«Ты будто становишься заложником своей зарплаты». Панин – о деньгах, психотерапии и переменах в «Салавате Юлаеве»

Большое интервью с капитаном уфимской команды.

У защитника «Салавата Юлаева» Григория Панина сохраняется на льду образ грубого хоккеиста, который так и норовит влететь и опрокинуть соперника как можно сильнее. При этом в жизни Григорий совсем другой – позитивный и открытый игрок. С ним можно поговорить о проведённом отпуске, деньгах и даже поиске психотерапевта – темах, казалось бы, для многих интимных.

Весной капитан «Салавата» подписал с клубом новый двухлетний контракт. Григорий играет в Уфе с 2017 года. За это время он успел объездить всю республику, но пока так и не выиграл титул. В ноябре Панину исполнится 36 лет, и он допускает, что текущий контракт может стать для него последним.

Сейчас Григорий грезит третьей победой в Кубке Гагарина и уверяет, что проблемы прошлого сезона сделали «Салават Юлаев» лишь сильнее.

«БРАЛИ ВОДУ ИЗ БАЙКАЛА, КИПЯТИЛИ И ЧАЁК ЗАВАРИВАЛИ»

– Григорий, как вы провели отпуск этим летом?

– Очень насыщенно. Побывал на Бали, куда обычно ездят покуражиться, потусоваться. Но не я. У меня было природное, захватывающее путешествие. Потом были на Мальдивах с моей девушкой, а также в Дубае и на Байкале. Бали и Байкал оставим такими столпами, значимыми для путешествий. Там было очень красиво и круто. Природу мы вместе любим.

– Пару лет назад вы провели отпуск мечты, посетив уйму стран. Сейчас, вероятно, подобное повторить было сложно?

– Сейчас невозможно. Мы это планируем. Надеюсь, следующим летом получится.

– Были сейчас какие-то проблемы, связанные с пандемией?

– На Бали – да. Мы в Джакарте пять дней просидели на карантине. А так только тесты везде сдаёшь перед вылетом куда-то и показываешь документы на границе. В принципе, всё было нормально. Опять же, Европа, Бали – это всё красиво, здорово. Но что касается России, невероятная у нас природа. Многие об этом знают, а многие не знают. Я каждый раз в этом убеждаюсь.

– Первый раз на Байкале были? Какие главные впечатления?

– Нет, второй. Первый раз я был зимой. Там есть такой остров Ольхон и бухта – невероятно красивое место. В целом на Байкале очень красиво и круто. Мы подъезжали к озеру, доставали стульчики, брали воду из Байкала, кипятили и чаёк заваривали.

– В России для вас остались места, где точно хочется побывать?

– Остались Камчатка, Карелия. На Алтае и в Крыму я был. Красноярск. В России ещё достаточно мест. Тот же самый Дагестан. У меня есть друг, который присылает оттуда видео, там тоже какие-то невероятные виды. Всё никак не можем собраться. Ещё буквально недавно увидел такое – плато Путорана. Это тайга, между Красноярском и Норильском. Там есть природный заповедник, куда практически не ступала нога человека. Я хочу там побывать. Там супернепроходимые места. Ни людей, ни связи, ни чёрта там нет. Есть такая задумка. Потому что, всё равно, Камчатка – это туристические маршруты. А до плато Путорана ещё нужно постараться добраться.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от Григорий Панин (@panin_57)

– Вы ещё говорили, что очень любите башкирскую природу. Удалось ли изучить какие-то новые места? Или уже везде побывали?

– Был маршрут до водопада Атыш. Но чтобы туда проехать нужна высокая машина. Там почти бездорожье, особенно если дождь прошёл. Ещё мы ездили в сторону – Айский фонтан, река Ай, Большие Притёсы и ещё Лаклинская пещера. Эти места первый раз посетил. А до этого в той части был не раз.

– А чем запомнился Бали?

– Путешествием по водопадам. Оказалось, что там куча водопадов. И ко всем есть достаточно хороший пеший маршрут. Вот чем отличается Россия от европейских или индонезийских стран. В Европе и вот на Бали конкретно во все туристические места есть классная дорожка. Есть определённая инфраструктура. Ты пришёл на водопад – там тебе и попить, и поесть, и потанцевать. Всё есть – и невероятно красивое место. 

В России - реально дикий отдых, где ты переключаешься. Я после спорта переключаюсь. Этим мне и нравится Башкирия. Но про неё вообще отдельный разговор. В России тебе нужно доехать, своими ножками дошлёпать, где-то даже забраться. Кстати, на Бали, помимо водопадов, я забрался на вулкан Агунг высотой в 3 километра. Часов 10 я, наверное, в пути был – это вверх и вниз. Ещё на вершине часик посидел, потому что туда забираются и встречают рассвет. Мы пришли на час раньше. А там пятачок такой, что можно посидеть на плато. Нам невероятно холодно было, ветер. Я чуть задницу себе не отморозил. Но самый кайф, конечно, был, когда солнце начинает восходить. Непередаваемые впечатления. Будет о чём рассказать внукам.

– А в целом в мире какие ещё главные отметки остались?

