«Смотрела на себя в зеркало и говорила: «Вероника, я тобой горжусь!» Чемпионский разговор с Кудерметовой

Победа на Уимблдоне, зарплата мужу-тренеру, матчи против сестры и планы остаться в Казани.

Казанская теннисистка Вероника Кудерметова завершила самый успешный сезон в своей карьере: летом она стала чемпионкой Уимблдона, а осенью – Итогового турнира WTA. Обе победы она добыла в паре с бельгийской теннисисткой Элизе Мертенс.

По завершению сезона и возвращению домой Вероника поделилась впечатлениями от 2025 года в интервью «БИЗНЕС Online».

Где Вероника хранит трофей Уимблдона?

Возможность пообщаться с Вероникой Кудерметовой в Казани представляется у нас раз в год. Происходит это в декабре – единственном месяце в году, который свободен у топ-теннисистов. Во всё остальное время у них перелёты, тренировки, турниры – и вообще всё необходимое, чтобы это шоу продолжалось дальше.

Это в футболе и хоккее можно проиграть один матч и спокойно выйти на следующий. Можно даже провалить сезон и всё равно остаться при работе. У тебя есть сразу несколько работодателей в рамках одной лиги. А в теннисе ты предоставлен сам себе. Проиграешь парочку турниров (и не получишь призовых) – и вот у тебя уже нет денег собраться на следующее соревнование. Конечно, у таких опытных спортсменок, как Вероника, с годами появилась «подушка безопасности» и поддержка спонсоров, но суть вы поняли.

Так вот, год назад, в декабре 2024-го, казалось, что у Кудерметовой потихоньку заканчиваются силы. Начинала она сезон в топ-10 мирового рейтинга что в личке, что в парах, а заканчивала без громких побед с травмами и большими вопросами, что делать дальше. Кто бы не заставил Веронику продолжить карьеру – его надо поблагодарить. Ведь за темной полосой последовала светлая.

2025-й год Вероника завершила сразу с двумя престижными трофеями. Первый – это Уимблдон. Трофей турнира Большого шлема – исполнение детской мечты Кудерметовой, сродни победе в Кубке Стэнли для хоккеиста. Такое на Уимблдоне удавалось лишь семи российским теннисистам. И второй – это Итоговый турнир WTA. В нём участвуют лидеры мирового рейтинга.

Как рассказала Вероника, трофей Итогового ещё не добрался до России, но организаторы обещали выслать его. А кубок Уимблдона теннисистке дали сразу. Точнее сказать, это именная реплика – оригинальный трофей остался в Англии у организаторов. Реликвию Вероника привезла в Казань и поручила своему папе, чемпиону России в составе «Ак Барса» Эдуарду Кудерметову подготовить под него специальную полку.

С воспоминаний об Уимблдоне мы и решили начать наш разговор в редакции «БИЗНЕС Online». Перед интервью мы собрали вопросы читателей, которые, разумеется, тоже задали Веронике.

«Готова была сделать паузу в карьере…»

— Вероника, сезон был для вас очень богатым на трофеи в парах — Уимблдон, Итоговый турнир WTA. Можно сказать, что 2025 год у вас был самым успешным в карьере? Или вы какой-то другой сезон считаете таким?

— Не могу сказать, что это был самый мой удачный год… Поскольку я себя все время позиционирую как одиночный спортсмен, для меня самым успешным был скорее 2022. Тогда в одиночном рейтинге WTA я была девятой, в паре – второй.

Безусловно, 2025 год тоже хороший – я выиграла первый турнир Большого шлема в карьере, второй Итоговый турнир WTA. Это тоже приятные бонусы.

Сезоны 2023-го и 2024-го годов для меня были очень тяжелыми в плане эмоций, травм. Так что в начале года я себе поставила дедлайн в шесть месяцев. Если этот срок пройдёт, а мне будет всё так же тяжело, я готова была сделать паузу в карьере… Взяла бы передышку, настроилась и с новыми силами начала заново.

— Всё было настолько серьёзно?

— Да, потому что жизнь теннисиста очень насыщенная. Мы каждую неделю соревнуемся, невозможно выигрывать всё. А все проигрыши мы принимаем близко к сердцу. Последние два сезона у меня было много неудач, и я думала посмотреть на жизнь, на теннис по-другому и дальше пойти. Но судьба решила по-своему. Дедлайн заканчивался как раз после Уимблдона. После того, как нам удалось взять трофей, я уже думала только о продолжении карьеры.

