Интервью с менеджером «Кузбасса». Он пригласил Вербова, подписал Зайцева и заработал на уходе лидеров

Сергей Ломако рассказал всё о трансферах.

Для кемеровского «Кузбасса» межсезонье-2020 получилось горячим. Клуб потерял сразу трёх игроков стартовой шестёрки – Виктора Полетаева, Дмитрия Пашицкого и Ярослава Подлесных, – а также сменил главного тренера. При этом кемеровчане смогли восполнить потери и взорвали трансферную бомбу, подписав диагонального сборной Италии Ивана Зайцева.

В большом интервью «БИЗНЕС Online» исполнительный директор «Кузбасса» Сергей Ломако рассказал, почему доверил команду Алексею Вербову, сколько стоит самая дешёвая реклама на форме команды и как совершаются трансферы в волейболе.

– Сергей Александрович, вы довольны прошедшим сезоном?

– Суперкубок России, «бронза» чемпионата России, полуфинал Лиги чемпионов – достойный результат. Думаю, сезон можно назвать отличным.

– Тогда почему вы расстались с главным тренером Георге Крецу?

– В большей степени на это повлияло повышение курса евро. У иностранцев контракты в валюте, поэтому курс имеет для нас важное значение. Кроме того, я посчитал, что найду толкового тренера в России. Мне кажется, иногда мы слишком зацикливаемся на иностранных специалистах.

– В том числе «Кузбасс»...  

– Да, я четыре последних сезона работал с Туомасом Саммелвуо и Георге Крецу. Их ключевое отличие – в психологии, в общении, в современном подходе к игрокам. В России сейчас появилось новое поколение молодых тренеров, к которым я отношу и Вербова. Верю, что он сможет успешно работать в этом самом европейском стиле. В прошлом сезоне казанский «Зенит» после Суперкубка России задержался в Кемерове на несколько дней, и тогда мы общались с Алексеем на разные темы. Мне понравился ход его мыслей, его тренерская философия. Когда узнал, что он уходит из казанского «Зенита», – позвонил.

«КЕРМИНЕН МОЖЕТ ОСТАТЬСЯ ПОД ЛИГУ ЧЕМПИОНОВ»

– У Алексея Вербова всего один сезон полноценной работы главным тренером, да и то под присмотром Владимира Алекно. Вас не смущает небольшой опыт тренера?

– Нет, я наблюдал за его работой и вижу в нём большой потенциал. У него огромное желание, он горит этой работой и с большим профессионализмом относится к своим обязанностям. По большому счету, Саммелвуо к нам вообще приходил без опыта. Да, все его знали только как тренера сборной Финляндии, но с клубами он до нас не работал. А у работы в сборной и в клубе совершенно разная специфика.

– Вербов принимал участие в комплектации состава на предстоящий сезон?

– Мы были с ним в тесном контакте, когда выяснилось, что нам срочно нужно искать новых игроков на некоторые позиции. Он общался с игроками, добывал и предоставлял нужную информацию.

Проблема этого межсезонья была в том, что очень долго в зависшем состоянии был вопрос по Виктору Полетаеву. По сути, произошло повторение прошлогодней истории с Саммелвуо. Все всё знают и понимают, но у нас нет конкретного ответа от человека – уходит он или нет? Из-за этого я не мог вести предметный разговор с другими игроками. Время теряется, круг кандидатов сужается.

Хотелось бы, чтобы волейболисты или тренеры понимали, что от их ответа зачастую зависит стратегия формирования состава, будущее клуба. Если решение уже принято, нужно просто сказать: «Ухожу», чтобы у клуба было время искать варианты замены.

– Какие отношения остались у вас с Саммелвуо после прошлогодней истории?

– Не скажу, что особо дружеские. Общались, когда встречались на играх. Я его поздравлял с днём рождения, он – меня. Но в гости друг к другу не ходим.

– Почему ушёл Дмитрий Пашицкий?

– Дима в своем видеообращении к болельщикам сказал, что уходит в интересах семьи. У меня нет другого объяснения. И я, и Вербов были в полной уверенности, что Пашицкий остаётся. Мы обо всём договорились, но потом он позвонил и сказал, что передумал. Начали искать замену.

– Можно было не искать, а оставить либеро Лаури Керминена.

