«Не люблю, когда ко мне обращаются «тренер». Сидельников – об уходе Андерсона, прыжках Полетаева и запрете на мат

Интервью с наставником «Зенита».

Петербургский «Зенит» в последние годы борется не столько с соперниками, сколько с собственными проблемами в виде бесконечных травм. В прошлом сезоне команда наконец-то предстала в оптимальном составе и даже выиграла первый круг суперлиги, но затем снова потеряла лидеров, потерпела ряд поражений, и вместо Андрея Толочко команду возглавил Виктор Сидельников, который в своё время выигрывал чемпионат России и Лигу чемпионов с казанским «Зенитом».

Сезон питерцы закончили вне пьедестала, а вот новый для них начался неплохо – даже без Виктора Полетаева, Егора Клюки и легионеров зенитовцы пробились в «Финал четырёх» Кубка 100-летия.

В интервью «БО Спорт» Сидельников рассказал, как вернулся в большой волейбол, почему «Зенит» до сих пор не нашёл второго иностранца и какого стиля будет игры будет придерживаться его команда.

«Не считаю продление Клюки и Полетаева ошибкой»

– Виктор Владимирович, в 2021 году вы тренировали студенческие команды в СПбГУ и говорили, что обратно в профессиональный волейбол особо не тянет. Что потом изменилось?

– Я был заведующим спортивным комплексом университета. Ну, и заодно в нагрузку мне предложили тренировать студенческие сборные вуза. Не скажу, что большой волейбол мне прямо надоел, но я решил набраться сил на более спокойной работе. Потом совершенно неожиданно на меня вышел председатель наблюдательного совета «Зенита» Сергей Фёдорович Хомяков, предложив работу в клубе. Изначально моя задача заключалась в том, чтобы наладить взаимодействие всей спортивной структуры клуба – молодёжной команды, «Автомобилиста» и «Зенита». Официально я был консультантом.

– Что изменили?

– Поменяли подход к формированию «Автомобилиста». Раньше туда приходили ребята из молодёжки и тем же составом играли – не было особого прогресса. Каких-то игроков забирали в главную команду, и они там просто стояли на банке. Сейчас в клубе много талантов – восемь-девять человек входят в разные молодёжные сборные. Поэтому в «Автомобилист» мы взяли нескольких опытных игроков, рядом с которыми ребята должны биться за результат и расти быстрее.

– В прошлом сезоне вы сначала были тренером связующих «Зенита».

– Я работал с молодыми ребятами из «Автомобилиста» и «Зенита-2», а потом директор клуба Владимир Васильевич Самсонов попросил подключиться и к главной команде. Разумеется, тактика оставалась прерогативой главного тренера, я не посещал командных собраний. И Игорь Кобзарь, и Дмитрий Ковалёв уже созревшие мастера, поэтому что-то кардинально изменить в них сложно. Тем не менее, немного корректировали технику передач, обсуждали, как эффективнее действовать в различных игровых ситуациях.

– Вы ожидали, что замените Андрея Толочко на посту главного?

– Честно говоря, для меня такой поворот стал сюрпризом. Я не думаю, что проблема была только в тренере. Несколько лидеров получили травмы, поэтому команда посыпалась. Думаю, в такой ситуации в руководстве клуба посчитали, что коллективу нужна встряска. Мне сказали: «Бери команду и веди дальше». Из-за травм ситуация была непростая и что-то менять было сложно – состав бы собрать на игру.

– Как считаете, вы выжали максимум из команды?

– Возьми мы медаль, можно было так сказать. Но, к сожалению, напасти следовали одна за другой. Травмы сразу двух связующих в плей-офф – жуткое стечение обстоятельств. Кобзарь был героем, когда вышел играть четвертьфинал против «Динамо-ЛО» со сломанным пальцем. Потом эмоции схлынули и травма сказывалась на качестве передач. Плюс пропуск нескольких недель негативно отразился на уровне взаимопонимания с партнёрами. С московским «Динамо» очень серьёзно боролись, но перед третьим матчем Полетаев слёг с температурой 39. В бронзовой серии выглядели неплохо, но проиграли две пятые партии. Самоотверженность была, мотивация тоже, но травмы не позволили Полетаеву, Яковлеву и Клюке показать всё, на что они способны.

