Ирина Вострикова: "Футболисты просто «убили» беговую дорожку на Центральном". Часть 2-я

Вторая часть интервью с Ириной Востриковой (здесь можно прочесть начало беседы) посвящена двум темам. Все ближе приближающемуся к нам старту Всемирной летней Универсиады, соревнований, на которых Вострикова выступала дважды. И серьезным проблемам во взаимоотношении «королевы спорта» легкой атлетики, с «королем спорта» футболом.

БРОСАТЬ СПОРТ НЕ ХОТЕЛОСЬ И ПОТОМУ, ЧТО СЛИШКОМ МНОГО ТРУДА МЫ ВКЛАДЫВАЛИ

— Ирина, вы помните свои детские результаты?

— Я сейчас рассказываю о них детишкам, которые у меня занимаются, и они не верят. Я в 12 лет «ножницами» преодолевала 143 сантиметра. Сейчас в этом же возрасте прыгают 145 сантиметров, но фосбери-флопом. Помню, у нас не было хороших условий для занятий прыжками в высоту, тех же матов не было. Тогда мы сами купили поролон, разрезали его на куски, склеили, как нам надо было, а потом обтянули все это брезентом.

— Получается, у вас были тренировки, совмещенные с уроками труда.

— Сейчас дети в это не верят. Они подчас не ощущают своего счастья, что им не надо всем этим заниматься, потому что у них замечательные условия для занятий. А если наши условия вспоминать… Наш первый тренер Виктор Германович Сазонов был новатором в легкой атлетике. Прочитал тогда в журнале, что в Архангельске изобрели тренажер, напоминающий беличье колесо, которое помогает усваивать спринтерские навыки. Съездил в Архангельск, нашел тренера-автора этого изобретения, перерисовал его чертежи и в Нижнекамске сварил такую же штуку. В зале у нас было метров сто, наверное, не разгонишься, и мы на этом колесе сделали отметки, и бегали на разные дистанции, даже на 600 метров: один оборот — 10 метров, считали обороты колеса. Бежали и на время, и ускорения делали. Тормозили палкой, как тормозной колодкой (смеется). И выучились технике правильного бега. Не знаю, в какой кабинет мне постучаться сейчас, чтобы детям воссоздали такой же тренажер.

Мы же тогда жили по принципу «сделай сам». Помню, в нашей шестой школе был подвал с бетонным полом. Мы его помыли, сложили на него резину, чтобы тренироваться. Вы просто не представляете, каких трудов стоило отмыть пол, потому что бетонная пыль и грязь — это тихий ужас. Периодически поднимали резину и делали генеральную уборку. Из-за этого сестра Света заболела: подцепила там геморрагическую лихорадку.

— Слушая вас, можно прийти к выводу, что в спорте вы остались из-за того, что жалко было бросать занятие, на которое потратили столько сил и времени.

— Может, и так, хотя у нас и весело бывало. К примеру, наш тренер завлекал нас на тренировки мультиками. Время же было такое, дефицитное, мультфильмы не каждый даже день показывали. Не то, что сейчас — смотри, не хочу. И вот наш тренер поставил в комнате кинопроектор и крутил на нем «Ну, погоди!», и другие мультики. По большому счету, мы ходили мультики смотреть, а потом оставались на тренировку.

— А мне многие спортсмены вашего поколения рассказывали, что их в детские годы в спорте привлекала возможность ездить по стране.

— Что касается нашей секции, то даже поездка в Челны на соревнования считалась крутой (смеется). А уж победить там вообще было за счастье! Соревновались с ровесниками из спортивного класса, наверняка вы знаете Ларису Сулиму…

— Заместитель генерального директора АНО «Универсиада 2013».

— Да, она — Лариса Олеговна, а тогда просто Лариса, подруга моя, тренировалась она в те годы в челнинском спецклассе по легкой атлетике, и у нас с ним были принципиальные соревнования, все время боролись команда на команду.

— А манеж в Нижнекамске когда построили?

