Дочь хоккеиста «Ак Барса» – одна из лучших юниорок в теннисе. Поговорили о карьере отца, Серене Уильямс и «Ролан Гаррос»

Интервью с Полиной Кудерметовой.

Кудерметовы, возможно, самая спортивная семья в Казани. Эдуард Кудерметов – двукратный чемпион России по хоккею, который играл за «Ак Барс», «Металлург», ЦСКА и «Спартак». Старшая дочь Вероника – бронзовый призёр Универсиады, которая входит в топ-50 рейтинга WTA. Младшая дочь Полина – представительница юниорской сборной, которая идёт пошла по пути старшей сестры. Этой осенью Полина выступала в Париже на открытом чемпионате Франции и остановилась там на стадии полуфинала.

Кудерметова числится в московской школе ЦСКА, но представляет на турнирах Татарстан. Тренирует её отец, который после завершения карьеры хоккеиста полностью ушёл в соревнования дочерей и смог освоить новый для себя спорт. Как рассказала Полина в интервью «БИЗНЕС Online», изначально родители были против того, чтобы она и сестра занимались большим спортом, но всё изменила подруга Вероники.

ПО ПУТИ СЕСТРЫ

– Полина, можешь ли вспомнить момент, когда ты познакомилась с теннисом?

– В семь лет я любила наблюдать за тренировками моей сестры Вероники. Она сама тогда только начинала заниматься. Поначалу, честно признаться, мне просто нравилось, как быстро на площадке летают мячики. Затем я уже стала смотреть на игру более осознанно и сказала себе, что хочу играть так же, как Вероника.

– Как в вашу семью вообще проник теннис? Ваш отец Эдуард – известный хоккеист. Напрашивалось что-то связанное со льдом.

– Родители вообще не хотели, чтобы мы были в спорте. Но не стали препятствовать, когда мы стали серьёзно им заниматься. У друзей нашей семьи дочка занималась теннисом, и она сдружилась с Вероникой. В один момент она предложила сходить за компанию на тренировку: «Есть кроссовки? Отлично. Ракетку дадут там». Вероника занималась всё лето, а когда мы переехали в Москву, взялась за дело ещё активнее.

– Помнишь ли ты папу-хоккеиста?

– Да. От матчей, рёва трибун незабываемые впечатления. До сих пор иногда смотрю хоккей, больше всего нравятся драки. Помню, как мы жили в Магнитогорске. Там все хоккеисты жили в одном доме. Когда мы подъезжали туда, папу ждали дети. Они подбегали к нему, просили автограф, фотографий. Очень классно. Я понимаю, что мой папа был игроком высокого уровня.

– Помогло, что с самого детства у тебя был перед глазами пример профессионального спортсмена?

– Конечно. В то же время у меня был пример сестры. Если твоя сестра чем-то занимается, это не обязательно должно нравиться тебе. Но если ваши интересы совпадают, это очень помогает.

– У вас в семье в большом спорте - папа, ты, сестра. Когда встречаетесь вместе, всё время обсуждаете спорт?

– Мы стараемся находить баланс, переключаться на повседневные темы, но мимо тенниса пройти нельзя. Этот вид прогрессирует, и мы должны прогрессировать тоже. Мы не можем стоять на месте, поэтому идёт дискуссия.

– Для многих будет удивлением, что твой папа ещё и твой тренер. Как ему удалось перестроиться от хоккея к теннису?

– Со мной также работает Алексей Владимирович Жук в ЦСКА. Он отвечает за физическую подготовку, а папа – за теннисную составляющую. Он всегда ездил с сестрой на турниры, полностью погружался в процесс, изучал все моменты. Так и стал тренером. К тому же, в молодости папа любил играть в теннис сам.

– В этом специфика тенниса. Требует полного включения родителя в карьеру ребёнка.

– Да, у многих ребят родители становятся их тренерами. Нужно выкладываться на все 200 процентов, если ты хочешь получить результат.

ЦЕЛЬ – ВЫИГРАТЬ ТУРНИР БОЛЬШОГО ШЛЕМА

– С чего для тебя началась профессиональная карьера?

– Поначалу я занималась по полчаса на том же корте, что и Вероника. Сначала играла она, потом - я. Мне очень нравилось, и я получала удовольствие. Через год-полтора я уже заниматься полноценно. Начались первые турниры.

– Сколько соревнований в твоей жизни сейчас?

– По два - три в месяц. В теннисе очень запутанная система рейтинга – на какие-то турниры можно попасть, на какие-то – нет, но, тем не менее, пару турниров в месяц набегает. Как правило они проходят за границей, поэтому в моей жизни много перелётов. Туризмом это, конечно, не назовёшь, потому что чаще всего я не покидаю пределы отеля и площадки. Максимум могу сходить в магазин.

– Разбираешь чемоданы, когда возвращаешься домой?

– В этом году из-за коронавируса всё сдвинулось. Я была без турниров шесть с половиной месяцев. А в том году я просто перекладывала вещи из одного чемодана в другой. Постоянно были разъезды, еле успевала.

