Андреа Тринчиери: «Я в Майами не поеду! Я здесь, в Казани»

Главный тренер УНИКСа Андреа Тринчиери может гордиться своим первым годом в Казани. Давно команда не демонстрировала столь яркой, интересной и победной игры. Сразу после завершения сезона, в котором УНИКС выиграл Кубок России, вышел в финал Кубка Европы и дошел до полуфинала Единой лиги ВТБ, наставник рассказал корреспонденту «БИЗНЕС Оnline» о своих ближайших планах, содержании снов, а также различиях в темпераменте русских и итальянцев.

УНИКС — МОЙ ПРИОРИТЕТ

Андреа Тринкьери

— Андреа, остаетесь в УНИКСе или нет, ведь год назад вы подписали контракт по схеме 1 год + 1 год?

— Мы говорим об этом с президентом клуба, у нас уже была одна встреча. Предстоит еще один раунд переговоров. Мой приоритет — это работа с УНИКСом. Потому что я хорошо себя чувствую здесь. Это не из-за денег, хочу все расставить по правильным местам. Но на следующей неделе я еду домой в Милан.

— Как скоро вопрос будет решен юридически?

— Дело не во времени, просто я хочу найти лучший способ нашего сотрудничества. Это звезда НБА Леброн Джеймс может сказать — я поеду в команду из Майами. Я в Майами не поеду! Я здесь, в Казани. Я хочу получить некоторые вещи, которые не касаются бюджета, потому что я не знаю другого человека, как Евгений Борисович Богачев, который так умело может справляться с бюджетом клуба. В этом он — номер один, лучший из лучших в умении строительства команды. Он стоит позади игроков и тренеров, дает гарантию на все вот уже 15 лет. Сам факт, что он был министром в 29 лет в советские времена, говорит о многом.

— У вас есть другие варианты, помимо УНИКСа?

— Не думаю, что стоит об этом говорить, есть такие вещи в спортивном бизнесе, которые я не люблю. Но я не могу поменять мир. У меня есть свое видение мира, повторюсь, я предпочитаю работать с УНИКСом. Президент клуба сделал мне важное предложение. Теперь я забыл про все остальные вещи. Мне нужно и дальше развивать нашу команду, чтобы в следующем сезоне добиться сильного прогресса. Нынешний сезон я могу назвать нулевым циклом. Я хочу вытащить хорошие вещи из прошлого сезона, их было много и улучшить ряд моментов в нашей игре, которые были так себе. Я люблю строить. Моя работа заключается не только в двух-трех часах непосредственного общения с командой. Если вы посмотрите на бюджет профессионального баскетбольного клуба, то это будет бюджет средней компании. И мне нужно работать так же, как с компанией, по всем правилам бизнеса. Нужно сделать массу вещей, связанных не только с игроками и тренерами. Я так живу, так работаю. Самое важное для меня, что идет за победами и поражениями, — это большое спасибо, которое я должен сказать людям из Казани. Мы начали сезон в пустом зале, шли по ходу сезона с плохими воспоминаниями. Болельщики говорили, посмотрим, что покажет этот тренер, что он сможет сделать. Большим результатом, которого мы достигли, была домашняя игра с «Валенсией» в финале Кубка Европы, когда полный зал поддерживал нас. Это бесценно.

ЕСТЬ ПРАВИЛА БАСКЕТБОЛЬНОГО РЫНКА

— Для вас принципиально, в каком европейском турнире будет играть УНИКС в предстоящем сезоне — в Кубке Европы или Евролиге?

— Я полагаю, что нашей команде важны все турниры, в которых она будет участвовать. Важно строить команду.

— Вы не встречались с президентом Евролиги Жорди Бертомеу, который присутствовал на обоих финальных матчах Кубка Европы УНИКСа с «Валенсией»?

— Не думаю, что это кому-то интересно…

— Можете сказать, кто из нынешних игроков остается в УНИКСе, а кто покидает команду?

