Из этого интервью вы поймёте, почему Метсола так хорош

Тренер вратарей «Салавата Юлаева» раскрывает детали работы.

Вратарь «Салавата Юлаева» Юха Метсола стал главной звездой сезона для своей команды и претендует на звание лучшего в КХЛ по итогам года. В шестом матче финала Восточной конференции он сделал 69 сэйвов, установив рекорд лиги. Именно его называют главным творцом достижения уфимцев, впервые за последние три года сумевших дойти до финала Востока.

Помог финну выйти на новый уровень шведский тренер вратарей Микко Фредерик. Как с точки зрения шайбы выглядят ворота, зачем в команде нужен ментальный тренер и о единственной вещи, которую он говорил Метсоле в перерывах между овертаймами шестой игры с «Авангардом» – в большом интервью шведского специалиста.

«МНЕ ДОСТАТОЧНО ПОКАЗАТЬ ЖЕСТ, ЧТОБЫ ЮХА «ПРОЧИТАЛ» МЕНЯ»

– Фредерик, в минувшем сезоне у вас был очень талантливый подопечный. Как вам работа с ним?

– Оказалось, что последние шесть лет Юха не работал персонально с тренером вратарей. Тут же важны доверие и «химия» между людьми. Мы что-то изменили в его игре. Мой подход к работе начинается с анализа, для этого я просмотрел все его игры прошлого года. Мы работаем на льду с камерой и планшетом. В этой работе ведь нет мелочей. К примеру, чем отличается позиция вратаря – агрессивная от статичной, как должен располагаться вратарь в воротах, когда шайба в углу площадке, и так далее.

– Поясните...

– Когда вы смотрите на ворота, вы видите, что перекладина расположена параллельно льду, но для шайбы она находится под углом. Поэтому вратарь должен располагаться не ровно, а опустив одно плечо по диагонали. Плюс, мы всё время находимся в диалоге с Юхой и другими вратарями, мы вместе придумываем как улучшать игру. Для меня очень важно в работе – наличие камеры и планшета. Вратарь часто говорит: «Я это делаю так». На самом деле он только думает, что делает это так. Мы работаем с камерой, потом я ему показываю как он выполняет различные элементы на самом деле. Я использую большое количество камер. Во время игр – снимаю на камеру, закреплённую на стекле за воротами. После матча или во время тренировок показываю вратарям нарезки на планшете.

– Снимаете каждую игру?

– Нет. Больше снимали в начале сезона, к концу сезона этих съёмок было всё меньше. С видео легче объяснять некоторые вещи, особенно с Андреем [ Кареевым ], потому что у него английский не такой хороший. Он, кстати, хорошо подтянул язык.

– Много есть приложений для работы тренера вратарей?

– Они есть. В одной программке я могу рисовать. Очень удобно – загружаешь фотку, одним движением рисуешь линию – показываешь направление вратаря, другим – кружочек, показываешь открытую зону ворот. Есть приложение, где я отмечаю зоны бросков игроков соперника, например, куда чаще бросает Тэйлор Бек, куда забивает, куда нет. В другой программе я работаю с видео, здесь можно приблизить, отдалить, перемотать вперёд-назад. 

– Не слишком сложно?

– Сегодня для вратаря очень важно выиграть время. Если каждое твоё движение верное, то ты выигрываешь во времени и тебе гораздо легче играть, ты тратишь меньше сил. Вам это сложно понять, но когда я эти чертежи показываю вратарю, он моментально понимает о чём идёт речь. Например, важно, чтобы твой нос и твои колени смотрели в одну сторону – в сторону шайбы. Всё это мы отрабатываем и с помощью жестов, мне достаточно показать жест, чтобы Юха меня «прочитал» и понял, что я имею в виду. Вот, посмотрите, это Иван [ Федотов ]. Расположение тела не очень удачное, потому что много туловища находится над перекладиной и никак не используется. Нам важно задействовать всё. Это, знаете, как в лыжах или в каких-то единоборствах – любое твоё движение должно способствовать ускорению, максимальной скорости, чтобы создать максимальное количество энергии в своём теле. Например, чтобы поймать шайбу в ловушку на левой руке, ты начинаешь движение от правого конька. И потом, когда ты находишь какое-то правильное решение, тебе нужно это повторять, повторять, чтобы довести до автоматизма. Потому что во время игры у тебя не будет возможности думать, если ты будешь думать – ты потеряешь в скорости. 

– Можете назвать главные плюсы Юхи Метсолы?