– Трудно ли каждый раз привыкать к другому часовому поясу?

– Чаще всего нет, потому что уже есть большой опыт. Но иногда всё-таки ходишь как лунатик. В некоторых случаях бывает разница по восемь часов.

– Сколько внимания ты уделяешь месту в рейтинге? Часто ли подсчитываешь у себя в голове, сколько ещё нужно очков для позиции выше?

– Раньше, когда я только начинала, очень волновалась из-за этого. Сейчас для меня этот момент, разумеется, тоже важен, но я стараюсь относиться к этому более спокойно. Лучше мыслить в плоскости турниров. Так я себе ставила цель выиграть до конца года турнир Большого шлема.

– И это почти удалось. На юниорском Ролан Гаррос ты остановилась на стадии полуфинала. Довольна этим результатом?

–– Нет. Полуфинал – это тоже высокий результат, но я рассчитывала на кубок. Не передать словами ощущения, когда ты стоишь на пьедестале, играет гимн России и ты держишь в руках кубок. Идут мурашки по коже! Мне хотелось снова почувствовать это.

– Ролан Гаррос проводился в формате «пузыря», когда спортсмены и тренеры полностью изолированы. Трудно было в эмоциональном плане?

– Я и в обычных условиях не особо бы выходила на улицу, так что не особо. Единственное, что ощущалась, так это строгость. Если бы кто-то покинул пределы «пузыря», это грозило бы снятием с турнира. Как только мы прибыли в отель, сдали тест на коронавирус и не выходили из номера, пока не стали известны его результаты. Еду приносили каждому в номер. Трансфер организовывался с подземной парковки, чтобы спортсменам не выходить за пределы отеля. Само собой, никуда не пускали без масок.

– Такая строгость с другой стороны даёт чувство безопасности...

– Конечно. Никто не знает, как может развиться болезнь у каждого из нас. У кого-то всё проходит без симптомов, а у кого-то в тяжёлой форме. Спортсменам нужно быть осторожнее в десять раз, потому что осложнения от коронавируса – например, поражение лёгких - могут стоить карьеры.

– Удалось ли встретиться с сестрой, которая также участвовала на Ролан Гаррос, но уже взрослом?

– Да, и я очень рада этому, потому что мы давно не виделись. Был забавный момент, когда наши матчи прошли на соседних кортах. Диктор дважды назвал фамилию - Кудерметова – зрители, наверно, были в замешательстве.

– Сильно ли пострадал международный календарь в теннисе из-за коронавируса? Знаешь ли ты где будешь выступать дальше?

– Сейчас такая обстановка, что в любой момент могут снова закрыть границы, и календарь действительно пострадал. На этой неделе я вылетаю в Шарм-эль-Шейх, где буду выступать в 15-тысячнике (турнир с призовым фондом в 15 тыс долларов – ред.). Что дальше – пока сказать не могу. Никто не загадывает наперёд.

СЕРЕНЕ ЗАВИДУЮТ

– Вы с Вероникой похожи по характеру?

– Нам все говорят, что мы разные. Блондинка и брюнетка. Но лично я так не считаю. Мы обе спокойные и бесконфликтные в обычной жизни - и в то же время неуступчивые на корте. Жажда победы нам досталась, думаю, от папы.

– У вас разница в возрасте – шесть лет. Это влияет на то, как вы общаетесь?

– Нет. Мы всегда на равных. Мы же всё-таки сёстры.

– Кого в теннисе ты ставишь себе в пример помимо сестры?

– Мне нравится, как играет Серена Уильямс. Хотя она крупная по комплекции, она играет в очень активный теннис. После её подач соперницы не успевают бегать за мячами. Я всегда держу в голове, что нужно так же идти вперёд на мяч и быстро реагировать. Мне кажется, такой стиль мне подходит.

– Как ты относишься к разговорам, которые возникают после каждой крупной победы Серены Уильямс? Что она чуть ли не стероидах.

– Думаю, что в первую очередь они вызваны завистью. Те, кто не могут выиграть сами, пытаются раздуть этот момент.

– Понятно, что масштаб несопоставим, но слышишь ли ты подобные разговоры на своём уровне о себе?

– Да. После крупных побед начинают говорить много всего разного – иногда об удивительных и откровенно странных вещах. Я спокойно к этому отношусь и иду дальше своей дорогой.

– Ты сказала, что играешь в активный теннис с самого начала. Как так получилось? Из-за характера?

– Мне не нравится проигрывать, как и любому другому спортсмену. Даже когда ты участвуешь на первенстве России для юниоров, чувствуешь, что каждая девочка борется за каждый мяч и делает всё возможное, чтобы выиграть. Всем хочется ощутить вкус победы. Когда у тебя такая жажда идёт с самого детства, это очень хорошо. Так будет проще перейти из юниоров во взрослые.

– Как ты планируешь этот переход для себя?

