Главный пиар-агент российского футбола. Смолов в Vogue и Кержаков в Armani – её проекты

Она работает над созданием деловой репутации российских футболистов.

Елена Болотова начинала в продюсерском центре «Фигаро-Мьюзик» (рок-группы «Сплин», «Би-2», «Ночные Снайперы» и другие), в разное время работала с Чулпан Хаматовой и Ксенией Собчак, а сейчас она ведет дела разных спортсменов. Среди футболистов с ней сотрудничают игроки сборной России Фёдор Смолов, Александр Самедов, Георгий Джикия и Фёдор Кудряшов.

В интервью «БИЗНЕС Online» Елена рассказала:

– на обложке Vogue Фёдор должен был быть с Неймаром и Гризманном;

– дело Кокорина и Мамаева – провал с точки зрения пиара;

– почему игроки стесняются говорить о благотворительности;

– футболисты сами ведут соцсети, и это правильно.

«В ШКОЛАХ НЕ УЧАТ ОБЩАТЬСЯ С ЖУРНАЛИСТАМИ. А Я УЧУ»

– Елена, как на вас выходят футболисты?

– Мы сами друг друга находим. Когда ты уже чего-то добилась и делаешь значимые проекты, естественно, о них узнают все. Спортсмены между собой очень плотно общаются, поэтому вопросов «Кто я? Что я?» не возникает.

А если я в ком-то лично заинтересована, то звоню сама. Не все сразу говорят, что они согласны. Им нужно время. Думают. Я предлагаю им попробовать в других местах. Всегда можно где-то обжечься, а потом вернуться. Мы всегда сможем восстановить их репутацию, но это будет стоить дорого (смеётся).

Отношения выстраиваются исключительно на профессиональных началах. Я не очень хорошо разбираюсь в футболе. Но я понимаю, что есть определенные критерии: футболист играет в основном составе, вызывается в сборную. Я читаю и консультируюсь со спортивными журналистами относительно какого-то игрока и принимаю решение.

– Ранее вы работали с рок-группами «Сплин» и «Би-2». Почему вы решили перейти из шоу-бизнеса в футбол?

– Я получила предложение о сотрудничестве от Александра Кержакова. Это было, когда он вернулся из «Севильи» в «Динамо» в 2008 году. Мне это стало интересно. Пиар – направление, которое востребовано абсолютно везде: у бизнесменов, спортсменов, актеров, политиков. Не все люди понимают, что это такое. Прежде всего, это искусство создания необходимого имиджа продукта или конкретного человека в глазах общественности. Я работаю непосредственно с живыми людьми. И моя задача сделать их привлекательными и востребованными для аудитории, в том числе для рекламодателей.

– Сегодня среди ваших клиентов только футболисты?

– Ко мне обращаются разные люди. В том числе те, кто не имеет отношение к футболу и спорту вообще. Звонят артисты, актеры, реже политики. Это уже больше консалтинговая история, когда мы просто встречаемся, и я высказываю свое мнение, говорю, как вижу развитие ситуации и предлагаю конкретную стратегию. Кому-то нужен антикризисный пиар. Мне очень нравятся сложные проекты, люблю погружаться в работу с головой.

– Зачем футболистам пиар-агент?

– Спортсмены занимаются своей любимой работой до определенного возраста. После начинается другая жизнь. Многие, понимая, чем они будут заниматься в дальнейшем, обращаются за моими услугами. Кому-то это просто интересно. Кому-то интересно, как футболисты на Западе выстраивают свою карьеру вне футбольного поля. Многим игрокам интересны рекламные контракты, сотрудничество с разными брендами, съёмки в глянце. Но для этого необходима узнаваемость. Поэтому общение со СМИ – это неотъемлемая часть профессии любого публичного человека. С журналистами тоже надо уметь общаться. Этому, к сожалению, не учат в футбольных школах. А я учу.

– Вы работаете одна или у вас команда?