– Ха! Я принёс с собой шпаргалку, знал что вы это спросите. Первое – это чувство хоккея. За 28 лет тренерской карьеры я работал с тысячами вратарей и у Метсолы чувство хоккея, наверное, одно из лучших. Юха терпеливый, особенно стоя на коньках, не падая на лёд. Многие вратари слишком рано падают на колени, а если ты неправильно читаешь ситуацию, то теряешь время. Не надо падать и скользить на щитках. Ещё один плюс в том, что он отличный скейтер – Юха хорошо катается на коньках. Но ему и необходимо хорошо кататься на коньках из-за роста. Возможно, это самый маленький вратарь в лиге, но он убирает этот недостаток за счёт техники катания. Третий плюс в его умении, который мы называем Kill The Situation, это контроль отскока. Например, Омск очень много пользовался добиванием – они много бросали, чтобы создавать потенциально опасные моменты на отскоках. Именно поэтому они наносили по 70 бросков за матч. Но если ты умеешь контролировать отскок, то второй опасный момент вслед за первым броском не наступит. Мы с Юхой много работали над рабочей площадью – это зона, где он проводит основное время. Прямоугольную вратарскую зону мы сократили до треугольника. Мне кажется, что в КХЛ вратари работают слишком далеко от ворот.

– Далеко от ворот?

– Я имею в виду, что они увеличивают расстояние до дальней штанги. То есть, если ты теряешь ворота, то тебе нужно «плыть» к дальней штанге. Это один из тех моментов, который я видел у Юхи в прошлом сезоне в «Амуре». И потом, ты не можешь быть хорош сам по себе, очень важно то, какую помощь тебе оказывают защитники. Здесь важно то, как ты коммуницируешь с командой – это серьёзный ключ к успеху.

– Не слишком много информации для вратаря?

– Много. Но, например, в НХЛ её ещё больше. Там есть информация обо всём. И если у тебя есть мечта – играть в НХЛ, то лучше бы начать готовиться к этому, а то приедешь туда и с ума сойдёшь от количества информации. Её будет слишком много. Всё-таки во время игры ты не должен слишком много думать, иначе потеряешь в скорости.

– Говорят, что все вратари странные. В чём странный Юха?

– Не, Юха нормальный. А вообще, да, вратари часто особенные.

«ОДИН МОЙ ПОДОПЕЧНЫЙ ТЕРЯЛ ЗА ИГРУ 11 ЛИТРОВ ПОТА. У МЕТСОЛЫ ТАКОЙ ПРОБЛЕМЫ НЕТ»

– С какими эмоциями смотрели третий овертайм шестого матча с «Авангардом» в финале конференции?

– Во время игры стараюсь не быть эмоциональным. Я же работаю, для меня важно быть стабильным. Ребята меня не видят, но я постоянно на связи с Томи Ламсой, просматриваю видео, даю какие-то советы. У меня есть доступ к оперативным видеоповторам и иногда у меня спрашивают – был ли офсайд или помеха вратарю, чтобы сделать тренерский запрос. 

Безумец Юха. #КубокГагарина pic.twitter.com/GxCESyxudf
— КХЛ (@khl) 9 апреля 2019 г.

– То есть, когда «Авангард» забил последний гол в серии, это вы инициировали повтор? Там же сразу было видно, что гол чистый...

– Но попытаться-то следовало. В таких ситуациях нужно использовать любой шанс. Может быть, у нас был не тот угол обзора, а судьи рассмотрят нарушение с другой камеры. Терять же нам уже было нечего.

– Как вы работали с Метсолой в перерывах этого матча?

– В предпоследнем перерыве я ему напоминал о том, чтобы он постоянно пил. Ты потеешь, теряешь воду. В такой ситуации, если не пить и не есть, то будет теряться концентрация. Кто-то даже высчитал в процентах, что концентрация и способности теряются на 25%. Это очень много.

– Что конкретно он принимал?

– Пил углеводы. Это был мой единственный совет – потреблять углеводы. Тут есть нюанс: я работал с некоторыми вратарями, которые очень сильно потеют, очень. Один вратарь в Швеции выпивал семь литров за 60 минут игры, причём после матча он весил на четыре килограмма меньше, чем до него. То есть, в общей сложности, он расходовал 11 литров пота. Бывало такое, что у вратаря из-за потери жидкости начинаются судороги, сводит пальцы рук. Значит, уровень воды в организме очень низкий. Причём, если ты будешь пить обычную воду, то она просто будет проходить насквозь через тебя – ты сходишь в туалет и всё выйдет, ничего не останется. Поэтому нужно, чтобы были какие-то вещества, которые бы оставались в организме.