– Лично мне хочется перейти во взрослые как можно скорее, но из-за правил придётся подождать до 2022 года. Хотя периодически мне удаётся выступать на взрослых соревнованиях – ближайший турнир в Египте как раз из таких. Не думаю, что полноценный переход будет для меня резким. Ощущаешь разницу первые два турнира, а на третий уже адаптируешься.

ИСПЫТАНИЕ ЕГЭ

– Чем ты себя занимаешь помимо спорта?

– Стараюсь проводить время с близким людьми. Большинство своих подруг я знаю ещё с трёх лет, но часто видеться с ними не получается из-за тенниса. Ты постоянно в разъездах. С одной стороны, встречаешься с огромным количеством новых людей, с другой, не видишь близких.

– Какие сериалы ты смотришь?

– Вообще я не любитель сериалов. Мне иногда советуют, но если мне не нравятся первые 10 - 15 минут первого эпизода, то дальше я не смотрю. Из последнего что зацепило – «Отель «Леон», который показывают на СТС. Очень нравится, как играют Нагиев и Баринов. Но чаще всего я трачу свободное время, чтобы просто полежать и отдохнуть, сделать уроки, погулять с подружками.

Ещё я пересматриваю свои матчи. Ищу моменты, где могла бы сыграть лучше. Параллельно просматриваю статистику - сколько процентов на первой подаче, сколько брейков, сколько двойных эйсов.

– Помимо этого, наверняка идёт разбор игр с папой.

– Да. После каждого матча, когда мы уезжаем с арены, кушаем, приводим себя в порядок, мы уже обмениваемся мыслями, что у меня получилось и что – нет.

– Всегда ли хочется обсуждать?

– Иногда нет. Бывают такие матчи, где всё однозначно, где много чего не получается – и ворошить у себя это в голове нет никаких сил. Но всё равно заставляешь себя это делать, потому что так ты помогаешь самому себе.

– Когда ты просматриваешь записи матчей, заранее знаешь, где ошиблась? Или же узнаешь об этом уже на видео?

– Как правило помню знаю заранее. Когда ты столько тренируешься, всё настолько доходит до автоматизма, что ты остро ощущаешь любой сбой. Мне кажется, это у всех так. Любая ошибка моментально запоминается.

– Тяжело ли тебе совмещать теннис с учёбой?

– Временами да. Но я заставляю себя заниматься, потому что без учёбы никуда. До восьмого класса я каждый день ходила в школу, занималась с репетиторами, а теннисом только в свободное время.

– В этом году тебе предстоит ЕГЭ?

– Да. Даже не верится, что заканчиваю школу. Стараюсь сейчас найти время на подготовку. Собираюсь поступать в Российскую государственную академию в Москве, хочу учиться на тренера по теннису.

– Будут ли поблажки при поступлении, учитывая твоё портфолио?

– Не знаю. Единственное, что мне можно не беспокоиться из-за биологии. Действует правило, что чемпионам Европы и мира достаточно сдать обязательные предметы – математику и русский. Это очень большой плюс. Многие знакомые говорили, что сдавать биологию очень тяжело.

– В России ты живёшь на два города – Москву и Казань?

– Да. Живу в Москве, в Казань приезжаю к бабушке, на турниры. В сентябре участвовала в первенстве и чемпионате России. Также временами тренируюсь в казанской академии тенниса.

– По твоему мнению, в Казани есть все условия, чтобы здесь появлялись спортсмены твоего уровня?

– Разумеется, в плане инфраструктуры здесь всё есть. Важно добавить к этому желание как спортсменов, так и тренеров. Без желания ничего не добиться. Разумеется главное - чтобы у игроков и тренеров было желание.

– Теннис – спорт для богатых?

– Да, это недешёвый вид спорта. Если ты попадаешь на уровень сборной России, то много расходов берёт на себя федерация – но добираются до этого только единицы. Нужно оплачивать тренера, перелёты, гостиницы, экипировку. Ракетки, струны, перетяжка, намотки – всё это стоит денег.

– Как ты провела время пандемии? Могла ли тренироваться?

– В первую очередь я просто отдохнула от тенниса, ничем не занималась. Потом перешла на лёгкие нагрузки. Стала заниматься фитнесом, прыгать со скакалкой, делать пробежки. Когда начали открываться корты, я уже перешла на грунт. 

– После такой паузы пришлось вспоминать как играть в теннис?

– Нет, в этом плане помогла имитация – это когда ты имитируешь движения ракетки при ударе без мяча. Даже если были какие-то проблемы на первой тренировке, на второй они уже пропали. Самое главное, чтобы была техника.

– В этот период у тебя случилась травма, из-за которой ты пропустила месяц. Это из-за прерывистого графика?

– Это было в июле. Мы вышли на грунт в Москве после дождей. Вся площадка высохла, кроме одного участка у сетки. При скользящем движении моя нога попала туда и затормозила. Так я подвернула ногу. В принципе, для тенниса это рядовая травма.