– Травмы – злой рок петербургского «Зенита». В храм всей командой сходить не пробовали? У вас ведь был такой опыт в Казани...

– Да, мы как-то ездили вместе в Раифский монастырь и собор Казанской иконы Божией Матери тоже посещали. Помню, в сезоне 2005/06 поломались трое диагональных – Дмитрий Фомин, Максим Проскурня, потом Максим Шпилёв. Кого только не ставили на их место, но сезон спасти не удалось – слишком велики были потери. Наверное, у каждого клуба бывают такие испытания на прочность.

В Санкт-Петербурге вместе никуда не ходили. Может быть, и стоит. А медицинские центры игроки действительно посещают часто. Ну, вот кто мог подумать, что в прошлом сезоне Ваня Яковлев поскользнется на ступеньке, ударится спиной и сломает себе позвонок? Несчастный случай, который серьёзно отразился на команде. Разумеется, во второй половине сезона это был уже другой игрок. Яковлев опасался рецидива, в каких-то моментах берёг себя и перестраховывался. И посмотрите на него сейчас – он просто в огне!

– Полетаев и Клюка много пропускают из-за травм. Это невезение или ошибка клуба, который делает ставку на игроков, подверженных травмам?

– Я не считаю, что это ошибка. Когда стоял вопрос их продления, за дверьми стояла очередь из других клубов, которые хотели их забрать. Все понимают, что это очень сильные и талантливые игроки. Почему клуб должен от них отказываться? Уверен, что они ещё принесут «Зениту» немало пользы. Когда в прошлом сезоне все были в строю, «Зенит» лидировал в турнирной таблице. Есть момент, что очень не хотели отдавать это первое место. Возможно, стоило где-то приберечь ребят, дать им передышку.

Полетаев уже начинает набирать обороты. Он в какой-то степени страдает из-за своих уникальных возможностей. У нас есть специальное устройство, которое замеряет количество и высоту его прыжков. За тренировку Виктор совершает до 15 прыжков выше 80 см. И он этого даже сам не замечает. Количество прыжков у него пока лимитировано, следим за этим. Знаю, что у Ярослава Подлесных из «Динамо» сейчас такая же неприятная травма, он тоже восстанавливается – дай Бог ему здоровья.

С Егором сложнее. Он уже ездил в Италию и Германию, в России и Беларуси показывался лучшим специалистам. Боли есть, а причину никто понять не может. Сроки его возвращения пока непонятны.

«Андерсон не ответил на сообщения»

– Как вы отнеслись к поступку Мэттью Андерсона, который решил разорвать действующий контракт с «Зенитом»?

– Для меня, как и для всех в клубе, это стало большой неожиданностью. После заключительного матча сезона в Новосибирске мы с ним в самолёте сидели на соседних местах и очень много общались. Обсуждали, каким будет новый состав, что стоит поменять в тренировочном процессе. Совершенно не было ощущения, что он собирается уходить.

Когда перед прошлым сезоном мы коллегиально обсуждали разных легионеров, я ратовал за Андерсона из-за его универсальности. И он очень сильно помог, немало игр вытащил. Страшно подумать, что было бы без него. За прошлый сезон ему большое спасибо, но его решение от нас уйти, конечно, сильно разочаровало.

– Он объяснил свой мотив?

– Когда появились новости про «Зираатбанк», ребята ему писали сообщения, но он не ответил.

– Вы что предполагаете?

– Семья, деньги, тёплая погода. По слухам он ушёл в Турцию на больший контракт. Ему 36 лет. Видимо, под конец карьеры хочет максимально заработать. Возможно, сыграл фактор Олимпиады. Мы видели его как доигровщика, а он в сборной США – диагональный. Наверное, захотел провести сезон именно на этой позиции.

– Раньше «Зенит» разрывал трансферный рынок, а в этом году взял довольно скромных новичков. Дело в уменьшении бюджета?

– Не секрет, что в последние годы «Газпром» сокращает всем клубам бюджеты. Это касается и нас, и Казани, и «Факела», и Сургута. Времена непростые и всем приходится ужиматься.

– Ещё одного легионера возьмёте?

– Трудно сказать. У многих легионеров есть страх ехать в Россию – а вдруг возьмут и из сборной отцепят перед Олимпиадой? Есть пример Лаури Керминена и сборной Финляндии. Есть и другие беспокойства. Мол, приеду к вам, а потом закрою для себя чемпионат Польши, плюс у вас еврокубков нет.

