Российский тренер возглавил польский клуб. Он следит за «Кузбассом» Вербова и взял бы Бедножа на Олимпиаду

Интервью с Дмитрием Скорым.

43-летний российский специалист Дмитрий Скорый на прошлой неделе возглавил польский клуб «Радом», в котором раньше работал ассистентом главного тренера. Команда сразу прервала 5-матчевую серию поражений, но спасти сезон будет сложно: «Радом» занимает 11-е место и находится в пяти очках от зоны плей-офф, имея тяжелейший календарь.

Скорый большую часть своей игровой карьеры провёл в Сургуте, откуда уехал в Гданьск и встретил будущую супругу. Сейчас они растят сына и дочку, у которых двойное гражданство. Впервые мы пообщались с Дмитрием осенью 2018 года во время клубного чемпионата мира. То интервью можно прочитать здесь. Сегодняшний разговор – о польской системе подготовки молодых игроков, влиянии коронавируса на лигу и реакции польской общественности на критику Бартоша Бедножа со стороны Владимира Алекно.

– Дмитрий, вы знали, что Роберт Прыгель планирует уйти в отставку?

– Нет, для всей команды это стало сюрпризом. Разумеется, я видел, что он сильно переживает из-за результатов. К сожалению, они были не такими, какие ожидали от команды спонсоры и болельщики. Наверное, в какой-то момент Роберт решил, что с него хватит. Он собрал команду и объявил, что подаёт в отставку. Думаю, для него это было непростое решение, потому что «Радом» – его родной клуб, он в нём играл, а с 2013 года входил в тренерский штаб. В городе его все знают и очень уважают.

– Зато у вас теперь есть шанс проявить себя в элитной лиге.

– Да, жизнь продолжается и команде нужен был новый тренер. Я благодарен руководству клуба за доверие. Но я испытываю противоречивые чувства. Потому что заменил своего товарища, который перед прошлым сезоном позвал меня в Радом в качестве ассистента. Мы с Робертом давние и хорошие друзья.

– Какую задачу перед вами поставило руководство клуба на остаток сезона?

– Конкретной задачи нет. Но внутри команды она понятная: бороться в каждом из пяти оставшихся матчей и попробовать заскочить в плей-офф.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация (@cerrad_enea_czarni_radom)

«ВСЕ МАТЧИ ПОЛЬСКОЙ ЛИГИ ПОКАЗЫВАЮТ ПО ТВ»

– Как на «Радоме» отразилась ситуация с коронавирусом?

– Мы, наверное, единственная команда, которая не побывала на карантине. У нас переболел один игрок, но в этот момент у него была травма голеностопа – он был дома, не контактировал с командой. Поэтому нам разрешили продолжить работу. Самая большая проблема в том, что полностью сломался календарь и график подготовки. Иногда мы узнавали об отмене и переносе матчей накануне или вообще в день игры. В этом сезоне получается всё на бегу, на скаку.

– Польские клубы проводят матчи без зрителей?

– К сожалению, да. На играх может быть только обслуживающий персонал. В этой ситуации спасает телевидение. Расписание строится так, что все игры в прямом эфире показывает Polsat Sport. Матчи обычно проходят в выходные и ставятся на три временных слота – 14:45, 17:30 и 20:30. Насколько я помню, в прошлом году был подписан контракт между лигой и каналом, по которому клубы получат больше денег от продажи телевизионных прав.

– На российском волейбольном рынке коронавирусный кризис почти не сказался – контракты остались на прежнем уровне. А как в Польше?

– По нашей команде могу сказать, что комплектация велась в последний момент, потому что было непонятно, каким будет бюджет. Многие спонсоры во время первой волны коронавируса взяли паузу, чтобы оценить масштаб проблемы и определить объем финансирования, который они могут выделить команде в новых условиях. Знаю, что во многих клубах были похожие проблемы. Где-то бюджет сократился, где-то игроков попросили пойти на сокращение зарплаты.

– На сколько процентов?

– Не располагаю такими цифрами. Думаю, всё индивидуально. В целом создаётся впечатление, что игроки среднего класса пострадали побольше, а на топ-игроках кризис не отразился – в некоторых волейболистах настолько заинтересованы, что могут и повысить зарплату. Всё зависит от клуба и от спонсора. В пандемию одни фирмы разоряются, а другие чувствуют себя нормально и даже богатеют.

– В России волейбольные клубы обычно финансируются либо из региональных бюджетов, либо государственными корпорациями.

– В Польше похожая ситуация. Часть денег даёт город, часть – крупные государственные компании. «Варшаву» спонсирует нефтяная компания Orlen, она как «Лукойл» в России. «Скру» поддерживает энергетическая компания PGE, «Заксу» – химическое предприятие Grupa Azoty. Понятно, что у этих команд приличные бюджеты. Остальные клубы ищут частных спонсоров. У «Радома» есть и частный спонсор (компания Cerrad, которая производит керамическую плитку), и государственная энергетическая группа Enea. Поэтому полное название команды Cerrad Enea Czarni Radom.