— Году в 85-м, наверное. Это было бы большим подспорьем, но наша секция относилась к СК «Нефтехимик», а манеж принадлежит СК «Шинник». А между ними уже много лет идет борьба за спортивное лидерство в городе. Это и на детишках отображалось и отображается. До сих просто так спортсменов из других спортклубов в манеж не пускают. Арендная плата была высокая, и даже «Нефтехимик» не всегда мог себе позволить вносить эту аренду за свои детские секции. Нас выручило то, что наш тренер Виктор Германович на какое-то время уходил из «Нефтехимика» работать в «Шинник», и вот тогда мы тренировались в манеже.

— А как обстоят дела сейчас?

— В секциях Нижнекамска есть родительские взносы, из которых оплачиваются тренировки в манеже. В этом плане наш казанский манеж — спасение. Тренировки там бесплатные для всех спортклубов города.

— Но в манеже вам приходится конкурировать за время тренировок с футболистами. Так же, как и на Центральном стадионе. По-моему, на пресс-конференции вице-президент «Рубина» Камиля Исхакова было сказано, что со вводом в строй «Kazan-Арены», Центральный стадион будет полностью передан во владение легкоатлетов. Это возможно?

— Я об этом не слышала, но было бы хорошо. Сколько я здесь работаю, а это три года, на стадионе нам так ни разу и не удалось потренироваться. В том числе и потому, что футболисты варварским способом заняли первую и вторую дорожки — просто прибили на них искусственную траву, на которой во время матчей разминаются запасные. А проводить соревнования без первой и второй дорожек бессмысленно. Ты просто не сможешь бежать по кругу ни 800 метров, ни 1500, ни стайерские дисциплины. Рекламные щиты тоже мешают проводить тренировки и соревнования. Пока Центральный полностью отдан футболу. Получается, что легкая атлетика, по идее, летний вид спорта, а на воздухе мы уже третий год не тренируемся.

Хорошо, что есть манеж, но… В сентябре прошлого года мы приехали на летнее первенство России и «потерялись». Когда ты постоянно прыгаешь в манеже, у тебя уже отработаны движения, выбраны ориентиры. На открытых аренах все по-другому, и те же высотники никак не могли сориентироваться в пространстве — где отталкиваться? Как в чистом поле находились. В результате свое «недопрыгнули». И метаний у нас нет, что сказывается и на метателях, и на многоборцах.

— Год назад известный легкоатлетический тренер Ольга Павлова говорила о том, что стадион требует капитального ремонта. Сейчас стадион готов к Универсиаде?

— Я на него еще не выходила. Знаю, что в преддверии какого-то футбольного матча (ближайший матч в Казани состоится 30 марта с московским «Локомотивом», — ред.) порвали беговую дорожку. Придется теперь ее латать. Вообще, на Центральном идет постоянный ремонт.

— Если стадион передадут под легкоатлетов, то он может получить «пять звезд».

— Про «пять звезд» я точно не знаю, скажу только, что поляну на стадионе в этом случае менять не будут, потому, что естественный газон — одно из требований для получения международного сертификата. Перед Универсиадой мы как раз должны получить этот сертификат.

УНИВЕРСИАДА-1995. ОДИН ЧАРТЕР ПОД «КАМАЗ». ВТОРОЙ — ПОД ОСТАЛЬНУЮ СБОРНУЮ

— Поговорим о вашем участии в Универсиадах. У вас их было две?

— Да, первый в 1995 году в Фукуоке. Тогда в Японию полетело два чартера: один с футболистами «КАМАЗа», которые в полном составе выступали за сборную России и стали бронзовыми призерами Универсиады. И второй — со всей остальной сборной России. Мне та Универсиада очень хорошо запомнилась с точки зрения готовности японцев к соревнованиям. Шикарная универсиадская деревня на берегу моря, столовая размером с футбольное поле, которая практически никогда не закрывалась, и поесть там можно было на любой вкус — все кухни мира! Холодильники с мороженым стояли. Везде лежали карандаши, и можно было любое свое пожелание написать или нарисовать на стенах столовой. Кто-то умудрился свой автографй оставить даже на потолке. И везде были папарацци.