– Вербов уже объяснял логику выбора в пользу блокирующего-легионера – нам нельзя было уменьшать атакующую мощь в центре сетки, тем более Игорь Кобзарь хорошо играет с первыми темпами. Что касается Лаури, то не исключено, что он у нас останется третьим легионером под Лигу чемпионов.

– Роскошь в нынешние времена.

– Сам понимаю, но с Лаури у нас не только рабочие, но и тесные дружеские отношения. Когда я его пригласил пять лет назад, он играл в 12-й команде французской лиги. Это был никому неизвестный либеро, но мне очень понравился. Рискнул с ним и не прогадал – думаю, сейчас он точно входит в пятерку лучших либеро мира. Не сомневаюсь, что он найдёт себе работу, но мы хотим его сохранить. Думаю, он нам поможет в Лиге чемпионов. Только сначала нужно понять, состоится ли она.

«ПОДПИСАТЬ ЗАЙЦЕВА ПОМОГЛА СИТУАЦИЯ С КОРОНАВИРУСОМ»

– В волейболе можно зарабатывать на трансферах?

– Иногда – да. Например, в это межсезонье у нас выкупили Ярослава Подлесных и Виктора Полетаева. У обоих были действующие контракты. Получилось заработать. Но такое бывает далеко не всегда. Вероятно, соперники пошли на выкуп из-за дефицита свободных качественных игроков на рынке, из-за безвыходности.

– Известно, что «Факел» прописал Егору Клюке в контракте заградительную сумму выкупа в 200 миллионов рублей. Это рекорд? Какие обычно средние суммы компенсации?

– Затрудняюсь ответить. Всё индивидуально и решается при переговорах клуба с агентом. Разбег от 3 миллионов рублей до 200 миллионов – скорее всего, это рекорд. Обычно клуб старается вложить в выкуп сумму своих вложений в игрока.

– Почему вы решили подписать доигровщика Александра Маркина?

– Я хотел взять его ещё в прошлом году, но Туомас был против. Формирование команды на сезон 2019/20 происходило ещё при нём. В итоге мы взяли Женю Сивожелеза, который очень порадовал. Хороший сезон провёл, показал себя большим профессионалом.

– При выборе новичка важнее ваше мнение или главного тренера?

– Недавно обсуждал этот вопрос с одним агентом. Кто всё-таки должен комплектовать команду – тренер или менеджер? Пришли к выводу, что тренер может иметь больше влияния на комплектацию, если у него долгосрочный контракт с клубом. Тогда они с менеджером могут строить команду на перспективу.

Думаю, когда у тренера контракт на год, менеджер может больше брать инициативу на себя – всё-таки он отвечает за всю организацию, а тренер через год может уйти. Но в целом я всегда стараюсь работать в тандеме с тренерами. Понятно, что я к ним прислушиваюсь, но в то же время всегда отстаиваю свою точку зрения, почему нам нужен тот или иной игрок. В этом сезоне вместе с Вербовым подбирали диагонального, первого темпа и либеро.

– У Вербова контракт на год?

– Да, пока на один сезон. После этого можно будет задуматься о долгосрочном сотрудничестве. Очевидно, что после многочисленных потерь нам нужно перестраивать команду.

– Как вы заманили в Кемерово Ивана Зайцева?

– Отчасти нам помогла ситуация с коронавирусом, из-за которой в Италии, да и в целом в мировом волейболе здорово просел рынок. «Модена» и Зайцев не договорились по условиям контракта, и он оказался свободен. В этот момент мы начали с ним переговоры. Понятно, что Кемерово не самый комфортный город России в плане жизни, поэтому пришлось приложить большие усилия, чтобы убедить игрока. И мне, и Вербову, который тесно общался с Зайцевым. В итоге достигли соглашения. Иван признаёт, что сезоны в московском «Динамо» были не лучшими в его карьере и горит желанием показать в «Кузбассе» свой настоящий уровень.

– У Зайцева есть райдер?

– В его контракте нет никаких особенных условий. Вообще, по общению Иван показался мне очень открытым человеком, хоть он и звезда волейбола. Но за годы работы я действительно сталкивался с некоторыми игроками и тренерами, которые требовали себе привилегии – например, перелёты бизнес-классом до и после сезона или отдельные номера на выездах. Мне кажется, такие моменты не очень хорошо влияют на атмосферу в коллективе, увеличивают дистанцию между людьми.

– Почему вы решили дать шанс Алексею Обмочаеву?

