Игрок «Белогорья» купил более 100 (!) пар кроссовок, работает с личным тренером и живёт на дивиденды

Интервью с Валентином Кротковым.

30-летний либеро Валентин Кротков пять сезонов отыграл в казанском «Зените», с которым завоевал десятки трофеев, но так и не закрепился в статусе первого номера. 

В прошлом году он вернулся в «Самотлор», где провёл прекрасный сезон: вошёл в тройку лучших принимающих регулярного чемпионата России и был хорош в защите. Он помог Нижневартовску показать лучший результат за последние полтора десятилетия, и вновь получил приглашение из топ-клуба – в новом сезоне он будет выступать за «Белогорье».

В интервью «БО Спорт» Кротков рассказал, у кого в суперлиге самая мощная подача, объяснил, чем Вильфредо Леон круче Эрвина Нгапета и вспомнил, как попал в мир инвестиций.

«НА КОЛЛЕКЦИОНИРОВАНИЕ КРОССОВОК ПОДСАДИЛ АНДЕРСОН»

– Валентин, говорят, что вы – большой фанат кроссовок. Сколько пар привезли с собой в Белгород?

– Три пары игровых кроссовок, три пары – для бега, две пары – ходовые, ещё кроссовки специально для тренажёрного зала и футбола. Ещё взял три пары зимних кроссовок.

– Сколько у вас всего кроссовок?

– Больше сотни пар.

– Невероятно! Откуда такая страсть?

– Познакомился в Казани с Мэттью Андерсоном – и понеслось! У него всегда было много классных и красивых кроссовок. Увлёк меня этим. На самом деле это маркетологи во всём виноваты (смеётся). Постоянно подталкивают нас потреблять, что-то покупать. Трудно удержаться. У меня полно кроссовок, которые стоят в коробках абсолютно новые. Когда-то я их, безусловно, буду носить, но сейчас это в большей степени коллекционирование. Людей с таким увлечением называют сникерхедами.

– Где сейчас покупаете обувь? Практически все крупные бренды прекратили свою деятельность в России.

– На самом деле сейчас ограничиваю себя, но если что-то очень нравится, то заказываю в Штатах. Параллельный импорт работает очень хорошо – частники уже возят кроссовки. У меня есть свой поставщик в Америке. Знакомая девушка берёт 10% от суммы заказа и отправляет посылки. На самом деле покупать напрямую выгоднее. В России игровая пара стоит около 16 тысяч рублей. В Штатах я покупаю за 5,5 тысяч. Вместе с доставкой выходит 7 тысяч. Получается за те же деньги там можно купить две пары. Ну и плюс выбор моделей и расцветок там просто невероятный. Когда был в Америке, сидел в магазине и глаза просто разбегались.

– Какие самые крутые кроссовки в вашей коллекции?

– Из беговых – Nike Joyride Run. Наверное, одни из самых мягких кроссовок – очень комфортные. Из ходовых – Adidas Yeezy Boost. Они уже стали попсовыми. Кто-то их берёт, чтобы казаться модным или богатеньким. Они действительно очень дорогие – оригинал стоит больше 30 тысяч рублей. По дизайну они не очень красивые, но в них ходишь, как в домашних тапочках: не хочется снимать, ноги совсем не устают. Я взял из-за комфорта и высокой износостойкости.

– Вы сейчас отрываетесь, потому что в детстве были проблемы с кроссовками?

– Возможно, одна из причин кроется в этом. Помню, я лет пять в одних кроссовках тренировался. Сначала они мне были большими, потом стали впору, а затем уже начали поджимать. В 2007 году я катал мячи на матчах Мировой лиги в Москве и увидел у Алексея Вербова кроссовки Mizuno с подушкой кислотного цвета. Загорелся и попросил у родителей, которые сделали мне подарок. Это были мои самые любимые кроссовки. В целом технологии идут вперёд и кроссовки становятся всё комфортнее.

«ХОТЕЛ УЙТИ ИЗ «ЗЕНИТА» ЕЩЁ ПОСЛЕ ЧЕТВЁРТОГО СЕЗОНА»

– Ожидалось, что в казанском «Зените» вы станете преемником Вербова на позиции основного либеро. Почему не получилось?