— То есть?

— Не в худшем смысле этого слова. Мы вообще не видели этих людей, которые работали в местном пресс-центре. Но с утра обнаруживали в столовой наши фотографии. То на пляже, то на соревнованиях, то на отдыхе. Фото делались не для печати в «желтой прессе», а на добрую память, причем не какие-то застывшие изображения, а живые, интересные, смешные. И все их можно было забирать бесплатно.

Рядом с Универсиадой была площадка, на которой каждый вечер жители Фукуоки устраивали для нас какой-нибудь праздник. Даже сумоистов своих привозили, а это в Японии особенные люди. Ведут себя так, будто они короли, и целая свита за ними вышагивает. Сумоисты даже предложили нашим тяжеловесам из вольной и греко-римской борьбы спарринг, но бороться с ними было бесполезно: одним тычком выталкивали их из круга. А в него, кстати, не пускали, пока наши ребята не надевали эти их штуки для сумо, похожие на стринги (маваси, специальные пояса для сумо, — ред.) (смеется). В общем, все было супер! Кроме моего выступления.

— А финишировали вы в итоге…

— Шестой. Жуткий провал, если учесть, что я на тот момент была шестой в мире среди всех, а не только среди студенток. Но, вернувшись с Кубка Европы, я сильно заболела ангиной. Надо уезжать, а я даже с постели подняться не могу, температура под сорок. Мне уже начали советовать мороженого поесть, клин клином вышибить. Но в результате, помогли советы нашей семиборки Ирины Тюхай. Она училась на врача, чтобы не подумали, что спортсмены у нас учатся для галочки. И вот она надавала мне кучу каких-то таблеток, которые и подняли меня на ноги. Правда, я перелет из Москвы до Японии в восемь часов совершенно не запомнила. Как села в самолет, так тут же отключилась. У нас перед стартом было десять дней, я там, в итоге, отлежалась, но форма была не самой лучшей. В результате стала шестой. Мне просто здоровья не хватило. Представляете, веса осталось меньше 60 килограммов весила, мосол ходячий… Ядро у меня всегда хорошо получалось, а когда я его в руки взяла, подумала, что непонятно, кто дальше отлетит, когда я его толкну? (смеется).

— А через два года у вас было «серебро»…

— Да. Та Универсиада мне ничем не понравилась, кроме результата. Проходила она на Сицилии, а это целая республика. Легкоатлеты соревновались в Катании, все остальные в Палермо. Универсиадской деревни, как таковой, не было. В общем, ощущения были, как на студенческом чемпионате по легкой атлетике. Все были разобщены. Кто-то жил в гостинице на берегу моря, мы — в общежитии, от этого самого моря далеко находившемся. Там еще к нам итальянца в охрану приставили, который ни слова не понимал на иностранном и ничем нам не помогал. В результате мы приехали на соревнования и не знали ничего, — ни где находится вход на стадион, ни куда пойти на разминку. Языком не владеем, итальянец ничем помочь не может. В итоге, разминались мы снаружи стадиона, пока не подъехали откуда-то наши соперницы, и вместе с ними мы просочились на стадион (смеется). Бардачок такой был.

— И это в очередной раз доказывает, чем россиянам хуже, тем, в итоге, лучше. Вы же второй финишировали!

— Да (смеется). На соревнованиях у меня все как-то удачно сложилось. То же копье я метнула так, что установила личный рекорд. И не сказать, что было нечто особенное, казалось, что копье само улетело вдаль. Единственный вид, где не добрала своих очков — двести метров. Нас уже выставили на дистанцию, и тут у судей произошла какая-то ошибка. А там холодно, солнце садится, мы стояли, как дурочки, на старте минут двадцать. И одеться запрещают, и разминаться не разрешают, и стартовый выстрел не дают. В итоге, я прибежала вся продрогшая, и результат оказался не самым лучшим.