– Да, у меня есть своя собственная компания ANB. Всё, что касается разработки пиар-стратегии, взаимодействия с игроками и медиа – это моя личная зона ответственности. Потому что я понимаю, какая должна быть конечная цель и что необходимо сделать для ее достижения. Но под конкретные проекты и задачи я приглашаю профессионалов в своих направлениях – маркетологов, юристов, психологов, смм-специалистов.

– Сколько получают в вашей профессии?

– Есть разные агенты и зарабатывают они по-разному. В нашим деле стоимость услуг зависит от объёма и качества проделанной работы. Как правило, это фиксированная сумма. Процент от рекламных контрактов с каждым игроком обсуждается индивидуально. Кроме этого, моё агентство предоставляет не только пиар-услуги. Есть разные направления.

Единственное, чем я не занимаюсь – трансферная политика.

«ПОСЛЕ ЧМ СМОЛОВ НЕ ХОТЕЛ НИ С КЕМ ОБЩАТЬСЯ»

– Вы давно работаете со Смоловым. Чем он привлекателен для спонсоров?

– Он сам по себе очень хороший человек, глубокий, неординарный, порядочный, воспитанный. Он образован и обладает прекрасным чувством юмора. Фёдор очень востребован. 

– Кто его целевая аудитория?

– Его безумно любят дети. Я помню, когда он играл ещё в «Краснодаре», мы прилетели ночью со съемок. И как раз из детской академии прилетели малыши с каких-то сборов. Они все выстроились, сложили ручки и восторженно смотрели на него. Было так трогательно: время три или четыре утра. И он к каждому подошел, пожал руку. Родители детей встретили Федора аплодисментами. Кстати, нам часто звонят редакторы детских программ с разных каналов и говорят, что в голосовании за лучшего игрока побеждает всегда Федор. И это очень приятно на самом деле, ведь детей не обманешь!

И конечно же, Фёдор интересен аудитории 25 плюс. Недавно у нас было интервью с Ксенией Собчак. Там уже более миллиона просмотров. Федор такой человек, что с ним можно говорить на любые темы. С ним интересно беседовать и обсуждать всё на свете – литература, искусство, спорт, путешествия.

– Чья была идея прийти к Собчак?

– Моя. Но все решения я, конечно же, согласовываю. Здесь история такая: после чемпионата мира, когда началась травля Федора, Ксения написала очень человеческий пост в поддержку Фёдора в своем инстаграме. Это было написано настолько искренне, что очень тронуло. На тот момент люди озлобились и ужесточились, писали очень непростительные вещи. Я помню все фамилии, все статьи и даты кто, когда, где и как приложил Федора. Поэтому мы взяли паузу.

После чемпионата мира Фёдор, в принципе, не хотел ни с кем общаться. Он такой человек, который предпочитает крайне редко общаться со СМИ. В сентябре я написала Ксении Собчак сообщение с предложением сделать интервью, она ответила, что ей было бы безумно интересно. И мы планировали записать интервью в конце сентября или начале октября. Но, к сожалению, Федор получил травму, и отказывался давать интервью во время восстановления. Мы подождали и наконец-то в начале декабря все отсняли.

Получила безумное удовольствие от интервью. Несколько раз его пересматривала. Мне понравилось. В очередной раз восхищаюсь профессионализмом Ксении. Я многому научилась, когда работала с ней.

– Чему, например?

– У Ксении очень много хороших качеств. И личных, и профессиональных. Понимаете, иногда стоит сказать что-то резкое человеку, который плохо и неправильно выполняет свою работу. Здесь ничего личного. Если от этих действий страдает репутация и нет результата, лучший вариант – указать на ошибки и оперативно их устранить. У неё высокие требования к самой себе и к окружающим. Решение сложных задач. И постоянная работа над собой.

– Насколько был высок ажиотаж к Смолову со стороны рекламодателей во время чемпионата мира?