– Кто этот вратарь?

– Кристиан Энгстранд, он играл в Швеции, вы, наверное, не знаете. Несколько лет назад у него после игры были такие судороги, что пришлось везти в больницу.

– Сколько Юха теряет за матч?

– Я даже не знаю, для него это не проблема. У Юхи ситуация другая – маленькие вратари так много не потеют.

– На каком пульсе проводит матч основной вратарь «Салавата»?

– Мы даже не измеряли. У Юхи он обычно не такой высокий. Лет 25 назад делали тест с одним шведским вратарём на хоккейной арене в Стокгольме – Ericsson Globe Arena. Там было сделано так, что раздевалки находились в старой арене и чтобы выйти на лёд, надо было пройти 200 метров пешком. Так вот на этом пути его пульс был выше, чем во время игры. Но в то время мы больше играли, находясь в стоячем положении. Сейчас вратарь больше двигается вверх-вниз.

«КОГДА Я ПРЕДЛОЖИЛ «САЛАВАТУ» ТРЕНЕРА-ПСИХОЛОГА, НА МЕНЯ ПОСМОТРЕЛИ С НЕДОУМЕНИЕМ»

– Как психологически готовить вратаря в такие моменты, когда от ошибки зависит весь сезон?

– С Юхой вообще таких проблем нет. Он всегда спокоен, не нервничает. У него не бывает проблем с мотивацией, тем более в плей-офф. Тут всё понятно. Гораздо сложнее найти мотивацию в какой-нибудь игре №45 в регулярке. Бывает, наоборот, когда человек не нервничает и нужно найти способы его завести. Я не mental coach – не тренер, специализирующийся на психологии. Но я работал с такими и рекомендовал бы таких, особенно для вратарей. Предлагал такого специалиста в клуб, но на меня посмотрели с недоумением. В России считают, такие специалисты не нужны.

И только 70-й бросок Метсола не смог отразить. #КубокГагарина pic.twitter.com/X40jXJf1Zh
— КХЛ (@khl) 8 апреля 2019 г.

– В Швеции они есть?

– Да. В Швеции один такой тренер-психолог работал с 11-ю вратарями в лиге. Он встречается с игроками перед матчами, общается не только о хоккее, но и о жизни. Рассказывает о том как реагировать на какие-то жизненные ситуации. Я считаю, что без этой информации человек не подготовлен. Когда есть такой специалист, у нас появляется треугольник – вратарь, тренер вратарей и психолог. Я иногда выступаю как доктор, когда мне рассказывают, что у человека какие-то личные проблемы, девушка бросила, например. Такое даже главному тренеру не говорю. Тренер-психолог лучше знает, что сказать в таких ситуациях. У них есть специальный тест: ты отвечаешь на 120 специальных вопросов и тебя относят к одному из цветов – серому, зелёному, красному и голубому. У меня, например, красная зона – это соревновательность. Зелёный – внимание к деталям, желание улучшаться. Голубой цвет – более эмоциональный, это любовь, чувства. Серый – более шведский стиль, следование правилам и так далее. У каждого есть по чуть-чуть из каждого цвета, но один из них превалирует. Допустим, какой-то вратарь у меня слишком «красный», мне нужно найти с ним взаимопонимание, чтобы настроить его душевное равновесие. Это особенно сложно, когда у тебя другой цвет. А когда ты тренер вратарей и у тебя несколько подопечных, то ты не можешь быть одинаковым для всех. «Красный» и «голубой», например, сложнее друг с другом сходятся. Есть, правда, ещё главный тренер, которому нужно находить подход к 20 - 30 игрокам. 

– Считаете, в России нужны тренеры-психологи?

– Во всех индивидуальных видах спорта есть такие специалисты. Почему бы не иметь их в хоккее? Да, кому-то такой тренер не нужен, но многим бывает необходим. Категорично сказать не могу, но я верю в такую работу.

– Говорят, вратарей нельзя обвинять в поражениях, упрекать в ошибках. Как быть вам, это же ваша работа?

– Да, мы обсуждаем ошибки. Просто во время плей-офф мы говорим об ошибках чуть меньше. Нужно обсуждать ошибки, чтобы избегать их в будущем.

– Вы разбирали с Метсолой гол в овертайме первого матча с Магнитогорском и шайбу Эллисона в пятом матче, которая залетела после броска из-за ворот?