Смотрели игроков из дружественных стран. Топовые африканцы и кубинцы на контрактах, сербов уже разобрали. А брать середняка из Бразилии или Аргентины смысла нет. За первое место с ними не поборешься, а деньги просят сумасшедшие – в два-три раза выше рынка. Топовые игроки на контрактах.

Было принято решение, что «Зенит» в этом году никого за большие деньги выкупать не будет. Поэтому пока у нас только Женя Гребенников – безусловно, один из лучших либеро мира. После чемпионата Европы у него был небольшой отпуск, но он поможет нам в «Финале четырёх» Кубка 100-летия.

– Российские клубы обижаются, что «Зенит» часто приходит и выкупает игроков. АСК вообще разобрали до фундамента.

– Так делает не только «Зенит». В этом году были выкупы со стороны «Динамо-ЛО» и того же АСК. Обида клубов понятна, но всё делается легально – они получают денежную компенсацию. Наверное, можно прописывать более серьёзные отступные, чтобы защитить игрока. На самом деле каждый случай индивидуален. Зачастую всё зависит от самого волейболиста. Мы ко многим проявляли интерес, но были те, кто говорил: «Нет, я предан своему клубу и хочу до конца отработать контракт. Закончится – поговорим». Это и игроки топ-клубов, и середняков. Мы же не силой забирали ребят, а только тех, кто сам готов был уйти.

– Работа с кем из легионеров доставляла вам истинное удовольствие?

– С бразильцем Рафаэлем приятно было работать. Он приехал, сначала делал передачи-«пули» в края, пытался играть очень быстро. Постепенно нашли правильный баланс. Мне кажется, мы дали ему определенный толчок в будущее. Он потом заблистал в Италии и выиграл всё, что можно с «Трентино».

Конечно, отмечу связку Ллой Болл – Клэйтон Стэнли. С Ллоем много смотрели видео, разбирали его игру. Он не боялся экспериментировать и пробовать новое. Мне вообще не попадались легионеры, которые бы откровенно филонили. Но всегда бывают ребята, которые просто оказываются не в своей лиге, не понимают, что такое российский волейбол и не могут к нему адаптироваться.

Я сам был в такой ситуации. В сезоне 1998/99 играл в польском клубе «Гожув-Велькопольски», мы взяли бронзовые медали чемпионата в дебютном сезоне. Ребята хотели, чтобы я остался, но руководство мне говорит: «Витек, ты отличный пасующий, но русский стиль игры нам не подходит».

«Сложно работать с теми, кто ищет оправдания»

– В матче первого круга Кубка 100-летия с казанским «Зенитом» у вас на площадке одновременно оказалось четверо блокирующих, в том числе трое – на передней линии. Это заготовка или экспромт?

– Экспромт. Нам нужны были брейковые очки, нужен был блок. Я посмотрел в разминочный квадрат, а там Иван Яковлев и Максим Космин. После игры с «Белогорьем» я дал им возможность восстановиться. У нас сейчас ограниченные ресурсы, поэтому старались стратегически правильно распределить силы. Основную ставку делали на игры против Белгорода. Кстати, тройной блок из центров едва не сработал – там Волков чудом подстраховал мяч в первой зоне, когда остановили Михайлова.

– Ещё вы выпускали на подачу и оставляли на задней линии третьего доигровщика Фёдора Воронкова – прямо как главный тренер сборной Франции Андреа Джани.

– На самом деле эту свою фишку Джани наверняка подсмотрел у меня в 2015 году. Тогда он возглавлял сборную Словении, а я – Беларусь. Мы играли в одной группе в Евролиге и только нам удалось отобрать у них очки. Я регулярно делал подобные замены. Потом Джани начал это практиковать в сборной Германии, а сейчас использует в сборной Франции.

Что касается Словении, то я видел, как зарождалась эта команда. Там подобрался отличный коллектив, яркое поколение. Знаете, в своё время у Нидерландов было восемь человек и они лет пять играли на топ-уровне, выиграли Олимпиаду. Они ушли – и всё: провал. Возможно, так будет и со сборной Словении. Уйдут два-три человека и закончится команда.