– Ажиотаж начался за два года до мундиаля. Во время турнира все рекламные кампании уже были в самом разгаре. Фёдор был самым успешным игроком на российском рынке. И, надеюсь, таким и останется. Ни один футболист ранее не был так задействован в рекламе. Причём у него все контракты мировые. А когда это всё идет в сочетании с лучшими игроками мира – это дорого стоит. От нескольких Фёдор отказался. Он не хотел, чтобы его было слишком много, и очень избирательно подходил к предложениям рекламодателей. А интерес был только к нему.

– Сколько он зарабатывает на рекламе?

– Все вопросы о суммах контрактов – конфиденциальная информация.

– Вы работаете с соцсетями Смолова?

– Нет. Фёдор делает это сам. Единственное, у нас бывают какие-то контрактные обязательства. С другими игроками аналогично. Они ведут свои аккаунты самостоятельно, и мы обсуждаем всё, что касается контента.

– Почему футболист должен вести соцсети?

– Вести соцсети или нет –  это личное дело каждого. Всё опять же зависит от целей и задач конкретного спортсмена. Если есть желание быть успешным, в том числе и на рекламном рынке, то заниматься аккаунтами в социальных сетях необходимо. Кроме того, это нужно для обратной связи с внешним миром. Людям интересна жизнь спортсменов вне поля.

«НЕЙМАР НАПИСАЛ СМОЛОВУ: «ОСТАВАЙСЯ СИЛЬНЫМ, ДРУГ»

– Как прошла съемка Смолова с Водяновой, Дракслером и Алвесом для журнала Vogue?

– Шикарно. Я вспоминаю эту съемку и считаю, что это одно из самых главных моих достижений в жизни. В моей работе это потолок. Обложка Vogue. Впервые за 20 лет мужчина на обложке. И это мой Фёдор.

– Как появилась идея?

– Мы обсуждали её очень долго. У журнала очень профессиональная команда. И ещё с предыдущим главным редактором мы обсуждали этот проект. Потом команда поменялась. Хорошо, что планы, которые строились при прежнем руководстве, остались актуальными, и мы всё реализовали.

Изначально там должны были быть Неймар и Антуан Гризманн. Но в конце февраля Неймар получил травму и на момент, когда у нас была назначена съемка, он полетел на операцию в Бразилию. Не помню, почему не получилось у Гризманна, но в итоге его тоже не было. Но и Дани Алвес с Джулианом Дракслером из «ПСЖ» привнесли туда фантастическую атмосферу.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от Fedor Smolov (@smolovfedor_10) 11 Май 2018 в 8:21 PDT

– Какие они в повседневной жизни?

– Мне было очень приятно, что Дани Алвес – самый титулованный игрок мира – так тепло относился к Смолову. Я видела с каким уважением он общался с Федором. Это очень радует, что к человеку, с которым ты работаешь, так тепло относятся звезды мирового масштаба.

Когда Федор получил травму, ему присылали обращения со словами поддержки разные люди. Неймар расписал майку со словами «Оставайся таким же сильным, друг мой». Это круто. Для меня это очередное доказательство того, что Федор Смолов лучший.

– В чём преимущество Смолова перед другими? Чем он завлекает спонсоров?

– Все его качества я уже описала ранее. У него европейское мышление. У него четкая дисциплина. Он очень ответственный человек. Людям с ним приятно работать, потому что они понимают, что если Фёдор сказал: «Я приеду», то он приедет. Он человек слова. Он лидер, он авторитет. Это очень важно. Сейчас ему 29, и он реально понимает всю ответственность.

Георгий Джикия, кстати, тоже. В свои 25 лет – это очень серьезный и требовательный молодой человек. Он реально крутой. Я на него смотрю с восхищением. Он ещё молод, но делает какие-то важные вещи. Он отзывается на просьбы о помощи, предлагает сам.

– В августе Смолов разбил в Краснодаре свой БМВ. Как вы узнали о происшествии и что предприняли в первую очередь?