– Я связываю это с недостаточным доверием. У каждого тренера своё видение игрока, его роль в команде. Для меня в этом плане яркий пример – Вадик Лихошерстов. В Казани его видели четвёртым центром, а он поехал в «Динамо» и дважды подряд стал чемпионом, играя в составе. И таких примеров много.

Я не могу себя упрекнуть в том, что не дорабатывал. Наверное, только первый сезон в этом плане был тяжёлый. Это была новая для меня система, новые требования. Потом правила игры были понятны. Работал много, иногда меня даже останавливали.

– В какой-то момент были слышны мнения, что вас слишком много на клубном телевидении и лучше сосредоточиться на тренировках, чем на медийности.

– Меня это вообще никак не отвлекало от волейбола, если вы об этом. Однажды у нас была достаточно долгая съёмка мастер-класса с Бутько и Вольвичем. Кажется, часа полтора потратили. Всё остальное – это 5 - 10 минут. Возможно, кого-то такая активность может отвлекать, но для меня это не было проблемой. Кто-то после тренировки приходит домой к детям – они тоже отвлекают? Нельзя же 24 часа в сутки думать только о волейболе, иначе он превратится в рутину.

Те, кто так говорил или писал в соцсетях, понятия не имели, сколько я работаю. Если бы ко мне были какие-то вопросы по работе, обязательно подошёл бы тренер или кто-то из партнёров со словами: «Слушай, Валя, тебя много в интернете, но я тебя не вижу в зале». Но для этого не было предпосылок.

– Вы провели в «Зените» пять сезонов. Пересидели?

– Возможно. В первый год я эмоционально и технически перестраивался, он ушёл на адаптацию. Во втором и третьем сезонах я играл много, за что благодарен и Алекно, и Вербову. А вот в четвёртом сезоне вообще не выходил. После него хотел уходить, но меня заверили, что всё изменится.

Поначалу всё так и было – я играл против лидеров, мы взяли Суперкубок России. Это было классно, непередаваемые эмоции. Тренеры никогда не отделяют запасных игроков от основных, говорят, что мы одна семья. Но в каждом из нас живёт критик, и настоящее удовлетворение ты получаешь только когда чувствуешь себя по-настоящему причастным к результату. Поэтому когда вновь оказался в запасе, понял, что пора уходить, чтобы не топтаться на месте. Я точно не из тех, кому важно просто зарабатывать деньги, хотя и таких ребят не осуждаю.

Помню, когда мы с Сурмачевским, Земчёнком, Кононовым, Воронковым, Лораном выиграли Мемориал Чайлытко в Беларуси, радовались этому будто взяли «золото» чемпионата России. Казалось бы, первенство водокачки, но мы дорвались до игры, сами добыли этот трофей. Для нас это было важно.

«ЛЕОН ВСЕГДА БИЛСЯ ДО КОНЦА, А НГАПЕТ МОГ ОПУСТИТЬ РУКИ»

– Вы с «Зенитом» завоевали 13 куда более значимых трофеев.

– Тот «Зенит» был просто неудержим! Леон, Михайлов, Андерсон – сильнейшие края мира того времени. Чтобы выиграть игру, достаточно было, чтобы один из них показал свой класс. А когда играли все трое, команду вообще было не остановить. Плюс Бутько, Вербов, Вольвич – потрясающий состав, за игрой которого было приятно наблюдать. Всё работало как хорошо отлаженный механизм.

У меня были потрясающие учителя, я много общался с Леоном и Андерсоном. Мэтт в зале требовательный, строгий, а вне площадки – общительный и дружелюбный. Владимир Романыч, по сути, показал мне, что такое волейбол и как к нему надо относиться. Иногда казалось, что с его стороны слишком много контроля и жёсткости. Хотя и Вербов спрашивал по полной программе.

– Кто круче – Леон или Нгапет?

– Для меня – Лео. И не потому, что он мой друг. У него очень крепкий боевой дух. Он много раз играл через боль, чуть ли не через слёзы. При этом он всегда играет до последнего мяча, бьётся до конца и даже при счёте 19:24 не опускает руки. Для меня это показательно. Кроме того, он очень уверен в себе. Сколько раз в концовках Леон показывал, что у него стальные яйца.