– Эверест. Это уже после завершения карьеры. Кто-то туда приходит и несколько раз подняться не может. Там идёт чисто борьба за свою жизнь на восьмитысячниках.

«ТЯЖЕЛО НАЙТИ ХОРОШЕГО ПСИХОЛОГА»

– За последние годы сколько ещё гор удалось покорить?

– В основном в Башкирии – Иремель, самая высокая. Айгир, Ямантау. Но здесь много всяких гор. Они достаточно невысокие. Это тур выходного дня – я выехал на машине с утра, приехал, забрался, спустился и уехал домой. Это не требует специальной физической подготовки, просто желание и возможности.

– Вы говорили три года назад, что желание покорять горы было связано с некой депрессией, пустотой. У вас был экзистенциальный кризис?

– Может быть. Но сейчас я это связываю с наполнением наоборот. Я понимаю, что тогда так думал, а сейчас это меня, наоборот, наполняет, переключает. У меня какое-то спокойствие. Вы можете себе представить, что мы сейчас живём в мире гаджетов и без телефонов свою жизнь уже не представляем. Потеря или поломка телефона – это какая-то депрессия. А там ты идёшь – телефон не работает. Ничего не работает. Вокруг тебя одна природа. Ты наедине со своими мыслями, если никого там рядом нет. Даже если кто-то рядом – всё равно наедине.

– Не анализировали тогда, с чем была связана пустота?

– Наверное, с тем, что в жизни рядом не было человека, с которым тебе хорошо.

– В последние годы люди в России чаще начали обращаться к психологам, к психотерапевтам. В спорте клубы тоже могут прибегать к их услугам. Вы обращались к специалисту?

– Обращался. И к психотерапевту, и к психологу. Много к кому. Это хорошая и нужная вещь. И спортивный психолог. Все они нужны. В первую очередь, чтобы твоя личность и голова были здоровы. Но найти хорошего практикующего и опытного психолога – это реально проблема. Реально подобрать специалиста, который откроет для тебя что-то новое. Чтобы ты сам в себе что-то узнал.

«МЕНЯ НИКТО НЕ ЗАСТАВЛЯЛ РАССКАЗЫВАТЬ О ВАКЦИНАЦИИ»

– Вы в инстаграме рассказывали о своей вакцинации. И пост был очень похож на рекламный. Вас кто-то попросил так отрекламировать вакцинацию?

– Меня никто не заставлял. Честно. И никто не заставлял вакцинироваться. Я много читал и с ребятами разговаривал, которые за вакцину и против. И принял решение, что нужно в любом случае вакцинироваться. Все эти статьи про побочные эффекты... В любом случае, здоровым я в нашем современном мире точно не умру. В любом случае что-то будет. Но если у меня на данный момент есть возможность себя обезопасить, то лучше я это сделаю, чем не сделаю. Простое объяснение. А что будет на срезе 5 - 10 лет – посмотрим.

– А вы сами как долго приходили к тому, что нужно вакцинироваться?

– Если бы была возможность вакцинироваться вообще зимой, в декабре, пока ещё этого информационного фона не было, я бы сделал это раньше. Но потом пошёл этот шум, ты начинаешь читать, анализировать, взвешивать – один одно написал, другой - другое, все учёные, все ведут какие-то исследования. Вот это немножко оттянуло.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация (@panin_57)

– Как к вакцинации относятся иностранцы? Они тоже вакцинировались «Спутником»?

– На самом деле, я не знаю, кто вакцинировался. В Европе же другие производители. А в клубе не было принуждения. Я просто элементарно подумал, что это нужно для сезона. Каждую неделю сдавать тест перед выездом в Европу затруднительно. А так у меня будет сертификат, могу показать: ребята, всем хэллоу, у меня тут QR-код. То же самое, если я захочу куда-то, допустим, вылететь.

– Вы ощущали на себе какие-то последствия коронавируса?

– Самые главные последствия – это какая-то тотальная апатия. Потеря работоспособности, энергичности, ничего не хочется. На физических способностях по–любому это сказалось. Я заметил, что очень сильно ничего не хотелось. Сейчас уже всё, энергетическое наполнение нормально.

– Как боролись с этим?

– Да никак не боролся. Шёл сезон, а там хочешь не хочешь себя надо заставлять.

«САМОЕ КРУТОЕ, ЧТО МОЖНО НАДЕЛАТЬ КУЧУ ОШИБОК И ИСПРАВИТЬ ИХ»

– Насколько труднее стало восстанавливаться с возрастом? Используете ли какие-нибудь лайфхаки?

– Стал использовать один лайфхак. Когда ложишься в постель, то ноги выше сердца должны быть на 5 см. Это, в принципе, полезно людям, особенно за 40 - 50 лет. Так лучше отток крови от ног.

– Позволяете себе расслабиться в отпуске или уже нет? Поесть больше обычного, выпить.

– Я себя в питании ограничиваю и слежу за ним. А в отпуске, конечно, я себе позволял какие-то вещи – и выпить позволял, и перекусить. Но это всё в пределах разумного.

– Можете подробнее рассказать о питании?