– В каком стиле ваша команда будет играть в новом сезоне?

– На сегодняшний день мы вынуждены уходить от силового волейбола, поскольку у нас сейчас нет силовых и высоких нападающих. Наша задача – как можно меньше ошибаться, показывать чистую игру и затягивать соперников в длительные розыгрыши, в которых себя может проявить наш блок. Стремимся к качественной доводке, чтобы больше играть с центрами. Тем более наши связки любят и умеют играть первым темпом.

– С игроками какого типажа вам сложно работать? Может, с дерзкими молодыми или с ветеранами, которые считают, что и так всё знают?

– Возраст не имеет значения. Неприятно работать с теми, кто сачкует. Сложно работать с теми, кто постфактум ищет оправдания. Вот этого я не люблю и не приемлю. Например, игрок говорит, что плохо сыграл и постоянно скидывал, потому что у него плечо болело. А почему ты не сказал до игры, что у тебя плечо болит? Я бы поставил другого, здорового игрока, который смог бы нормально ударить. И не надо будет оправдываться. Уважаю игроков, которые на тренировках всё делают от и до. Сказали сделать 12 повторений – значит, 12. Но некоторые почему-то пытаются обмануть и не доделать какой-либо элемент, делая свою работу бессмысленной.

– Как часто выгоняете игроков с тренировок?

– Такое бывает. В мужском коллективе случаются словесные перепалки, игроки иногда нервничают или не совсем готовы работать. Иногда прошу выйти из зала, прогуляться пять минут, остыть и вернуться назад со свежей головой. Иногда игроку нужно посидеть на скамейке и собраться с мыслями. Это нормально. Ещё я запрещаю на тренировках материться.

– Это же часть нашей культуры.

– Да, но всё должно быть в меру. В наше время, если тренер начинал материться, значит, это был уже пипец – крайняя степень. Сейчас некоторые матом просто разговаривают. Я даже не про игроков говорю. Подростки идут по улице, мальчики или девочки, общаются – мат-перемат! Или где-то ужинаешь, за соседним столиком разговаривают так, что уши вянут. Я и сам небезгрешен, проскальзывает, но стараюсь сократить мат.

Ещё очень не люблю, когда ко мне обращаются «тренер». Это как-то обезличенно. Я же не говорю волейболисту: «Игрок, подойди. Игрок, слушай». Понимаю, что за рубежом есть устоявшиеся обращения «коуч», «сенсей», «аленатори», но мне «тренер» режет слух.

«Пик карьеры – это когда ты решил задачу»

– Ваши тайм-ауты довольно эмоциональны. И в них вы нередко кричите, отчитывая игроков. Почему делаете акцент на ошибках?

– Если мы договорились придерживаться какой-то тактики, но она не выполняется, нельзя промолчать. Например, я сказал Кобзарю сыграть так, а он делает противоположное. «Я тебе что сказал делать?!» – эмоционально говорю в перерыве. Зритель может не понять, что к чему. Часто бывает, что по защите отрабатывали схему, а игроки стоят неправильно – разумеется, в такой ситуации выговариваешь. В разной форме. Иногда при всех, иногда шепчешь на ухо – тренер понимает, кто и как лучше воспринимает информацию. На кого-то надо надавить, а кому-то донести информацию в более спокойной форме.

Что касается крика, то я просто громко говорю. Это все знают и не обижаются. На арене ещё и музыку зачастую надо перекричать. Помню, в студенческой команде девочки сначала остолбенели, и моргнуть боялись, но потом привыкли к громкому голосу.

– По характеру вам свойственно долго держать неудачи или быстро отпускаете такие моменты?

– Я перед матчами, наверное, даже больше переживаю, чем после них. Пытаешься тактически что-то придумать, изматываешь себя, прокручивая в голове всевозможные варианты. После матча обычно бывает опустошение. Безусловно, бывают очень обидные поражения. Сразу после них бывает тяжело сделать какой-то анализ, но ты должен ответить на вопросы журналистов. Причём иногда приходишь в микст-зону, а там тебе корреспондент: «Скажите, а что сегодня не получилось?». Он не смотрел игру, ничего не понимает и задаёт банальный вопрос. Если я профессионально делаю свою работу, почему и корреспондент не может быть профи и задать какой-нибудь конкретный и интересный вопрос по игре?