– У меня давно сидела эта мысль, Вербов помог её реализовать. Мы верим в Обмочаева. Вопрос – верит ли он сам в себя? Обмочаев – очень талантливый парень и теоретически даже может побороться за поездку на Олимпиаду. Всё зависит только от него. Использует ли он свой, наверное, последний шанс. В середине июля ждём его на сборах. Посмотрим на его состояние и работу, после чего примем решение о контракте.

– Что будет со сменщиком Керминена в минувшем сезоне Никитой Лясовым?

– В данный момент у него контракт с клубом, и мы ничего не предпринимаем. Если у нас будет Обмочаев и тем более Керминен, наиболее вероятен вариант с арендой Лясова.

«ПО ЗАРПЛАТНОЙ ВЕДОМОСТИ «КУЗБАСС» НА ПЯТОМ-ШЕСТОМ МЕСТЕ»

– По примерным подсчётам вы должны были получить от ЕКВ около 150 тысяч евро (11,7 миллионов рублей) премиальных за участие в Лиге чемпионов. На что этого хватит?

– Конечно, это не возместит все расходы, но это очень хороший бонус. Эти деньги полностью компенсировали три наши поездки в Европу – в Германию, Словению и Польшу. Было бы хорошо, если бы в чемпионате России доходы от спонсорских контрактов тоже распределялись, потому что клубы тратят очень много денег: организация трансляций, маркетинг, различные взносы, судьи и так далее.

– «Кузбасс» летает чартерными рейсами?

– В прошедшем сезоне дважды пользовались чартерами – оба раза, чтобы улететь из Нового Уренгоя. Это была вынужденная мера, потому что был очень плотный график и нам нужно было выиграть время для восстановления игроков. А так обычно во все города летаем через Москву. У ребят золотые карты «Аэрофлота», поэтому аварийные места, где есть пространство вытянуть ноги, дают бесплатно. Иногда стюардессы кого-то из ребят пересаживают в бизнес-класс, если там есть свободные места, а в экономе большая наполняемость.

– Когда сезон досрочно завершился из-за коронавируса, в Италии и Польше игрокам подрезали зарплаты за последние месяцы на 20 - 30 процентов. Вы поступили также?

– Нет, мы выплатили зарплаты в полном объеме, плюс бонусы. Да, форс-мажор вмешался в сезон, но ребята делали свою работу и показали результат. Поэтому мы выполнили все контрактные обязательства. Всегда стараемся быть честными с игроками. Хорошая репутация в финансовых вопросах – один из факторов, который помогает приглашать игроков в «Кузбасс».

– Индексацию зарплат проводили?

– У нас с большинством игроком были подписаны долгосрочные контракты, поэтому нет. Всё останется на уровне прошлого сезона.

– Как коронавирус отразился на ваших спонсорах?

– Они были включены в список системообразующих организаций экономики страны, поэтому продолжали работать во время карантина. Общаясь с президентом нашего клуба Михаилом Юрьевичем Федяевым (президент холдинга «Сибирский деловой союз» – ред.) я получил одобрение комплектовать боевую команду под серьёзные задачи.

– На каком месте «Кузбасс» в суперлиге по зарплатной ведомости?

– Думаю, на пятом-шестом. Перед нами два «Зенита», «Динамо», «Локомотив». Где-то на одном уровне могут быть «Факел», «Урал».

– Год назад вы говорили, что «Кузбасс» – не топ-клуб. А сейчас?

– Всё также. Да, были успехи, но мне кажется, что для статуса топ-клуба нужно несколько лет держаться на высоком уровне. Нам ещё нужно расти, в том числе в плане собственной школы.

– Что у вас с подготовкой резерва? У клуба пока маловато воспитанников.

– Из тех, кто прошёл нашу школу, можно отметить Егора Кречетова и Романа Пакшина. В молодежке есть талантливые ребята, но в целом нам сложно конкурировать за перспективных игроков с крупными сибирскими центрами – Новосибирском и Красноярском. Когда родители выбирают школу для своих детей, они чаще предпочитают эти города. С европейской части России забрать кого-то к себе ещё сложнее.

– В российском волейболе есть скауты?

– Нам помогает один парень, который живёт в Москве: катается на игры, смотрит молодых игроков, присылает видео. Но штатной единицы скаута нет. Эту роль в нашем волейболе обычно выполняют агенты. Хотя у того же «Локомотива» и «Белогорья» скауты, по-моему, есть.