– Питание настолько индивидуально, что каждый человек его сам подбирает для себя. Я прихожу к тому, что все эти специалисты, диетологи, «проктологи», на самом деле, советуют такие вещи, которые могут быть полезны совершенно не всем. Что может быть полезно мне, то может быть не полезно вам. Это такая затратная вещь – биохимический анализ крови, там тебе делают раскладку. Но я поступаю так. Во-первых, что-то начинаю употреблять, что-то исключать из своего питания и методом тыка понимаю, что у меня хорошо усваивается, что мне помогает, что мне даёт энергию.

Это более правильный подход, чем говорить: «Так, ешь траву. Не ешь мясо». Или - не ешь говядину или свинину. Конечно, есть какие-то каноны. Но лучше, когда человек сам к этому приходит. А он приходит, когда ему это надо. Если не надо – будут жрать, толстеть, вести неправильный образ жизни. Значит, ему так в этот момент комфортно и нужно.

– Как долго сами приходили к оптимальному режиму питания?

– Долго. С опытом, с ошибками. Только через ошибки. Их столько нужно сделать и столько шишек набить, чтобы со временем пришло осмысление. И это самое крутое, что можно наделать кучу ошибок и исправить их.

«ХОККЕЙ – ЭТО МОЙ БИЗНЕС»

– Как много вы бегаете сейчас? Столько же, сколько и три года назад, когда начали активно заниматься бегом?

– Нет, я подготовку поменял. Я бег использую как восстановительный элемент, загрузку мышц-антагонистов. А так, в принципе, бег – это не хоккейные мышцы. Но они тоже должны работать.

– Каждый день бегаете или как?

– В данном тренировочном процессе я чередую 15-минутный восстановительный бег после тренировки с велосипедом. Допустим, день я бегаю, а день кручу велосипед. Или день я бегаю и два кручу велосипед. Именно аэробайк. Но это лично меня касается. Основная масса вообще не бегает. Но мне бег нравится. В отпуске я просто выбегал на 40 минут. По пляжу, допустим, пробежаться или в лесу – это кайф.

– Сколько обычно пробегаете за 40 минут?

– У меня нет такого, чтобы я стремился побить какие-то рекорды. Это же для удовольствия делается. Ты не задыхаешься, можешь послушать музыку, с кем-то по телефону поговорить в наушниках. Хотя и есть небольшой соревновательный момент у меня. Если я вижу, что пробежал 6,70 километра, то добегу до 7-ми, пусть это и будет больше 40 минут.

– Марафоны больше не пробегали? Не было желания улучшить время в 3 часа 30 минут?

– Больше не было. Но в прошлом году в Крыму я около 17 километоров пробежал за 1 час 20 минут. После этого длинные дистанции не бегал. Но я там пробежал, потому что уже засиделся, вроде неделю ничего не делал.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация (@panin_57)

– Вы говорили, что покорение гор и тот же бег были связаны с определёнными жизненными целями. Какие сейчас цели стоят перед вами?

– Кубок Гагарина. Мне уже 36 лет будет. Я даже не знаю, сколько мне ещё осталось. Хочется как можно дольше продлить свой срок. Это основная цель. Горы, реки и поля – это всё здорово и круто. Но есть непосредственная моя работа. И это самая главная вершина. После неё можно знаете как громко забить гвоздь.

– У вас был ресторан в Казани пять лет назад, который закрылся. Вы тогда говорили, что он сильно мешал заниматься хоккеем, как потом поняли. В Уфе уже не было желания вновь попробовать открыть какой-то бизнес?

– Нет, я занимаюсь своим делом. Хоккей – это мой бизнес. Я в него вкладываю своё здоровье.

«ОСТАЁТСЯ ЖИТЬ, ЛИБО СОЗДАВАТЬ НОВЫЙ ПРОФСОЮЗ»

– Вы уже не первый год высказываетесь насчёт профсоюза игроков КХЛ. Год назад говорили, что профсоюз фактически ворует деньги игроков.

– Кинули нас! Профсоюз юридически так составил документы, что, выходя оттуда, ты свои деньги подарил, которые туда вложил. Они вроде как тебе должны быть на пенсию отложены. А они отложены кому-то на карман. Это если коротко. Моя позиция остаётся неизменной. Наверняка они проделывали какую-то работу, отстаивали кого-то. Но не может же быть так, что, выходя из профсоюза, тебе говорят, что мол, извини и до свидания. Но в этом виноваты мы сами. Потому что никто не читал этого устава. Никто даже им не интересовался. И никто не думал о последствиях. Поэтому если сейчас и создавать какой-то рабочий коллектив, то он должен представлять интересы спортсменов, а не интересы профсоюза. А в итоге наоборот - под соусом интересов спортсменов создавался предыдущий профсоюз.

– Как ситуация за год поменялась? Вы говорили, что собираетесь судиться.

– Там куча историй вокруг этого. Но в том то и дело, что профсоюз юридически обложился так, что к нему не подкопаться. Всё объясняется одной фразой: ваши проблемы с выходом – это ваши проблемы. Остаётся жить. Либо создавать новый профсоюз, который будет возглавлять человек, который реально будет болеть этим делом, реально не зависеть ни от кого и реально отстаивать права спортсменов. Потому что сейчас приходит новое поколение.