– Я узнала об этом утром. Мне кто-то прислал фотографию разбитой машины Федора. И я помню, что у меня чуть сердце не остановилось. У меня были слезы рекой, я не понимала, что делать. Он был не на связи. Я позвонила в футбольный клуб «Краснодар». Там сказали, что ничего не знают. В итоге я первым рейсом вылетела в Краснодар. И перед посадкой Федор позвонил и сказал, что всё нормально. Если подумать, то ничего страшного не произошло. Ну, разбил он свою машину. Но ведь он сам на нее заработал. Самое главное, что Федор живой и никто не пострадал. Не справился с управлением. И что?

– Удалось сделать так, что эта тема обсуждалась не так громко, как могла бы?

– Новость была на первой строчке в топе «Яндекса» в течении дня. Разве это не обсуждалось? Почти все СМИ написали об этой аварии в этот день. Лучшей стратегией было не обращать внимания. Что здесь скандального? Разбил машину. И все. Зачем заминать это дело? У Федора забрали на год права, зафиксировали административное правонарушение. Здесь скандала нет. У нас очень многие бьют машину. Вот я разобью машину – об этом никто не узнает.

«БЕСКОНЕЧНО БЛАГОДАРНА ГЕОРГИЮ ЗА ПОМОЩЬ»

– Не так давно в СМИ появилась новость, что Джикия помог питомнику. Футболисты об этом особо не любят говорить. Как лучше – молчать, чтобы никто не знал, или же говорить и подавать всем пример?

– Я не то, чтобы их заставляю… Но я прошу об этом говорить. Ребята немного стесняются из-за того, что у нас было очень много негатива и критики в адрес известных людей. Неважно, кто помогает и какую сумму перечисляет. Важен сам факт помощи. Но, к сожалению, всегда найдутся недовольные.

Георгий Джикия, был первым, кто поддержал меня, когда мой младший сын сломал позвоночник, без каких-либо вопросов, когда узнал о моей трагедии сразу же позвонил и сказал, что все расходы по его лечению берет на себя. Я бесконечно благодарна Георгию за эту помощь, благодаря ему поставили на ноги Филиппа за очень короткое время.

На самом деле, помогают многие, но не все готовы об этом говорить. Александр Самедов только что оплатил курс реабилитации девочке после посещения антинаркотического лагеря. Знаю, что Дмитрий Комбаров, Игорь Акинфеев и Фёдор Смолов очень часто оказывают адресную помощь, но редко об этом говорят. Объясняю почему: мы получаем футболистов, которые, к сожалению, не получает в детских школах определенного воспитания. Они считают, что не совсем правильно об этом говорить. Я же считаю, что в детских школах или клубах должны формировать правильное отношение к благотворительности.

Сегодня у нас все начинают искать под этим какую-то подоплеку. «Помог? Значит, где-то в чем-то до этого провинился». Вспомним Шекспира: «Грехи других судить вы так усердно рвётесь. Начните со своих и до чужих не доберетесь».

«НЕ ЗНАЮ, КАКАЯ БЫЛА МОТИВАЦИЯ У ЖЕНЫ ГЛУШАКОВА»

– Вы взаимодействуете с футбольными агентами?

– У нас с ними профессиональных пересечений нет.

– Агентам же выгодно пропиарить игрока, чтобы он был на слуху, его фамилия была везде. Так растёт цена футболиста...

– Я предпочитаю говорить напрямую с руководством клубов. Например, я звоню кому-то из лиц, принимающих решения, и говорю, что мне интересен игрок под определенный проект. Как правило мне дают «зеленый свет». Потому что руководство клуба понимает значимость таких активностей как для самого игрока, так и для клуба.

А с агентами очень сложно. В их представлении игроки должны заниматься только футболом. Он должен жить исключительно с футбольным мячом. Когда я говорю, что это развитие, это важно, это нужно – они меня не всегда слышат.

– С каким клубом вам комфортное всего вести диалог?

– На сегодняшний день – «Спартак». Один из лучших специалистов, которого я встречала за всё время – это Наиль Измайлов. Он меня приятно поразил своим профессионализмом, отношением к делу, широким кругозором, говоря современным языком – эффективный руководитель.

