никому не нужна эта «пыль в глаза». Что касается футбольной Германии, то там в сборных сейчас появляются те же турки, поляки или африканцы, которые уже родились в Германии, или прожили там долгое время. Кого-то в спешном порядке для какого-либо чемпионата немцы также не натурализуют.

Кстати, легенда немецкого футбола, а ныне спортивный директор федерации футбола Германии Маттиас Заммер недавно сказал, что вся сборная, по-моему, юниоров, вообще находится в «подвешенном» состоянии. Там коренных немцев практически нет, а у большинства футболистов, турок или африканцев, есть выбор — играть за свою историческую родину или за Германию. И, если бы они решили играть не за Германию, этой команды, то есть, целого поколения игроков не стало бы.

МОЛДОВА НЕ МОЖЕТ НОРМАЛЬНО РАЗВИВАТЬ ФУТБОЛ, ИЗ-ЗА НЕСТАБИЛЬНОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОБСТАНОВКИ

— А как сейчас чувствует себя Молдова? Страна, подарившая футбольному миру Игоря Добровольского, регион с мягким климатом, комфортным для футбола, очень скромно себя позиционирует на футбольном пространстве.

— Добровольский, кстати, родом не из Молдавии, он с Украины, хотя его родное село было на границе с Приднестровьем. Но обучался он в кишиневском интернате. Сейчас в Молдове очень многое делается для развития футбола, но там очень нестабильная политическая обстановка, в которой многим не до футбола.

— Что не помешало организовать в прошлом году хоккейную (!) команду, которая играет сейчас в МХЛ.

— Значит, нашелся какой-то меценат с амбициозными планами. Отдельные меценаты могут создать частный клуб и вложить туда деньги. Это без проблем. Но я говорю о программном, государственном развитии спорта. Вот этого пока нет ничего. Или вот как Федерация футбола Молдовы, которая много инвестирует в создание условий для развития футбола, построила великолепную базу, которая является объектом ФИФА и УЕФА. Место у этой базы отличное, в лесу, климат хороший — санаторий «Сердечный». Там есть абсолютно все для сборных. Но пока этот проект не получит государственную поддержку, он будет оставаться в зачаточном состоянии.

Иван Данильянц, «Рубин»: «Если в одном месте будет футбольный рай, а вокруг разруха, то пользы не будет никому». Часть 1-я

Иван Данильянц, «Рубин»: «Нам нужна стая орлов. А стаи орлов в природе не существует». Часть 2-я