— А было к Универсиадам внимание у спортивного начальства? Потому, что до сих пор у многих создается ощущение, что студенческая Олимпиада — это крайне несерьезно.

— В 1997 году я на чемпионате мира стала восьмой. И вот практически весь состав, который выступал на чемпионате мира, тут же отправился на Универсиаду. В Казани может произойти обратная ситуация, когда лучшие легкоатлеты мира выступят на Универсиаде, что называется, «разомнутся», и отправятся прямиком на чемпионат мира в Москве. Сами теперь посудите, серьезно это или нет? Мне в этом плане хочется, чтобы организация соревнований у нас была не хуже, чем в той же Японии, когда просто нечего было сказать, кроме как слова восхищения.

ЧЕГО НАМ ЖДАТЬ ОТ УНИВЕРСИАДЫ В КАЗАНИ?

— Думаем, что с сумоистами в итоге мы подкачаем. В остальном есть надежда на хорошую организацию?

— Надеюсь. Работают же люди (улыбается).

— А кто из татарстанцев, на ваш взгляд, имеет шансы выступить и на Универсиаде, и на чемпионате мира?

— Руслан Самитов, который только что стал вторым на зимнем чемпионате мира. Уверена, что он уже попал в расширенный список кандидатов на оба соревнования.

Прыгуньи Алсу Муртазина и Анна Крылова, наша олимпийская чемпионка Юлия Зарипова. Разве что Гульнара Галкина-Самитова не сможет выступить на Универсиаде из-за возраста. Кстати, насчет Зариповой. Я сейчас побывала на соревнованиях в Волгограде, так там только и слышала — «наша спортсменка Юлия Зарипова!» Стоп, думаю, она уже не ваша, а наша спортсменка.

— Таковы превратности параллельного зачета, когда на одну чемпионку, как Зарипову, могут претендовать еще и Чувашия, где она тренировалась и откуда родом ее наставник, и Московская область, которая платит ей стипендию. Но то, что для Татарстана она не чужая, могу засвидетельствовать, так как Юлия после победы на Олимпиаде приехала в Казань.

— Да, это так. Юля живет в Казани, отсюда родом ее муж Ильдар, и постоянно тренируется в футбольно-легкоатлетическом манеже, когда бывает дома. А насчет параллельного зачета — вы правы, он вносит определенную неразбериху.

— По слухам, президент Татарстана Рустам Минниханов посоветовал прекратить эту неразбериху, и на Универсиаде в Казани делегировать в сборную России только татарстанских спортсменов, чтобы заодно узнать уровень готовности республиканского спорта.

— Я с ним согласна, это хорошая идея. Нам говорили об этом на каком-то совещании, — давайте выступать своими силами, своими спортсменами. На следующей Олимпиаде, если будет такая необходимость, кого-то можем подписать, а в ближайшее время пока будем работать со своими учениками.

Если посмотреть предыдущий год, то затрачены были огромные деньги на наших спортсменов, в том числе параллельщиков. Я не говорю о тех, кто не добрался до медалей, но хотя бы выступил на Олимпиаде. А ведь было большое количество спортсменов, которые не отобрались в состав сборной, а денежки из бюджета «высосали», и немалые. Кого только не кормили, половину этих спортсменов мы даже не знаем. А сказывалось это на том, что не хватало каких-то средств на проведение сборов, выезды на соревнования. Чемпиону страны денег дали только на один сбор, а что можно сделать по работе на одном сборе? Вот у него в начале этого сезона не заладилось, в итоге он пролетает мимо состава универсиадской сборной и той, что готовиться к «миру».

Все любят отчитываться за медали. В своего спортсмена надо вкладывать и вкладывать, причем не один год, но куда проще, хотя и дороже, подписать под какие-то соревнования сильных легионеров. Отчитываться-то надо здесь и сейчас. Поэтому, хоть третьим регионом пусть он будет числиться за Татарстан, лишь бы на медаль мог претендовать. Получается, что мы от наших детей отбираем деньги и передаем их непонятно кому.