– Да, мы говорили и о первой шайбе, и о второй. 

– Почему Юха не смог поймать шайбу ловушкой в первой ситуации?

– Здесь он расположил ловушку слишком далеко назад. Если бы он выдвинул её вперёд, то обработать шайбу было бы проще. Чисто технический момент.

– Во втором – ошибка позиции?

– Это так быстро происходит. Речь даже не о том, как расположена клюшка, а как расположены коньки по отношению к штанге. Сложно это объяснить словами, чтобы было понятно читателю. Но мы много работали над похожими ситуациями.

68-й сэйв Метсолы pic.twitter.com/nJ60QJImxh
— Maksim Nikerin (@maksufa) April 8, 2019

– Объясните механику вот этого сэйва. Шайба летит в правый верхний угол, а невысокий Метсола ловит её стоя на коленях...

– Вы считаете, что он должен был её ловить стоя?

– Да.

– Время, которое летит шайба после броска Коди Франсона до Юхи – 0,3 секунды. Это очень быстро. Метсола должен за это время успеть сообразить как ему лучше действовать – встать, ловить, отбить блином. Если он будет вставать, то если вслед за этим нужно будет сесть, он потеряет время. Если бросок идёт с середины зоны, то время, которое летит шайба до ворот, меньше чем 0,2 секунды. Время реакции для обычных людей или спортсменов, например на старте, когда говорят: «На старт, внимание, марш!» – 0,15 секунды. Если ты реагируешь быстрее, то это фальстарт. Вы чувствуете разницу? Это 0,05 секунды. Джонатан Куик несколько лет назад сказал: «95% всех сэйвов, которые я сделал, я сделал до того момента, как шайба отрывается от клюшки». Это действительно так и происходит. Потому что ты считываешь язык тела бросающего игрока – то, как расположены его краги, угол клюшки, то каким будет бросок – высоким или низким. Но если у тебя нет такой информации или ты её не считал, то времени думать нет, потому что у тебя всего 0,2 секунды. Если ты будешь думать, то времени действовать не останется. Вот почему чувство хоккея – такой важный пункт. Ты читаешь соперника, который всем своим телом говорит: «Хэй, я собираюсь отправить шайбу в девятку!»

– Тогда проще было отбить шайбу блином...

– Да, потом-то мы видим, что лучше было отбить. Но у Франсона хороший бросок, а Юха принял такое решение. Тоже неплохо.

– «Авангард», «Магнитка» и «Автомобилист» бросали по 50 - 60 раз за матч, но не всегда из опасных ситуаций. Как лучше для Метсолы, ведь когда много бросков, концентрация всегда на пределе?

– Ему лучше, когда бросков много. Он любит это.

– Ну вот, а говорили, что у него нет странностей.

– Ха! Точно, нашли одну.

«НЕ ЗНАЮ КАК МОЖЕТ ВЫГЛЯДЕТЬ ИДЕАЛЬНЫЙ МАТЧ ВРАТАРЯ»

– Рост для Метсолы – это проблема?

– В КХЛ довольно много маленьких вратарей, если сравнивать с НХЛ. В НХЛ сейчас вообще стараются искать вратарей не ниже ростом, чем 190 см. Они думают, что рост – это ключ к успеху, но история это не подтверждает. Самый маленький вратарь сейчас там – это Юсси Сарос в «Нэшвилле», его рост 180 см, вот это стиль Юхи Метсолы. 

– Какие особенности работы с вратарями ростом ниже 180 см?

– Важно много работать над контролем ворот. Следить за тем, насколько открытыми будут ворота с точки зрения шайбы. Именно с точки зрения шайбы, потому что шайба перед броском лежит на льду. Важна перспектива. Ты не можешь перекрыть ворота на 150% – это невозможно. Ты не видишь спиной, но должен понимать насколько хорошо закрываешь ворота. Например, если шайба в левом круге вбрасывания, ты должен сесть так, чтобы перекрыть всю длину правой штанги. При этом, ты должен сократить угол, а значит чуть выкатиться, но продолжать чувствовать – где у тебя перекладина, где вторая штанга. Или, например, если угол атаки острый, то снова – для шайбы перекладина находится под углом, значит, тебе нужно опустить одно плечо. У любого вратаря там будет дырка, но туда будет очень сложно попасть.

– Умарк в такой ситуации попал.

– Да, точно. Но такая дырка будет у всех вратарей, даже у высокого Игоря Бобкова. Я считаю, что Бобков в том эпизоде несколько вещей сделал неправильно. И мы видели, что он был разочарован собой в том эпизоде. Тут нужно перекрывать больше пространства, причём голова тоже должна участвовать – в случае чего шайбу можно заблокировать маской. 