– Вы уже год примерно учитесь в ВШТ. Сделали ли для себя какие-то открытия за это время? Что нового узнали?

– Открытий кучу сделал и ещё предстоит изучение материалов. Но на тех курсах, на которых я был этим летом, мне было очень интересно. Это теория и методика подготовки, ведение игры, взаимодействия, воспитательного процесса, подбора упражнений. Куча материала, который нужно изучать. Но для себя я много чего почерпнул именно для подготовки, уже будучи таким зрелым спортсменом. Многое я изменил.

– Новые знание сейчас можно на льду применять?

– Можно, но, чтобы применять это должны быть не поверхностные знания. Изучить – это одно. А применить – другое.

«ПРИДЁТ ВРЕМЯ, КОГДА Я ПЕРЕЧИТАЮ ВСЮ ШКОЛЬНУЮ ЛИТЕРАТУРУ»

– Вы говорили, что достаточно много читаете мотивационной литературы, что-нибудь о бизнесе. Сколько спортсменов не спрашивал, практически у всех аналогичный ответ. Почему так? Мало кто читает художественную литературу, классику…

– Думаю, это запрос. Тоже задавал себе такой вопрос. Я начинал читать классику – Достоевского, Булгакова. И, читая эти произведения, я их не понимал. Соответственно, я к этому ещё не пришёл. До этого нужно дорасти. Это школьная литература, которую ты в школе либо читал, либо не читал. Но, когда я читал, это не представляло для меня интереса. А интерес представляли именно какие-то жизненные запросы. У меня были психологические запросы, познание себя, мотивация, ещё что-то. Я оттуда черпал информацию, которая реально мне в жизни помогала. Но, думаю, придёт время, когда я сяду и перечитаю всю школьную литературу и классиков.

– Что из последнего прочитанного могли бы посоветовать?

– «Антихрупкость» Нассима Талеба. Очень интересная и классная книга. Прочитал «Джедайские техники конструктивного общения». «Наука о сексе» Курпатова Андрея. И вот у меня висят – «Цифровая трансформация Китая», «Основы маркетинга». Из художки ещё зимой читал, грузанула меня эта книга – «Замурованные. Хроники Кремлёвского централа». Это Иван Миронов, он сам отсидел в Кремлёвском централе. Его подозревали в покушении на Чубайса. Вот его три книги прочитал по итогу.

– От книг по той же психологии у вас нет ощущения, что это всё фикция? Тебе просто говорят делать и жить так-то. Но на деле люди почти не меняются и уж точно их не сможет изменить какая-то книга.

– Как раз в книжке по психологии я вычитал такое понятие, как критическое мышление. Ту информацию, которую ты получаешь, нужно подвергать сомнению. Тебе говорят, как делать, но это же не значит, что делать нужно именно так. Это говорит о том, что ты можешь применить это на своём опыте. Если сработает – хорошо. Не сработает – просто попробуй по-другому. Книжки – это всё здорово, круто. Это получение новой информации и, возможно, кругозор твой расширяет. Но практика и жизнь, порой, может диктовать совершенно другие условия и правила. Тут только через свой личный опыт.

«НЕ МЫ ПРИДУМАЛИ ТАКИЕ ЗАРПЛАТЫ»

– Вы подписали с клубом новый контракт и пошли на понижение зарплаты. Легко согласились с этим?

– Быстро мы сошлись во всём. Я понимал, что зачем мне куда-то рваться, когда здесь меня знают. Знают, как меня использовать. Я тоже знаю, как использовать свои качества. Переговорили и не было какого-то напряжения или затяжки.

– Если продолжать говорить о деньгах, то каждый год в СМИ просачиваются зарплаты игроков «Салавата», да и других клубов. Как вы в целом относитесь, что зарплаты становятся достоянием общественности?

– Лига старается быть прозрачной, чтобы все видели, кто сколько зарабатывает, зачем и почему. Я спокойно к этому отношусь. Если кому-то нравится считать или как-то обсуждать чужие деньги – ради Бога. Мы же не залезаем лично кому-то в карман и их не воруем. Мы все зарабатываем честно, своим трудом, потом и кровью. Да, нами могут быть в каких-то играх недовольны. Но это непростая работа. Тут помимо физической нагрузки, ещё и эмоциональная.

Также есть и куча других профессий, в которых люди достойны получать большие деньги. Но мы же не можем сказать – давайте платите нам меньше. И так сейчас в лиге потолок сделали, намного все контракты обрезали. Если общий уровень считать, то за два года на процентов 60, если не больше, все контракты у спортсменов стали меньше. Из-за этого, я думаю, и привлекательность лиги снизилась. Но, если так решило руководство, то так тому и быть. 

– А как относитесь к критике больших зарплат хоккеистов, да и в целом спортсменов? Что вы ответите человеку, который возмущается, что те, кто просто «катается по льду», «пинает мячик» и так далее получают такие деньжища?