– Что выделяет Измайлова?

– Это человек, который управляет клубом, прекрасно знает и использует все инструменты и механизмы необходимые для этого. Он понимает, что игроки – самый ценный актив. Именно с помощью игроков можно выходить на спонсоров, на хорошие контракты и создавать определенный имидж клубу. И Наиль Камильевич, очень правильно выстраивает стратегию развития клуба. Его знание и опыт в этом смысле мне понятны, симпатичны. Для меня он авторитет. Были какие-то ситуации, когда я звонила и советовалась, какое решение лучше принять в той или иной ситуации.

– «Спартак» подпортил свою репутацию. Скандалы игроков, тренеров, разборки капитана команды Дениса Глушакова со своей женой…

– История с Денисом и «Спартак» – это две разные история. Его личный развод стал достоянием общественности.

– Но эта история очень повлияла на имидж клуба. Сейчас вся страна знает, что «Спартак» – это не многократный чемпион страны, а клуб, за который играет Глушаков, который разводится с женой.

– Возможно, так выгодно кому-то думать. Те люди, которые действительно любят и болеют за «Спартак» все понимают. Все делают ошибки. Денис в этом смысле не исключение. Да, получилось так, что именно конкретно его развод стал обсуждаемым.

– Вы знакомы лично с Глушаковым?

– Да, и с Денисом, и с Дашей. Просто я не очень люблю обсуждать людей, когда их нет здесь.

– В чём была главная ошибка Глушакова?

– Главная ошибка, как мужчины, комментировать свою личную жизнь и пойти на ток-шоу к Андрею Малахову. Для чего? Зачем? Какой эффект он получил от этого интервью?

– Жена Глушакова атаковала его информационно. Он изложил свою позицию...

– Когда случается какой-то конфликт, то он должен разрешаться внутри семьи. Неважно публичный человек или нет. У них есть дети, родители. Для чего нужно было выносить всё на публику? Какие цели?

Когда женщина самодостаточная, ей скандалы не нужны. Она не будет нигде ходить и ничего рассказывать. Она будет действовать чётко, тихо, конкретно юридическим путем. Видимо, вся эта информационная история нужна, чтобы девушка привлекла внимание к себе? Не к разводу, а к себе. Я не знаю, какая была у нее мотивация. Может быть, в скором времени, как показывает практика, мы увидим её поющей или ведущей какого-нибудь ток-шоу. Я не удивлюсь.

– Тактику жены Глушакова можно назвать идеальной? Информационная атака была мощная и происходила она накануне важных матчей...

– Это к вопросу о том, какой нужен эффект от этого пиара. Есть понимание «известность», а есть – «дурная слава». Вот это именно такой пиар, который в конце приводит общество к выводу о том, кто она в принципе. То, что человек делает в СМИ, её поступки и отношение к своему мужу, с которым прожила десять лет – в моей системе ценностей это неприемлемо! Я бы не стала с этим работать. Я в любых ситуациях исключила какие-либо информационные атаки.

«ПИАР-КАМПАНИЯ КОКОРИНА И МАМАЕВА ВЫСТРОЕНА ОЧЕНЬ ПЛОХО»

– Сегодня тактика чёрного пиара эффективна?

– Я не использую черный пиар, так как не работаю над проектами, у которых нет будущего. Наша работа строится на достижениях. У нас есть конечные цели. Моя работа ориентирована на рекламодателей и спонсоров. В людях для меня, в первую очередь, важна порядочность, понимание чести и достоинства, профессиональные достижения. Я подчеркиваю в своих любимых игроках именно эти качества. Потому что это то, за что все их любят и уважают.

Я вообще не знаю кейсов, когда бы черный пиар в долгосрочной перспективе приносил результат. Сейчас история с Александром Кокориным и Павлом Мамаевым. Что это? Это боль. Это очень тяжелая история. Да, сейчас в информационном поле– это самые узнаваемые российские футболисты. Но что делать с этим дальше? Что будет с их судьбами, с их работой, с их положением в обществе? Здесь речь даже не о черном пиаре. Сама по себе такая негативная медиа-подача сыграла свою роль. Но я очень надеюсь, что ребят скоро освободят. То, что с ними происходит – это очень несправедливо. Я переживаю.