Шведский кудесник. #КубокГагарина pic.twitter.com/pkofEkd4pF
— КХЛ (@khl) 6 апреля 2019 г.

– В чём ошибся Бобков?

– Его проблема была в том, что он слишком низко сидел на заднице. Он уменьшился. В такой ситуации ты должен понимать, что с точки зрения шайбы ближний угол выше, а дальний – ниже. Ты должен понимать то, как за тобой выглядят ворота и всё это нужно рассматривать с точки зрения шайбы. Если ты перекрываешь больше, чем на 100%, то немного вернись, потому что угроза будет исходить с другой стороны, оттуда могут быть броски в одно касание и ты не успеешь вернуться. Вратарь ответственен за первый бросок, это и есть контроль ворот. Камера на тренировках позволяет тебе посмотреть всё с другой точки зрения – с точки зрения шайбы.

– Был ли хоть один матч, в котором вам не понравилось, как сыграл Метсола?

– В каждой игре можно найти что-то, что можно было улучшить. Но, с педагогической точки зрения, лучше разбирать победные матчи. Если мы проиграли 1:7, то не надо давить на вратаря и разбирать каждую ошибку. Забыли и пошли дальше. Я не знаю как может выглядеть идеальный матч вратаря. Можно выглядеть нормально и выиграть, а можно спасать всю игру, но пропустить четыре шайбы и проиграть. Я не помню в этом сезоне ни один матч, который бы был очень плохим. 

– Последний матч в сезоне разве был не идеальным?

– Пожалуй, он был близок к этому.

«ЦУЛЫГИН СМОТРИТ НА НХЛ»

– Кто в «Салавате Юлаеве» решает кто будет играть в воротах?

– Конечно, принимает решение главный тренер. Но мы это обсуждаем. У нас есть план на длинный промежуток времени, иногда мы его корректируем. 

– Что вы можете сказать о ближайшем резерве: Кареев, Федотов, Тарасов?

– У нас очень хорошие ребята, есть ещё Дима [ Брагинский ] в «Толпаре», думаю, что он тоже будет хорошим вратарём. У Даниила и Ивана тоже были хорошие игры в КХЛ в этом сезоне.

– Есть ли шансы у Тарасова заиграть в НХЛ?

– Думаю, что да. Мне кажется, он будет там играть. Сейчас он сделал хороший шаг – стал основным вратарём в «Торосе». Это трудолюбивый парень, он умеет слушать, настроен на то, чтобы улучшаться. Но они все такие – и Андрей, и Иван.

– Вы работали со всеми вратарями или акцентировались на Метсоле?

– Со всеми.

– Как делили обязанности с Вадимом Тарасовым?

– Сейчас он большую часть времени проводит в «Торосе». Мы с ним встречаемся, смотрим нарезки, видеозаписи игроков. Вадим является связующим звеном между тремя командами – «Салаватом Юлаевым», «Торосом» и «Толпаром».

– У вас завершается контракт. Будете продлевать?

– Пока ещё ни с кем не говорил об этом. 

– Желание остаться в Уфе есть?

– Мне очень понравился город. Конечно, я не так хорошо его изучил. Хорошо знаю только улицу Ленина – от отеля до арены. Осенью я ездил по городу на велосипеде, мне нравится быть на улице.

– Вам комфортно было работать с Цулыгиным?

– Да, и он, и Виталий Ячменёв говорят по-английски, это заметно упрощает коммуникацию. Я считаю, что Николай правильно меня использует. Он смотрит на НХЛ, видит как там работают тренеры вратарей, и старается перенять лучшее.

– Так вы хотите продолжать карьеру в «Салавате»?

– Да, но сначала мне надо спросить семью, они меня не видели десять месяцев. Хорошо было бы съездить, обнять их. Они планировали приехать ко мне, если бы мы вышли в финал.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Микко ФРЕДЕРИК
Родился 12 января 1970 года в Швеции.
Карьера игрока: «Лулео» – 1987 - 1991.
Карьера тренера вратарей: «АИК» – 2001/02; «Ферьестад» – 2004 - 2006; «Лулео» – 2008 - 2010; «Линч`пинг» – 2010 - 2014 (все – Швеция); «Трактор» (Челябинск) – 2014/15; «Брюнес» (Швеция) – 2017/18; «Салават Юлаев» (Уфа) – 2018/19.