В целом я провела этот сезон более спокойно, более позитивно. Я просто посмотрела на теннис с другой стороны и результаты не заставили себя ждать. Как будто свежим ветерком подуло…

— Больше всего поздравлений получили после Уимблдона или Итогового турнира?

— Уимблдона. Когда вернулась в Казань, много людей приехали меня встречать. Потом была встреча с раисом Татарстана, поездка в Альметьевск, было организовано много разных мероприятий. Было немного напряжно, но в то же время приятно.

— Что вам раис РТ сказал?

— Сказал, что я молодец, гордимся. Было приятно, что оценили мою победу.

— Вы сами для себя осознали, что вы – обладатель Большого шлема?

— Да! Я всегда говорила, что игра в паре для меня не важна, но, честно скажу, после победы на Уимблдоне я никогда не испытывала таких эмоций. Была такая эйфория, когда чуть ли не слезы наворачивались… Сдерживалась, чтобы эмоции не лезли наружу.

Две недели после Уимблдона я смотрела на себя в зеркало и говорила: «Вероника, я тобой горжусь!» Это пока единственная в моей жизни победа, за которую я была очень благодарна самой себе.

«Сидели мужчины с российскими флагами и кричали: «Вероника, Казань, мы с тобой!»

— Вы с детства мечтали выиграть такой трофей?

— Наверное, это мечта каждого теннисиста. Это для нас очень высокое достижение.

— Спустя время как вспоминаете эту атмосферу на Уимблдоне? На трибунах были ди Каприо, принц Уильям, другие селебрити.

— В такие моменты ты не замечаешь, что происходит вокруг. Есть цель – кубок, и ты следуешь только за этой целью, а антураж вокруг остаётся где-то на заднем плане. У спортсменов были отдельные зоны перемещения, куда никто не мог заходить, так что пересечься со звёздами не было возможности.

— Ваша победная серия продолжилась на Итоговом турнире. Он был очень изнурительным для вас: 5 матчей за 7 дней. Это так?

— Он изнурительный в плане того, что это самый последний турнир, мы все были уставшие. Но нам повезло, что мы с Элизе (Мертенс, партнёрша Вероники Кудерметовой – прим.) перед турниром полторы недели находились дома, тренировались без каких-то соревновательных матчей. И успели зарядиться домашней атмосферой. Я чувствовала и по теннису, и по внутреннему состоянию, что мы готовы к турниру.

И вот первый матч: мы начали шикарно, все хорошо, а потом что-то произошло, и мы проиграли. Было очень обидно! Мы не спали до трех ночи, анализировали, как так могло произойти. Редко такие матчи бывают, когда все вроде в твоих руках, а потом победу забирают.

Было неприятие, расстройство, где-то даже психоз. Я говорила: «У нас нет шанса выйти в финал, надо быстрее отсюда уезжать, всё плохо!» Но после проигрыша у нас был день паузы в игре, и мы взяли себя в руки, пошли тренироваться. А потом показали, кто мы такие.

— Отпраздновали? Вас там чествовали?

— Все было как-то скомкано, потому что сразу после матча мы поехали в аэропорт – хотели забыть этот теннис, побыстрее уехать отдыхать. Но что меня удивило на полуфинале: хотя турнир проходил в Саудовской Аравии, было очень много русских болельщиков, российских флагов. Даже трое мужчин кричали: «Вероника, Казань с тобой!» Болели очень активно, с флагами сидели. Большая благодарность им за это, потому что это сейчас это большой риск. Их могли со стадиона попросить выйти… Это многое значило для меня.

«Журналисты спрашивали Элизе: «Как ты можешь играть с русской?»

— Всех успехов вы добились в паре с бельгийской теннисисткой Элизе Мертенс. Какая она в жизни, на корте?

— Какая она в жизни, я не знаю, потому что мы с ней не особо контактируем, у нас только рабочие отношения на корте. Мы ни разу не выходили вместе куда-нибудь поужинать. Возможно, это хорошо: есть рабочие отношения, и всё.

А на корте она очень разумная, никогда не сдается, боец. И работоспособная. На финале Уимблдона в 2021 году, когда мы с Леной Весниной как раз же играли против Элизе Мертенс. Она тогда была в паре с Се Шувэй. Мы вели сет 5:2, у нас было два матчбола, и как раз Элизе всё время была на матчболах. Они никогда и ничего не отдаёт!