Эрвин  – другой. Если он на кого-то обижался или мы проигрывали, он мог опустить руки. Я замечал за ним такое. При этом многим хулиганистым ребятам стоит поучиться у него. Нгапет выходит на площадку и ведёт себя точно так же, как в жизни: не боится, играет на расслабоне, куражится. Я знаю ребят с хулиганским характером, но когда они выходят на площадку, он у них куда-то пропадает – всего боятся.

– В «Перудже» вокруг Леона тоже собраны крутые игроки. Почему он перестал побеждать?

– Я часто думаю об этом. Вроде всё также – высоко прыгает, сильно бьёт. Но, видимо, уровень защиты в Италии выше. Где блок не ловит, срабатывает защита. У него бывают хорошие игры, когда с ним ничего не могут поделать, но потом находят противодействие, подбирают ключики.

В Европе в целом больше ценятся невысокие техничные парни с классной защитой вроде Нгапета. В России если ты не 2 метра, гораздо сложнее пробиться и заиграть. Таких очень мало. Разве что Паша Тетюхин. У нас другие стандарты – нужен высокий прыжок, сильный удар. Тот же Нгапет может приложиться, конечно, но у него другой козырь – он шикарно видит руки и дырки в блоке, в которые и пролезает.

– Есть ещё Сурмачевский с ростом 193 см.

– Нет, вы что! Может, он сам «Википедию» подправляет, чтобы прыжок казался выше? (Смеётся) Он выше меня, под два метра. Кстати, звонил ему на днях, хотел поздравить с женитьбой – не взял трубку. Андрей, возьми трубку!

«В ПЛЕЙ-ОФФ НЕКОТОРЫМ ИГРОКАМ «САМОТЛОРА» НЕ ХВАТАЛО ЖЕЛАНИЯ»

– «Очень зацепило, что в начале сезона нам напророчили 11 – 14 места», – сказали вы после завершения чемпионата. Но трансферная кампания «Самотлора» совсем не впечатляла.

– Я понимал, что мы будем выше. По крайней мере, я шёл в команду с такими целями уже зная, какие будут игроки. Макс Шпилёв может и не блистал в последние годы, но прошёл школу «Зенита». Он и Бирюков такие противные, неприятные доигровщики, которые лезут во все дырки. Плюс он человек с приёмом. Руслан Галимов высоко прыгает, может сильно ударить – непонятно почему у него не получилось в предыдущих российских клубах. Синица – опытный связующий, поигравший в сборной Украины. Честно скажу, ожидал большего от Максима Сапожкова. Предварительный этап Кубка России показал, что он способен решать, но потом с ним что-то случилось – редко показывал свой потенциал. В этой ситуации очень помог Назар Литвиненко.

В целом классные пацаны собрались, классная атмосфера была. Мы договорились, что будем биться со всеми. К сожалению, в начале чемпионата проиграли «Факелу», «Уралу» и АСК. Но потом набрали хороший ход. Могли быть ещё выше.

– Почему «Самотлор» так неубедительно выглядел в плей-офф? Расслабились после выполненной задачи?

– На самом деле у нас был удачный соперник в плей-офф. С «Динамо-ЛО» надо было побороться, тем более у них были проблемы с составом. Они плохо играли, но мы их отпустили. В Нижневартовске мы были обязаны выигрывать и ехать на третий матч. К сожалению, некоторые ребята уже хотели в отпуск – им не хватало желания. Это первый фактор. А второй – отсутствие Юрия Синицы. Максим Крескин молодец, справился, но Юра более опытный и хладнокровный связующий. Кто ещё после неудобного приёма на последнем мяче сыграет с первым темпом зону за головой? А он так делал.

– Как часто на правах капитана говорили пламенные речи в раздевалке?

– Периодически бывало, иногда нужно было взбодрить команду. Нельзя всю неделю ковыряться в носу, а затем выйти и хорошо сыграть. Иногда приходилось быть жёстким. Возможно, кому-то было обидно и неприятно, но мне хотелось достигнуть высоких результатов –  как личных, так и командных. Хотелось отблагодарить клуб, который при ограниченных финансовых ресурсах создаёт такие комфортные условия для работы.

В то же время когда клуб-аутсайдер начинает давать результат, люди начинают интересоваться его игроками, берут на заметку, начинают следить за статистикой. Ого, оказывается эти ребята в порядке! Ради этого мы играем и стараемся – хочется быть как можно выше как по личной статистике, так и в турнирной таблице.