В этом плане показ волейбола по телевидению – большое подспорье для менеджеров клубов. Они приходят к серьёзным спонсорам не просто с просьбой безвозмездно помочь, а с определённым продуктом. Фирма гарантированно получает рекламу на ТВ. Учитывая, что волейбол – один из самых популярных видов спорта в Польше, у спонсоров есть интерес.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от (@cerrad_enea_czarni_radom)

«РАЗВЕ МОЖНО НЕ ЛЮБИТЬ ЛЕОНА?»

– Следите за чемпионатом России?

– Стараюсь, хотя сейчас свободного времени стало меньше. С большим интересом слежу за «Кузбассом», где работает Алексей Вербов. Мы с ним давно знакомы. Его мама была тренером Ленинградской спортшколы, и он ребёнком с нами постоянно ездил на все соревнования. Потом мы один сезон даже поиграли вместе: Белгород отдал его в аренду в Сургут, где он начинал свою карьеру как либеро. Тот сезон 2004/05 – один из самых памятных в моей карьере. У нас была очень дружная команда. В составе были Роберт Прыгель, Лукаш Каджевич, Антон Куликовский, Костя Брянский. Помню, вышли в плей-офф, но там попали на «Белогорье» и быстро вылетели.

– Есть желание поработать в России?

– Конечно! Думаю, это нормальные амбиции каждого тренера. Россия, Польша, Италия и, пожалуй, Бразилия – самые топовые чемпионаты, в которых все хотят поработать.

– Как в Польше отреагировали на критику Бартоша Бедножа со стороны Владимира Алекно?

– Я видел, что все польские ресурсы перевели ваш материал. Всё, конечно, было подано с громкими заголовками и вызвало большой резонанс. В Польше следят за игрой и карьерой Бедножа, тем более в преддверии Олимпиады. Вокруг него уже было много разговоров, когда Витал Хейнен не взял его на главные турниры после яркой игры Бартоша в Лиге наций. Всем интересно, чем закончится эта история.

– Хейнен сказал, что в олимпийской команде место гарантировано только Михалу Кубяку. Надо полагать, и Вильфредо Леону. Кого бы вы ещё взяли из доигровщиков?

– Бедножа я бы взял. Да, сейчас он на спаде, как и вся казанская команда, но в своем лучшем состоянии он бы пригодился в Токио. В «Модене» он во втором сезоне отлично смотрелся. Возможно, он ещё не до конца адаптировался в России.

– А четвёртый доигровщик – Шалпук, Кволек или Сливка?

– Наверное, Сливка. Он сейчас выглядит очень прилично. Плюс появился Камил Семенюк. Именно на них сейчас во многом держится игра «Заксы».

– А Беднож в Польше вообще звезда?

– Так скажем, он известный волейболист, но пока ему далеко до Мариуша Влажлы или Бартоша Курека. Чтобы обрести статус звезды, ему нужно играть за национальную сборную. У него есть перспективы стать звездой. Это подтверждает тот факт, что с ним работает агентство Левандовского.

– Вы сказали про Влажлы и Курека, но как-то умолчали про Леона...

– Потому что Леон уже король! В Польше его приняли и полюбили. Да и разве можно его не любить? Хороший парень – весёлый, скромный, культурный. Отлично играет в волейбол и не звездит. Когда я познакомился с ним лично, на меня он произвёл именно такое впечатление.

– Как у Польши появилось так много молодых и перспективных доигровщиков? Расскажите о польской системе подготовки.

– Самых талантливых ребят со всей Польши собирают в местечке Спала, где расположена школа-интернат под эгидой польской федерации волейбола. Ребята там учатся и много тренируются. В прошлом сезоне молодёжная команда играла во втором по силе польском дивизионе, но заняла последнее место и вылетела – против мужиков им играть ещё сложно. Сейчас у Спалы две команды в третьем дивизионе.

Пополняются эти команды из филиалов центральной школы по стране. Создана программа по воспитанию молодёжи, за реализацией которой следят кураторы из федерации. Плюс детские тренеры получают финансовую поддержку. Региональные школы обеспечиваются учебными материалами, пособиями и всем, что нужно для тренировок: блокираторы, кольца для связующих, тумбы. Наверное, всё это в комплексе даёт результат. Ну, и в какой-то степени удача – периодически бывает такое, что в той или иной стране рождается талантливое поколение.

– В «Радоме» играет двукратный чемпион мира Давид Конарский. У него есть шансы на Олимпиаду?

– Когда он приходил к нам перед сезоном, он точно озвучивал такую цель. Думаю, он не теряет надежды. Да, результаты «Радома» не впечатляют, но его опыт и мастерство ещё могут послужить интересам сборной Польши. В России сейчас играет один из его конкурентов в борьбе за место в сборной – Мачей Музай. Как я понимаю, у него пока тоже не всё идеально складывается.

«ПОЛУЧИЛ КРАСНУЮ КАРТОЧКУ ЗА ВЫХОД НА ПЛОЩАДКУ С ФОТОАППАРАТОМ»

– Всегда говорят, что российский чемпионат – это мощь и сила. Как бы вы охарактеризовали польскую лигу?