– Вы с кем-то из них сотрудничали?

– Да, я три года работала с Александром Кокориным. Но сейчас уже нет, мы давно расстались.

– Что они должны были сделать, чтобы вызывать меньше недовольства?

– Большой ошибкой было то, что сразу они не вышли и не извинились, и не предприняли никаких мер. Отсутствие полной информированности и правды об инциденте вызвало у общества жестокую и негативную реакцию. Здесь должно было произойти оперативное вмешательство, и участники конфликтов должны были сразу высказаться. Из-за того, что этого не произошло своевременно, у большинства СМИ появилась возможность задавить ребят, сделать из них хулиганов, подонков и так далее.

По-человечески мне очень больно. Потому что я обоих их знаю очень давно. Мне жаль, что несдержанность привела к таким последствиям. И очень жаль, что рядом не было людей, которые могли бы их просто остановить. Возможно, если бы они сразу попросили прощения, то ситуация сложилась бы по-другому. Вся пиар-кампания вокруг этой ситуации выстроена очень плохо. Она не просто обречена на провал, а ещё больше убивает ребят, по сути. Нельзя было делать каких-то определенных вещей.

– Например?

– Любой адвокат должен заниматься своей работой. Как только я вижу кого-то на ток-шоу, то сразу понимаю, что это всё. В определенный момент я работала с Александром Кержаковым во время его развода. И я очень хорошо помню: Александр нигде никогда ничего не комментировал. Его адвокаты нигде не появлялись. Их задача была выиграть все судебные процессы. Они были сосредоточены на этом. Мне развязали руки и сказали: «Ты представляешь игрока. Он медийный. Делай что угодно. Мы занимаемся своей работой. У нас нет времени ходить на ток-шоу». И я реально понимала, что мы выиграли какое-то количество судов, потому что люди были полностью сосредоточены на процессе.

А что здесь? Сначала идём на одно шоу, потом на другое, организовываем флешмобы. Мой вопрос – для чего? Я никого не хочу обидеть, но кто эти люди, которые сидят в студии? Все крутые актеры заняты. Я там не вижу Владимира Машкова, Евгения Миронова, Данилу Козловского или кого-то еще из авторитетных личностей, чьё мнение мне было бы интересно. Где суперспециалисты? Их там нет. Там сидят люди, которые могут создавать только эмоциональный шум.

Для меня авторитетны профессионалы своего дела. Если мне нужен совет, то я могу обратиться к моей любимой подруге Ираде Зейналовой. Ирада мне как ответит… Я выдохну от восторженного шока и пойму, что все. Профессионал видит ситуацию по-своему и иногда совершенно под другим углом. Я звоню и спрашиваю: «Где ты? Куда ты полетела? Что у тебя? А, Трамп? Поняла!» Я только говорю с ней, включаю телевизор, и она там с Дмитрием Медведевым, она с Ангелой Меркель. Потом звоню и спрашиваю: «Нам есть что обсудить?» Очень люблю её как профессионала, и она невероятный человек – добрый и открытый.

– Вы уже упомянули развод Кержакова в 2014 году. Тогда вас представляли его доверенным лицом. Чем вы конкретно занимались?

– Я представляла его интересы в СМИ. И я могу сказать, что мы грамотно и успешно провели этот процесс. Задача была в том, чтобы сохранить свое лицо. Александр Кержаков – успешный спортсмен. Он до сих пор остается лучшим российским бомбардиром.

– В последние годы участились скандалы, связанные с разводами. На ваш взгляд, с чем это связано?

– Просто кому-то это выгодно! Например, возьмем историю Андрея Аршавина. Заметьте, за семь лет Андрей не дал ни одного интервью, ничего не прокомментировал и не сказал плохо ни про детей, ни про жену. Вот это говорит о порядочности человека. Это говорит, что он мужчина, великий и один из самых успешных футболистов за всю историю России.