– Во-первых, наверное, не мы придумали такие зарплаты. Это исторически сложилось. Мы занимаемся таким видом спорта, который достаточно высокооплачиваемый. И вообще сейчас популярные виды спорта высокооплачиваемые. Ты будто заложником своей зарплаты становишься. Сколько тогда должен получать спортсмен? Я не знаю. Если взять этого условного человека и спросить: «А если ты был бы мной, чтобы ты ответил? Вот ты получаешь 20 миллионов. За что ты получаешь эти деньги?». Это такой достаточно скользкий и сложный вопрос. Ещё раз повторюсь, что мы не воруем эти деньги и они достаются также эмоциями и травмами.

– Многие также возмущаются тем, что в России почти весь профессиональный спорт фактически содержится на бюджетные средства, а не на частные.

– Так это же специфика государства. Если в других странах это определённый бизнес, то у нас вот так. Может быть, кто-то и когда-то сделает из этого бизнес. Но пока практика показывает, что это не бизнес, а популяризация здорового образа жизни. Чтобы дети, глядя на спортсменов, не сидели где-то в подъездах, не кололись, чтобы у них были определённые цели, чтобы они тоже хотели чего-то добиваться. Это очень важная социальная составляющая. Это определённая политика для здорового общества, для нашего будущего. Все же хотят своим детям самого лучшего – кто-то учится, кто-то спортом занимается.

– Внутри команды этот вопрос зарплат в целом часто обсуждается? Вы же наверняка сами знаете, кто сколько получает? Для вас это важно так же, как для журналистов и болельщиков?

– Для меня вообще неважно, если кто-то получает 10 миллионов, а кто-то 100. Значит каждый столько заслужил. У нас цель немножко другая. Есть вещи важнее денег. Вот олимпийский чемпион – ты им на всю жизнь останешься. Это пипец как круто, помимо денег. Чемпион мира – пипец как круто! Обладатель Кубка Гагарина, если ещё и взял его два, три раза – это очень круто. К тебе отношение уже другое. И когда спустя 100 лет о тебе будут где-то говорить, ты уже что-то из себя будешь представлять. За деньги не купишь Кубок и звание. Только своей упорной работой и командными действиями.

– То есть это уже вопрос наследия?

– Конечно. Вот почему у меня так переговоры легко складывались? Понятно, что деньги – важная часть. Они в нашей жизни играют весомую роль. Но мне хочется ещё, пока я здесь, чтобы и команда что-то выиграла. И самому в этом участие принять.

– Вы, наверное, знаете, что в последний год в республике непростая ситуация с финансами. Известно, что в клубе были задержки по зарплатам. Как сейчас?

– Сейчас нормальная ситуация. С нами рассчитались и заверили, что всё будет хорошо.

– Сейчас не чувствуется, что в новом сезоне могут быть какие-то проблемы? Особенно на фоне футбольной «Уфы». Денег на спорт в регионе практически нет.

– «Салават», в любом случае, – это социальная политика. Башкирия – это хоккейный регион, в первую очередь. Я катаюсь по всей Башкирии и даже в отдалённые уголки и встречаю много людей, которые и узнают, и болеют за «Салават». Этот вопрос здесь не стоит. Потому что для людей, которые живут и в Башкирии, и вообще болельщики находятся по всей России, – это очень важная составляющая. Те мальчишки, которые тут занимаются, всё равно же ходят смотрят. Конечно, у них наверху существуют определённые финансовые проблемы. Но, думаю, они решаются.

«МНЕ ХОЧЕТСЯ ВЫИГРАТЬ КУБОК. И НЕВАЖНО КАКИМИ МЕТОДАМИ»

– Подход «Салавата» к комплектации состава может принести Кубок или хотя бы медали? Прошлый сезон показал, что успеха, скорее, добиваются команды без ярких звёзд, а с ровными пятёрками – «Авангард», очень хорош был «Ак Барс»...

– Всё дело в анализе. Думаю, он был сделан по прошлому сезону. Комплектация и системный подход на распределение ролей был направлен на то, чтобы плюс-минус картина во всех пятёрках была ровной. Я согласен, что команда не может строиться на одном звене. Не бывает так, что все пятёрки ровные. Но у каждой должна быть своя задача. На одних силовых игроках не выиграть. В любом виде спорта важны детали.

– Как вы можете охарактеризовать Томи Ламсу, как тренера? Даже спустя год работы он остался не до конца понятной фигурой. Говорят о его системе хоккея. Что это за система?

– Что касается обороны, то с нас требуют, чтобы первый игрок играл активно и агрессивно. В прошлом году первый игрок играл также, но так получалось, что одного было недостаточно. Если говорить упрощённо, то в обороне мы играем активно, чтобы быстрее отобрать шайбу и перенести её в зону атаки. В зоне атаки, если есть возможность подключиться защитнику – он подключается. Руки у нападающих не связаны. Но третий игрок должен быть на вершине, чтобы не было провалов.

– А сам Ламса как-то поменялся за этот год?