«ПЕРЕД ПЕРЕХОДОМ ОЧЕНЬ ВАЖНО УЗНАТЬ ХАРАКТЕР ИГРОКА»

– Давайте поговорим о механике трансферов. Допустим, вы хотите взять в команду новичка. На кого вы сначала выходите: на игрока, агента, клуб?

– Сначала идёт общение с агентом. Если есть понимание, что игрок хочет к нам в команду, общаемся уже с ним. Поговорить с новичком очень важно, чтобы понять его мышление, характер, интеллигентность. Это касается всех – игроков, тренеров, любых сотрудников клуба. Если после общения с игроком, ты по-прежнему хочешь его подписать, то по финансовым условиям сделки общение идёт уже с агентом.

– Кто ещё задействован при подготовке трансфера?

– Аналитики команды, которые предоставляют статистику и видео с полным анализом.  Если речь идёт о волейболисте, выступающем за границей, то приходится обзванивать очень многих людей, которые с ним соприкасались, чтобы узнать характер игрока. По статистике и видео ты можешь понять, какого берешь волейболиста, но не узнаешь – какого человека. Поэтому только звонки и общение.

– Сколько звонков в день вы можете сделать в пик трансферной кампании?

– Тяжело сказать. Но бывают напряженные дни, когда телефон буквально раскаляется. Плюс разница во времени с Москвой (-4 часа) и Европой (-5 часов) вносит свои коррективы в работу. Помню, однажды в последний день трансферного окна лёг в 4 часа утра. Это был сезон 2016/17, когда у нас перед плей-офф травму получил Полетаев. Срочно нужна была замена, и мы решили пригласить финна Олли-Пекку Оянсиву, который до этого играл в Иране. Оставались сутки и общение с иранцами было очень тяжелым. Во-первых, у них плохой английский, а, во-вторых, у них такой менталитет, что они никуда не спешат. Постоянно звонил то агенту, то иранцам. Успели буквально в последний момент.

– А за один звонок переход решали?

– Да. Вот сейчас с Петаром Крсмановичем всё решилось практически за один звонок. И мы его хотели, и он у нас хотел играть.

– В КХЛ есть единая электронная база данных, в которую может зайти любой менеджер или агент, чтобы увидеть размер и срок контракта игрока. Как с этим в волейболе? Как вы определяете стоимость волейболиста?

– К сожалению, в волейболе ничего подобного нет. С теми же агентами постоянно идёт «война», потому что они заинтересованы в росте контрактов игроков, с которых получают свой процент. «Сергей, в прежней команде он получал столько-то», – часто говорят мне. Но сколько он получал в предыдущей команде для меня не главный показатель, там ему могли переплатить. В общем, каждый ориентируется как может. Все общаются между собой – и руководители клубов, и агенты. Поэтому какие-то ориентиры всё-таки есть.

– Вы ударили по рукам с игроком. Что дальше?

– На международном уровне всё просто – садишься за компьютер и всё оформляешь. Например, при переходе Крсмановича разные суммы за лицензию и комиссии ушли сербской федерации волейбола, а также в ЕКВ и ВФВ. Ты видишь все статусы, не нужно совершать никаких звонков. В российском волейболе ещё есть бумажная волокита, но её уже меньше, чем несколько лет назад, когда нужно было заявление от игрока, разрешение от прежнего клуба и еще куча бумаг. С целой стопкой бумаг летал в Москву оформляться.

– Почему в волейболе так мало обменов?

– Не знаю, но это хорошая тема. Мне было бы интересно укрепить команду перед плей-офф, как это делается в профессиональных лигах вроде НХЛ и НБА. Но под это нужен регламент. Можно даже на свежем примере разобрать. У нас травмирован Подлесных, а нижегородский АСК уже точно не попадает в плей-офф. Мне интересен Маркин. Я его забираю до конца сезона в обмен на денежную компенсацию. Её может даже не быть – Нижний Новгород просто экономит условные 5 миллионов рублей из своей платежной ведомости, которые мог платить игроку за плей-аут. С точки зрения зрительского интереса это не самые интересные игры, а клуб может заранее решить свои задачи – почему не сэкономить денег на будущий сезон?

– Вы переживаете, когда новость о трансфере появляется в СМИ в виде инсайда?