— В паре вы лидер или она?

— Наверное, мы обе можем быть лидерами. Но в этом году, мне кажется, я больше брала на себя ответственности. Возможно потому, что это больше мне надо было. У нее уже этих Шлемов сколько!

— Действительно, в парах она выиграла аж пять турниров Большого шлема. То, что она очень титулованная теннисистка, это как-то на вас давит?

— Может быть, в 2022-м, когда я ещё была не совсем опытная, реально боялась, что могу подвести ее. А в этом году я уже добилась определенных результатов, поэтому все было на равных правах, по-моему.

— Как вы напомнили, вы играли в паре с Мертес ранее. Потом вы разошлись, выступали один с другими партнёршами и вот снова сошлись. Не обсуждали с ней этот разрыв сейчас?

— Честно говоря, инициатором того разрыва была я. У нас возникли сложности в коммуникации. Например, она могла уехать с турнира, не предупредив меня. В определенный момент я просто устала от таких вещей. В этот раз она сама написала мне, предложила играть с ней пару. После того, как я поговорила с ней, поняла, что будет лучше для нас забыть все обиды. И, как понятно сейчас, когда у нас два трофея, это решение было правильным!

— Как, кстати, в теннисе складываются пары?

— Всё просто: пишешь человеку «Не хочешь сыграть со мной?», ждёшь его ответа. В туре все друг друга знают, у всех есть телефоны, соцсети.

— Какой-то культурный барьер между вами присутствует? Она из Бельгии, вы из России. На каком языке общаетесь?

— Интернациональный язык среди спортсменов – английский. Мы спортивные темы обсуждаем, разговоров о политике нет.

— А предубеждений против россиян нет из-за геополитической ситуации?

— В 2022 году, когда мы с ней начали играть, эта ситуация началась, и многие местные журналисты спрашивали Элизе: «Как ты можешь играть с русской?» Она отвечала, что у нее в приоритете спорт, результат, что мы спортсмены, а Вероника такая же, как и была вчера. И после этого таких вопросов не поступало. Благодарна ей за такое отношение.

— Следующий год с ней же планируете выступать в паре?

— Да, планируем вместе. У нас такой хороший сезон был, грех расставаться.

«Важно найти это зернышко, ради чего в трудный момент тебе надо подниматься и идти»

— Вы уже несколько раз сказали, что вам хочется дополнить награды в парном теннисе успехами в одиночке. Там у вас получился совсем плохой год? Или какие-то победы для себя отметите?

— Наверно, для меня было два запоминающихся турнира – четвертый круг Открытого чемпионата Австралии и полуфинал WTA-1000 в Цинциннати (США). Если говорить про Australian Open, то начало года было очень тяжелым. Было какое-то непонимание, некая прострация, но работа над какими-то вещами и адаптация в нужные моменты привели меня к четвертому кругу.

А в Цинциннати я до полуфинала дошла, сильных игроков обыграла. Тоже был большой прогресс, потому что на турнире приходилось сталкиваться с различными трудностями и я сама справлялась с ними, без чьей-либо помощи. Это многого для меня стоит. Конечно, хочется, чтобы побольше было таких результатов.

— Что вам как правило мешает побеждать в одиночке?

— Тяжело назвать одну причину. В сезоне много турниров. Иногда дело может быть в какой-то мотивации. Надо найти для себя объяснение, ради чего ты это делаешь. Раньше, возможно, я это делала ради родителей, а сейчас уже осознаю, что ты это делаешь только ради себя. Тебя никто не заставляет. Это лично твой выбор, и важно найти это мотивирующее зернышко, ради чего в трудный момент тебе надо подниматься и идти. И постоянный поиск вот этой мотивации– непростое дело!

— Кажется, что вы часто занимаетесь вот этим самоедством, поиском чего-то внутри. Это так?

— Сейчас уже меньше! Раньше чаще это было. Уже понимаю, что жизнь на теннисе не заканчивается. Наверное, это приходит с опытом, с возрастом.

— У вас было огромное количество матчей в парах, потому что вы с Мертенс всегда доходили минимум до четвертьфинала. Наверняка это силы отнимает. Может, просто у вас на одиночку не хватает энергии?