– Я могу судить только по тренировочному процессу, а не по каким-то личным его качествам. Наверное, провёл работу над ошибками. Наверное, увидел, за счёт чего мы проиграли и можем выиграть и наши слабые стороны будет подтягивать. А судить, поменялся ли он как человек и тренер можно будет по ходу сезона. Он же не один там. У него есть ещё помощники, которые поиграли на высоком уровне и были уже тоже главными тренерами с регалиями и званиями. Главный тренер несёт на себе самую большую ответственность. И ключевые решения принимаются им. Но помимо него есть же штаб тренерский, куда входит и тренер по физподготовке, также важно взаимодействие с доктором. Плюс есть руководящий состав.

Тут все – Ламса-Ламса. Наверняка вертится всё не вокруг одного тренера. Это один большой механизм, где главный тренер со своей фамилией просто несёт основную ответственность и нагрузку. Поэтому и всё говно или регалии потом на главного тренера у нас. У нас, если «Авангард» выиграл, то Боб Хартли – красавчик, молодец. Но помимо него там же тоже работает целая команда специалистов. Даже те же люди, которые работают на арене – тоже составляющая победы.

– Я спрашивал про личное в том контексте, не поменялся ли тренер после года работы и оказанному ему доверию в общении, во взаимоотношении с игроками. Может, увереннее стал? Или, наоборот, более нервным.

– У него и по ходу прошлого сезона никто не видел какой-то неуверенности. Самое основное – я вижу, что прихожу за Кубком. Я уже 150 лет играю, два раза выигрывал, но очень давно. И мне хочется выиграть Кубок. И неважно, какими методами. Есть определённая цель. И если мои личные качества, дерьмовые при этом, будут помогать выиграть – да пофигу, кто что подумает. Это очень важная часть. Если я буду хороший и не помогать, тогда на кой чёрт мои хорошие качества нужны. Если дерьмовые будут помогать – так ради Бога.

– Эркка Вестерлунд в «Салавате» строил игру за счёт самосознания и профессионализма, говорили вы. И такой подход оказался не совсем удачным. А как это было при Цулыгине и как при Ламсе?

– Во-первых, сейчас поколение меняется очень сильно. Уже ребята 2002 - 2003 года с нами тренируются. Даже 2004-й был. Сейчас в хоккее остаются более профессиональные ребята, имею ввиду возрастных. Мы своим примером показываем молодым, как нужно готовиться, как относиться к игре. И ребята уже более профессионально подходят. То поколение, которое не готово было отдаваться, которым другие вещи были интереснее, потихоньку уходит. Ребята заканчивают. Это нормальный процесс отбора и выживания в спорте. 

Что касается Эркки, то он пришёл из Европы. И для него это был первый опыт работы в России. Ему было достаточно тяжело. И Цулыгину не было легко – первый опыт в роли главного тренера. Он тоже набил своих ошибок. Наверняка сделал какие-то выводы. Ламса уже более был к этому готов. Он четыре сезона проработал до этого помощником. Сейчас он тоже проходит становление. И ему приходится сталкиваться с кучей всякой хрени в команде. Это зависит и от коллектива, и от личных качеств. Лакмусовая бумажка – это всегда какие-то поражения, негатив, который в команде происходит. Либо вы начинаете зарываться, либо встаёте на ножки, прижимаетесь жопой к жопе и решаете вопросы. Легко никому не бывает и не было. Ни в одной команде.

– Внутренних раздраев много было за последний год, которые приходилось преодолевать?

– Немного, но были определённые спады. И как раз, что касается Ламсы, когда ноябрьские и декабрьские спады были, он сказал, что всё нормально, мы продолжаем дальше готовиться, никакой паники нет. В принципе, так и произошло. Так и происходит в любой команде. Потому что там же и пандемия была.

– Вопрос о личном так же важен с точки зрения неформального общения, построения внутренней «химии». Вы, как капитан, много общаетесь с тренерами?

– Со всеми общаюсь. В основном, это касается каких-то организационных моментов и игровых. Есть вопросы по ходу сезона – выходной сделать, где-то переключиться, эмоций подкинуть. Много мелочей.

– Вам самому не в тягость быть капитаном и такие вопросы решать?

– Я к этому как-то не приходил. Наверное, само собой получилось. И решение вопросов вообще не в тягость. Мне это даже нравится. Мне нравится смотреть в команде на тех же ребят, кто и как реагирует на ту или иную проблему, неудачу. Это интересный процесс.

«СОПЕРНИЧЕСТВО МЕЖДУ УФОЙ И КАЗАНЬЮ НИКУДА НЕ ДЕНЕТСЯ»

– Вы говорили в 2018 году, что в Уфе хоккей любят больше, чем в Казани. И действительно едва ли не все хоккеисты говорят, что в Уфе – особенная хоккейная атмосфера, и что против «Салават» в гостях играть очень сложно. Как это проявляется?

– Давайте пойдём от обратного. В Казани есть «Ак Барс», УНИКС, «Рубин», «Зенит». Все четыре вида спорта в принципе на виду и достаточно высоких ролях. По ним идёт определённое распределение. В Башкирии есть футбольная команда, но она пока без регалий. И есть «Салават» – фундаментальные команда и вид спорта для Башкирии. Это такое кардинальное различие. Но дух соперничества между двумя регионами в любом случае остаётся и никуда не денется. Чувствуется, что не только мы выходим биться, но и сами болельщики между собой. Даже видео какие-то присылают. Есть у них между собой закусы.