– У «Самотлора» был самый высокий процент командного приёма в регулярном чемпионате. Как вы этого добились?

– Просто между нами было полное доверие и взаимопонимание. Если я говорил, что возьму стык – я брал. Если говорил, что возьму укороченную подачу, то брал, даже если приходилось бежать из первой зоны в четвёртую. У нас были договоренности и они соблюдались. Тоже самое по защите – Галимов очень часто меня страховал, когда я бросал свою точку и уходил под более прямые удары. Я уже говорил, что Макс – человек с приёмом. Руслан много над приёмом работал – с пушкой, со стеночкой, с другими ребятами. Эти цифры стали следствием работы.

«БЕЛОГОРЬЕ» – ИНТЕРЕСНЫЙ ПРОЕКТ, ХОЧУ БЫТЬ ЕГО ЧАСТЬЮ»

– Вспоминали с Галимовым, как вы от его рук набрали очко в атаке, будучи либеро «Зенита»?

– Рус уже не помнит, а я-то такое точно не забуду! (Смеётся) Единственное, что я мог сделать в том эпизоде – отыграться от блока. Рассчитывал, что будет подстраховка и доигровка. Но получилось так, что попал в крайнюю руку и сделал блок-аут. В старости буду пересматривать. После приёма и защиты очки периодически набираешь, а тут получилось, что выиграл атакующим действием. Ни до, ни после у меня на позиции либеро такого больше не было.

– Сапожков в следующем сезоне будет играть за итальянскую «Верону». Что думаете о его перспективах?

– Надеюсь, найдутся специалисты, которые помогут ему раскрыться и с максимальной пользой использовать выдающиеся физические данные. Но самое главное – ему нужно разобраться со своим внутренним состоянием. Я пытался, но не смог понять, что ему мешает постоянно показывать такую игру как в Кубке России или как против казанского «Зенита» в Ханты-Мансийске. Он может играть намного лучше. Конечно, я желаю ему вырасти в крутого волейболиста.

Максим – хороший и добрый парень. Может быть, даже чересчур. Помню, был момент в игре с «Енисеем». Клец сказал ему грубость и Макс – такой бугай – не смог ничего ответить. У него включился инстинкт самозащиты, и он ушёл в себя. Если бы Клец сказал такое в сторону Шпилёва, Галимова или меня, скорее всего, был бы мордобой. Мы, конечно, вступились за партнёра. Там ещё Саша Янутов вмешался, погасил конфликт. Сказал, что у Клеца иногда падает забрало. Не знаю, извинился Кирилл потом или нет.

– Из «Самотлора» в «Белогорье» перешла целая группа игроков – вы, Галимов и Цепков. Вы знали о переговорах одноклубников?

– Про Юру узнал в январе, когда начали ходить трансферные слухи. А про Руслана где-то в марте. Он ведь сначала продлил контракт с «Самотлором», но потом его выкупили. Разумеется, это просто совпадение. Или скорее результат хорошего выступления «Самотлора», в который мы все внесли вклад.

– Белгород находится на самой границе с Украиной. В связи с этим у вас не было желания аннулировать контракт?

– Мама мне задала точно такой же вопрос. Нет, желания ничего переигрывать нет. Обновленное «Белогорье» – интересный проект. Мне нравятся взгляды нынешнего руководства на будущее, отношение к игрокам. Я хочу быть частью этого клуба. Если бы мне сейчас сказали, что можно уехать, я бы всё равно остался.

– Неужели не страшно?

– Нет, хотя постоянно слышны напоминания о том, что происходит. Кажется, что гремит гром, но это не гром.

– Что вы думаете об изоляции российского спорта?

– Раньше отовсюду звучало, что спорт вне политики, но оказалось, что спорт – это часть политики, один из её инструментов. К сожалению, многим нашим спортсменам придётся похоронить мечты об Олимпиадах, чемпионатах мира и Европы. Я видел новости, что в некоторых видах спорта, в том же теннисе, российских спортсменов допускают под нейтральным флагом, но волейбольный мир оказался не таким дружным. Тем не менее, не стоит отчаиваться. У нынешней молодёжи есть шанс проявить себя внутри страны, стараться выйти здесь на хороший уровень, тем более наш чемпионат остаётся одним из сильнейших в мире.