А когда ты сидишь дома с кастрюлями – у тебя всё вроде бы есть. Муж, деньги, высокое качество жизни… Но тебе все равно становится скучно. Потому что когда нет своего дела, тебе хочется публичности. Иногда, когда находишься рядом с такими известными людьми, то тебе трудно получить такое качественное внимание. И, к сожалению, некоторые используют такие скандальные моменты, чтобы обозначиться. Вот и всё.

«Я ПОШЛА НАПРОЛОМ И ПОЙМАЛА АРМАНИ В МОСКВЕ»

– Российского игрока сейчас тяжело продать на зарубежном рынке?

– У меня были долгие и сложные переговоры с домом Армани. Договориться о личной встрече было невозможно! Меня пытались убедить, что сотрудничество с Александром Кержаковым будет неинтересно самому Армани. И я пошла напролом. Сама приехала на закрытый ужин в Москве уже с готовой презентацией Александра Кержакова. Я была с подругой, она просто взяла меня за руку и сказала: «Всё, это единственный шанс. Нужно что-то делать». Мы подошли к столу, познакомились, Джорджио Армани сам посмотрел презентацию, отметил, что у Александра очень красивое лицо, и его менеджер тут же оставил свой телефон. Они начали изучать российский рынок и увидели, что Александр, действительно, лучший.

Когда Александра рассматривали на линейку Emporio Armani, он был недостаточно узнаваемым для всей страны. А платят в рекламе за узнаваемость. Это основной критерий. И мы следующие два года пахали с Сашей для того, чтобы узнаваемость стала максимальной. И это была работа в удовольствие.

Я помню, что я не спала ночь, когда мы прилетели в Милан, когда Джорджио Армани прислал письмо и сказал, что всё, я вас приглашаю и жду на встречу в своем фэшн-шоу. Я не помню, когда у меня еще так сердце билось. Нам нужно было ехать, а у меня все внутри переворачивалось от счастья. Нас разместили в отеле Армани. Было такое состояние стресса… Можно всю жизнь учить английский, но в этот момент забываешь просто всё. Это было очень круто.

– Вы часто в разъездах. Часто за рубежом. У вас остаётся время на семью?

– Семья со мной на связи круглосуточно. Где бы я не была, мне всегда может позвонить мой ребенок со словами: «Мама, где моя тетрадь?». И у меня нет такого ощущения, что я не дома. Я не понимаю, как можно жить без семьи. Она в постоянном контакте со мной и в курсе всех моих дел. Единственное – я прошу им не рассказывать, куда и что я поехала снимать, пока это не вышло.

– В ваших соцсетях очень много фотографий с футболистами. Муж не ревнует?

– Нет. Абсолютно. А зачем? Он, наоборот, очень хорошо к этому относится и говорит, что понимает их. У него прекрасное чувство юмора. Он тренирует детей в школе ЦСКА. Он очень близкий друг Игоря Акинфеева. В общем-то Игорь нас и познакомил в своё время, за что ему спасибо. Он очень добрый, искренний и благородный человек. Друг нашей семьи. 

– А жены футболистов?

– Нет. Какие могут быть претензии? Я человек, который ответственно относится к своей работе. Я выношу мозг, я 200 раз позвоню, объясню, спрошу где, что, чего и как. Какую надо взять одежду, какие будут вопросы, что мы обсуждаем, куда мы едем. Вот это всё да. Но дело в том, что девчонки тоже все понимают. Они видят результат. Например, Юля Самедова – моя подруга. Мы с ней очень сблизились за время работы с Александром.

– С кем из ваших клиентов приятнее всего работать?

– Не могу ответить на такой вопрос. Я всех люблю.

– А с кем возникают трудности?

– Каждый из них с характером. Не было бы характера, не было бы достижений. И здесь очень важно соблюдать дистанцию и сохранять полное уважение.