— Да нет, я физически себя чувствую нормально. Тут больше, знаете, внутреннее. Не физика, а именно внутри, когда ты не чувствуешь, что ты можешь что-то взять.

— Много примеров в женском теннисе, когда и в парах, и в личке успешно выступают?

— Таких примеров немного. Но они есть!

— Вы занимаете 30-е место в рейтинге. Насколько тяжело обыграть 29 вышестоящих теннисистов? Там не собрались непобедимые машины?

— Каждый может обыграть каждого! Раньше мы могли наблюдать, как та же Штеффи Граф первые два круга на Больших шлемах запросто выигрывали 6:0, 6:1, у нее не было конкурентов. А сейчас конкурентная борьба начинается с первого матча на любом турнире. Как война! Возможно, некоторых спортсменок выделяет именно контроль над эмоциями в тяжелых ситуациях. Это качество присуще топовым игрокам.

«Папа говорил: «У меня дочь не будет спортсменкой!»

— Перейдём к вопросам, которые мы собрали у наших читателей. Многие из них касаются вашего пути в спорте. Вообще, большой теннис – это ваш выбор или ваших родителей? Вы не хотели в детстве попробовать себя в других видах спорта, например?

— Я была очень непоседливым ребенком, мне нужно было куда-то свою энергию выплескивать. А в теннис я попала, можно сказать, случайно – за компанию с дочерью друзей родителей. Это был мой первый вид спорта, и мне он понравился. Сначала это было просто как какое-то увлечение, но в процессе я поняла, что хочу заниматься именно теннисом.

Папа говорил: «У меня дочь не будет спортсменкой!» Потому что знал, какой тяжелый путь нужно пройти до вершины. На своем первом соревновании я проиграла в финале, заняла второе место. Родители приехали меня забрать, а я вся в слезах! Папа сказал тогда: «Дочь, не переживай, ты все равно в теннис профессионально играть не будешь».

— Как родители поддерживали вас в детстве, особенно в моменты, когда хотелось все бросить? Какой совет вы дали бы родителям, чьи дети серьезно увлечены теннисом? (Булат Фахрутдинов)

— На ранних стадиях, наверное, нужно задумываться, что перед вами все же ребенок, а не спортсмен. Коммуникация именно как с ребёнком и просто поддержка его. Это очень важно для будущего. Я замечаю, что многие профессиональные теннисисты не общаются сейчас с родителями, потому что в какой-то момент они передавили, сделали своим детям больно. Мне кажется, важнее сохранить нормальные отношения с родителями, чтобы потом пройти всю жизнь рядом, общаться.

— Не рассматривать ребенка как инвестицию, которая должна окупиться?

— Да-да-да, это самое важное! Если ты отдаёшь ребёнка в спорт, не нужно долгосрочный проект строить, потому что это ни до чего хорошего не доведёт.

— Следующий вопрос читателя: «Насколько важна материальная составляющая родителей, чтобы талантливый ребенок попал в сотню лучших, если нет поддержки федерации? Как искать спонсоров? Уходить как Бублик выступать за другую федерацию?»

— Это очень важная составляющая развития и роста любого спортсмена, но в теннисе еще и потому, что надо постоянно ездить в разные страны. Это очень большие затраты.

Что касается Бублика, у его родителей на тот момент не было финансов, он еще был молодой, федерация не могла его обеспечить достаточным финансированием, поэтому он поменял федерацию, ушел играть за Казахстан. Но это происходит ближе к 17-18 годам, а до этого нужно еще дотянуть ребенка, и на плечи родителей ложится очень большое бремя ответственности. Немногие родители могут это выдержать. Поэтому тяжело советовать что-то общее, нужен индивидуальный подход к каждому случаю. Сейчас, к сожалению, такое время, что рассчитывать нужно только на себя.

«Мой совет: лучше личное с работой не смешивать»

— Ваша команда из кого состоит? Наверное, не только тренера вам надо оплачивать?

— Моя команда, которая со мной путешествует, очень маленькая. Это в первую очередь мой муж-тренер. На некоторые турниры беру с собой массажиста-доктора. Также в Казани у меня есть тренер по физической подготовке. Раньше я привлекала психолога, но сейчас от его услуг отказалась.

— Почему?

— На определенном этапе они как-то помогали, но потом у них фокус смещается на финансовую составляющую. Мне показалось, что они уже не решают твою проблему, а просто ходят вокруг да около. Хотя, может быть, я просто не встретила профессионального психолога.