– Лично я не переживаю, хотя иногда это действительно может помешать возможной сделке. Например, когда параллельно ведёшь предварительные переговоры с двумя-тремя кандидатами. Так или иначе, для меня главный показатель – подпись в контракте или его отсутствие. Когда друзья после появления новостей начинают писать, я им всегда говорю, что официальную информацию сообщит сайт клуба, когда сделка будет завершена. В остальном все сами должны решать, каким источникам доверять и кого читать.

«МАКСИМАЛЬНО ИСПОЛЬЗУЕМ ФОРМУ ДЛЯ РЕКЛАМЫ»

– «Кузбасс», пожалуй, рекордсмен чемпионата России по количеству спонсорских логотипов на игровой форме – их около 15-ти.

– Мне всегда нравилась форма итальянских клубов. Она отличаются яркостью, а ещё  помогает клубу зарабатывать. Как известно, там волейбол не спонсируют крупные корпорации, а бюджет формируется с помощью многочисленных мелких партнёров. Форма – лучшая рекламная площадь, все хотят туда попасть. Мы тоже максимально используем форму, тем более многие другие хорошие рекламные площади на уровне регламента бронирует за собой федерация.

– Сколько компании нужно денег, чтобы попасть на вашу форму на один сезон?

– Дешевле всего будет место на шортах – 5 миллионов рублей.

– На новый сезон будет новая форма?

– Да, сейчас разрабатывается дизайн. Какие-то клубы придерживаются преемственности, а мы меняем форму каждый сезон. Это уже традиция. Почему бы и нет? В этом есть свой шарм. Болельщики ждут, какая у «Кузбасса» будет новая форма.

– Заказываете в Италии?

– Нет, у нас тоже всё прекрасно умеют делать. Уже много лет мы шьём форму и костюмы в Кемерове. Закупаем только сумки. Плюс в том, что вся реклама, номера, фамилии игроков сразу вбиты в форму – мы ничего не клеим. Причем сегодня вечером можно заказать форму, а завтра утром она уже будет готова. Думаю, многие клубы просто не заморачиваются и по старинке заказывают у известных брендов, которые далеко не всегда добросовестно делают форму. Мы сами ездили на производство и нашли отличную швейную фабрику, которая делает нам качественные вещи. В плане формы много идей. Под какие-то знаковые даты можно делать альтернативную форму.

– В прошлом сезоне вы одели тренеров в официальные костюмы и галстуки.

– Классно же смотрится! Совершенно по-другому выглядят тренеры. Мне кажется, это их даже немного дисциплинирует в плане поведения. В новом сезоне на наших домашних матчах будет также. На выездах будут спортивные костюмы, потому что сложно довезти костюм, не помяв его.

– Сейчас ваша арена вмещает 3 тысячи зрителей, средняя посещаемость в минувшем сезоне – 2539 человек. Нужна ли вам большая арена?

– Думаю, на матчи чемпионата России мы в состоянии собирать по 4 тысячи зрителей. Понятно, что большие матчи и тем более игры чемпионата мира соберут гораздо больше болельщиков.

Год назад в интервью нашему изданию Сергей Ломако рассказал, как собрал чемпионский состав «Кузбасса» по мотивам Moneyball.

ДОСЬЕ «СПОРТ БO»
Сергей ЛОМАКО
Исполнительный директор «Кузбасса»
Дата рождения: 31 марта 1975 года
Место рождения: Минск
Карьера игрока: СКА (Минск, Беларусь) – 1994/95; «Младость» (Загреб, Хорватия) – 1995 - 1999; «Маккаби» (Тель-Авив, Израиль) – 1999 - 2001; «Телеком» (Анкара, Турция) – 2001/02; «Самотлор» (Нижневартовск) – 2002/03, 2006/07; «Локомотив» (Новосибирск) – 2003 - 2006; «Урал» (Уфа) – 2007/08; «Кузбасс» (Кемерово) – 2008 - 2010.
Карьера менеджера: спортивный директор «Кузбасса» – 2010 - 2019; исполнительный директор «Кузбасса» – с сезона 2019/20.
Достижения в качестве игрока: бронзовый призёр Лиги чемпионов (1997), чемпион Хорватии (1996, 1997, 1998, 1999), обладатель Кубка Хорватии (1995, 1996, 1997, 1999), серебряный призёр чемпионата Беларуси (1995).
Достижения в качестве менеджера: чемпион России (2019), обладатель Суперкубка России (2019), бронзовый призёр чемпионата России (2020).