— Нет, пока не могу. Потому что есть мое желание, желание игроков, командное желание, которые должны совпасть. Надо найти общий язык, ведь игроки всегда хотят больше денег, это часть нашего бизнеса. Но есть и правила баскетбольного рынка. Я бы хотел сохранить ядро и сердце команды. Посмотрим, как я смогу это сделать.

— Но УНИКС уже простился с американским нападающим Люком Хэрэнгоди, уехавшим на родину после истечения срока контракта. Его земляк Чак Эйдсон еще год назад при подписании контракта с УНИКСом заявил, что это будет его последний сезон, он заканчивает с баскетболом, что он и подтвердил и на днях.

— По поводу Эйдсона. Он провел прекрасный сезон, он очень сильно помог команде, помог и мне создать игровую систему. Я не уверен, что он на самом деле хочет уйти из баскетбола. Думаю, что он может провести еще один отличный сезон, давайте вернемся к этой теме в декабре. Что касается Хэрэнгоди, то он тоже помог нам. Это был его первый сезон, когда он играл за пределами США, вдали от семьи, у него были проблемы в адаптации к европейскому баскетболу. Я не могу сказать о нем ничего плохого.

Чак Эйдсон

ПОБЕДА НАД ЦСКА ВСЁ ЕЩЁ СНИТСЯ

— В прошлом году вы говорили, что вам каждую ночь снится, как вы побеждаете ЦСКА, такие сны еще приходят?

— Конечно, иначе мне пришлось бы уйти со своего поста. Может быть, я выразился не совсем точно. Я не мечтал выиграть у ЦСКА, сила этой команды общеизвестна. Единственный способ быть лучшим, насколько я знаю, это победить лучшего. А ЦСКА — лучший в России, как по организации, так и по всему остальному: игроки первоклассные, тренеры первоклассные, и, хотя мы проиграли им серию в полуфинале Единой лиги ВТБ 0 — 3, но в первой игре уступили всего два очка в овертайме, потом четыре очка и шесть. Мы были очень, очень близки к победе и никто не переубедит меня в этом. Если бы мы выиграли первый матч, то серия сложилась бы совсем по другому сценарию.

— Вы заметили различие в работе итальянских и российских журналистов?

— Нет больших проблем, может быть, потому что я хорош в своей работе. Все в России холоднее, чем в Италии — погода, люди, эмоции, нам средиземноморцам приходится тяжело. Мы привыкли выбрасывать свои эмоции на стол, может быть, мы это делаем излишне рьяно. Вы не показываете своих чувств, или очень редко. Может быть, правильнее делать что-то среднее. Но, надеюсь, что я хорош в общении с журналистами, потому что вам не скучно со мной.

— Вы — первый наставник УНИКСа, чьи красочные фразы, например, про Сталинград, расходятся по всей стране…

— Мне очень нравится моя работа, я счастлив, осознавать это каждый день. У меня тяжелая работа, но я этого не чувствую. Моя работа — это моя страсть, мне повезло. Но работа все равно чертовски ужасная и тяжелая. Потому что ты — один. Я не знаю другую такую работу, в которой можно быть таким одиноким. Это такая работа, в которой можно делать все наилучшим образом перед игрой, чтобы потом проиграть на последних секундах. Потому что твой лучший игрок поругался накануне игры со своей женой, и он был не в настроении. В тоже время можно победить, не делая хорошую работу, когда один из твоих баскетболистов чувствует себя героем и делает сумасшедшие вещи. Я люблю свою работу, но с каждым годом становится все труднее и труднее. Все меньше остается клубов, которые могут оценить работу тренера. Нельзя оценивать нашу работу, потому что выиграл или проиграл. Даже лучший тренер не в состоянии все контролировать. Но если вы делаете свою работу ежедневно наилучшим образом, игроки тоже будут стараться работать по максимуму. И тогда выиграешь больше матчей, чем проиграешь.