— Вас уже много раз спрашивали об этом. Но тем не менее: то, что вас тренирует муж, какие плюсы и минусы этого? Многие говорят: «Дома о работе ни слова!» А у вас как?

— Дома мы говорим о работе, потому что это наше общее дело. И очень здорово, что в спокойной обстановке можно обсудить какие-то моменты. Это, наверное, плюс.

В начале было очень тяжело, потому что быстрое переключение с семейной жизни на работу мне очень тяжко давалось. Только тебе две минуты назад говорили, что ты хорошая, а вышла на корт – начинают ругаться, поддавливать… Хотя это нормальная обычная работа тренера, но для меня это было очень трудно принять. Сейчас никому не пожелаю, чтобы близкие люди были твоими тренерами, потому что идет конкретно эмоциональный перегруз.

Конечно, мы оба понимаем, что это работа и мы можем где-то сорваться, но это только рабочие отношения. Тут никакие личностные грани мы не переходим. Да, я часто взрываюсь и могу сказать обидные слова ему, но после всегда говорю: «Понимаешь, в этот момент я себя не контролирую, я нахожусь на пике эмоций, и мне нужно их выплеснуть». Но мой совет: лучше личное с работой не смешивать, потому что это может плохо повлиять на психику и на будущее.

— Получается, вы мужу платите зарплату?

— Раньше я платила, а сейчас это наш общий бюджет. Никогда таких вопросов, что деньги мои или твои, нет. Это наш общий заработок. Но если вы спросите, то да, призовые приходят ко мне на карточку. Так положено по регламенту турниров.

— Как между вами распределяются функции? Помимо спорта, есть много организационных вопросов?

— Билеты, гостиницы, транспорт – это моя зона ответственности. На муже лежат визы, какие-то отчётные работы. А вообще, у нас все лела общие и мы стараемся друг другу всегда помогать.

— После неудачной игры что хочется услышать от тренера? Лучше, если он приголубит и скажет: «Тьфу на них на всех, успокойся, ты все равно самая лучшая». Или лучше разбор полетов? Что вас быстрее успокоит и вдохновит?

— Лично для меня было бы лучше, чтобы сначала чуть-чуть остыть, сказать, что ты молодец, все хорошо, а через какое-то время сделать разбор полетов и выяснить, что ты сделал неправильно. Иногда долго отхожу, 2-3 часа требуется побыть одной, успокоиться, а потом я готова к обсуждению матча.

— Кажется, вы на корте, и вы сейчас – два разных человека.

— Да, многие говорят, что в жизни я совсем другая. А когда моя нога ступает на теннисный корт, то я вхожу в комфортное для себя состояние, когда могу полностью отдаться своему делу, сконцентрироваться и выжать из себя максимум. Это мое рабочее состояние.

— Никогда не хотели нанять другого тренера, чтобы муж занимался только административными делами в вашей команде? Тогда легче было бы найти баланс между личным и профессиональным.

— Он всегда был инициатором, чтобы мы взяли себе в команду другого тренера. Мы привлекали трёх тренеров, но долго они не задерживались. Потому что лучше Сергея никто не знает меня! Я с ним с самого детства, он знает, как быстро подобрать ко мне ключик, как меня настроить. Хотя на определенные моменты мы привлекаем тренеров, чтобы был новый взгляд, другое видение.

Сейчас я инициативу и ответственность на себя начала брать, и это позволило мне прогрессировать. Когда ты сам анализируешь свою игру, ты растешь и как спортсмен, и как личность. И на корте результаты стали из-за этого тоже, наверное, изменяться.

— Когда вы всё-таки находите моменты, чтобы побыть мужем и женой, а не спортсменкой и тренером? График же напряженный, постоянно турниры.

— Поскольку мы постоянно путешествуем, часто хочется просто побыть дома, никуда не выходить, просто лечь на диван и ничего не делать. Но таких моментов бывает очень мало, обязательно возникают какие-то дела. У нас нет достаточного количества времени на обычную жизнь. Во время турниров мы можем куда-то сходить поужинать вместе, отметить праздники. Дарим друг другу подарки. Вот мне обязательно цветы нужны, они настроение поднимают.

«Многие смотрят на флаг и спрашивают: «Это что, Италия?» Отвечаю: «Нет, это Татарстан!»