– За четыре года в «Салавате» стали ещё больше ощущать народную любовь, поездив ещё и по регионам?

– Когда я играл в Казани, то такого и не было, чтобы мы куда-то выезжали. Да и там все растворяются – хоккеисты, баскетболисты, волейболисты, футболисты. И народ более пресыщен победами, и что люди у них постоянно мелькают перед глазами. А если взять те города, куда мы выезжали с «Салаватом» после сезона, то, конечно, мальчишки все приходят за автографами. Мамы, папы. Здесь более трепетно относятся к хоккею.

– А нет такого, что, наоборот, из-за такой большой поддержки на вас оказывается и большее давление?

– Конечно оказывается. После проигранных игр. Но все люди разные. Есть те, кто нормально к этому относятся. Есть которые живут этим. Для кого-то это удар личный по самолюбию. Мы всё это прекрасно понимаем.

– Вам писали что-нибудь оскорбительное после вылета от «Ак Барса»?

– Конечно, много писали. В течение двух месяцев писали. Нормально это всё.

– Отвечали кому-нибудь? Или просто читали?

– По-моему, никому не отвечал. Не помню уже.

«ЧЕМ БОЛЬШЕ ПРОБЛЕМ, ТЕМ БОЛЬШЕ ВОЗМОЖНОСТЕЙ»

– А если вернуться к той серии, сейчас уже нет той рефлексии, что была после вылета всухую? И была ли она вообще?

– Конечно. Вылететь в плей-офф – это будто тебя сонного холодной водой облили. Хоть ты и находишься в сознании. Ничего хорошего в этом нет. А сейчас жизнь продолжается.

– Что было в раздевалке после вылета?

– Да ничего, мрак был. Что там может быть? Пустота внутри каждого. Если можно провести параллель с гибелью какого-то человека. Конечно, не так сильно. Ты не плачешь, не убиваешься, но опустошение присутствует.

– Уже прошло много времени с момента окончания сезона. Но как в целом можете оценить прошедший сезон для «Салавата»? Руководство охарактеризовало его успешным за счёт неплохого регулярного чемпионата...

– В принципе, внутрикомандная составляющая была уже более целостной. У нас меньше было проблем. Я уже упоминал книгу Нассима Талеба, которую недавно прочитал – «Антихрупкость». Я анализировал, что может быть такая ситуация – чем больше проблем внутри человека, команды, тем больше возможностей сплачиваться. Через проблемы мы растём. Может быть, нам и не хватило настолько сбивающего фактора, чтобы выстрелить.

– Как думаете, почему Вестерлунда убрали уже после первого сезона, а в Ламсу после 0 - 4 продолжили верить?

– Я не берусь отвечать за руководство. Это моё личное мнение. Во-первых, команда не строится за один год. За это время можно посмотреть, кто какой человек, игрок, кто какую лепту вносит в решение общих задач. У нас есть такая практика – если что-то не пошло, то сразу топором перерубили и давай следующего. Это, я считаю, не совсем правильно. Если человек достаточно добросовестно и профессионально относится своему делу, то ему нужно только время, чтобы собрать боеспособный коллектив. Каждому человеку нужно время для становления, взросления, опыта – для всего. Это как с ребёнком. Если он сделал какую-то ошибку, ты будешь его сразу наказывать? Наверняка сначала что-то скажешь. Это всегда переходит во взрослую жизнь, только там всё детальнее и закрученнее.

«ПОКОЛЕНИЕ МЕНЯЕТСЯ»

– Что поменялось в команде за время предсезонной подготовки? Как прошли сборы?

– Во-первых, сборы стали сложнее, атлетичнее, активнее. Сделали определённую ставку на это, чтобы все были готовы к активной игре. Практически месяц у нас одна борьба была на каждой тренировке. Мы упражнения один в один, два в два делали на льду. Пока нет смысла говорить, когда мы придём к оптимальной форме. Перед предсезонными турнирами у нас нагрузки немножко сняли. Потом мы наигрывали сочетания звеньев.

– Ушедший Владимир Жарков говорил, что в «Салавате» собираются менять концепцию игры. Что это за концепция и в какую сторону будут изменения?

– Концепция в сторону более агрессивного хоккея. Особенно, что касается обороны. Хорошая оборона – это основополагающее качество любых кубковых команд. Взять тот же «Авангард», который выиграл в прошлом сезоне. Все, кто хочет претендовать на Кубок, уделяют огромное внимание обороне, дисциплине. Но и у каждой команды есть достаточное количество мастеровитых игроков, чтобы те или иные моменты решать.

– На что вы делали упор в июле, ещё до игровых тренировок? Что было самым тяжёлым?