«САМЫЕ СИЛЬНЫЕ ПОДАЧИ – У ПАНКОВА И СУРМАЧЕВСКОГО»

– Кто сейчас входит в вашу тройку лучших либеро мира?

– Безусловно, Женька Гребенников. В защите он шикарно обрабатывает мячи. Внизу все более-менее умеют играть, а он здорово играет мячи, которые летят выше груди. Также в моём топе американец Эрик Шоджи и поляк Павел Заторский. В целом в защите классно играют французы и японцы. Мяч порой подбивается в считанных сантиметрах над площадкой, но он спасается за счёт готовности и заряженности всех игроков.

– Что думаете о молодом либеро казанского «Зенита» Илье Фёдорове?

– Человек в 19 лет встал в состав и в первом же сезоне выиграл Кубок России. Он совладал со своими переживаниями, эмоциями. У него быстрые руки и ноги, хорошая реакция. Да, финал у него не получился, но будем надеяться, что это небольшое препятствие, которое он преодолеет и станет сильнее. Уверен, что у него большое будущее. Если всё нормализуется, то он и в сборную России попадёт.

– У кого самая сильная подача в суперлиге?

– У Павла Панкова и Андрея Сурмачевского. У обоих мяч иногда камнем летит, даже не крутится. Пытаться доводить такую подачу просто бессмысленно, самое главное – просто подбить. Из планеристов выделю Вадима Лихошерствова. У него хорошая, неприятная для приёма подача с большой высоты.

– Перед игрой наизусть заучиваете, кто в какие зоны подаёт?

– Да, основные направления – обязательно. В некоторых случаях можно смотреть за разбегом, за рукой. Но пока у Панкова что-то будешь высматривать, можно уже мячом по лбу получить!

– Знаю, что вы один из немногих волейболистов, кто работает с личным тренером по физподготовке.

– Да, уже два с половиной года я работаю с Тимуром Дмитриевым и чувствую большой положительный эффект. Мы когда-то вместе играли в сборной Москвы, затем встречались на площадке уже как соперники. Он после завершения карьеры решил стать тренером по физподготовке, ездил учиться в Штаты. Когда он вернулся, предложил мне помочь с предсезонной подготовкой. Мы договорились попробовать месяц, чтобы посмотреть – сойдёмся ли мы как игрок и тренер, подойдёт ли мне его подход, буду я комфортно себя чувствовать.

В первый раз мы часа полтора проводили различные тесты, чтобы понять моё состояние и возможности. Затем я представил все заключения о моих травмах, которые были. Он начал писать персональные тренировки, следить за техникой выполнения упражнений. Мы встречались либо на стадионе, либо на пляже.

После месяца совместной работы я понял, что имею дело с профессионалом, который глубоко погружен в вопрос и помогает мне становиться сильнее. Он знает обо всех моих травмах, об индивидуальных особенностях организма. Он составляет программы упражнений с учётом моих индивидуальных характеристик, микротравм и нашего расписания. И делает всё, чтобы я подходил к каждой игре в идеальных кондициях. Большой плюс в том, что он сам играл. Знает специфику вида спорта, понимает, что человек чувствует на площадке и за её пределами.

– Как в ваших клубах относятся к личному тренеру?

– В «Самотлоре» к этому относились нормально. В «Белогорье» же сначала настороженно восприняли. Спасибо ребятам из агентства Up! Volley, с которым я сотрудничаю, что уладили этот вопрос, объяснили менеджерам и тренерам, что мне это необходимо. Какая-то часть работы, разумеется, идёт и с клубным тренером по физподготовке. В «Белогорье» это Карло Санти и мне очень нравится, как он работает. Он обязательно объясняет специфику каждого упражнения: зачем мы это делаем, для чего делаем. Для меня важно это понимать.

«ПОСЛЕ 24 ФЕВРАЛЯ МОЙ ПОРТФЕЛЬ ПОДЕШЕВЕЛ НА 30 ПРОЦЕНТОВ»

– Артём Вольвич рассказывал, что в мир инвестиций его погрузили Вильфредо Леон и вы.