— Какие шансы стать теннисисткой топ-100, если заниматься только в Казани? Нужно ли обязательно переезжать в Москву или в Европу, чтобы добиться успеха? (Булат)

— Думаю, что в любой точке мира можно добиться успеха, если у тебя есть база, где тренироваться, где восстанавливаться. Обязателен хороший грамотный тренер. И важно, чтобы правильные люди окружали тебя. И тогда не важно, где тренироваться. Я не считаю, что нужно переезжать в Москву или в Европу, чтобы попасть в топ-100.

— Оцените условия для тренировок и жизни в Казани с точки зрения признанных мировых столиц тенниса.

— Казань, мне кажется, – один из самых лучших городов для занятия теннисом не только в России, но и в Европе. Здесь большая академия, которое вмещает в себя все: ты можешь потренироваться, покушать, восстановиться, позаниматься физкультурой. Все находится в одном месте, это и комфортно, и красиво. Когда я приезжаю в Россию, все время в Казани тренируюсь.

— Какой город вам понравился больше всего, где хотелось бы жить после окончания карьеры? (Ильгиз)

— Та страна, в которую я хотела бы вернуться как турист, это Япония. Очень там понравилось, культура интересная, люди очень доброжелательные, питание очень правильное, вкусное. Также впечатляет Китай, мы часто туда сейчас ездим. И каждый раз поражает, как быстро они развиваются и делают всё для людей очень комфортным.

А Казань точно один из самых лучших городов для меня, потому что можно и работать, зарабатывать, и просто жить, наслаждаться. Если сравнивать с Москвой, то там жить невозможно, потому что постоянно эти пробки, какой-то сумасшедший ритм, который не всякий человек может выдержать. Когда я закончу спортивную карьеру, планирую жить в Казани.

— Кстати, вы же продолжаете носить брелок в цветах флага Татарстана на сумке на соревнованиях?

— Да, у на сумке с одной стороны висит брелок-сердечко, а с другой стороны – брелок от хоккейного «Ак Барса». Многие смотрят на флаг и спрашивают: «Это что, Италия?» Отвечаю: «Нет, это Татарстан!» Теперь уже многие знают, где Казань находится.

«Есть, конечно, девчонки, которые побольше меня, но не факт, что они на корте будут быстрее»

— Читатель спрашивает: «Современный теннис становится все более атлетичным. Как изменилась ваша работа в зале над физикой за последние годы? На что сейчас делаете основной упор: на силу, скорость, выносливость?»

— Лично моя работа над физикой, наоборот, с каждым годом становится все меньше и меньше. Считаю, лучше качественно выложиться два часа на теннисном корте и потом поработать в фитнес-зале. Мы с моей командой решили, что лично для меня гораздо эффективнее, когда я уделяю больше времени качеству игры на теннисном корте, чем физкультуре.

— Глядя на вас, такую хрупкую, не скажешь, что вы физически крепкая…

— У нас есть, конечно, девчонки, которые покрупнее меня, но не факт, что они на корте будут быстрее и ловчее.

— Какие физические данные должны быть у человека для успешного занятия теннисом?

— Наверное, именно для тенниса важны скорость и ловкость.

— И быстрота реакции, наверное?

— Быстрота реакции именно в принятии решений, но она же не с рождения у тебя, это уже в процессе познания мира происходит.

— Как вы чувствуете, у вас есть потенциал для прогресса?

— В технике, я считаю, у меня все хорошо. Наверное, не помешало бы добавить стабильности, выносливости и спокойствия.

— О чём вы думаете во время матч-бола? Как справляетесь со стрессом в этот момент? Я тоже играю в теннис на любительском уровне. Хотелось бы получить дельный совет от вас. (Ильшат)

— Во-первых, стресс есть у всех, у любого профессионала. Мы все всегда переживаем, и это нормально, с этим надо свыкнуться. Лично мне помогает сформулировать для себя все задачи, которые я хочу выполнить на матче. Это как план игры. Допустим, сегодня я фокусирую внимание на свое поведение или на каком-то другом аспекте. И страхи пропадают, потому что мозг уже сфокусирован на задачах, ему уже некогда бояться. Вот эта фокусировка на свои задачи помогает отметать страхи в сторону.

— А тактики в теннисе много? Или больше на ощущениях получается играть, от себя исходить?