– В Польше более техничный и терпеливый волейбол. Если неудобно, нужно отыграться от блока и повторить атаку – думаю, это важнейшее правило для многих команд. Это связано с тем, что в своё время в Польше было буквально нашествие итальянских тренеров. Они привезли свою волейбольную культуру и стиль игры. Уверен, что и в России происходят изменения с появлением нового поколения тренеров – Туомаса Саммелвуо, того же Алексея Вербова. Тем более они общаются и обмениваются опытом с европейскими тренерами, используют какие-то фишки, которые нравятся. Это помогает развиваться им самим и вносит новые штрихи в игру российских команд.

– Топовые тренеры готовы делиться опытом?

– По крайней мере, я отказов не получал. Когда «Зенит-Казань» приезжал в Польшу, Владимир Алекно без проблем пускал меня на тренировку. Общался и с Марком Лебедевым, и с Андреа Гардини. Подошёл к Андреа Анастази попросить разрешения посмотреть тренировку, а он такой: «Переодевайся, будешь помогать на тренировке».

– Недавно Анастази получил условную дисквалификацию и реальный штраф за оскорбительные высказывания в адрес судьи и соперника. У вас такие срывы бывали?

– Я достаточно темпераментный во время игры, но красная карточка пока только одна, причём довольно курьёзная. «Сувалки» играли важнейший матч. Судья в решающий момент зафиксировал после нашей атаки аут. А видеопросмотров тогда не было. И надо же тому случиться – фотограф, стоявший за рекламными щитами, сделал фотографию этого момента, на которой чётко видно, что мяч попал в поле. Я схватил его фотоаппарат и побежал к судье. Показываю: «Ну, вот же – мяч в поле!». Но это был неофициальный челлендж, судья не принимал такой аргумент и просто показал мне красную карточку за излишние эмоции.

– Кто из тренеров оказал на вас наибольшее влияние?

– В плане формирования волейбольной философии, наверное, каждый понемногу внёс свой вклад. Но я бы отметил тренера по физической подготовке Сергея Алексеева, который сейчас работает в Казани. Дважды мы вместе с ним работали в клубах и оба раза я делал качественный скачок в игре. Он и в плане техники прилично помогал и физически я чувствовал себя оптимально. Когда я только стал тренером в первой польской лиге, частенько с ним консультировался, потому что у нас не было тренера по физподготовке – за всё отвечал главный тренер. Благодарен Николаичу за помощь.

– Футбольный тренер Леонид Слуцкий как-то сказал, что «главный тренер – самая одинокая профессия на свете: тебе никто не может помочь, потому что ты живешь в своем внутреннем мире».

– Не соглашусь с ним. Наверное, это просто характер этого человека. Безусловно, профессия ответственная и нервная. Ты всё должен держать под контролем – и работу тренера по физподготовке, и деятельность статистиков, и целую команду из 14-ти игроков. Ответственность давит, но семья и друзья способны помочь – хоть ты работаешь на атомной станции, хоть главным тренером.

– Когда вы сейчас стали главным тренером, что первым делом попытались сделать?

– Поднять командный дух. Звучит банально, но когда один за всех и все за одного – работать проще. Это приоритет. Ещё один важный момент – вакцины уверенности. В спорте это победы. Можно говорить красивые слова, но когда два-три поражения, в голове появляются плохие мысли. А в плане волейбола, конечно, очень важна игровая дисциплина.

– Можно приказывать, а можно просить игроков что-то сделать. Какой метод вам ближе?

– Когда мы играли, достаточно было того, что тренер или президент клуба накричит в раздевалке и напугает штрафом. Все получали взбучку и шли работать – не было другого выхода. Сейчас совсем другое поколение игроков и другие времена. Агенты, контракты, все всё знают. Через страх работать уже никого не заставишь. Нужно либо заинтересовать, либо убедить. И тогда они будут работать. Знаю это по своему опыту.

ДОСЬЕ «БО Спорт»
Дмитрий СКОРЫЙ
Дата рождения: 21 января 1978 года
Место рождения: Балаково (Саратовская обл.)
Карьера игрока: «Белогорье» (Белгород) – 1994/95; «Торум» (Сургут) – 1995 - 2000, 2001/02; «Самотлор» (Нижневартовск) – 2000/01; «ЗСК-Газпром» (Сургут) – 2002 - 2007; «Халкбанк» (Анкара, Турция) – 2007/08; «Гданьск» (Польша) – 2008/09; «Газпром-Ставрополь» (Георгиевск) – 2010/11; «Автомобилист» (Санкт-Петербург) – 2011/12; «Динамо-Янтарь» (Калининград) – 2012/13; «Сувалки» (Польша) – 2013/14. 
Карьера тренера: «Сувалки» (Польша) – 2015 - 2018 (главный тренер); All-Star Volley – 2018 (директор по развитию); «Радом» (Польша) – 2019 - 2021 (старший тренер); с 14 января 2021-го – главный тренер «Радома».