– Всё началось с Лео. Мы с ним много общались, жили в одном номере на выездах. Он заинтересовал. Самый лучший способ – положить чуть-чуть денег на счёт и начать инвестировать. Сейчас есть даже тестовые счета с виртуальными деньгами, где сначала можно потренироваться, посмотреть, как ценные бумаги реагируют на те или иные события. Я начал читать книжки по теме, прошёл онлайн-курсы. Это свой мир, своя вселенная, свои эмоции. Например, ты изучил документы компании, проанализировал, принял решение купить акции. Когда они начинают приносить деньги, думаешь – вот я молодец! Это не финансовые пирамиды или криптовалюты, где могут легко обмануть. Инвестиции в ценные бумаги куда более надёжны.

– Сколько вы потеряли после 24 февраля?

– У инвесторов есть выражение: пока убыток не зафиксирован, убытка нет. Это же не ставки на спорт, где после матча ты либо выиграл, либо проиграл. Если брать графики за 10 – 15 лет, то рынок постоянно растёт, потом падает, но обычно возвращается наверх.

Какие-то акции в моменте подешевели на 50 – 60 процентов, но перед этим у некоторых был прирост 110 процентов. У меня были такие акции горно-металлургической промышленности. В целом весь портфель подешевел где-то на 30 процентов. Всё было классно, всё зелененьким, а потом покраснело. Понимаю, что сейчас я в минусе, но не переживаю из-за этого. В долгосрочной перспективе всё должно стабилизироваться. Когда ты начинаешь инвестировать, ты должен осознавать подобные риски и уж точно не вкладывать последние деньги.

– Сколько процентов от ежемесячной зарплаты вы направляете на инвестиции?

– Я в целом стараюсь жить не на зарплату, а на дивиденды, на проценты от вкладов. Идеально, когда ты всю зарплату откладываешь и живёшь на дивиденды. Разумеется, не стоит держать все яйца в одной корзине. Что-то идёт на инвестиции, включая недвижимость, что-то – в банк. Да, там небольшие проценты, но это то, что постоянно приносит деньги – вне зависимости от ситуации в мире.

– Недавно инвесторы возмущались, что «Газпром» не выплатил обещанные дивиденды.

– Я продал акции «Газпрома» до всей это ситуации и оказался в плюсе. Понимал, что они не смогут в моменте столько заплатить. В этом году в целом много компаний, которые не выплачивают дивиденды. Получается, что деньги у людей просто пролежали без пользы. Но таковы правила игры – иногда случаются подобные ситуации.

– Сколько времени вы ежедневно тратите на ценные бумаги?

– Ежедневной куплей-продажей занимаются трейдеры-спекулянты. Это сложная и энергозатратная работа. Я, разумеется, подобными вещами не занимаюсь, поскольку на это требуется много времени. Я покупаю ценные бумаги на длительный срок. В свободное время садишься, разбираешь отчёты компаний, смотришь их схемы развития в долгосрочной перспективе. Есть специальные формулы, по которым можно рассчитать, справедлива ли цена бумаги на данный момент. Изучив всё, принимаешь решение – заходить или нет. Если покупаешь, потом сидишь и получаешь дивиденды или купонные выплаты с облигаций. Допустим, за акцию ценой 10 тысяч ты сначала получаешь 100 рублей. Но компания может расти, дорожать и через пару лет ты можешь получать уже 500 рублей за акцию и так далее. У меня это занимает минимальное количество времени. Но это хороший дополнительный заработок, который может обеспечить безбедную пенсию.

ДОСЬЕ «БО Спорт»
Валентин КРОТКОВ
Амплуа: либеро
Дата рождения: 1 сентября 1991 года
Место рождения: Москва
Рост: 194 см
Карьера: «Динамо-ЛО» (Сосновый Бор) – 2009 – 2013; «Самотлор» (Нижневартовск) – 2014 – 2016; «Зенит-Казань» – 2016 – 2021; «Самотлор» – 2021/22; «Белогорье» (Белгород) – с сезона 2022/23.
Главные достижения в клубах: победитель Лиги чемпионов (2017, 2018), победитель клубного чемпионата мира (2017), чемпион России (2017, 2018), обладатель Кубка России (2016, 2017, 2018, 2019), обладатель Суперкубка России (2016, 2017, 2018, 2020).
Достижения в сборных: чемпион мира среди молодёжных команд U21 (2011).