— Мы постоянно друг с другом играем, уже каждого игрока наизусть знаем, но тренер перед матчем может подсказать какие-то нюансы, допустим, смотри: из этой позиции она делает только вот это, попробуй на ее атаку ответить вот так. Конечно, тактика есть, но это не так, что все держится на тактике. Ты выходишь, и игра может что-то другое тебе предложить. Ты должен быстро адаптироваться.

«Посчитала, что совершила за сезон 37 перелётов!»

— Что для вас самое сложное в жизни теннисиста помимо самой игры: перелеты, отели, тоска по дому? Как с этим справляетесь? (Булат)

— И перелеты, и тоска по дому. Постоянно на чемоданах. Как с этим справляешься? Просто свыкаешься с этим, что это твоя работа и по-другому никак не может быть. Если ты хочешь выступать на высоком уровне, это как само собой разумеющееся. Конечно, со временем это дается гораздо тяжелее, стараешься вернуться как можно скорее в Россию, чтобы зарядиться какой-то домашней энергетикой.

— У вас нет статистики, сколько времени вы проводите в самолете за год?

— Я один раз подсчитала, что совершила за теннисный сезон, с января по октябрь, 37 перелётов! Самый длинный перелет – 14 часов в Австралию.

— Чем занимаетесь в самолете?

— Раньше я спала, отдыхала, но почему-то последний год для меня стал проблемным. Я стала бояться летать. И весь полет я или смотрю в окошко – контролирую, или слежу по карте, куда мы летим, какой ветер, какая скорость. Может быть, просто эмоциональный стрессовый перегруз сказывается.

«Против родной сестры очень, очень душераздирающе играть»

— В этом сезоне вы дважды играли против своей младшей сестры Полины, которая тоже ворвалась в топ-100. Психологически это как дается?

— Играть против родной сестры тяжело, конечно. Была малышка у тебя на руках, а тут нужно выходить на корт против нее… Но это же спорт, игра, где кто-то выигрывает, кто-то проигрывает. Но против родной сестры, конечно, очень, очень душераздирающе играть. Мы два раза играли друг против друга. Первый раз было очень больно. Второй раз чуточку поспокойнее, но тоже не без слез.

Моей задачей на эти два матча было просто абстрагироваться от того, что там стоит моя сестра. Я старалась даже не смотреть на нее. Когда мы первый матч играли, я поднимаю глаза и вижу ее. Я знаю ее взгляд, она может сейчас заплакать, начинаю это чувствовать и хочется ей помочь…

— И что происходило после завершения матча?

— Ну, обнимались, плакали, переживали, разговаривали, почему так происходит.

— Полина сильнее стала за последние годы?

— Конечно, потому что уже опыт, возраст, плюс – финал она сыграла. Очень хороших игроков обыграла, хороший теннис показала. Дальше чуть-чуть затормозила, но, надеюсь, что в следующий сезон будет успешнее.

— Опыта не хватило, может быть?

— Да, она в туре была новичком. Может быть, для нее этот год был просто таким наблюдательским. Надеюсь, в следующем году она сделает выводы и пойдет дальше.

Примечание: наш разговор состоялся до появления информации о переходе Полины Кудерметовой в сборную Узбекистана.

«Вот ты проснулся и тебе не надо бежать на тренировку. А что делать?»

— Что бы это не значило, вот такой вопрос от читателя Артём: «Верно ли утверждение, что большой теннис – это хорошо?» И действительно: какие плюсы и минусы у вашего спорта?

— Если ты добился определённых высот, то да, это хорошо: доход, финансы, посмотрел весь мир. Но есть и минусы: издерганная психика, травмы. Любой спортсмен искалечен как психологически, так и физически.

Кроме того, у меня мысли такие появляются: если ты будешь без тенниса, то что тогда? Вот само осознание, что потом тебе нужно приспосабливаться к другой жизни, которую ты не знаешь, а тебе уже лет 30. Вот ты проснулся и тебе не надо бежать на тренировку. А что делать? Я часто задаю себе подобные вопросы, как бы пытаюсь подготовиться, чтобы потом больно не было.

Некоторые спортсмены, я знаю, не справляются. Если у тебя нет семьи рядом, правильных людей, то все свои заработанные деньги можно, наверное, быстро слить и ни с чем остаться.