– Для меня, как и для многих, самым тяжёлым оказался тест, который мы сдавали в начале. Ты садишься на велосипед, который в принципе крутить непросто. А там нужно было ещё и выкрутить 8 километров за 11:45. И чем быстрее ты крутишь, тем быстрее устаёшь. Где-то к 12-й минуте у тебя пульс под 190. Это кислородное голодание, предобморочное состояние, тошнота. Некоторые спортсмены слазили просто белые, кто-то крутил на пульсе за 200. А это уже серьёзная нагрузка, которая говорит о твоей готовности к предсезонке, твоём, в принципе, характере. Потому что, когда ты крутишь, начинают возникать мысли: «А нахрена мне всё это надо?». Ну и плюс, когда ты всю тренировку делаешь упражнение один в один, два в два – это определённое напряжение, нагрузка на связки. Это подкрепляется и тренажёрным залом. Предсезонка – это всегда тяжело, какая бы команда не была.

– Перед стартом сборов ещё всегда проходит взвешивание. У кого-то были связанные с этим проблемы?

– Сейчас уже поколение меняется. Сам спорт требует нормального телосложения. Поэтому все уже готовы. Когда с ребятами разговариваешь, все летом отдельные сборы проходят. Кто-то с тренерами. Я, Хохряков и человек 12 пацанов с «Ак Барса», «Амура», «Авангарда» такой группой тренировались. У нас и зал, и лёд был. Все приходят плюс-минус в оптимальном состоянии, уже готовыми к сборам. Такого не было, что кто-то приходит разобранным. Также у нас отпуск был длительным. Уже сам организм начинает требовать какого-то движения.

– Болельщики любят шутить про лишний вес Хартикайнена. Он нормальный приехал?

– Харти всегда нормальный, какой бы он не был. На него смотришь – такой, вроде, плотный. Но его физическое состояние одно из лучших в команде.

– Вы ведь ещё тренировались в Казани в лагере Бурмистрова. Там сильно нагружали себя?

– В этом году мы работали со своим весом, поэтому нагрузка была приличной.

– После таких дополнительных сборов вы лучше чувствуете себя по ходу сезона? Вы ведь, наверное, не всегда так тренировались до сборов?

– Я тренировался, кажется, вообще всегда. Это же твой профессионализм личный. Как ты к себе относишься, к своему телу. Насколько долго хочешь играть в хоккей. Насколько долго ты хочешь выступать именно на профессиональном уровне. Если есть желание – ты будешь это делать. Нет желания? Будешь искать причины и придумывать какие-то отговорки.

– Подобные тренировки нужно согласовывать с тренерским штабом?

– Нет, конечно. Ты делаешь то, что тебе нужно. Опять же, ты можешь проконсультироваться с каким-то тренером, чтобы не загнать себя. Ко всему нужно подходить с умом. У меня был такой пример после того, как я пробежал марафон. Я хорошо к нему подготовился и прилично его пробежал. Но затем на протяжении полсезона именно хоккейного я приходил в себя. Длительные и цикличные виды спорта противопоказаны хоккею. Потому что хоккей – это рваный вид спорта.

– Второй год подряд команда проводила сборы в Уфе. Есть ли какие-то проблемы, связанные с этим? Или никакой разницы нет?

– Наоборот, здесь больше моментов для восстановления. Когда ты приезжаешь в ту же самую Финляндию, то под конец, где-то уже через неделю начинаешь думать, как бы скорее вернуться. А здесь и тренажёрный, и игровой залы, лёд. Всё здесь есть, что нужно. Если кто-то травму получает, то здесь всё быстрее и восстанавливается, и решается.

– А в чём преимущество сборов в той же Финляндии, Чехии, Словакии? До пандемии клуб ведь стабильно ездил летом за границу.

– Конечно, пандемия внесла свои коррективы. Преимущество в вывозе в другую страну для того, чтобы тебя в городе ничего не отвлекало от подготовки. Но всё зависит от профессионализма. Можно и в городе заниматься, чтобы ничего не отвлекало.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от Григорий Панин (@panin_57)

– Вы перед стартом предсезонных турниров выбирались с командой на пейнтбол. Как часто подобные тимбилдинги проводятся? Кто был инициатором?

– Пейнтбол провели в первый раз. Это было тренерское решение. Классно они сделали, чтобы после напряжённой недели ребята получили эмоции, переключились, отдохнули. Изначально мы вообще пришли во дворец спорта на тренировку. А нам такой сюрприз.

– Кто лучше всех «воевал»?

– Дам там вроде как все Рэмбо оказались. По разговорам, когда заканчивалось какое-то боевое действие – все наубивали, настреляли. Кто-то делится полученными ранениями. Шарик пейнтбольный всё равно же прижигает.

ДОСЬЕ «БО Спорт»
Григорий ПАНИН
Амплуа: защитник
Дата рождения: 24 ноября 1985 года
Место рождения: Караганда (Казахстан)
Карьера: «Лада» (Тольятти) – 2002 - 2007; «Ак Барс» (Казань) – 2007 - 2014; ЦСКА (Москва) – 2014 - 2017; «Салават Юлаев» (Уфа) – с 2017 года.
Достижения: обладатель Кубка Гагарина (2009, 2010), чемпион России (2009, 2010, 2015), серебряный призёр молодёжного чемпионата мира (2005), обладатель Континентального кубка (2008), обладатель Кубка континента (2015, 2016, 2017).