– Чем отличается ваша работа тренером сейчас и 20 лет назад?

– Здоровья раньше было много. Понятно, что стрессы, пережитые по ходу карьеры, сказываются. Весной во время бронзовой серии в Новосибирске спину так прихватило, что стоять не мог – спасибо врачам, что поставили на ноги. В том числе врачам «Локомотива», которые помогли с некоторыми процедурами.

– Могли бы посидеть на скамейке.

– Во время тренировочного процесса постоянно нужно быть на ногах, иначе никак. Во время игр я тоже должен быть рядом с командой у площадки, в гуще событий.

– В последние годы многие молодые тренеры начинают свою карьеру сразу с суперлиги. Это правильно?

– Не знаю, правильно или нет. Так или иначе, любой тренер должен наделать определенное количество ошибок. Это неизбежно, так приобретается опыт. Я много ошибок наделал в вышках Б и А и в суперлигу пришёл уже подготовленным.

– Какой момент вы считаете пиком своей тренерской карьеры?

– Наверное, вы ждёте ответа, что это победа в Лиге чемпионов с Казанью. Но почему пиком не может быть исторический выход со сборной Беларуси на чемпионат Европы? Мы с 39-м рейтингом на континенте попали в топ-16 команд Европы. Или, например, с «Ярославичем» мы вышли в суперлигу и удержались там практически без денег. Для меня пик – это когда ты решил задачу. И неважно, на каком уровне. Внизу – без денег и топ-игроков – задачи выполнять гораздо сложнее, чем наверху. Некоторые туда не ходят. Но я оттуда поднялся и для меня никогда не было проблемой поработать с более слабыми командами.

– Почему после победы в Лиге чемпионов-2008 с казанским «Зенитом» вы семь лет были не востребованы в России?

– Я бы не сказал, что был не востребован. Я целенаправленно поехал в Беларусь, где мне предложили поднять национальную сборную. Мне это было интересно. Чтобы лучше понять местный волейбол, я сначала возглавил могилёвский «Металлург». Потом три европейских цикла отработал со сборной, плюс с «Шахтёром» один сезон. Тогда была первая попытка интеграции белорусского клуба в российский волейбол. Мне кажется, я внёс серьёзный вклад в прогресс сборной Беларуси. Потом со спокойной душой вернулся в Россию.

– У вас ещё был опыт работы в австрийском и румынском клубах..

– В Беларуси был небольшой контракт с министерством спорта, поэтому нужен был дополнительный заработок. Были переговоры с французскими и немецкими клубами, но они были против совмещения, не хотели постоянно отпускать на регулярные сборы и турниры. В Австрии и Румынии клубы на это пошли.

ДОСЬЕ «БО Спорт»
Виктор СИДЕЛЬНИКОВ
Главный тренер «Зенита» СПб
Дата рождения: 15 января 1963 года
Место рождения: Нальчик
Карьера игрока: «Автомобилист» (Санкт-Петербург) – 1981–1996; «Мёрс» (Германия) – 1995/96; «Страсбур» (Франция) – 1996–1998; «Стилон» (Гожув-Велькопольский, Польша) – 1998/99; «Иску» (Тампере, Финляндия) – 1999/2000; «Белогорье» (Белгород) – 2000/01
Достижения в качестве игрока: чемпион Европы (1983), бронзовый призёр чемпионата мира (1990), чемпион России (1992, 1993), обладатель Кубка СССР (1983, 1989), Кубка кубков (1982, 1983), Кубка ЕКВ (1988, 1989), бронзовый призёр чемпионата Польши (1999)
Карьера тренера: «Динамо-ТТГ» (Казань) – 2001–2008; «Металлург» (Могилёв, Беларусь) – 2008/09; сборная Беларуси – 2009–2011, 2012–2015; «Хот Воллейс» (Вена, Австрия) – 2009/10; «Томис» (Констанца, Румыния) – 2010/11; «Шахтёр» (Солигорск, Беларусь) – 2012/13; «Ярославич» – 2015–2018; «Урал» (Уфа) – 2020; «Зенит» (Санкт-Петербург) – с февраля 2023 года.
Достижения в качестве тренера: победитель Лиги чемпионов (2008), чемпион России (2007), обладатель Кубка России (2004, 2007), бронзовый призёр чемпионата России (2003, 2004).