— Касаемо травм. В прошлом сезоне у вас было много болячек. В этом году не беспокоит ничего?

— Да, в целом восстановилась, все хорошо. С середины сезона 2023 года у меня посыпались травмы: тазобедренный сустав, колено, кисть. Первый раз столкнулась с таким количеством. Это были не серьёзные повреждения, но они меня беспокоили. Сейчас, слава Богу, всё нормально.

— Большой спорт, наверное, вообще без травм не бывает?

— Конечно. Мы же выступаем на пределе своих возможностей. Машины ломаются, а человек уж тем более. А вообще я себя считаю здоровым спортсменом, в целом у меня не так много травм.

— Вам же помогли в «Ак Барсе»?

— Да, я обращалась к клубным врачам. Большое им спасибо. Они реально помогли мне. Ранее я обращалась к иностранным специалистам, и они мне только и предлагали что делать операции. В таком случае я точно пропустила бы сезон.

Недавно ходила на матч с «Трактором». Когда я посещаю матчи, «Ак Барс» всегда выигрывает!

«После карьеры хочется что-то делать, связанное с Татарстаном, с Казанью»

— Только что вы отметили, что теннис – это не вечная история. Какой вообще предельный возраст для карьеры?

— Сейчас, мне кажется, девочки начали дольше выступать в туре, потому что методы восстановления стали лучше, появились хорошие специалисты, современные аппараты. Если ты здоров, почему бы и не продолжить выступать. Если ты замотивирован, тебе это интересно, тогда, конечно, ты будешь играть, а если ты это делаешь как должное, то так долго не протянешь, это очень выматывает.

Вот, например, Вера Звонарёва в 41 год в Дубае в финале турнира сыграла. Молодец! Что касается меня, всё же семья – это приоритет. Правда, сейчас очень много примеров, когда рожают ребёнка и потом возвращаются в спорт. К примеру, Белинда Бенчич, моя ровесница, после родов вернулась и за год стала 11-й ракеткой мира, чуть ли не лучшие результаты пошли.

— Но рано или поздно возраст даст о себе знать. Вы думали о том, чем займетесь после спортивной карьеры?

— На данный момент я не знаю, чем я хочу заняться, в каком направлении двигаться. Конечно, хочется что-то связанное со спортом. За свою карьеру я заработала определенное количество денег, которых хватит мне на жизнь, но хочется что-то делать, связанное с Татарстаном, с Казанью, чтобы развивать спорт, как-то помогать детишкам, чтобы у них открывались новые возможности.

— Откроете теннисную школу Вероники Кудерметовой?

— Не знаю, посмотрим. Я не думала об этом и пока не планирую заканчивать.

— Но вы видите себя тренером?

— Я могу видеть себя тренером для определенного количества спортсменов, в которых я буду действительно видеть потенциал. Самое главное, чтобы игрок сам хотел чего-то достичь, чтобы у него был потенциал и желание. Вот тогда мне было бы интересно посмотреть, что я могу дать ребёнку, чего он сможет с моим опытом добиться.

— Ещё вопрос от читателя: «Если бы вы могли дать совет себе 8-10-летней, какой он был бы?»

— Я дала бы себе совет в 11-12 лет, когда я уже осознанно поняла, что буду заниматься профессионально. Наверное, себе сказала бы: «Отдавайся этому делу полностью и все трудности старайся пройти с позитивом». У меня были проблемы из-за того, что я очень негативно воспринимала все трудности, себя за это корила, гнобила, и много сил высасывала это у меня.

— «Вероника» можно расшифровать как «Вера в победу». Имя вам помогает? Ведь как назовешь корабль, так он и поплывет…

— Моя бабушка говорит, что когда я в Казани ходила в садик, мне дали выучить пророческое стихотворение, которое описало всю мою судьбу. Я полностью его не помню, но смысл был примерно такой: что я буду красавицей, буду путешествовать, и папа меня постоянно будет встречать у трапа. По факту так и получилось…

— Бывает время почитать «БИЗНЕС Online»?

— Конечно, я иногда новости про спорт читаю. После Уимблдона вы написали про меня статью. Я летела из Москвы, а со мной рядом в самолете сидела женщина и читала эту статью. Посмотрела на её телефон и говорю «Ого, это же я!» Она, правда, так меня и не узнала (смеётся).

— Вероника, спасибо за интересный и очень доверительный разговор. Удачи вам!